Церковно-монастырская система благотворительности

Складывающаяся система церковно-монастырской помощи находилась под влиянием факторов, вытекающих из отноше­ний, формирующихся между церковью и оформляющимся го­сударством.

Следует иметь в виду, что православие только призывается на Русь. Оно не имеет ни своих институтов, ни системы финанси­рования, ни священников. Все это берется под контроль государства, т. е. происходит идентификация власти и церкви, складывается такой тип отношений, который привно­сится из Византийского православия. Финансовая поддержка церкви осуществлялась за счет отчислений (ей принадлежит десятая часть).

Государство в лице княжеской власти берет на себя строи­тельство монастырей и храмов, оно же на первых порах готовит кандидатов в священники. Власть определяет клиентов, т.е. тех лиц, которым, по ее мнению, необходима помощь.

Если круг лиц все больше и больше расширяется, то инсти­туты поддержки на данном отрезке времени практически не изменяются. В Синодальном изводе Устава князя Владимира

под церковный контроль попадают: «больнице, гостинници, странноприимнице», те же институты фигурируют и в Уставе князя Всеволода.

Одни типы учреждений — странноприимницы — строила церковь, а другие — больницы — жертвователи, благотворите­ли на свои средства: русские князья, либо церковные деятели (например, Ефрем Переяславский (епископ) в 1091 г. построил больницу, а годом раньше народную каменную баню).

К одним из ранних документов, регламентирующих деятель­ность монастырей, можно отнести устав купеческой организации князя Всеволода Мстиславича. Мир выбирал и финансировал церковный клир, чтобы он служил «филантропическим целям» на случай старости, болезней, инвалидности. В уставе закрепля­лось право отдельных категорий нуждающихся на призрение в старости. Таким образом патерналистская политика власти по отношении к церкви давала возможность последней оформлять­ся в самостоятельный институт помощи и поддержки.

Первоначально христианство в России не являлось идеологи­ей и мировоззрением большинства. Монастыри существовали поначалу как закрытые сообщества. Они не стре­мились к «общению» с народом, так как монашество являлось отречением от мирских соблазнов. Однако эта замкнутость, отрешенность, аскетизм ( Аскетизм – это осознанное подавление человеческих страстей с целью развития духа) становятся притяга­тельным и для языческого сознания. Монастыри воспринима­ется как некое таинство, приносящее чудесное исцеление.

Имея более высокую культуру жизнедеятельности, монасты­ри представляли собой многофункциональную систему самоподдержки, где образовался особый тип самопомощи человеку, связанный с основными важнейшими сферами его жизни: общением, обучением, совместным проживанием в общности, лечением, ведением хозяйства.

Получив поддержку со стороны княжеской власти, окрепнув экономически, монастыри становятся центрами благотвори­тельной, социальной деятельности. Они выполняют четыре ос­новные функции: лечение, обеспечение неимущих (в виде ока­зания единовременной помощи натуральными продуктами — милостыни), обучение, контроль.

Однако постепенно начинает оформляться ктиторская мона­стырская система. Ее особенность заключалась в том, что по­стригающийся в монашеский сан обязан приносить дар монас­тырю, что позволяло вести стабильную и «сытую» жизнь в его стенах. Дар приносился, как правило, в виде земельных угодий(земли под сады, виноградники, пастбища- связанное с землёй), кото­рые жертвовал новообращенный.

Итак, процесс христианизации в Древней Руси видоизменя­ет процесс помощи и взаимопомощи. Вместе с традиционными субъектами помощи появляются новые в лице княжеской вла­сти и института церкви.

Историческое значение княжеского благотворения и нищелюбия заключается в том, что формирующаяся централизован­ная власть ищет пути помощи субъектам, не связанным род­ственными отношениями. Можно добавить, что с принятием христианства была не только осуществлена административная и правовая реформа, но и предприняты попытки социального реформирования в области помощи и поддержки.

Примечательны свидетельства русских летописей об «увле­чении» князем Владимиром христианскими идеями о всепро­щении, милосердии, щедрости. Однако этот «массовый», а не дифференцированный подход к различным социальным про­блемам приво­дит к вспышке недовольства из-за того, что княжий суд зачас­тую избегают убийцы и воры. Власть в силу разных причин — и политических, и военных — отходит от самостоятельного про­ведения идей социального христианского реформирования, подключая к этой деятельности церковь. Она не только наделяет ее юридическими полномочиями, закрепляемыми из поколения в поколение, но и оказывает ей как нарождающемуся институту поддержки финансовую помощь. Причем связь здесь основывается также на древнейших принципах эквивалента «я — тебе, ты — мне». Власть расширяет полномочия церкви в отношениях с клиентами, которых со временем стано­вится все больше.

Институт церкви превращается в носителя не только новой государственной идеологии, но и новой философии помощи, основанной на христианских канонах милосердия. Можно пред­положить, что в этот период появляется первая официальная институализированная форма защиты в виде приходов и мона­стырей. Они несут в себе различные функции — от вспомоще­ствования до лечения, от судебного делопроизводства до соци­ального и семейного воспитания.

Дата добавления: 2014-01-20