Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Электронная библиотека научной литературы по гуманитарным 12 страница




22 Иосиф о Давиде: "Но тотчас же, движимый раскаянием, он признал преступным деянием убийство своего господина". И далее: "Ужасно убивать царя, хотя бы и злого", ибо "поступающему так угрожает за это возмездие от того, кто поставил царя".

23 Юлиан в "Мизопогоне": "Ведь суровые законы издаются в интересах государей, так как совершивший преступление против государя попирает законы, ликуя в сердце своем".

24 Квинтилиан, "Речи" (CCCXLVIII): "Такова судьба всех, кто вмешивается в управление государством, потому что призванные наиболее заботиться о благе государства неизбежно возбуждают против себя зависть". См. по тому же предмету слова Ливия к Августу у Ксифилина, в сокращенном извлечении из Диона.

25 Хорошо сказано у Златоуста в толковании "На послание I к Тимофею": "Если зарезать овцу, то от этого уменьшится стадо; если же стадо лишить пастуха, то все оно рассеется". Сенека, "О милосердии" (кн. I, гл. III): "Сон его охраняет ночная стража; с боков его защищает свита против угрожающей опасности. Такая единодушная готовность народов и городов охранять своих царей, оказывать им преданность и бросаться самим со всем своим достоянием туда, куда потребует безопасность правителя, отнюдь не лишены смысла. Это - не пренебреженье к себе и не безумие многих тысяч, готовых поднять оружие на защиту одного и ценой гибели многих, нередко старых и убогих, купить жизнь одного. Подобно тому как все тело в целом служит душе (это здесь пространно исследуется), так и великое множество людей, проникнутое одной душой, управляется ее духом, покоряется ее разуму, рискуя быть подавленным и растерзанным своей собственной силой. Ибо ведь они оберегаю свою собственную безопасность", и т. д. Сюда же относится то, что излагается ниже, в кн. 11, гл. 1, IX настоящего труда.

26 У Плутарха, в жизнеописании Фемистокла.

27 Эти слова находятся в послании "К Димитриану". Тот же Киприан (посл. I, 1): противник "понял, что воины Христа пребывают во всеоружии и в полной готовности к предстоящей битве, непобедимые, готовые к смерти; непобедимые потому, что им не страшна смерть и еще неведома необходимость отражать нападение, так как невинным не годится убивать виновного, но они счастливы отдать свою жизнь и кровь".

28 О почитании этого мученика у швейцарцев см. у Гиллемана. В старинной рукописи о перенесении мощей святого Юстина в Новую Корбейю мы читаем; "Откуда, согласно достоверным свидетельствам летописцев, мы заключаем, что он пострадал во время этого самого лютого и ни с чем не сравнимого десятого гонения, наступившего после Нерона и превосходящего бесчеловечием предшествующие, ибо на небеса было отправлено великое множество мучеников, среди которых, в частности, находились также соратники святого Маврикия, этого зерцала невинности". О перенесении мощей мучеников фиванского легиона в Брауншвейг см. у Кранца, "О делах саксонских"

29 Сходное место имеется в послании александрийских иудеев к Флакку. "Мы безоружны, как видишь, и тем не менее некоторые здесь обвиняют нас как врагов государства. Даже те части тела, которые сама природа предназначала для нашей самозащиты, мы обращаем назад, потому что им нечего делать, так как наши тела обнажены перед вами, и мы с терпением ожидаем нападения тех, кто намерен их умертвить".

30 См. фрагменты из Иоанна Антиохийского, обнародованные по рукописи приснопамятного досточтимого мужа Николая Пейрезия.

31 Плутарх в жизнеописании Лисандра пишет: "Спартанцы привлекали своего царя к уголовному суду, а тот, чтобы избегнуть этого бежал в Тегею". То же самое в жизнеописании Суллы: "Спартанцы лишили царства некоторых царей как неспособных царствовать, слабых и ничтожных людей". Об Агисе, осужденном, хотя и несправедливо, см. того же Плутарха. Мозинесийцы наказывали своих цареи голодом (Мела, кн. II).

32 И этрусский гаруспик обращается к восставшим против Мезенция:

Вы, кого на врага поднимает

Справедливая скорбь...

33 На таком же точно основании Гракх искусно доказывал утрату звания трибуна и прекращение его полномочий. Эти слова его заслуживают прочтения у Плутарха. Иоанн Майор в комментарии на четвертую книгу "Сентенций" Петра Ломбардского полагает, что народ не может отречься от права низлагать государя тогда, когда народу грозит опасность гибели. Это без труда можно разъяснить на основании сказанного в настоящем труде.

34 См. о королевстве Аррагонии у Марианы (кн. VIII).

35 Пример можно привести из истории Генуэзской республики у Бизаррия (кн. XVIII), из истории Богемии времени Венецеслава ("История", кн. X). Сюда же относятся: Азорий. "Наставления в нравственности" (кн. X, гл. 8), и Ламберт Ашаффенбургский о Генрихе IV.

36 Примеры см в "Истории" Де Ту (кн. CXXXI); в повествовании о годе 1604. о годе 1605 (кн. CXXXIII); в том и другом месте - о Венгрии; у Мейера - о событиях 1339 года в Брабанте и во Фландрии; в повествовании под 1468 годом о союзном договоре между королем Франции и Карлом Бургундским. К тому же - о событиях в Польше у Хитрея в "Истории Саксонии" (кн. XXIV) и о Венгрии у Вонфиния (дек. IV, кн. IX)

37 Плутарх в жизнеописании Валерия Публиколы говорит так: "Чтобы дозволено было без суда умертвить того, кто посягал на господство", и затем добавляет: "Солон тому, кто посягнет на верховную впасть, повелевает предстать перед судом, а Публикола разрешил такого убивать даже без суда".

38 Это так разъясняет Плутарх в жизнеописании Т. Квинция Фламиния: "Так как он убедился в невозможности низложить тирана без великого бедствия для прочих лакедемонян". Сходно с этим сообщение Плутарха в жизнеописании Ликурга о некоем лакедемоняне, который по прочтении следующих стихов:

Тех, кто с помощью Марса готовился выгнать тиранов,

Марс похитил самих под стенами Селинунта,

сказал: "Эти мужи погибли заслуженно, так как они должны были ожидать, чтобы тирания угасла сама собою".

39 Плутарх в жизнеописании Катона Старшего говорит так об Антиохе Великом: "Предлогом для войны он считал освобождение греков, которые не были лишены свободы".

40 О том, что это является несомненным знаком власти, см. у Бизаррия в "Истории генуэзцев" (кн. XVIII).

 

 

Глава V

КТО ВЕДЕТ ВОЙНЫ НАДЛЕЖАЩИМ ОБРАЗОМ?

 

I. Войны ведутся или в своих интересах - такова главная причина войн.

II. Или в чужих интересах.

III. Или, наконец, ради приобретения средств, каковы рабы и подданные.

IV. По праву естественному никому не возбраняется воевать.

 

Войны ведутся или в своих интересах - такова главная причина войн

 

I. Подобно тому как во всем прочем, так и в действиях произвольных обычно возможны троякого рода действующие причины: главные, содействующие и посредствующие. Главная действующая причина войны, по большей части, есть тот, о чьем деле идет спор; в войне частной - частное лицо, в войне публичной - государственная власть, преимущественно же - верховная. А может ли война вестись одним ради других, не участвующих в военных действиях, мы это узнаем в другом месте. Между тем запомним, что по природе каждый является защитником своего права, для чего нам и даны руки.

 

Или в чужих интересах

 

II. 1. Что же касается помощи другому, насколько это в наших силах, это не только дозволено, но и дело чести (L. servus, D. de servis export.). Правильно сказано теми, кто писал об обязанностях, что для человека нет ничего нужнее самого человека (Цицерон, "Об обязанностях", кн. II, из Па-нэтия). Ведь существуют же между людьми различные взаимные узы, побуждающие ко взаимопомощи (D. ad 1. Si quis in eervitutem. D. de fur. 1. prohibemus. C. de lure fiscl.), ибо и родственники соединяются для взаимной помощи, и привлекаются соседи и сограждане того же государства; оттуда и пошло выражение: "Вперед, квириты и квиритарии [клиенты]". Аристотель сказал, что каждому следует вооружиться как для самозащиты в случае обиды, так и для защиты кровных родственников, благодетелей и, наконец, в помощь союзникам, потерпевшим насилия ("Риторика", гл. III). А Солон1 учил, что благоденствуют те государства, в которых каждый считает чужие обиды своими.

2. Но при отсутствии прочных взаимных уз достаточна общность человеческой природы (Бартол, на L. Ut vim. D. de lust. et iure, N 7 u 8; Ясон, там же, N 29: Касталион, ad 1. I lus gent, там же; Бартол, на L. Hostes. D. de capt., гл. 9; Иннокентий, к С. sicut, de lureiur. и на С. olim de rest epol.

N 16; Панормитан, N 1.8; Сильвестр, толк. на слово "война", вопр- 8). Человеку не чуждо ничто человеческое. Менандру принадлежит следующий отрывок:

 

Когда своим бессовестным обидчикам

Отмщать поодиночке мы откажемся.

С другими, опасаясь равной участи,

Объединим взаимные усилия,

Тогда невинным дерзкие насильники

Не страшны; наблюдаемые бдительно.

Они заслужат тяжкое возмездие,

Исчезнут иль останутся немногие.

 

А изречение Демокрита гласит так: "Угнетенных насилием следует защищать по мере сил и не оставлять без помощи: это справедливо и похвально". То же самое изъясняет Лактанций (кн. VI): "Бог, не наделивший разумом прочих животных, снабдил их естественным оружием для самозащиты от нападений и опасностей. Человеку же, созданному нагим н хрупким, чтобы наставить его еще больше мудростью, он, кроме всего прочего, дал некое чувство приязни, дабы человек человека охранял, любил, дабы они заботились друг о друге и оказывали взаимную помощь против всяких опасностей".

 

Или, наконец, ради приобретения средств, каковы рабы и подданные

 

III. Под тем, что мы назвали средствами, понимается здесь не оружие и не что-либо тому подобное, но те, кто в своем поведении зависит от воли других. Так сын отца есть как бы его естественная часть (L. cum sumus, С. de agrlcolls, XI; Сенека, "Спорные вопросы", I), таков и раб, как бы часть хозяина в силу закона (Аристотель, "О нравах", кн. V, гл. IV).

Ибо подобно тому, как часть не только есть часть целого, так же как целое находится в отношении к части, но и целое есть часть всего [высшего] целого, так точно владение есть нечто, принадлежащее самому владельцу. Демокрит говорит: "Слугами пользуются подобно тому, как членами тела пользуются для тех или иных целей". Как раб в семье, такое же место в государстве занимает подданный, и потому он есть орудие начальствующего.

 

По праву естественному никому не возбраняется воевать

 

IV. Нет сомнения в том, что все подданные по природе могут быть призваны на военную службу; тем не менее некоторых устраняет особый закон, подобно тому как некогда в Риме устранялись рабы2, ныне же повсеместно духовенство3 (Фома Аквинский, Secunda Secundae, 40, ст. 2; Сильвестр, толк. на слово "война", III). Этот закон, впрочем, как и все в том же роде, следует толковать, внося в него изъятия по соображениям высшей необходимости. Здесь можно ограничиться сказанным в общей форме о подручных и подданных; подробности же будут сообщены в своем месте.

 

ПРИМЕЧАНИЯ К ГЛАВЕ V

 

1 Слова эти передает Плутарх: "Из государств наиболее благополучно то, в котором не испытавшие насилия противятся ему не в меньшей мере, чем те, кто его испытал, а покушающиеся на насилие подвергаются наказанию". Сюда же относится и это место из комедии Плавта "Канат".

Насилию сверните шею прежде, чем до вас дойдет.

2 Сервий, "На "Энеиду" (IX).

3 И левиты некогда были освобождены от воинской повинности, как указано у Иосифа Флавия. О духовенстве см. у Никиты Хониата (кн. VII: капитулярий Карла Лысого, данный в Спарнике (XXXVII), у Грациана (Can. cleric, dist. V, caus. XXIII, quaest, VIII). И некоторые постановления соборов содержат те же правила; а о том, насколько тщательнее они соблюдались греками, нежели латинянами [католиками], см. у Анны Комнипы.

 

 

Гуго Гроций "О праве войны и мира" Книга вторая

 

 

Глава I. О причинах войны и сначала о самозащите и защите имущества

Глава II. О том, что людям принадлежит сообща

Глава III. О первоначальном приобретении вещей, также о море и реках

Глава IV. О предполагаемом оставлении и последующем занятии вещей, что отлично от истечения времени и давности

Глава V. Первоначальном приобретении права в отношении лиц, где сообщается о праве родителей, о браках, о сообществах, о праве на подданных и рабов

Глава VI. О производном приобретении имущества путем человеческого действия, а также об отчуждении верховной власти и государственной собственности

Глава VII. О производном приобретении собственности по закону, где речь идет о наследовании без завещания

Глава VIII. О приобретениях, обычно выводимых из права народов

Глава IX. Когда прекращаются власть и собственность

Глава Х. Об обязанностях, возникающих из собственности

Глава XI. Об обещаниях

Глава XII. О договорах

Глава XIII. О клятвах

Глава XIV. Об обещаниях, договорах и клятвах тех, кто имеет верховную власть

Глава XV. О государственных договорах и торжественных обещаниях

Глава XVI. О толковании

Глава XVII. Об ущербе, причиненном правонарушением, и о возникающем отсюда обязательстве

Глава XVIII. О праве посольств

Глава XIX. О праве погребения

Глава XX. О наказаниях

Глава XXI. О распространении наказании

Глава ХХII. О несправедливых причинах войн

Глава XXIII. О причинах сомнительных

Глава XXIV. Наставления о том, чтобы не предпринимать войны безрассудно, даже по справедливым причинам

Глава XXV. О причинах войны в интересах других

Глава XXVI. О справедливых причинах ведения воины теми, кто находится под чужой властью

 

 

Книга вторая

Глава I

О ПРИЧИНАХ ВОЙНЫ И СНАЧАЛА О САМОЗАЩИТЕ И ЗАЩИТЕ ИМУЩЕСТВА

 

I. Так называемые справедливые причины войны.

II. О возникновении войн из самообороны, взыскания принадлежащего и причитающегося нам или ради наказания правонарушителя.

III. О том. что защита жизни (самозащита) дозволена.

IV. Исключительно только против нападающего.

V. При наличной и несомненной. а не только угрожающей опасности.

VI. Равным образом - ради сохранения целости членов тела.

VII В особенности же - ради защиты целомудрия.

VIII. О том, в каких случаях предпочтительно отказаться от самозащиты.

IX. О недозволенной иногда самозащите против лица, весьма полезного государству, по закону предпочтения [ob legem dilectionis].

X. О воспрещении христианам убийства как для отражения пощечины или тому подобного оскорбления, так и для предотвращения бегства [нападающего].

XI О том, что убийство при защите имущества не воспрещено по естественному праву.

XII. Насколько оно дозволено по закону Моисееву?

XIII. Дозволено ли оно и в какой мере по закону евангельскому?

XIV. Подробное изъяснение того, предоставляет ли внутригосударственный закон право или же только обеспечивает безнаказанность убийства кого-либо в целях самозащиты.

XV. В каких случаях может быть дозволен поединок?

XVI. Об обороне в публичной войне.

XVII. О том, что исключительно только в целях ослабления мощи соседа такая оборона не дозволена.

XVIII. Равно не дозволена оборона против того, кто защищает правое дело.

 

Так называемые справедливые причины войны

 

I. 1. Обратимся к причинам войны и именно к причинам справедливым, ибо бывают и иные побудительные причины, связанные с соображениями пользы, в отличие от побуждений, связанных с соображениями справедливости. Те и Другие тщательно различает Полибий как между собой, так и от простого повода к войне ("История", III)1, каким был, например, случай с дикой козой в поединке между Турном и Энеем. И хотя различие самих этих вещей очевидно, тем не менее соответствующие слова обычно смешиваются. Ибо то, что мы назвали справедливыми причинами, Ливии также называет поводами (кн. XLV), приводя, в частности, следующую речь родосцев: "Вы, римляне2, не напрасно гордитесь своими столь удачными воинами, потому что, по вашим словам, они были справедливы - и не столько своим победным исходом, сколько благодаря их поводам, ибо вы предпринимали их не без достаточного основания". В том же смысле о поводах к войнам сказано у Элиана (кн. XII, гл. 53); и Диодор Сицилийский (кн. XIV), повествуя о войне лакедемонян против эгеян, говорит в том же духе о "предлогах" и "поводах"3.

2. Эти справедливые причины войн составляют собственный предмет нашего изучения; сюда относятся следующие слова Кориолана у Дионисия Галикарнасского (кн. VIII): "Полагаю, что прежде всего нам следует заботиться о благочестивых и справедливых причинах войн". Одинаково высказывается Демосфен в "Олинфской речи" (II): "Подобно тому, как в домах, кораблях и сходных с ними сооружениях основания должны быть прочнее всего, так точно причины и основания4 действий должны быть справедливы и согласны с истиной". То же говорится у Диона Кассия (кн. XII): "Мы более всего должны заботиться о соблюдении требований справедливости если дело правое, то и война может иметь удачный исход; в противном случае никто не может иметь уверенности ни в чем, даже если на первый взгляд дело и сулит успех". И следующее место у Цицерона ("О государстве", кн. III): "Несправедливы войны, предпринимаемые без достаточного основания", а в другом месте он порицает Нрасса за то, что тот предпринял переправу через Евфрат при отсутствии какой-либо причины для войны5.

3. Сказанное имеет не меньшее отношение к публичным войнам, чем к частным. Отсюда следующий вопрос, поставленный Сенекой (письмо XCVI): "Мы караем за умерщвление отдельных людей и единичные убийства. Почему же войны и побоища целых народов окружаются славой? Ни алчность? ни жестокость не знают меры. На основании сенатских решений [сенатусконсультов] и постановлений народного собрания приводятся в исполнение жестокости и публично повелевается приводить в исполнение то, что воспрещено в частной жизни"6. Правильно, что войны, предпринятые государственной властью. влекут за собой те или иные юридические последствия, как и решения, о которых речь шла выше; но тем не менее таковые не ограждены от порицания, если они предпринимаются без причины. Так, Александр, который без всякого основания пошел войной на персов и на прочие народы, в частности, как сообщает Нурций, на скифов, заслужил у Сенеки прозвище разбойника7, у Лукана - грабителя, у индийских факиров - дерзкого, а пират объявил его однажды своим соучастником в преступлении (Арриан, кн. VII). Юстин рассказывает о том, что отец Александра - Филипп обманом и преступным образом, как разбойник, лишил двух фракийских царей их царства. Сюда же относится следующее изречение Августина: "Что при отсутствии справедливости представляют собой царства, как не великие разбойничьи шайки?" ("О граде божием", кн. IV, гл. 4). Согласуется с этим высказывание Лактанция: "Прельстившиеся призраком пустой славы дают своим преступлениям название доблести" ("О ложной вере", кн. I).

4. Справедливой причиной начала войны может быть не что иное, как правонарушение. "Несправедливость противной стороны навлекает справедливую войну", - сказал тот же Августин ("О граде божием", IV), употребляя слово "несправедливость" вместо "правонарушения", как если бы он смешивал греческие слова, обозначающие соответствующие понятия (Сильвестр, толк. на слово "война", I, 2). Так и в формуле римских фециалов есть слова: "Я вас призываю в свидетели того, что этот народ несправедлив и не восстанавливает нарушенное им право".

 

О возникновении войн из самообороны взыскания принадлежащего и причитающегося нам или ради наказания правонарушителя

 

II. 1. И, очевидно, сколько существует судебных исков, oстолько же - источников войны; ибо, где нет возможности прибегнуть к суду, там возникает война. Иски же возможны по поводу как еще не совершившегося, так и по поводу уже совершившегося правонарушения. Первое имеет место, например, тогда, когда предъявляется требование обеспечения против грозящего причинения обиды или против возможного причинения вреда, а также в случае иных интердиктов против какого-либо насилия. В случае действительно причиненной обиды возможен иск или о возмещении, или же о наказании. Оба эти источника обязательств правильно различает Платон в девятой книге диалога "Законы"8. Возмещение причиненного ущерба касается того, что или принадлежит, или принадлежало нам, в этой связи возникает повод для исков, содержанием которых являются имущественные интересы или действия лиц. Оно также касается того, что причитается нам по договорам или в силу правонарушений, или по закону; сюда же относятся обязательства, возникающие как бы из договоров и как бы из правонарушений. Все это служит основанием и для появления прочих требований (Бальд, толк. на L. С. de servit. et aqua. 71). Наказуемое же деяние влечет обвинение и публичное осуждение.

2. Большинство авторов выдвигает три справедливых причины войны: самозащиту, возвращение имущества, наказание (Вильгельм Маттэи, "О справедливой и дозволенной войне"). Эти три причины встречаются в заявлении Камилла, обращенном к галлам: "Все, что дозволено по праву, - защитить, возвратить, воздать" (Тит Ливии, кн. V). В этом перечне, если слову "возвратить" не придавать более широкого смысла, опущено истребование того, что нам причитается. Это не опущено у Платона, так как, по его словам, войны ведутся в случаях не только угнетения или ограбления кого-либо, но также и обмана ("Алкивиад"). Сюда же подходят следующие слова Сенеки: "В высшей степени справедливо и согласно с правом народов правило: "Верни свой долг" ("О благодеяниях", кн. III, гл. 14). Та же мысль выражена в формуле фециалов: "Что не отдано, не уплачено, не выполнено, то следует отдать, выполнить, уплатить" (Тит Ливии, кн. I), а у Саллюстия в "Истории" сказано: "Требую возврата вещей по праву народов". Августин, говоря о том, что "справедливыми следует признать те войны, которые ведутся ради отмщения обид" ("На Иисуса Навина", кн. VI, вопр. 10)9, слово "отмщение" применяет в более общем смысле - взамен "воздаяния"; это подтверждается дальнейшим текстом, где приводятся не подразделения понятий, но примеры: "Так, нападать следует на народ или на государство, если оно не озаботится покарать деяния преступников или же не возвратит насильственно похищенное".

3. Следуя такому естественному понятию, индийский Царь, по сообщению Диодора Сицилийского, обвинял Семирамиду "в том, что она начала войну, не потерпев никакой неправды". Так же поступали римляне, прося сенонов не нападать на тех. от кого они не потерпели никакой неправды (Тит Ливии, кн. V). Аристотель в "Аналитиках" (кн. II, гл. 11) пишет: "Предпринимать войну следует против тех, кто ранее нарушил право". Об абийских скифах Квинт Курций (кн. 12) сообщает: "Несомненно, они справедливее всех варваров: они воздерживались прибегать к оружию, если их не тревожили"10. Словом, первая причина справедливой войны есть еще не нанесенная, но угрожающая людям, их телу или их имуществу обида.

 

О том, что защита жизни (самозащита) дозволена

 

III. В случае нападения на людей открытой силой при невозможности избегнуть иначе опасности для жизни дозволена война, влекущая даже убийство нападающего (Сильвестр, толк. на слово "война", ч. I, 3, и ч. II), как мы уже сказали раньше, доказывая как нечто несомненное, что частная война порою может быть справедлива. Следует заметить, что это право самозащиты возникает само собой и первоначально по внушению каждому, которое исходит от его собственной природы, а не вследствие правонарушения или преступления другого как источника опасности (Бартол, толк. на L. ut vim. D. de lustl. et lure; Бальд, толк. на L. I. C. unde vl.). Поэтому если даже нападающий не является виновным, как, например, солдат, действующий добросовестно, или тот, кто ошибочно принимает меня за кого-либо другого, или же невменяемое лицо, мучимое безумием или бессонницей (что, как мы читаем, бывает с некоторыми), - то тем не менее право на самозащиту не отменяется; и я не обязан терпеть посягательство такого нападающего, так же как и нападение животного, принадлежащего другому лицу (Баньес, на 11,11, вопр. 10, ст. 10. dub. ult.; Сото, "Спорные вопросы", кн. IV, вопр. V, ст. 10; Валенсиа, на II, II, спор 5, вопр. 10. ч. 7).

 

Исключительно только против нападающего

 

IV. 1. И еще возникает спорный вопрос о том, можно ли изранить или уничтожить неповинных, когда они своим вмешательством препятствуют самозащите или бегству, если иначе невозможно избежать смерти (Кард., кн. I, вопр. 33; Петр Наварра, кн. П, гл. 3, 147; Каэтан, на II, II, вопр. 2, ст. 67). Даже некоторые богословы считают это дозволенным. И, конечно, если мы обратимся к одной только природе, то окажется, что уважение к общему благу значительно уступает заботе о собственной безопасности. Напротив, закон любви, в особенности евангельский, приравнивающий ближнего к нам самим, этого, безусловно, не разрешает.

2. С другой стороны, хорошо сказано у Фомы Аквинского (II, II, вопр. 64, ст. 1), если только его верно понять, а именно, что при правильной самообороне человек не совершает преднамеренного убийства. Дело обстоит не так, что при отсутствии иного способа обеспечить безопасность никогда не следует поступать преднамеренно, чтобы оттого могла последовать смерть нападающего, но оно обстоит так, что смерть последнего не есть предмет свободного выбора, что-то заранее преднамеренное, как при судебном наказании, но в данный момент является единственно возможным выходом из создавшегося положения, так как тот, кто уже подвергся нападению, вынужден неотложно предпринять что-нибудь, что может остановить другого или же ослабить его силы, дабы не погибнуть самому.

 

При наличной и несомненной, а не только угрожающей опасности

 

V. 1. В таких обстоятельствах здесь требуется наличие непосредственной" и как бы мгновенной опасности. Разумеется, я согласен с тем, что если нападающий хватается за оружие и, повидимому, именно с намерением совершить убийство, то есть возможность предупредить преступление; ибо в делах нравственности, как и в природе, мгновение всегда имеет некоторую длительность. Но весьма заблуждаются и ошибаются те, кто, выводя право предупреждения убийства, исходит из предположения страха, ибо правильно сказано у Цицерона в первой книге его трактата "Об обязанностях", что весьма многие правонарушения происходят от страха, так как тот, кто замышляет причинить другому вред, опасается, что если ему не удастся сделать это, то сам он потерпит тот или иной ущерб. Клеарх у Ксенофонта говорит: "Я знавал многих, кто вследствие клеветы или подозрения, опасаясь чего-либо от других и желая предупредить посягательство с их стороны, причинил жесточайшее зло тем, кто был далек от дурных намерений и даже не помышлял ни о чем подобном". Катон в речи в защиту родосцев говорил: "Не сами ли мы предупредили их в том, что приписывали их намерениям?". Отличное изречение мы находим у Геллия: "Гладиатору, готовому к состязанию, представляется следующий выбор: или убить противника, если удастся его предупредить, или пасть, если сам он промедлит. Жизнь человеческая, однако же, не столь несправедлива и не настолько исполнена непреодолимых опасностей, чтобы оттого была надобность причинять другим обиды; иначе людям грозила бы постоянная опасность терпеть насилие". А у Цицерона в другом месте сказано не менее верно: "Установлено ли кем-нибудь и можно ли согласиться, без сугубой опасности для всех, будто право не препятствует умертвить того, с чьей стороны можно в дальнейшем ожидать опасности для своей жизни?" (цит. по Квинтилиану, "Об опровержении", кн. V). Здесь уместно привести следующее место из Еврипида:

 

Коль, говоришь, твой муж убить тебя хотел.

Ты тож могла б, когда успела бы.

 

Соответствующее место имеется у фукидида (кн. I): "Будущее всегда сомнительно; но никому не надлежит вследствие этого предпринимать враждебные действия не в будущем, но в настоящем". Тот же Фукидид в том месте (кн. III), где он красноречиво излагает бедствия от восстаний, постигавшие греческие городские республики, вменяет в порок следующее: "Когда кому-нибудь удается предупредить злодеяние, которое замыслил совершить другой, то это встречало одобрение". Ливии говорит (кн. III); "Остерегаясь поддаться страху, люди становятся еще страшнее12. и, отразив насилие - так как его необходимо или причинять, или терпеть, - мы сами наносим его другим". Сюда же, кстати, подходит изречение Вибия Криспия, одобренное Квинтилианом: "Кто позволил тебе так страшиться?". И Ливия у Диона Кассия говорит, что позор не минует тех, кто, опасаясь посягательства, сам его предупреждает (LV).




Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2014-11-25; Просмотров: 325; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.096 сек.