КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
Очищение печени 1 страница
Не казаться, а быть!
„Всегда следует помнить, что любые манипуляции с организмом – вдумчивый и, не побоюсь этого слова, творческий процесс. Только при наличии здравого смысла и трезвого взгляда на имеющиеся факты он может принести максимальную пользу здоровью. В противном случае результат будет обратный. Я призываю думать, учиться и думать.” 100 Можно прочитать ещё десятки книг,20, 69, 4, 85 сотни статей и везде, как под копирку, воспроизводится один тот же сценарий: невероятно знающий врач, всей душой переживающий за пациента, на пределе педагогических сил вкладывает в посетителя, так и норовящего скатиться в непонимание ужасов болезни, самые, что ни есть зачаточные сведения из медицинской мудрости. Что значит, например, "наличие здравого смысла и трезвого взгляда"? Вот фраза автора100 для пояснения самой важной сути органа, касающейся нервной, а значит, болевой чувствительности: „Печень мало пронизана нервами. Нервные окончания имеются лишь в тонкой капсуле, покрывающей поверхность печени.” Упомянутая здесь капсула – это и есть онторея. Врач Алексей Садов, безусловно современный специалист и уж подавно со здравым смыслом и трезвым взглядом. Тогда почему же его умственное богатство оказалось недостаточным для уяснения того объекта, который наблюдается глазами и на ощупь воспринимается пальцами? Да потому, что Алексей Викторович, будучи профессионалом, ко всему разнообразию мира подходит именно с заученным клише. Положено органу, с его точки зрения, иметь сосредоточенные параметры, так изволь их иметь, коль ты настоящий орган, а не какой-то приблудный самозванец. Если же перед взором оказалось нечто непривычное да ещё с очертаниями, не отмеченными в анатомическом атласе... что с ним церемониться: назовём капсулой и поскольку она тонкая, почти плёночного вида, так и пользы от неё для организма мало. Отбросим в рассуждениях и перейдём к тому, чего много, что в учебниках разрисовано красками и одобрено "всей научной общественностью". В самом деле, два с половиной килограмма печень и при ней какая-то тоненькая ткань едва ли потянет на двадцать пять граммов. Стоит её учитывать? Разделим 25 на 2500, получим 0,01. Если ею пренебречь, то погрешность в оценке массогабаритного показателя составит всего один процент. В медицине такая мелочь в расчёт не берётся, ибо проследить бы за крупностью.
Что же произошло фактически? В мировоззрении врача нет иных примет объекта, как только его форма. Но печень, лежащая на столе хирурга и покрытая тонкой почти прозрачной онтореей, смотрится так же, как и без покрытия. Форма в обоих случаях с позиций развитости наблюдателя остаётся такой, что рассудок различия не замечает. А если его нет, то нет и повода для анализа, для осмысления происходящего. Вижу орган с названием печень, значит, он весь тут, весь прямо по Везалию, Гарвею и подтверждённый шеренгами хирургов. Это демонстрация трагедии материалистического подхода к миру. Из комплектного объекта прихотью созерцательного ума выхвачена одна второстепенная компонента целого объекта – форма, и вся дальнейшая познавательная нагрузка возложена на тень от предмета вместо того, чтобы изучать сам предмет. Ну что стóит предположить, что печень является личностью? Если бы живое, вроде человека, можно было бы изготовить из неживого в виде набора химических соединений, то пришлось бы невероятно усложнить бытиё, поскольку понадобился бы огромный рой вспомогательных служб по проектированию, контролю, сопровождению, наказанию, определению цели и средств движения. В свою очередь, над ними пришлось бы тоже надзирать, что выстраивает безответственную пирамиду без конструктивов достижения устойчивости. Исходя из закона наименьших затрат на единицу полезности, оказалось самым обоснованным требованием построения сущего, чтобы всё живое состояло из живого. Это и есть принцип составности. Коль человек живой, то его органы убывающей развитости также являются живыми. Это значит, что печень, как все остальные части организма, представляет собой личность. В первом приближении отношение между человеком и его органами примерно такое, как между царём и подданными. Правитель невозможен без народа, но и народ превращается в нежизненную толпу без управления. В теперешнем естествознании из такой взаимообусловленной связки с предельным напряжением ума кое-как освоен только аналог народа, т.е неорганизованной массы, которая в силу своей разобщённости всегда несёт разрушение. Так наука трактует организм. Дескать, есть сердце, почки, руки, ноги, голова... и другие нужные части и, коль они собраны вместе, то этого достаточно, чтобы внутри них сами по себе образовались некие управляющие силы, вроде нервной, кровеносной, эндокринной... систем, объединяющие толпу органов в слаженно работающую структуру. Но все эти системы сами являются материальными. Тогда получается, что вещество само себя превращает в живую конструкцию. Последствия такого заблуждения ужасны.
Вся наука от зарождения до наших дней изводит себя в бесплодных терзаниях плоти, пытаясь найти возможность управлять ею. И поскольку такую цель достичь невозможно, несметные жизни, средства и времена уходят с планеты, опустошая её, обрекая на гибель и сея вражду. Пока в обществе нет даже подозрения, что форма, выступающая в виде плотной оболочки, есть необходимый, но всё же ведомый атрибут. Ведущим же является сознание, которому на данном этапе его развития понадобилось именно такое пространственное размещение. Сознанию человека нужно тело в том виде, который сами человеки называют человеческим. Сознанию печени понадобилось тело соответствующих очертаний. Сознанию жёлчного пузыря – своё воплощение, сознанию почек – своё... Но если есть совокупность разумных объектов, то они под страхом потери индивидуальности просто вынуждены отстраниться между собой, образуя ничейную или совместную зону, превращая её в собственную среду обитания – онторею.
Как только среда перестаёт соответствовать запросам жильцов или она исчезает полностью, сразу же обитатели перестают быть. Они существовать без жизненного пространства не могут и умирают. Это касается любого объекта в мироздании от галактик до кварков. Это же тем более относится и к органам. Значит, сам факт того, что имеется объект с названием печень, обязывает специалиста обнаружить её связь с общей структурой, осуществляемую через онторею. И пока онторея не найдена, исследованию подвергается лишь мало значащая форма, т.е. материя, или иначе – труп. Следует уточнить, что сердце, селезёнка, скелет, горло и все остальные жильцы людского тела представляют собой комплектные сущности, имеющие своё содержание-сознание и свою форму-плоть благодаря чему они живут и составляют человеческую особь. Однако самому человеку в меру его развитости доступна к познанию только то, на что он способен и не более, несмотря на присутствие здесь же первичного атрибута развитости – сознания. Это воспроизводит не просто частичную картину мира, а не соответствующую естеству, т.е. ошибочную. И наука тому пример. Её приверженность форме обрекает на вымирание. Перед учёными очевидный факт: клетки печени – гепатоциты – лишены нервного управления, присущего организму. Почему? Кажется: вопиющий недосмотр природы. Орган никак не откликается на общие проблемы тела. Работает вроде сам по себе независимо от того нужна именно такая работа или она приносит вред. Может ли одна лошадь в цуге бежать как ей вздумается? Явное противоречие в медицинском таборе, но оно вовсе не замечается, поскольку в рамках трупно-механического подхода к больному человеку найти объяснение невозможно. Ситуация прояснится, если принять, что печень – это самостоятельная личность. Тогда первое необходимое условие обеспечения её самостоятельности сведётся к наличию среды обитания. Если же печень представить, как материальную пробирочно-химическую лабораторию, тогда ей для функционирования ничего дополнительного не потребуется и достаточно будет всего лишь подвести к ней кровь. Орган, никем не управляемый, по своему капризу волен сделать с этой кровью всё, что вздумается. Захотелось, например, именно данное соединение разложить на составляющие и вывести вон – так и сделает, а вдруг взовьётся иное желание – отправит его в отстой и начнёт копить осадочные породы. Тогда возникает потребность в приструнивании норовистого, что и делает медицина. Надо, скажем, взбодрить ленивую печень и увеличить её ферментативную активность – под рукой эссенциале форте или эссливер, надо помочь ей избавиться от ядов – примите гепрал или гепатосан, надо ускорить выделение жёлчи – холосас... сотни лекарств на любые шалости печени.
Ну, чего же ещё не хватает людям? Это же сколько труда пришлось вложить в науку, в производство, в торговлю, сколько сил потрачено, чтобы убедить пациентов всё полезное проглотить, а они всё равно стоят бесконечными очередями в аптеках, поликлиниках, больницах... моргах и крематориях. Не пора ли уже сделать вывод о пагубности теперешнего мировоззрения? Может достаточно проведено экспериментов над человеком, чтобы убедиться в их отрицательном результате? Людям нельзя надеяться на медицину! Более того, её надо опасаться, ибо это ловушка для покинувших себя и им же приговор. Следует понять, что нет ошибки природы в отсутствии нервов в печёночных клетках. Это демонстрация разумности и целесообразной экономности природы. Если печень – это объект, обладающий сознанием, то им недопустимо внешнее управление по тому принципу, который свойственен медицине. Разумный объект неприкосновенен в своей самостоятельности. Он на основании своей индивидуальности обязан сам решать, что ему делать и как. Участие старшей структуры, в данном случае человека, сводится к предоставлению органу такой среды обитания, в которой орган, реализуя своё право персонального выбора, выберет именно то, что надо человеку. Если такого не произошло и орган выбрал не то, что ожидалось, то виновен не орган, а человек. Это именно он послал в среду обитания такие вещества, которые вынудили часть отклониться от причинной линии, диктуемой общим, что люди воспринимают как болезнь. Получается: среда важнее сущности. Она, среда, способна так сформировать жильца, что он войдёт в равновесие с окружением и тогда развитие продолжится без конфликтов роста, т.е. без болезней. В случае чело- века, применительно к атмосфере, и в случае человека, применительно к его организму, такого не произошло. Потому цепь болезней протянулась от планетного уровня до органного и продолжается вглубь до клеток и до самого дна естества. Отсюда видно: пока люди не восстановят равновесие со своей средой обитания, победить организменное разрушение им не удастся. Другое дело, что, работая над установлением порядка внутри себя, они глубже поймут и свою значимость вне себя. В этом состоит единство части и общего. Вывод: печень будет чистой до тех пор, пока будет чистой онторея. И по сути все методики чистки печени полезны настолько, насколько они способствуют оздоровлению даже не самой печени, а среды её обитания. Конечно, в случае значительного или заметного разрушения органа разрушенной окажется и онторея и тогда процессы взаимного отравления становятся непредсказуемыми. Создаётся обстановка для врачебного таланта и хирургического подвига: эксперимент с заведомо известной концовкой продолжится вплоть до... Читая методики чистки,79, 20 убеждаешься, что авторы вообще представляют печень в виде отдельно взятого сосуда: выпейте то или это, лягте, положите грелку, ощупайте... Ну что значит принять двести граммов масла? Кажется целитель убеждён: масло сразу же провалится в жёлчный пузырь и тут же начнёт смазывать его и готовить к проскальзыванию через канал. Аналогично с кислотой, ибо она вроде потоком вливается в пузырь и, будто ведая почто подоспела, принимается размягчать всё, что ни попадя. Но и масло, и кислота принимаются через рот, а коль так, то это прежде всего пища. И в качестве таковой они пройдут весь путь, отмеренный для еды. Сначала оба ингредиента преобразуются в желудке, затем в кишечнике, где всосутся в кровь и вместе с кровью совершат какой-то путь по сосудам, где к ним присоединится многое полезное и ещё больше вредного, а уже потом, приобретя некоторые случайные добавки, вместе с кровью поступят... в онторею печени, но не в саму же печень, ибо туда, т.е. в клетки органа, вход посторонним воспрещён: даже крови. Далее, если онторея здорова, то и печень здорова. Она по своему усмотрению выберет из содержимого, скопившегося в среде обитания, всё нужное для себя и этим удовлетворится. Больше того, что ей необходимо, она не в силах взять и не возьмёт. Вопрос: что происходит и что делать с тем остатком, который составляет разность между прибывшем продуктом и поглощённым? Обычно при чистой онторее всё лишнее просачивается к лимфатическим или венозным капиллярам и уносится кровью в систему выделения. А если этого лишнего столько, что онторейный слой весь забит и превращён в густую вязкую массу? Тогда застой, гниение, осложнение, нагрузка на весь организм и длительное выведение с попутным отравлением соседей. Не удивительно потому долгие недели после ударной дозы масла, во рту ощущается прогорклый привкус жирного, отвращение к еде, вялость в теле и "медь" на языке. Однако чистящиеся часто отмечают обильные истечения из пузыря и последующее устранение тяжести и боли в правом подреберье. Вроде сделали, как советовали, и помогло. Но на этом восторги прекращаются, поскольку, спустя малое время, приходится снова чистить, потом опять, и так всю жизнь. В чём же дело? Если масло, кислота, да и что бы то ни было иное, умудряются попасть непосредственно в полость пузыря, то это свидетельствует о наличии вытекания крови из капилляров прямо в орган. Но такого не должно быть никогда. Кровь не имеет права изливаться в желудок, кишки и в другие полые части. Но, если такое произошло, то вывод определённый: онторея в опасности. Она деформирована структурно, проницаемость её изменена неравномерно, образовались весьма утончённые места, через которые кровь проступает вовне. И куда она вольётся – вопрос случая. Может, в пузырь, и тогда волна масляного цунами вытолкает содержимое куда придётся и, тем кому повезёт, ощутят временное облегчение. Временное потому, что ослабленный участок онтореи по-прежнему остался в болезненном состоянии, через него непрерывно сочится кровь, провоцируя очередные отложения и потребность в новой чистке. Если дренаж крови направится в полость брюшины, получим перитонит, если в... куда бы она ни попала – это скальпель. Медицине этот факт не известен, поскольку она не подозревает о наличии возле всякого органа его собственной среды обитания. Такое якобы невинное упущение равносильно признанию всякой части тела мёртвой. И т.к. это неверно, то ложными оказываются и медицинские взгляды на организм. Даже анатомический атлас – всего лишь приблизительная компоновка тела, получающаяся за минусом онторейных структур. Обобщая предварительные рассуждения, можно предложить следующий порядок ухода за печенью. При подозрении на неблагополучие в любом органе в качестве очистительной и организующей меры следует почистить онторею. Это условие вытекает из того, что весьма мало вероятны персональные неполадки именно в данном органе. Скорее всего этот орган всего лишь первым отреагировал на организменное загрязнение и, приведя в порядок только его, получим свободное место для свалки отходов. Тем более, что чистка онтореи лишней не будет никогда. После приведения в порядок онтореи следует выждать некоторое время для ощущения себя: что изменилось и в какую сторону, произошло ли облегчение в области печени, как отреагировали на стресс пищеварение, отправления, сон, дыхание, пищевые привычки, цвет роговицы глаз, налёт на языке... Нужно побегать, попрыгать, понаклоняться и сравнить достигнутое состояние с прошлым. Если есть камни или крупные сгустки, то они дадут о себе знать характерной болью и тогда процедуру очищения придётся растянуть во времени для замедленного, но безопасного размягчения отложений. И вообще, приступая к работе над телом в любом её варианте, надо проникнуться ответственностью перед собой. Нет никого в мире, кто способен дать единственно верный совет. Даже врач будет принимать решение на основании опроса самого пациента, но у больного, кроме слов, есть ещё ощущения, которые невозможно передать точно и постороннему. Аппаратурные исследования всё равно будет проводить врач, а это на фоне некоторой объективности вносит всё же сомнительный человеческий фактор. Всякий труд по изучению себя, не побоюсь такой рекомендации, даже по учебникам, книгам и консультациям окупится здоровьем и свободой. Невежда – это всегда жертва и лёгкая добыча для бесчисленных охотников. После обретения телесного и душевного равновесия надо в выбранный день прекратить употреблять привычную пищу и перейти на питание яблочным, лимонным, огуречным или другим похожим соком с кисловатым привкусом. Пить его ни много, ни мало, а по потребности. Нет надобности наполнять себя многими литрами жидкости, поскольку ни в онторее, ни тем более в жёлчном пузыре накопить излишки растворителя не удастся, а для воздействия на камни достаточно покрытия в несколько молекул толщиной. Со сдвигом примерно на час от момента приёма сока нужно выпить ложку оливкового, ку- курузного, подсолнечного или аналогичного им масла. И так на протяжении одних или двух, или трёх, или четырёх суток. Сколько суток надо пить, не знает никто и никогда никто не узнает, в том числе и сам практикующий, ибо условия взаимодействия выпитого с обновлённым организмом, пребывающим в неопределённом состоянии по причине чистки онтореи, клизм, изменения ритма питания и тонуса пузыря, не известны. Для того и следовало углублённое ощущение себя, чтобы по внутреннему чутью определить момент, когда нужно прекратить питьё и без всяких пауз перейти к прогреванию правого подреберья посредством обычной грелки, используемой в стандартном режиме. Перед нагревом не нужно принимать никаких дополнительных ударных доз сока и масла. Может случиться, что момент прогрева выбран неудачно, и в первые сутки выброса шлаков не произойдёт. К такому повороту следует отнестись спокойно: значит конкретному организму нужны иные соотношения. Но, если уже прошло около трёх масло-соковых суток, а в результате нагрева очищения нет, то это свидетельствует о значительности отложений и глубоком сцеплении их с телом пузыря. Дальше надо перейти к питанию с использованием пищевой паузы, рекомендованного продукта и ежедневно на ночь прикладывать грелку. С ней и засыпать. Может пройти не одна ночь, пока появятся выделения. К сожалению, обстановка на планете такова, что без очистки прожить во здравии не удастся. За каждый день без болезней приходится сражаться. Причём самостоятельно. И чтобы потраченные усилия действительно принесли пользу, нужно заняться образованием и превратить такую занятость в более важную, чем профессиональная подготовка. Загрязнение – это скрытый этап заболевания. Это всё то, что находится ДО болезни. Среди людей не принято вникать, учитывать и тем более управлять непроявленными симптомами. Потому медицина на данном этапе не только бесполезна, но и вредна, поскольку её положения противоречат сути живого человека. Так же мало пользы и от советчиков с простецким материализмом. Больной остался всеми покинутый. Его спасение – в освоении мировоззрения неболения и в осознании ответственности перед собой. ОЧИЩЕНИЕ РТА Если требуешь: не навреди – тогда не обращайся!
Сколько того рта! Это же не рука, не нога, не желудок, не кишечник, не печень, которые вольготно представлены в теле, а всего лишь чуть больше стакана по объёму. Но там умудрились разместиться губы, щёки, железы, язык, дёсна, зубы, гланды, зев, нёбо, челюсти, мышцы – и это только укрупнённые органы. Каждый из них содержит множество составных элементов, что в итоге даёт около сотни значащих анатомических структур. Если принять упрощённый вариант и учесть только диагностируемые симптомы, то список болезней рта вместит в себя больше тысячи наименований. Сейчас ещё не для всякого недуга имеется тонкий специалист, но это считается временным упущением медицины и, судя по бурному разрастанию профессиональной генеологии, скоро миру явятся врачи по левой и правой сторонам языка, по каждому зубу в отдельности и даже по молекулам слюны. Одновременно с накатом врачебной мудрости на планету, на людей сваливаются всё новые пласты болезней. Уже просто неприлично ставить диагноз, например, стоматит. Непременно следует уточнить, какой именно: аллергический, афтозный, везикулярный, герпетический, катаральный... Но коль проделана умственная работа и выбран, скажем, аллергический симптом, то дальше необходима конкретизация по видам: лекарственная, пищевая, грибковая... Если и с этим удалось справиться, нужно спуститься в рассуждении на уровень ниже и рассмотреть оттенки подозрительного виновника и так далее, пока хватит времени, знаний и терпения врача. Чем же венчается аналитический труд? Ответ как всегда однозначный и вразумительный: ничем, т.е. пшиком! Такой итог медицинского танца с названием осмотр пациента был известен до цирковой эквилибристики терминами, поскольку неприятность с названием стоматит внесена в список недиагностируемых и не излечиваемых. Зачем понадобилось сценка из медицинского водевиля? Только затем, чтобы прописать полоскание травами, избегать жирного, жареного, острого и для авторитетного вранья, что болезнь, возможно, сама пройдёт за 6 – 8 дней. Если же случится гингивит, пародонтит или пародонтоз, то не следует судить строго, ибо врачебные ошибки всё-таки ещё иногда, как ни прискорбно, порой случаются. Роль врача в поединке с жалобщиком вобщем-то понятна. Ну что может предпринять полностью бессильный человек, воспитанный на трупном материале, при необходимости применить ложные сведения к живому существу? Только внешнюю атрибутику и обволакивающие манеры для оправдания кормления за счёт страдальца. Ведь врач скорее всего догадывается, что язвы на щеках, языке и дёснах идут из глубины тела, но где именно находится эта даль ему определить не под силу. Вот и приходится посланнику стихии здоровья решать какой вред он вправе причинить больному за его же деньги. Он может выписать, например, стоматофит и притушить гнойное воспаление, но спровоцировать этим аллергический криз, может назначить гексорал и подавить грибковую флору, но вызвать онемение языка, может посоветовать имудон для усиления клеточного иммунитета, но рискует увеличить отёчность. Перечень лекарств беспределен, но среди них нет ни единого без осложнений. Тяжкая врачебная доля: под гнётом совести соразмерить гонорар и вред при отсутствии пользы. Более загадочной в диалоге лекаря и визитёра является фигура пациента. Как жило пришлое существо, что у него стал загнивать рот? Может он пребывал в снегах, и на него накатила цинга? Может сбежал из гетто, лепрозория или из пещеры? Почему, живя в современном обществе с правильными взглядами и развитой медициной, он покрылся язвами? Если взгляды, медицина и общество способствуют нашествию гнили, то их нельзя называть правильными. Их следует искоренять путём замены на приемлемые, людосберегающие. Вывод из вечного единоборства сторонних врачевателей с жертвенными больными очевиден: заболевшему такой помощи, которая действительно помогает ожидать неоткуда. Значит, нужно самому обеспечивать себя же. „Счастливее всех тот, кто не зависит от других” – Цицерон. Анализировать устоявшееся отношение медицины к заболеваниям ротовой полости нет смысла, поскольку при обилии методик воздействия, инструментов и лекарств практическое излечение сводится к применению щипцов, буравов, дрильборов, скальпеля и прочих приспособлений для иссечения и формирования только тех тканей, которые ещё сохранили телесную прочность. Там же, где очаги дошли до разложения: „Извините, мы лечением не занимаемся. Вот приведите свою гниль в порядок, тогда приходите, и мы вырвем всё, просверлим всё, запломбируем всё и улыбнём вас своей незаменимостью.” Пациент снова оказался брошенным. Сначала самим собой, потом иллюзией помощи и, наконец, миражом излечения. В самом деле, если уже язвы добрались до щёк, в которых вроде бы даже нечему заболевать, то грамотности врача вполне достаточно для понимания того, что ремонту следует подвергнуть всё тело, весь организм, что не под силу ни самому страдальцу, ни тем более посреднику. Так две стороны одного заблуждения пришли к равновесию. Те, кто якобы лечит, смирились с невозможностью излечения, а больные, пройдя круги мучений, уживаются с бедой, вяло отбиваясь от обострений. Благодаря поразительным успехам науки и по сей день нет сколько-нибудь приемлемых приёмов борьбы с поражением органов ротовой полости. А между тем следовало бы заметить, что все неприятности начинаются с явных примет воспаления. Сначала возникает покраснение, оно сменяется опухолью, затем повышением температуры и, наконец, всё пронизывается болью с одновременными ослаблением или потерей организменной функции. Можно прочитать сотни книг, но так и не выяснить в чём же суть воспаления?110 Почему оно не развивается на трупе и не происходит также на плоти, полностью подконтрольной сознанию.95 Казалось бы, если это молекулярный, клеточный, системный или телесный процесс, то в обоих случаях среда для его проявления сходная, т.е. материальная, значит и последствия должны быть похожие. Но вот поди ж ты: состав объекта одинаков, а на трупе воспаления нет, в то время как на живом человеке с таким же набором веществ, как на трупе, воспаление есть и способно изменяться в широких пределах от бурно протекающего до вовсе не проявляющегося. Между этими двумя состояниями плоти различие в том, что трупная плоть сознанием не управляется совсем, а плоть живого существа организуется его же сознанием. В зависимости от силы воздействия сознания на тело, оно может значительно изменять свои свойства от полного разложения под напором деструктивных факторов до полного их игнорирования. Потому при воспалительных процессах, безусловно, важным является состояние плоти, но какой бы она ни оказалась фактически, её реальный ответ на угрозу определится всё же участием сознания в конфликте плоть-патологический агент. Медицина такую зависимость не только не учитывает, но даже не подозревает о её наличии. Потому-то врачевание насчитывает столько видов воспаления, сколько имеется анатомических структур, т.е. беспредельное. Для охвата беспредельности симптомов требуется беспредельное число лечебных методик, что невозможно. Внимание направляется на те случаи, с которыми удобно работать или же к ним неожиданно подобрали медикаментозное воздействие. Но всё равно: медицина и здесь остаётся верной себе и станет удалять, отвлекать и подавлять сознание пациента с тем, чтобы обездвижить тело и превратить его в привычное состояние трупа. И когда это удастся, вот тогда последуют лекарства, процедуры, аппаратура – наступит разгуляй-поле безответственного примитивизма. Не удивительно потому, что излечённых нет, люди сами себя покинувшие, в качестве наказания за своё невежество приговариваются к содержанию бесполезных посредников. Как же исправить положение? Под напором проверенных фактов95 придётся признать, что воспаление возникает в результате воздействия патогенных факторов, но протекает оно под непосредственным контролем сознания человека. Сами болезнетворные агенты могут быть внутреннего и внешнего происхождения. Надо также признать и то, что те, и другие агенты возникают не сами по себе, а в значительной мере определяются всё тем же сознанием человека. Ему часто бывает под силу предусмотреть а то и вовсе сконструировать такую внешнюю среду, в которой ослаблены или совсем отсутствуют травмирующие события. Что касается внутренних зачинщиков воспаления, то они полностью во власти человека. Другое дело, если этот человек мало понимает себя или вообще не понимает, тогда процессы в организме протекают по случайной прихоти почти омертвлённой плоти и возможны любые её всплески, со всей тщательностью колллекционируемые в учебниках.110 Если удастся осознать зависимость гниения ротовой полости от сознания самого гниющего, то дальше необходимо найти инструмент воздействия своего сознания, т.е. самого себя, на собственное тело. Ранее было показано, что человек представляет собой состáвную конструкцию, возглавляемую общей частью, или иначе: сознанием самого человека, и подчинёнными частями-органами, объединёнными между собой единым причинным замыслом.95 Трагедия людского общества на данном этапе развития заключается в том, что бытует примитивное понимание единства целостной структуры. Дескать, по сигналам из мозга, невесть откуда взявшимся, посредством телесных систем управления организуются химические преобразования вещества, приводящие в итоге к оживлению материи и появлению разумной особи. Разум вдруг выпрыгивает из мёртвой плоти. Откуда он взялся и зачем необходим, если и без него материя превосходно справлялась с достижением своей цели: количественного преобразования для достижения осмысленного поведения. Уму среди людей места не нашлось. В такой модели бытия отсутствует тот, кому всё это нужно. А коль его нет, то и подавно лишними являются вопросы о происхождении, этапах существования, конечной цели и вообще о смысле происходящего. Результат виден повсюду: запустение, озлобление, разрушение и выход за грань выживания. В книгах миры 95 и неболение 97 показано, что всё, происходящее в мироздании, необходимо сознанию. Оно, пребывая на разных этапах своего развития, строит для себя потребную ему форму, размещает в ней организм, создавая таким образом тело в качестве инструмента воздействия на среду обитания. Как дом не возникнет без строителя, так тело не создастся без сознания. Если есть тело, то и подавно имеется сознание, которому это тело нужно и которое управляет им. Тело оказывается мёртвым только потому, что оно уже не может выполнять функции инструмента познания, и строитель-сознание покидает его только для того, чтобы приступить к изготовлению более подходящего устройства для своих задач.
Дата добавления: 2014-11-16; Просмотров: 408; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |