Очищение печени 2 страница

Этим положением очерчен диапазон изменений тела под влияние сознания: от эмбрионального зарождения до трупа. Скорость прохождения всей дистанции определяется самим сознанием. При людском отношении к такой зависимости, в силу отстранённости сознания от своих обязанностей по стро­и­тельству плоти, весь путь проходится ускоренно и с великим страданием. А как иначе? Кто же его отстранил? Само созна­ние отстранило себя же! Для более доходчивого понимания последней фразы можно сказать конкретнее: сознание ещё настолько глупое-неразвитое-примитивное, что в своей само­оценке не поднялось до уровня самовосприятия. А коль так, тело управляется слабо, процессы жизнедеятельности проте­ка­ют почти самотёком по типу кто в лес, кто по дрова. Резу­льтатом является причинная разобщённость общего уровня и уровня частей. Другими словами, человек изгнал себя же из организма. В переводе на тему повествования в данной работе это обозначает неспособность человека обеспечить состояние онторейного слоя таким образом, чтобы он в качестве сре­ды обитания частей соответствовал их жизненным потребностям.

И действительно! Например, щёки. Толщина онторей­ного слоя в них достигает нескольких миллиметров. Только в одном миллиметре толщины онтореи молекула воды уклады­вается почти 400 тысяч раз. Это для человека такой слой кажется исчезающе тонким, потому его и не воспринимают анатомы в качестве равноправного представителя организма. А для мо­ле­ку­лярных продуктов онторея выглядит как обширнейшее пространство, до предела заполненное мышцами, сосудами, нервами, железами и прочими элементами обеспечения мета­бо­лизма. Но тем не менее несмотря на заполненность именно это пространство является средой обитания всего того, что образует человека в силу его составности, но напрямую чело­веком не управляется, т.е. всего клеточного населения тела.

Для опосредованного воздействия на клеточный уровень плоти в онторейную область кровью вносятся вещества, соста­вляющие пищевую основу клеток, и удаляются клеточные экс­кременты. Как было показано ранее, всякий сбой в пищевых и очистительных потоках приводит к перерождению клеток и к одновременному зашлакованию и загрязнению совместного онторейной области вплоть до закупорки отдельных уча­стков. Такие места образуют очаги гниения. Постепенно гнилостная масса увеличивается, давление внутри очага возрастает и она начинает распирать ближайшие ткани. В этот момент особо прозорливые врачи отмечают покраснение кожи или слизис­той оболочки, что является отмашкой-сигналом для специа­ли­стов, и они бросаются в медицинский бой с покраснением, запрещая ему перерасти в опухоль с повышением темпера­ту­ры, с появлением боли и потерей функции. При этом с самим очагом, как зачинщиком болезни, борьба не ведётся, поскольку считается достаточным устранение видимого нагноения. Иск­лючение составляют случаи, когда профессиональная борьба с воспалением заканчивается обширным абсцессом, но тогда медицину врасплох не застанешь, ибо скальпель всегда под рукой. Больному при этом пропишут тележку лекарств, укреп­ля­ющие процедуры и спокойствие на работе. Иногда удаёт­­ся устранить сопутствующие симптомы, т.е. остановить истече­ние эксудата и успокоить боль, убрать опухоль и даже покра­с­не­ние. Наступает краткое торжество медицины: всё же побе­дили воспаления с пугающими названиями: глоссид, хейлит, тонзиллит, галитоз, стоматит, гингивит, пародонтит...

И только было прониклись собственной значительностью, как ну совершенно откуда ни возьмись – рецидив. А как же ему не взяться, если очаг гниения не только не был устранён, но о нём даже не подозревали. Ведь для подозрения нужно наделить органы сознанием, т.е. представить их живыми и вы­делить для них пространство, где они смогли бы проявить та­кое своё свойство, как быть живым. Только проделав такую умственную работу можно прийти к выводу о важности обес­печения каждого из существ личной жизненной средой. И коль она обязана быть, то она также обязана нести определённую нагрузку по созданию условий проживания всего, что в неё по­­гружено, иначе какая же она среда, притом жизненная?

Выполняя своё предназначение жизненности, среда долж­на приносить потребное для жизни и удалять вредное. Тогда она превращается в действующий орган. И он таковым есть фактически, невзирая на то, что развитости исследователей анатомических закоулков плоти пока недостаёт для уяснения сути структуры с распределёнными параметрами. Именно эти закоулки, ещё не посещаемые ни учёными, ни их владельцем-человеком, в силу своей заброшенности, превратились в зава­лы телесных нечистот. При случайном составе случай­ны­ми являются и гнилостные реакции. Вслед за непредсказу­емостью набухания заразного очага произвольными оказываются и пути вытекания, прорыва или разложения прилегающих тканей, что порождает болезненные проявления в наиболее слабых участ­ках организма. Случайному проникновению гнилостных про­це­с­­сов соответствует случайное же поражение тела, снабжая меди­цину обилием диагнозов. Сейчас их уже так много, что не ­хватает плоти и латинских терминов. А между тем, при чис­той онторее болезни, характерные для полости рта, так же, как тысячи других звонких символов невежества, станут просто- напросто невозможными. Потому заболевания ротовой облас­ти следует не лечить, а не допускать их возникновения путём приведения организма в такое состояние, при котором в свя­зу­ющих структурах типа онтореи и в составных частях вроде клеток, отсутствует грязь. Медицина в этом не помощник! Да­же наоборот: скармливая пациентам отраву под видом лекар­ст­ва она намеренно вносит загрязнения, провоцирующие всё новые недуги, очередные страдания и досрочные смерти.

Ротовая полость, помимо очистки онтореи изнутри тела по ранее описанной методике, представляет дополнительные возможно­сти по очистке её же только снаружи, т.е. со сторо­ны соприкосновения её с пищей и воздухом. Рассмотрим, на­при­мер, ритуал умывания. Заранее приготовим настой шалфея, мыло и пищевую соду. Для настоя можно использовать не то­лько шалфей, но и другие дезинфицирующие травы: базилик, календулу, ромашку, кору дуба, чабрец, бессмертник, зверо­бой, тысячелистник, череду, эвкалипт... кому какая по нраву. Трава целиком или измельчённая настаивается в термосе до приятной густоты и привычного вкуса. Мыло можно брать любое, но меньше всего неконтролируемых добавок в хозяй­ст­венном. Тогда обмакиваем зубную щётку в настой, затем, скользя ею по мылу, добиваемся вспенивания щетины и, нако­нец, окунаем в сосуд с содой. Далее чистка зубов проходит обычным образом. После прополаскивания рта производится соскребание налёта с языка. Для этого удобно приспособить ручку от чайной ложки с затупленными кромками. Начинать следует от самого корня языка и, умеренно надавливая кром­кой на язык, проследить, чтобы поверхность осталась равно­мер­но чистой, без цветовых пятен, подтёков, высыпаний и прочих нарушений целостности покрова. Если таковые обна­ру­жатся, это повод для анализа состояния организма.

Не найдётся знатока, который не раскритиковал бы такую процедуру. Можно указать на возможную передозировку гус­то­ты настоя и аллергическую реакцию, на несоответствие его кислотности или щёлочности, на опасность пожелтения зубов, на непривычные ощущения, на особый запах, на... Так же мож­­но развенчать и осудить мыло, дескать, не для рта оно предна­значено, и цвет, и вкус, и размер не тот, и вообще: так никто не делает. Не меньше нареканий достанется и соде, ибо она хи­мический баланс смещает и растворяет эмаль, и утончает по­крытие зубов, и способна изменить вкусовые при­выч­ки...

Да! Это всё из разряда возможного. На сегодняшний день нет ни единого способа ухода за ртом без недостатков. Напри­­мер, обилие промышленных порошков, паст, гелей, полоска­ний, дезодорантов и прочих якобы гигиенических материалов привело к тому, что... „ нам только пятый пошёл, а у нас уже семь пломб”! Распространённее зубных кабине­тов лишь апте­ки. Другие болезни ротовой области настолько заполонили общество, что они уже давно стали привычно не­излечимыми.

Как отмечалось ранее, советы типа делай раз, делай два – это для тех, кто не желает расставаться со сво­ими болезнями. Те же, кто решился принять мировоззрение неболения, уже знают из предыдущего изложения, что они является развива­ю­щимися личностями, имеющими, кроме плоти, ещё и созна­ние, и комплектную составность, и индивидуальное предназ­начение, потому вслед за изменением их естества обязана меняться и атрибутика бытия. Даже ещё пригодное вчера мо­жет сегодня оказаться неприемлемым. Себя надо изучать. Зна­чит, процедуру умывания, поданную в виде канвы мероприя­тия, следует пропустить через свою осознанность. Пробовать менять травы, мыла и количество соды до тех пор, пока будет найдена подходящая пропорция. В этой троице каждый участ­ник делает своё дело: трава растворяет и лечит, сода дезин­фицирует и отбеливает, а мыло вспенивает и способствует вы­мыванию всего лишнего, значит, болезнетворного.

Оздоровляющий эффект такого варианта чистки ротовой полости особенно заметен при её первичном применении. Так, через несколько дней после начала процедур изо рта вымыва­ются прямо-таки корки ссохшегося эпителия, годами консер­ви­­ровавшего наружный слой онтореи – слизистую оболочку. При устоявшемся методе чистки рта паста, порошок и прочие промышленные снадобья так плотно забиваются в волоски, сосочки и желёзки слизистого слоя, что образуют со временем сплошной чужеродный слой, выстилающий всю ротовую по-лость. В силу его несмываемости он постепенно самоуплот­няется, покрываясь нерастворимой коркой. Похоже на са­пож­ную щётку, полностью забитую гуталином. Образовавшееся скрытое пространство огромное. Например, молекула воды в нём уложится сотни тысяч раз. Пусть для глаза человека и даже врача слизистая выглядит чистой, но для молекул пищи она представляет собой безмерные дали. Это идеальное место для гниения всего, что туда попало. Гнилостных реакций так много насколько разнообразны сочетания продуктов. Их не­сусветное число. Гной по мере накопления стремится хоть куда-то прорваться и он где-то находит истечение, радуя ме­ди­цину новизной и интересностью патологии. И когда такое про­исходит, личность превращается в пациента, он взывает к состраданию посторонних и ищет помощи от равнодушных, но... сколько земля стоит не было случая излечения со сторо­ны. Никто пока не в силах очистить чужую слизистую оболоч­ку. Это надо делать самому, как описано в разделе очищение онтореи и посредством траво-мыло-содовых процедур ухода за полостью рта. Чистая онторея рта – это гарантия отсутст­вия камней на зубах, это надёжно здоровые дёсна, а значит, и крепкие зубы, это всегда свежее дыхание, это щедрый цвет лица и даже устранение отвисшего подбородка вплоть до глу­бокой старости, это надёжные предпосылки для обеспечения здоровья носа, горла, ушей, глаз и того, что есть в черепе. Сто­лько преимуществ от признания человека живым, но как ока­залось, на планете для этого не хватило всей людской истории.

Дальнейшее оздоровление рта связано с очисткой зева и глотки. Эти органы помимо того, что они пропускают пищу в желудок, ещё дополнительно к этому являются уловителями-поглотителями-фильтрами всего инородного: пыли, микробов, газов... За сутки в области позади миндалин может скопиться до напёрстка густой зловонной массы. Это источник отрав­ле­ния не только пищевого тракта, но и всего организма. Каких-либо приёмов удаления заразы ни общество, ни медицина не предлагают, потому следует заботиться самому. Для этого на­до чайной или столовой ложкой слегка надавить на миндали­ны или же на область за ними и непременно вызвать рвотный рефлекс, сосредоточившись при этом своим вниманием на зе­ве. После нескольких тренировок затем сравнительно лег­ко будет отхаркиваться чёрный сгусток мокрот. Даже одна удач­ная проба отвратительностью того, что содержится внутри гордого человека, способна убедить сомневающихся в обяза­тельности такой процедуры. Это залог спасения прежде всего от простудных заболеваний и хронических сезонных.

Рвотный позыв способствует высвобождению воздуха из желудка. Ощущение этого выдоха несёт незаменимые сведе­ния о состоянии организма. Если при этом изрыгнётся пища, то на культуре человека надо ставить крест и здоровым он не будет никогда. Следует так отладить пищевой цикл, чтобы к утру желудок оказался полностью пустой. Тогда выходя­щий воздух своей свежестью, затхлостью, гнилостью, с отду­ш­кой прошлой трапезы и выпитых напитков... подскажет едоку уровень его культурности. И тогда он вправе решать: изме­ни­ть стиль жизни и в каком направлении, или течь до болезни.

ОЧИЩЕНИЕ НОСА

Невежда в споре непобедим. У. Черчиль

– Трофический ринит, или озена, возникает при атрофии слизистой оболочки носа и его раковин из-за чрезмерного об­разования корок и слизисто-гнойных выделений. Появляется особо зловонный запах, носовые кровотечения, затруднение дыхания, головные боли и дурной выдох. Этиология заболе­вания остается невыясненной, но предполагается влияние наследственности, инфекции, пороков развития, условий пита­ния и дисфункция эндокринной системы. Встречается и ятро­ген­ный ринит, ибо заболевание может быть связано с не­пра­вильной резекцией носовых раковин. Хотя помочь уже ничем нельзя, рекомендуются со­левые орошения и антибиотики ме­ст­ного действия. Хирурги­ческое вмешательство направлено на сужение полости носа.⁶² (с сокращениями)

– Вазомоторный ринит – идиопатическая носовая гипер­­­­е­мия и ринорея без чихания или зуда. После исключения иных при­чин возникновения рини­та, в диагнозе указывается вазо­мо­­торный ринит. При этой болезни из-за нарушения ба­лан­са вегетативной и парасим­­патической систем происходит расши­рение сосудов и гиперфункция желез. Там же.

Справка. Трофический – связанный с обменом веществ и с пищей. Ринит – насморк, обобщающий термин для воспа­ли­тельных проявлений внутренней области носа. Атрофия – потеря функциональной значимости. Этиология – причины и условия во­з­­никновения. Ятрогенный – отрицательное дейст­вие врача на больного. Резекция – хирургическое иссечение. Вазомоторный – набухание носовых тканей при болезненном состоянии сосудов. Идиопатическая – неизвестная науке. Ги­перемия – набухание кровью. Ринорея – отделение соплей.

Если с учётом расшифровки псевдоучёного стиля изложе- ния оставить только суть, то получится: з аболевание остаёт­ся невыясненным и помочь уже ничем нельзя. Читатель вправе спросить:,,Зачем тогда столько образования на один насморк или чихание?” Ответ: такая манера медицины. Каждый может вообразить муки учёного, когда для написания по делу знаний нет, а престиж и кормление требуют участия. Вот и по­лучатся "особо зловонный запах" лекарской отрасли.

– Гиперемия сосудистой оболочки носа возникает из-за застоя в сосудах при воздействии вазоактивных медиаторов и нервных стимулов. Ринорея возникает при гиперсекреции но­совых желез с последующей транссудацией жидкости. Вегета­тивная нервная система ведает как тонусом сосудов, так и секрецией. При симпатической стимуляции сужаются сосуды, уменьшается секреция, в то время, как парасимпатическая сти­муляция расширяет сосуды и усиливает секрецию носа. Зуд возникает в связи с выделением гистамина из тучных клеток и базофилов в результате антигенной стимуляции.^{50, 84}

Создаётся впечатление умышленного одурачивания чита­теля. Ведь, если гиперемия из-за застоя, то о самой гиперемии писать не следует, ибо не виновата она в своём появлении. Надо с учёным пылом обрушиться на застой, но и он вроде не злодей, поскольку его замучил медиатор в сговоре с нервным стимулом. Ринорея-сопли – это же сверхсопливость сопливой сопли, но если назвать по-научному, то получится гиперсекре­ция и транссудация жидкости. Всем больным жизненно важно знать, что зуд насылает гистамин, сбежавший из тучных кле­ток, которые, в свою очередь, тоже ни при чём, поскольку их породило подлое антигенное лечение, назначенное врачом. В итоге кто виноват? Конечно, врач! Но не может же он вот так просто заявить о своей немощи, вредности и опасности для людей. Ведь у него нет иного поля кормления...

А если по сути, то кто виноват? Ответ приводится посто­ян­но в этой книге: только сама личность способна превратить себя из человека в пациента. Ведь каждый живущий имеет возможность изучить свой внутренний и внешний мир, пона­блюдать влияние разных факторов на собственное здоровье и сделать вывод о полезности одних и вредности других. В таком рассуждении будет заинтересован тот, кто лучше, чем кто бы то ни было, знает собственные ощу­­щения. Если же придётся рассказывать о них врачу, то... нет, не придётся полагаться на по­сторонних и не возникнет надобность обращаться к заведо­мо опасным советчикам, поскольку значительно легче само­сто­я­тельно принять меры к устранению болезненных симпто­мов и проследить за ослаблением угрожающих намёков тела.

Ранее уже были рассмотрены основные приёмы недопу­ще­ния болезней. Это прежде всего обеспечение чистоты он­тореи за счёт соблюдения пищевых пауз с последующим на-­ сыщением рекомендованным продуктом, за счёт регулярной текущей очистки онтореи в водно-осушительном про­цес­се, за счёт осознанного поддержания здоровья ротовой по­лости, за счёт приведения к норме работы печени и жёлчного пузыря, за счёт исключения гниения пищи в желудке и кишеч­нике, за счёт сбережения репродутивного материала...

Перечисленные методики универсальны и пригодны к за­действованию при любых неблагополучиях в организме. На­пример, почти полное усвоение пищи, удаление онторейных шлаков, приведение в порядок печени и выделительных частей тела, а так же укрепление семени – практически в равной мере воздействуют оздоровляюще на все органы, где бы они ни располагались. Однако бывают случаи, когда необходимо об­ра­тить внимание на отдельный орган. Часто такая потребность возникает при синусите, рините, панкреатите, цистите, тире­оидите, гастрите, отите... Общее правило освоения своего те­ла с целью достижения состояния полного контроля изложено в книге неболение,⁹⁷ здесь же только кратко коснёмся наибо­лее опасного случая одновременного поражения носа ринитом и гайморитом. Больной в возрасте 16 лет прошёл уже всё, что способна предложить медицина: полный курс лекарственного и аппаратурного лечения, включая УЗИ, УФ, КРИО, лазерное воздействия и не только безрезультатно, но дышать стало во­в­се невозможно. Всвязи с постоянно открытым ртом, нижняя челюсть отвисла, вытянулась и уже касалось груди, смачивая её слюной. Ухудшилась память, начались головные боли, при­ближалась дебилизация личности. В такой ситуации даже хи­рур­гическое восстанов­ление проходимости носа не спасает положение в силу особо глубокого поражения слизистой и подслизистой основы с начавшейся атрофацией хрящей, пере­городок и набуханием наружного носа. Врачи от такого тяжё­лого случая отказались, признав больного неизлечимым, обре­кая его тем самым на инвалидность и скорую смерть.

Для спасения пациента пришлось долго пробиваться к его сознанию и уговаривать прислушаться к советам по уст­ранению заболевания. Примерно через два месяца прямо-таки тягостных бесед с поникшим человеком удалось, наконец, убе­дить его в необходимости мысленно вообразить себе же внут­ренние носовые проходы и сгустки скопившейся слизи.

Сначала в сознании промелькнул только слабый намёк на возможную картину, однако напряжение оказалось настоль­ко сильным, что он тут же уснул и проспал несколько часов. Следующий сеанс вдумывания в себя и поиска ощущений в области внутреннего носа мало что дал: психика, нацеленная на помощь со стороны, не подчинялась собственному желанию, которое само по себе было вялым, отвлечённым и ленивым.

Потянулись дни изнурительных бесед с измученным пар­нем пока, наконец, у него зародилась охота пробовать даль­ше. Вслед за обращением своего внимания на себя же появились сначала весьма отдалённые впечатления и создалась ситуация знакомства со своим органом. Постепенно поле отклика рас­ширялось, реакция тканей становилась всё интенсивнее вплоть до вибраций и дёргания. Начала устанавливаться цепь личных же­ланий, состояния носа и самое главное – это своих ощуще­ний, подготовленных и осуществлённых самим собой. Так со временем укрепилась связь: мыслительный посыл – телесный ответ. На каждое намерение следовало действие. Изменение намерения приводило к изменению действия. Появилось хо­зяйское отношение к части тела, дескать, это моё. А коль моё, то я и отвечаю за него. Нос перестал быть ничейным, покину­тым, ненужным. В результате такого воспитания самого себя из носа буквально изрыгнулся соплепад: выделений изли­лось так много, что они едва вместились в литровую банку.

Наступило облегчение. Удалось, наконец, закрыть рот и при этом свободно и легко дышать. Прояснились глаза, а вско­ре нормализовался пищевой тракт и ушёл ранее не­устра­ни­мый смрад, исходящий от больного. Что же произошло?

Излечение достигнуто без единого так называемого лечеб­ного средства: ни гомеопатического, ни фармацевтического, ни аппаратурного, ни колдовского, без всякого постороннего вмешательства, без каких бы то ни было лабораторных мани­пуляций, без диагноза и обширных анатомических знаний. Но самое основное состояло в восстановлении связи сознания-мозга с конкретным органом и она оказывается настолько ус­тойчивой, что практически исключаются рецидивы. Многим известны медицинские танцы вокруг гайморита и хрониче­ско­го ринита: периодичес­кие перемещения застойных жидкостей, проколы, пресло­ву­тые гайморотомии и хирургия перегоро­док носа, которые способны принести только вре­мен­ное об­легче­ние, но никогда полного излечения, несмотря на искалечение плоти. Больной вступает на путь пожиз­ненного кормления, извините, врача, оставаясь при этом в постоянной опасности.

После осознанного самоизлечения не только устраняет­ся имеющаяся патология, но организм приводится в состояние распознавания малейшего нарушения отлаженной связи мозга и органа и включается немедленно при любом подозрении. В таком сторожевом режиме просто невозможно вынудить орган заболеть. Простуды, пыль, аллергены, болезнетворная интер­вен­ция... сразу вызывают очистительный поток эксудата, про­мывают орган и он самостоятельно справляется с провокацией. Если предложить анатомам разместить практически незаметно внешне в пределах головы объём равный литру, то они сочтут задачу невыполнимой. Однако при истечении гноя из опи­сан­ного больного, такое произошло фактически. Похожий эф­фект наблюдался неоднократно и в других случаях. Это сви­де­тельствует о неполноте имеющихся анатомических знаний и об их упрощённой интерпретации. Такая неосведомлённо­сть сродни простоватости отрасли, которая оправдывает неверие в медицину и закрепляет за ней статус опасной для жизни.¹⁰⁹

Перед отоларингологом предстал больной. Иначе это же мож­но подать, как предстал живой объект. Но в силу профес­сионального воспитания врач немедленно и сразу его воспри­нимает как мёртвый объект, ибо никоим образом в лечебной деятельности на использует такое свойство, как быть живым. Мало того, что от цельного комплектного существа во внима­ние принята лишь его организменная составляющая, так ещё из уже идейно умерщвлённого предмета выхватывается гнию­щая, а значит, почти отторгнутая часть не личности, не орга­низма, не тела, а только лицевой стороны плоти. Спросил бы себя врач: „Откуда орган возьмёт силы для восстановления, если он, в его представлении, лишён своей среды обитания, следовательно, не име­ет возможности питаться и удалять от­ходы?” Если бы культура общества достигла такой высоты, чтобы врач оказался способным на постановку похожей темы, то медицины в её теперешнем виде не было бы вов­се. А пока примитивизм общества соотносится с примитивизмом науки, потому между ними нет конфликта. Люди ещё не созрели для пересмотра своего отношения к врачеванию. Они только под­ня­лись над пониманием недопустимости приглашать врага в свой дом и только. А вот предоставить в распоряжение врага и дом, и в дополнение ещё и самого себя – это пожалуйста, это можно, ещё и заплатить норовят за своё попрание.

Сейчас с отоларингологическими симптомами уже рожда­­­ются. Общее число больных несчётно. И никто из обречённых на медицинское заточение не имеет шансов на выздоровление. Пациенты, отпущенные на свободу из больниц, неразлучны с ингаляторами, проктологические мученики вынуждены вечно носить с собой унитаз, те, у кого удалена предстательная же­леза, не расстаются со сборником мочи, кардиологические страдальцы живут, пока действуют пружины и растяжки, а да­ль­ше: приспособлены чужие печень, почки, суставы, кости, челюсти, хрусталики... Кем же населена Земля и вправе ли на­селение кичиться своей разумностью?

Если подключение вялого сознания к почти уже атрофи­рованному носу при настойчивой работе над собой приносит такие просто фантастические результаты, то насколько более продуктивным окажется систематическое спокойное подчине­ние своего тела собственному пониманию себя же. Остановка за малым: надо научиться понимать себя. Без этого жизнь на планете прекратится и довольно скоро. Так и быть должно!

Человечество заявило о запланетных притязаниях. Можно ли вообразить такую трагедию для мира, чтобы в отлаженную обстановку внести людскую злобу и страсть к разрушению всего того, на отладку которого потра­чена вечность? Те, к кому мы ломимся со своими манерами, дают нам последнее испы­тание: или устранение болезни, как явления, или...

Нет такой части плоти, которая не управлялась бы созна­нием. Болезнь свидетельствует об отсутствии управ­ления, по­тому влиять на тело бесполезно и вредно, ибо причина кроет­ся не в нём. Обучать сознание со сторо­ны можно, но только в качестве доведения до сведения. Основ­ная роль в освое­нии сути неболения принад­ле­жит личности. Именно она, изучая себя, должна так ясно мысленно увидеть себя, чтобы те­ло осветилось сияни­ем торжества, при котором элементы плоти видны без теней, все сразу и в фактичес­ком состоянии. Тогда заметны малейшие неполадки, и устранить их можно просто обратив на них внимание. Принести вред себе при этом невоз­можно. Наступит безмедицинская эра и воцарится здоровье.

ПРОСТАТИТ

Неразумение людей таково, что они часто не

замечают яда внутри того, что хорошо с виду.⁶⁷

В середине прошлого века только анатомы-виртуозы мог­ли внятно объяснить назначение предстательной железы и хотя бы приблизительно указать её расположение: в большем не было необходимости, ибо она казалась самым прочным элементом в теле. Прошло около пятидесяти лет, и уже сейчас почти вся мужская часть популяции со страхом ожидает коз­ней от неё без предупреждения. Железа настолько заполонила мужскую среду обитания, что начинает досаждать живу­щим от утробного состояния до... Она всё чаще становится причи­ной смерти. В чём же суть такой взвинченности органа?

Этот вопрос изложен в книгах мужчина ⁹⁶ и неболение ⁹⁷ потому здесь укажем только дополнительные сведения. Начать следует с нацеливания читателя на категорическую неизлечи­мость простаты с того момента личной биографии, когда она впервые всплыла в ощущениях в связи с репродуктивными, сек­суальными или выделительными затруднениями. Это ут­верж­дение будет атаковано, развенчано и прибито к позор­ному столбу всяким, кто... лечит. В обиходе врачей имеется такое обилие методик, аппаратуры, лекарств и даже особенно уника­ль­ных подходов к каждому пациенту, что кажется на­личие болезни просто невозможно. Однако безудержный рост клиник, литературы и технологий указывает на обратное. Из­леченных, возможно, скрывают, ибо их никто не видел. Или их нет вообще. Зато вдоволь мужчин с калоприёмниками, с моче­сборниками, с протезированными членами, с затаённой ущерб­ностью в глазах, с разбитыми семьями и судьба­ми. Это люди, обманутые медициной. Выход состоит в само­стоятельном не­допущении заболевания впринципе. Далее тезисно изложим основные вехи. Следует обратить внимание на синхронность ухудшения качества жизни и нашествия мужских болезней. А конкретнее: хвори идут вслед за нетиповой пищей. Она несёт избыточное количество чужеродных вещес­тв, загрязняющих организм. Предстательная же­ле­за объ­е­диняет в теле репро­дуктивные и выделительные ст­ру­к­туры. И это неспроста. Как только особь накопит какое-то предельное наслоение грязи, она становится непригодной для размножения и обязана отме­­реть. Однако не сразу. Надо дать особи возможность на смер­тельной подсказке набраться опы­та и изменить отношение к окружению. Если намёк не подействует, будет то, что сейчас происходит с мужчинами: вымирая сами они губят всех.

Тогда борьба с простатитом сводится не к лечению, что бесполезно, а к его недопущению. Для этого надо применить сведения, изложенные ранее по поводу очистки онтореи, пече­ни, рта и носа. Не дожидаясь узнаваемых признаков болезни, необходимо начинать и заканчивать день питьём воды крошеч­ными глотками, учредить пищевые паузы и соблюдать режим питания рекомендованными продуктами, периодически очи­щать онторею целостного организма путём насыщения себя водой с последующим многосуточным осушением тела, чтобы через этап дёгтевой мочи перейти к выделениям естественно­го цвета, в промежутках времени между целостными воздей­ст­виями на онторею практиковать местные просмотры подоз­ри­тельных участков по принципу: сделай своё тело своим. ⁹⁷

Но самым действенным приёмом сбережения мужского здоровья является недопустимость потери семени никогда, ни при каких обстоятельствах, в любом виде. Единственным иск­лю­чением и оправданием служит лишь один случай – зачатие. Перед мужчиной поставлен выбор: или течь, или жить. Здесь нет половинчастости, середины или оптимальности соотно­шений: даже редкие эякуляции вносят невосстанавливаемые разрушения в психику и тело. Роль семени в метаболизме, до­стижение его репродуктивной зрелости, влияние на прочно­сть половых органов и функций обоснована в работах^{96, 97}. Там же рассмотрены приёмы неистекающих сексуальных отношений, позволяющие мужчине не только соответствовать принятой половой нагрузке, но и превосходить её. Соблюдение таких правил должно стать повседневной нормой культурного бытия.

Дата добавления: 2014-11-16