Учебное пособие 29 страница

Спиноза не обошел вниманием проблему соотношения веры и разума, теологии и философии. Он резко разделяет сферу теологии и философии. "Мы безусловно заключаем, что не должно приспосабливать ни Писание к разуму, ни разум к Писанию". Цель философии – только истина, а религии – только "повиновение и благочестие".

Спиноза отрицает наличие в Библии неких глубочайших тайн. Он вы­являет в Писании множество противоречий, несообразностей, повторе­ний, пропусков и разночтений. Он предпринимает попытку раскрыть историю создания священного писания (Ветхого завета), доказывая, что оно написано многими людьми в течение длительного времени.

Спиноза указывает на страх, как на причину религии. Только на невежестве масс, на страхе перед непознанными силами покоится авто­ритет религии и духовенства. Спиноза разоблачает приемы и средства, которыми церковь пользуется для одурманивания масс (в частности, "чудеса"). Он говорит о политических функциях религии. "Высшая тайна монархического правления и величайший его интерес заключаются в том, чтобы держать людей в обмане, а страх, которым они должны быть сдерживаемы, прикрывать громким именем религии, дабы люди сражались за свое порабощение как за свое благополучие, и считали не постыд­ным, но в высшей степени почетным не щадить живота и крови ради тщеславия одного какого–нибудь человека". У Спинозы нет большого оптимизма перед будущим. "Избавить толпу от суеверий так же невоз­можно, как и от страха". Библия излишня для "свободного человека", руководствующегося только разумом, но необходима для большинства людей, для "толпы", которая живет лишь страстями.

Отметим, в заключение, что Спиноза требует отделения церкви от государства.

Одним из главных представителей рационализма является Готфрид Вильгельм Лейбниц (1646–1716). Он – сын профессора морали Лейпцигского университета. Уже в школьные годы проявил самостоятельность и целеустремленность в учебе; увлекся логикой. Будучи студентом Лейпцигского универси­тета (1661–66 гг.) продолжал заниматься логикой, изучал математику, юридические науки. Защитив "Диссертацию о комбинаторском искусстве" в 1666 г. стал магистром. В конце того же года защитил докторскую диссертацию "О запутанных судебных случаях". Для Лейбница открывалась возможность работы в университете. Но он в 1668 г. поступает на службу к майнцскому курфюрсту; работает по упорядочению законода­тельства и теории права. Лейбниц выступает за единство раздроблен­ной Германии, за религиозное единство. В эти же годы он изучает механику, пишет работу по проблемам движения.

В 1672–76 гг. Лейбниц выполняет дипломатические поручения в Пари­же, дважды посещает Лондон. Знакомится с многими учеными и философа­ми, интенсивно работает в области логики и математики. Изобретает счетную машину, которая могла складывать, вычитать, умножать, делить, возводить в степень и извлекать корни. В 1675 г. создает дифферен­циальное и интегральное исчисления. Хотя к аналогичным результатам независимо (и даже немного раньше) пришел Ньютон, Лейбниц раньше (в 1684 г.) опубликовал свои исследования. В это же время Лейбниц был в Нидерландах, где, познакомившись с открытиями Левенгука, заин­тересовался биологией. Познакомился со Спинозой.

С конца 1676 г. и до смерти Лейбниц – на службе у ганноверских герцо­гов (их сменилось за время службы три). Занимается историей, юридически–законодательной работой; разработал ряд проектов реформ в про­мышленности и сельском хозяйстве. Лейбниц был избран членом Королев­ского общества в Лондоне, членом Парижской Академии наук. В 1700 г. возникло Берлинское научное общество; он стал его первым президен­том. В 1697 г. Лейбниц познакомился с Петром I, в последующем неод­нократно с ним встречался. Был принят на службу Петром в высоком звании тайного юстиц–советника. Составил для Петра ряд записок и проектов, в том числе план создания Академии наук в Санкт–Петербурге.

Лейбниц не только ученый и государственный деятель, он – созда­тель оригинальной философской системы. Он говорит, что "существуют три степени понятий или идей: обыденные, математические и метафизи­ческие". Метафизика – наиболее глубокий вид знания. "Люди на каждом шагу пользуются метафизическими терминами и обольщаются мыслью, что понимают то, что научились только произносить". От метафизики не может освободиться ни один человек.

Но Лейбниц считает неудовлетворительными многие положения метафи­зических учений прошлого и современности. Метафизика должна быть перестроена в соответствии с открытиями в области науки и истинными методологическими познавательными принципами. Лейбница не удовлет­воряет разделение природы вещей на дух и тело, которое так или ина­че проводилось в философии Декарта и Спинозы. Его не удовлетворяет также противопоставление действующих причин конечным (целевым). В учении физики о силе Лейбниц видит указание для создания новой ме­тафизической концепции.

Лейбниц сформулировал несколько принципов, используемых для пос­троения философской системы. При этом нужно учесть, что для него, как рационалиста, связи и отношения мира по своей структуре тождес­твенны логическим связям.

– Принцип всеобщих различий. "Решительно нигде не бывает совершен­ного сходства. (Это одно из новых и важнейших моих. положений)". Мир представляет собою совокупность различных между собою вещей. "Если же мы имеем две вещи, которые абсолютно тождественны, то они пред­ставляют собою одну и ту же вещь". "Полагать две вещи неразличимыми – означает полагать одну и ту же вещь под двумя именами".

– Принцип непрерывности. "Вещи восходят вверх по степеням совершен­ства незаметными переходами". "Существует бесконечное число ступе­ней между каким угодно движением и полным покоем, между твердостью и совершенно жидким состоянием, которое не представляет никакого сопротивления между богом и ничто". Лейбниц считает, что ряд ве­щей не ограничен с обеих сторон. Так, никакая вещь не может быть нулем; сколь бы малой ни была одна из них, всегда может быть указа­на еще более малая и простая. В этой связи Лейбниц утверждает: при­рода никогда не делает скачков.

– Вместе с принципом непрерывности Лейбниц утверждает принцип дис­кретности. Вся действительность слагается из малых скачков, состоит из монад. Монады – своего рода духовные атомы, они неделимы и бес­конечно малы, обладают неисчерпаемым содержанием и активностью.

– Лейбниц считает, что наш мир содержит в себе все возможное, все возможные в нем вещи, движения и свойства и в этом смысле соверше­нен. Лейбниц понимает возможное как логически непротиворечивое. Все вещи стремятся перейти из возможного в действительное состоя­ние, как в более совершенное.

– Принцип всеобщей связи утверждает, что в явлениях существует всеобщая связь– как физическое взаимодействие. А в сущности ве­щей взаимосвязь выступает в виде "предустановленной гармонии".

– Принцип максимума и минимума. Минимум сущности порождает макси­мум существования. "Природа щедра в своих действиях и бережлива в применяемых ею причинах". Все в мире приходит к максимальным результатам при помощи минимума средств. Так, капля воды шарообразна, т.е. при минимальной поверхности содержит максимальное количество жидкос­ти.

Лейбниц считает, что повсюду разлита "первичная активная сила, которую можно назвать жизнью ", говорит о динамизме мира. Рисует кар­тину мира, в котором все разнообразно, но находится в порядке. При­рода и расточительна, и скупа, в ней "не существует ничего беспо­лезного, и вечность открывает широкое поле для изменений", в ходе которых все "свернутое" развернется. Лейбниц говорит о том, что нет ничего изначально простого и элементарного, не существует ника­ких крайних и предельных состояний вещества, нет ни пустоты, ни не­делимых атомов. Мир неисчерпаем, нет нигде абсолютного покоя и все "постоянно изменяется".

В основе мира лежит субстанция, которая понимается как множество монад. Монада – это некоторое духовное образование. "Бог сотворил субстанции и дал им необходимые для них силы... после этого он пре­доставил уже им самим действовать, а сам только сохраняет их, не оказывая им никакой помощи в их действиях". Бог творит не только монады, но и материю; материя является внешней оболочкой монад. Ес­ли принципом материи является сопротивление, непроницаемость, меха­ническое движение, то принципом монады является активность, энтеле­хия, В каждой вещи есть материя и духовная субстанция (монада), между ними существует согласование и это согласование изначально коренится в монаде.

Субстанции (монады) индивидуальны и неповторимы. Они просты. Монады непротяженны и потому как бы "ничто", но в то же время они полны содержания и неисчерпаемы, т.е. содержательны, "нечто". Монады – "живые нули". Каждая монада есть постоянный исток перемен. "Я ут­верждаю, как непреложную истину, что все вещи подвержены изменению, а стало быть и монады, и что в каждой монаде это изменение соверша­ется непрерывно; отсюда следует, что естественные изменения монады вытекают из внутреннего принципа, так как внешнее воздействие на природу монады невозможно". "Каждая монада заключает в своей природе закон сплошной последовательности в ее действиях, она заключает в себе свое прошлое и свое будущее". На каждой ступени развития трансформировано все прошлое, преформировано все будущее, и само настоя­щее монады есть продукт ее прошлого и прародитель ее будущего.

В силу динамичности монад каждое тело всегда движется, даже в состоянии покоя. Покой и движение – не противоположности, а степени различия. Покой – бесконечно малое движение. Все противоположности природы исчезают в непрерывном изменении; последнее включает в себя понятие бесконечно–малого как свой элемент. В процессе изменения пе­реход от одного к другому осуществляется непрерывно.

Монады развиваются. Существуют три основные разновидности монад. Низшие в ряду монад – "голые". Они составляют неорганическую приро­ду. Они и не живые, и не мертвые; эти монады "спят без сновидений". Из этих монад состоят камни, земля и т.п. Но "вся природа полна жизни, и сон также является ее разновидностью". Второй класс монад – такие монады, которые обладают ощущениями и созерцанием. Из них состоят животные. Третий класс – души людей. Это – активные созна­ния, обладающие памятью, способностью к рассуждениям, самосознанию.

Каждая монада замкнута, обособлена. "Монады вовсе не имеют окон, через которые что–либо могло бы войти туда или оттуда выйти". Каж­дая монада действует совершенно самостоятельно без всякого воздейст­вия со стороны остальных. Но каждая монада есть "живое и вечное зеркало Вселенной". Каждая монада как бы отражает всю бесконечно сложную природу. Каждая монада, говорит Лейбниц, есть микрокосм, заключающий в своем представлении макрокосм.

Все монады сходны в том, что в каждой из них есть представление целого. Но в них не существует полного равенства. Все монады предс­тавляют один и тот же мир, но каждая как бы с другой точки зрения. "Как один и тот же город, рассматриваемый с разных сторон, является каждый раз совершенно иным и как бы перспективно умноженным, так бесчисленное множество монад может породить иллюзию, что существу­ет столько же различных миров, которые однако суть только перспек­тивы одного единственного мира с различных точек зрения каждой мо­нады."

Монады при их безграничном качественном разнообразии составляют некоторую систему. Развитие монад идет от низшего к высшему. И здесь нет ни исходно низшего, ни конечного высшего. Развитие монад – это не превращение одних в другие; каждая монада развивается от­дельно. Могут быть и попятные движения, "инволюция" монад, временное возвращение на более низкий уровень духовной жизни.

Развитие монад устремлено в бесконечность. Сама же бесконечность как некоторый "предел" саморазвития, совершенствования и самопозна­ния монад отождествляется Лейбницем с понятием бога. Но здесь Лейбниц сталкивается с трудностью. Бог, как самая высшая монада, обладает наиболее ясным самосознанием, мышлением, полнотой знаний и сил. Бог бестелесен, он "всецело свободен от тела". Но Лейбниц сам счи­тает, что не бывает монад без их телесных обнаружений. Кроме того, бог должен быть беспредельным и ничем не ограниченным, но в то же время как монада он – некая "метафизическая точка".

Вообще говоря, бог в концепции Лейбница участвует в трех аспек­тах. Он – "достаточное основание" существования всех монад, он – основа всеобщей оживленности и одухотворенности природы, и он – некий верхний предел развития монад, равный бесконечности. Главная роль бога у Лейбница – в объединении и гармонизации деятельности монад. Существует мировая гармония. Основание мировой гармонии в том, что каждая монада занимает определенное место в миропорядке. Гармония эта предустановлена, она – акт божественной воли. Призна­ние великой мировой гармонии приводит к выводу о разумном устройс­тве мира. "В природе нет ничего бесполезного, и все путаное должно развернуться". Следствием предустановленной гармонии явился вывод о том, что наш мир – наиболее гармоничный, наилучший среди всех возможных миров.* И наш мир постепенно развивается и продолжает со­вершенствоваться.

Божественная мудрость проявилась в согласованности действия мо­над и в согласованности физического с духовным (причем физическое подчиняется духовному). "Гармония, или соответствие между душой и телом, является не беспрестанным чудом, а, как все вещи природы, действием или следствием первоначального, происшедшего при сотворе­нии вещей чуда".

В восходящем ряду вещей человек означает точку, где из естест­венного мира порождается мир моральный. Человеческое тело составле­но из монад, среди которых есть одна господствующая монада, предс­тавляющая то, что называется душой человека. Эта монада господст­вует и в смысле обладания наиболее ясными восприятиями и в том смысле, что изменения в человеческом теле вызваны господствующей монадой.

Развитие монад есть саморазвертывание заложенного в них знания. Поэтому Лейбниц – защитник концепции врожденных идей. Используя образное сравнение, он пишет, что душа – это как бы белый мрамор, в котором скрываются прожилки и неоднородности, и для того, чтобы их выявить, нужны усилия резчика по камню. Формы человеческого познания и сознания независимы от внешнего мира, они врождены. "Идеи истины врождены нам подобно склонностям, предрасположениям, привычкам или естественном потенциям". Врожденные идеи находятся в интеллекте в зародышевом состоянии и лишь постепенно развиваются до полного осознания. Люди ими "пользуются, не отдавая себе в этом от­чета", инстинктивно. Врождены привычки, "природная логика", т.е. за­коны мышления, способности и естественные склонности. Внешнее воз­действие на душу – это "повод" для выявления изначальных потенций разума, тех потенций изначального знания, которое заложено в монаде.

Человеческая душа представляет всегда. Но мы не всегда представ­ляем сознательно. В области нашего духа есть бессознательные предс­тавления. Бессознательное представление действует все время, даже когда не действует сознательное. В душе осуществляется постепенный переход от области бессознательного к области ясного сознания (че­рез состояние темного сознания).

Кроме обычного восприятия (перцепции) Лейбниц выделяет рефлек­сивное самоуглубление субъекта (апперцепцию). Процесс познания здесь различен. "Думать о каком–нибудь цвете и сознавать, что дума­ешь о нем, – две совершенно различные мысли, точно так же, как сам цвет отличается от меня, думающего о нем". Апперцепция характеризу­ет активность человеческого сознания. Но большую часть сознания составляют "малые перцепции", бессознательное состояние человечес­кой психики (в том числе во время сна).

Лейбниц, как рационалист, считает, что главное в познании – дости­жение достоверных, всеобщих и необходимых истин. Не отвергая значе­ния опыта, рационалисты отводят ему второстепенную роль.

Все наши знания, по Лейбницу, состоят либо из рациональных, ли­бо эмпирических истин. Первичные рациональные истины интуитивны. Так, принцип "Целое больше части" интуитивно ясен. Этот принцип нельзя вывести индуктивно, опытным путем; если бы мы захотели это сделать, то прежде чем сравнивать по величине часть и целое, мы должны уже в уме различать большее и меньшее, а это дано интуитивно. Истины разума всеобщи и необходимы. Они основываются на логических законах тождества и противоречия. Закон тождества гласит: каждая вещь равна только сама себе. Закон противоречия утверждает: ни одна вещь не может противоречить себе; А равно А и невозможно, чтобы А было вместе с тем не –А.

Истины разума не всегда выражают то, что действительно существу­ет. Они позволяют мыслить то, что возможно, непротиворечиво, противоположность истинам разума логически недопустима.

Кроме истин разума существуют истины факта, эмпирические истины. Истины факта – случайные истины, они могут быть или не быть. Всег­да возможно мыслить противоположное любому факту опыта. Истины факта случайны в том смысле, что не вытекают из самого определения предмета, а нуждаются в особом обосновании. Так, свойство инерции тела не может быть выведено из понятия протяженного тела. Но исти­ны факта можно научно осмыслить на основе закона достаточного осно­вания. Согласно этому закону, все существующее и происходящее су­ществует и происходит на основании чего–нибудь.

В теоретическом отношении истины разума выше истин факта. Вообще говоря, существуют три критерия истинности: непротиворечивость идеи, соответствие опыту, выводимость из идей, истинность которых уже ус­тановлена. Главный критерий истинности идей, по Лейбницу, состоит в их логической непротиворечивости (возможности), что выступает с очевидностью только в интуитивном познании, когда видна простота понятия или совместимость его признаков.

Лейбниц различает сущность и существование. Сущность (или воз­можность) постигается в отчетливых понятиях разума, существование (или действительность) – в отчетливых чувственных восприятиях.

Лейбниц много работал в области логики. Уже в диссертации о ком­бинаторном искусстве им выдвинута идея символической, математичес­кой логики, способной стать универсальной теорией научного мышления и общей теорией открытия. Он хотел представить человеческие знания в виде некоторого универсального символического языка, свести все рассуждения к формальному исчислению, которое служило бы средством и доказательства установленных истин, и открытия новых. Деятельности Лейбница в этом направлении была оценена Н.Винером как начало эры кибернетики.

Лейбниц говорил, что наш мир – наилучший из всех логически возможных миров. В нем существует максимальное количество вещей при минимальном числе управляющих им законов. "Бог творит из материи прекраснейшую из всех возможных машин". Но раз наш мир – наилучший из возможных миров, как же быть со злом в мире? И Лейбниц обращает­ся к главной проблеме теодицеи ("богооправдания") – снять с бога ответственность за зло в подчиненном ему мире и показать, что между наличием этого зла в мире и всеблагой природой бога нет никакого противоречия.

Люди видят зло и сетуют на бога. Заблуждение этих людей в том, что они "обыкновенно думают, будто наилучшее для целого должно быть наилучшим и для каждой части его". Целое совершенно, а отдельные элементы, рассмотренные вне целого, могут выглядеть несовершенными. Зло является необходимым компонентом мировой гармонии. "Наилучший замысел универсума не может быть свободен от известного зла, кото­рое тем не менее превращается в наибольшее благо. Это в некотором роде беспорядки в частностях, которые, однако, удивительным образом открывают красоту целого, подобно тому как некоторый диссонанс, до­пущенный кстати, делает гармонию более прекрасной".

Лейбниц использует также идею контрастности: "без полустраданий не было бы вовсе удовольствия", "кто не пробовал горьких вещей, тот не заслужил сладких и даже не оценит их". Значит, зло – необходимая ступень к добру, значит, что зла как такового в мире по сути дела и не существует.

Лейбниц признает свободу воли, ибо без нее мир был бы несовершенным. Свобода воли людей предопределена, поскольку монадам предуказана активность. Если воля есть врожденное, присущее душе стремле­ние, то вопрос может быть лишь в том, чего мы хотим, а не в том, хотим ли мы. Мы хотим или стремимся всегда. Как нет пустого пространства, так нет перерыва в воле. Моральная пустота так же невозможна, как и всякая другая. Правда, мы не всегда отчетливо представляем предмет наших стремлений.

Всякое человеческое стремление определяется мотивами. Не может быть немотивированной воли. Целесообразная деятельность человечес­кого духа – именно в выборе мотива и поступка, который необходим в данных обстоятельствах и для данной личности. Лейбниц связывает свободу воли и разум. Свобода – реализуемая нами возможность следо­вать указаниям разума. "Разумение без свободы было бы бесполезно, а свобода без разумения не имела бы никакого значения".

Разум направляет нас на путь активной деятельности, стремления к лучшему. К счастью приходят те, кто достигает совершенного, оптимального состояния. А для этого нужно достоверно знать свою собственную природу и природу вещей. Лейбниц считает, что у человека есть "мо­ральная" необходимость, индивидуальное "стремление к лучшему", к самосовершенствованию. Мы хотим быть счастливыми, поэтому стремле­ние к блаженству является высшим инстинктом и основным стремлением человеческой природы.

Но, далее скептически рассуждает Лейбниц, как бы человек не тру­дился над собой, он все же не может достичь абсолютного счастья, хотя к этому должно было бы, казалось, привести совершенство мира. Лейбниц указывает на реальную ситуацию, когда у самых хороших, морально безупречных людей часто жизнь переполнена страданиями и несчастьями, а рядом люди скверные, безнравственные живут припеваючи. И не случайно люди обращаются к религии, с идеей компенсации за праведную жизнь в потусторонней жизни.

Философия Лейбница легла в основу обширной, детально разработан­ной метафизической системы Х.Вольфа. Лейбницеанско–вольфовская школа господствовала в Германии вплоть до Канта, идеи Лейбница при­влекали к себе внимание и в других странах.

В ХVП в. продолжаются настроения скептицизма, восходящие к М. Монтеню. Франсуа Санчез (1552–1632) говорит о том, что нет совер­шенного знания. (Под совершенным знанием он понимает абсолютную точ­ность, безошибочность, исчерпывающую полноту содержания).

Пьер Гассенди (1592–1655) считает, что в вопросе о критерии ис­тины следует держаться средней линии между скептиками и догматиками.

Блез Паскаль (1623–1662) говорит о бесконечности мира и конеч­ности знания. В мире все меняется и в нашем знании "все отчасти ис­тинно, отчасти ложно". "Человек – самое непостижимое для себя тво­рение природы, ибо ему трудно уразуметь, что такое материальное те­ло, еще труднее – что такое дух, и уж совсем непонятно, как материальное тело может соединиться с духом. Нет для человека задачи неразрешимее, а между тем это и есть он сам".

Паскаль рисует образ человека как "мыслящего тростника" – одного из наиболее слабых созданий природы, проводит тему одиночества, заброшенности человека в бесконечных пространствах мира, тему "нич­тожества" человека. Но в самом ничтожестве – возможность величия человека. "Величие человека тем и велико, что он сознает свое ничто­жество. Дерево своего ничтожества не сознает... Человек чувствует се­бя ничтожным, ибо понимает, что он ничтожен: этим он и велик". "Человек – всего лишь тростник, самый слабый в природе, но это – мыслящий тростник. Не нужно Вселенной ополчаться против него, чтобы его уничтожить: достаточно пара, капли воды, чтобы убить его. Но если Вселенная его уничтожила, человек все же оставался бы более достойным, чем то, что его убивает, ибо он знает что умирает, тогда как о преимуществе, которое над ним имеет Вселенная, она ничего не знает ".

Скептицизм Пьера Бейля (1б47–1706) был одним из источников фран­цузского Просвещения.

ГЛАВА 7. Философия XVIII века

После окончания английской буржуазной революции XVII века в философской мысли Англии наметился и произошел поворот от материализма Локка к идеалистическим учениям. Открыто враждебно против материализма и атеизма выступил Д. Беркли (1685–1753).

Беркли родился в многодетной семье мелкопоместного дворянина около г. Келкени на Юге Ирландии. На пятнадцатом году жизни поступил в колледж св. Троицы Дублинского клерикального университета (Trinity Colledge). Занимался математикой, древними и новыми иностранными языками, организовал философский кружок. Изучал произведения Декарта, Ф. Бэкона, Мальбранша, Гоббса, Локка. В 1709г. возведен в сан дьякона англиканской церкви. Был преподавателем богословия и греческого и еврейского языков. В 1710г. Беркли публикует свое главное философское сочинение "Трактат о принципах человеческого знания". С 1713 по 1734г. в качестве домашнего священника и секретаря одного дипломата совершил ряд путешествий по Европе. Несколько лет прожил в Америке с миссионерскими целями (1728–1731). В 1734г. возведен в епископский сан и назначен епископом в Клойне (Ирландия).

Философские взгляды Беркли – начальная форма субъективного идеализма Нового времени. Поставив задачу борьбы с материалистами и атеистами, Беркли направил свои усилия, прежде всего, на критику понятия материи, которое является краеугольным камнем материализма, после чего "все здание неминуемо развалится".

Беркли исходит из концепции Локка о первичных и вторичных качествах, но при этом интерпретирует Локка в том смысле, что вторичные качества исключительно субъективны, что у них нет никаких объективных внешних причин, что они всего лишь иллюзии в сознании человека. Так, например, чрезмерное тепло является страданием, а страдание должно существовать только в воспринимающем разуме. Поэтому теплота, как и холод, – явление психическое. Это утверждение Беркли подкрепляет получившим известность и неоднократно обсуждавшимся позднее аргументом. Если опустить одну руку в холодную воду, а другую – в горячую, а затем обе руки поместить в теплую, то одна рука почувствует холод, а другая тепло. Но вода не может быть одновременно горячей и холодной. Значит, теплота и холод – субъективные переживания.

Затем Беркли пытается доказать субъективность и первичных качеств. Возражая Локку, считавшему, что идей первичных качеств материальных объектов есть их точные копии, Беркли утверждает, что идея не может походить ни на что, кроме идеи. "На что может идея походить, кроме как на другую идею; мы не можем сравнить ее ни с чем другим; звук похож на звук, а цвет на цвет".

Беркли усиленно подчеркивает относительность воспринимаемых качеств – протяжения, формы, скорости, движения вещей. Так, зрение не дает нам непосредственно правильного представления о величине предметов и расстоянии между ними. В зависимости от расстояния один и тот же предмет кажется нам то большим, то малым.

Все, что мы знаем о материальных предметах, говорит Беркли, сводится к ощущениям величины, формы, твердости, цвета, запаха, вкуса и т.д. Ничего другого за понятием предмета не скрывается. Следовательно, то, что мы называем вещью, есть не что иное, как совокупность наших восприятий. Вот характерное рассуждение Беркли. "Я вижу эту вишню, я осязаю ее, я пробую ее, и я убежден, что ничто нельзя ни видеть, ни чувствовать, ни пробовать, следовательно, она реальна. Устрани ощущения мягкости, влажности, красоты, терпкости и ты уничтожишь вишню. Так как она не есть бытие, отличное от ощущений, то вишня есть ничто иное, как соединение чувственных впечатлений или представлений, воспринимаемых разными чувствами; эти представления объединяются в одну вещь (или имеют одно данное имя) умом, ибо каждое из них наблюдается в сопровождении другого".

И Беркли приходит к фундаментальной идее субъективного идеализма: "В действительности предмет и ощущение суть одно и то же и потому не могут быть отвлечены друг от друга". Он отождествляет свойства внешних предметов с ощущениями этих свойств. Отсюда следует знаменитая формула: "Esse est percipi" ("Существовать – быть воспринимаемым"). Беркли при этом утверждает, что его философская позиция освобождает людей от удвоения действительности на объективный и субъективный миры.

Далее Беркли обращается к понятию материи. Он рассуждает следующим образом. В распространенном понимании материи она мыслится как общее в вещах и как основа, "подпорка" вещей. Но, говорит Беркли, "общая идея сущего представляется мне наиболее абстрактной и непонятной из всех идей". Нет отчетливого смысла и в понятии материальной субстанции ("подпорки"). "Впрочем, для чего нам трудиться рассуждать по поводу этого материального субстрата или носителя формы движения и других ощущаемых качеств? Разве он не предполагает, что они имеют существование вне духа? И разве это ни есть прямое противоречие, нечто совершенно немыслимое?"

Дата добавления: 2014-11-20