Вера, сомнение , знание

Знание претендует на адекватное отражение действи­тельности. Оно воспроизводит объективные закономерные связи реаль­ного мира, стремится к отбрасыванию ложной информации, к опоре на факты. Знание делает истину доступной для субъекта посредством доказа­тельства. Знание рассматривается как результат познавательной деятель­ности. С глаголом «знать» связывают наличие той или иной информации либо совокупность навыков для выполнения какой-нибудь деятельности. Считается, что именно научное знание говорит от имени истины и по­зволяет субъекту с определенной мерой уверенности ею распоряжаться. Научное знание как способ приобщения субъекта к истине обладает объек­тивностью и универсальностью. В отличие от веры, которая есть созна­тельное признание чего-либо истинным на основании преобладания субъективной значимости, научное знание претендует на общезначимость. Вера— это не только основное понятие религии, но и важнейший компонент внутреннего духовного мира человека, психический акт и эле­мент познавательной деятельности. Она обнаруживает себя в непосред­ственном, не требующем доказательства принятии тех или иных положе­ний, норм, истин. Как психологический акт, вера проявляется в состоя­нии убежденности и связана с чувством одобрения или неодобрения. Как внутреннее духовное состояние — требует от человека соблюдения тех принципов и моральных предписаний, в которые он верит, например: в справедливость, в нравственную чистоту, в мировой порядок, в добро. Понятие веры может полностью совпадать с понятием религии и вы­ступать как религиозная вера, противоположная рациональному знанию. Религиозная вера предполагает не доказательство, а откровение. Слепая вера ничем не отличается от суеверия. Проблема взаимоотношения зна­ния и веры активно обсуждалась средневековыми схоластами. Вера осно­вывалась на авторитете догматов и традиции. Считалось необходимым по­знать в свете разума то, что уже принято верой. «Верую, чтобы познать». Ему вторит хри­стианское: «Блажен не видящий, но знающий». Соотношение знания (разума) и веры не может быть решено в пользу одной или другой компоненты. Как знание не может заменить веру, так и вера не может заменить знание. Нельзя верой решить проблемы физики, химии, экономики. Однако вера как доинтеллектуальный акт, досозна-тельная связь субъекта с миром предшествовала появлению знания. Она была связана не с понятиями, логикой и разумом, а с чувственно-образ­ным фантастическим восприятием мира. Религия— это вера в сверхъ­естественное. М. Полани отмечал, что «вера была дискредитирована настолько, что по­мимо ограниченного числа ситуаций, связанных с исповеданием рели­гии, современный человек потерял способность верить, принимать с убежденностью какие-либо утверждения, что феномен веры получил ста­тус субъективного проявления, которое не позволяет знанию достичь все­общности»⁵. Однако сегодня, по его мнению, мы снова должны признать, что вера является источником знания и что на ней строится система взаимного общественного доверия. Согласие явное и неявное, интеллек­туальная страстность, наследование тех или иных образцов и эталонов культуры — все это опирается на импульсы, тесно связанные с верой. Разум опирается на веру как на свое предельное основание, но всякий раз спо­собен подвергнуть ее сомнению. Появление и существование в науке на­боров аксиом, постулатов и принципов также уходит своими корнями в нашу веру в то, что мир есть совершенное гармоничное целое, поддаю­щееся познанию. Феномен веры, имея религиозную, гносеологическую и экзистенциаль­ную окраску, может выступать как основа саморегуляции человека. Самосо­знание каждого индивида имеет своим неотъемлемым компонентом экзис­тенциальную веру в себя, в факт существования окружающего мира, лич-ностно значимых ценностей: дружбы, любви, справедливости, благород­ства, порядочности и т.п. Самосознание всегда присутствует в двух основных модусах: как самопознание и как саморегуляция. Установка «познай самого себя», которую, согласно легенде, провозгласил дельфийский оракул и которую Сократ сделал основным принципом своей философии, может работать не только как источник нового знания о себе. Она может выступить основой саморегуляции или же ее антипода — самоде­струкции. Это подчеркивает, как тесно связаны самопознание и саморегуля­ция. Зачастую в интроспективном плане самопознание и саморегуляция как будто сливаются в едином феномене — в общении с самим собой..Однако существуют достаточно определенные отличия самопознания и саморегуля­ции. Если самопознание всегда происходит в состоянии явного осознания, когда включается рефлексия, проясняющая внутреннее состояние, которая обеспечивает его «прозрачность», то саморегуляция, наоборот, совершается как бы перед порогом сознания. Это то «тайное брожение духа», о котором говорил Гегель, противопоставляя его процессу познания. Саморегуляция всегда осуществляется на уровне смутных ощущений, предчувствий, неудовлетво­ренности собой, внутреннего дискомфорта, т.е. тогда, когда самопознание затруднено. Можно сказать, что заинтересованное в себе самопознание, со­риентированное на психотерапевтический эффект, и есть частичная саморе­гуляция. Считается, что саморегуляция не приводит ни к чему новому, а лишь позволяет «разобраться в своем состоянии», «упорядочить свои переживания», «сориентироваться в себе». Чтобы саморегуляция имела конструктивный эф­фект, она должна опираться на духовные опоры веры, которые особенно востребуемы в условиях нестабильного и неравновестного мира.

Дата добавления: 2014-12-08