Количество элементов и надежность системы

О мыслительном и операциональном аспектах языка

Язык имеет мыслительный аспект, если на нем могут быть сформулированы высказывания («Земля вращается вокруг Солнца»), оценки («жадность – грех») и так далее. Язык имеет операциональный аспект, если на нем может быть сформулирована инструкция к действию. Существуют чисто операциональные языки – например, языки программирования или генетический код. Лем отмечает, что с помощью операционального языка можно закодировать появление свойств, которые в самом этом языке не имеют отражения. Например, ген представляет собой инструкцию для рибосом по синтезу определенного белка, и в этом языке как будто не существует терминов «абсолютный слух» или «математический талант» (Лем считает, что в чисто операциональных языках вообще нет общих имен, но это очевидно неверно для языков высокого уровня, да и с низкоуровневыми языками вопрос не так прост – Авт.). Тем не менее, совокупность генов создает человека с абсолютным слухом или математическим талантом. Лем надеется, что именно разработка операциональных языков поможет нам создать саморазвивающиеся машины.

На пути создания саморазвивающихся систем, однако, лежит препятствие мутагенеза. Из термодинамических соображений ясно, что ошибки при копировании наследственной информации (в живом ли организме, в эмбриомеханизме ли) принципиально невозможно исключить полностью. Ясно также, что при прочих равных условиях чем больше в «генетическом» материале информации, тем больше вероятность ошибки. Станет ли это технической трудностью или принципиальным барьером, пока неясно.

Впрочем, подобные проблемы возникают не только с саморазвивающимися, но и с самыми обычными машинами. Рассмотрим механизм, состоящий из 500 деталей, поломка любой из которых выводит из строя всю систему. Если каждая из деталей имеет надежность 99%, то надежность всей системы составит ~ 1%. Поскольку на надежность деталей, особенно при их миниатюризации, накладывает принципиальные ограничения термодинамика и квантовая механика, для создания систем произвольной сложности остается один-единственный путь: система должна быть как можно более устойчивой к выходу из строя отдельных ее элементов. Именно такой системой является организм, которого не страшит гибель отдельной клетки, или нейронная сеть. Такой же системой, как тонко замечает Лем, является и Космос в целом - упорядоченность, построенная из легионов термодинамических и квантовых микробезобразий. Тоффлер в «Третьей волне» указывает, что в высоких технологиях существует тренд на уменьшение количества деталей с закладыванием большего количества функций в каждую деталь. С ним согласен и маэстро Альтшуллер в своей теории решения изобретательских задач: «Лучшая деталь – это деталь, которой нет, а ее функции выполняют другие детали в качестве побочного эффекта своей работы». Но это паллиатив, поскольку все-таки невозможно представить себе космический корабль, состоящий из трех хитроумно выточенных болтиков. При возрастании сложности задач, стоящих перед механизмом, количество деталей в нем так или иначе будет нарастать, более или менее быстро. Так что магистральным может быть только путь, предложенный Лемом – Авт.

Дата добавления: 2014-12-07