Особенности развития международного бизнеса

Начало глобализации международного бизнеса

Дальнейшее развитие мультинациональности в международном бизнесе шло, с чисто внешней точки зрения просто по пути возрастания числа МНК, хотя уже 70-е, и тем более 80-е гг., здесь наблюдается ин­тересный качественный прорыв: в число крупнейших МНК входят фирмы разви­вающихся стран, причем находящихся на различных ступенях своего развития: Южной Кореи, Филиппин, Индии, Тайваня и т. д. Но внутреннее содержание это­го процесса как раз и подготовило переход международного бизнеса к наиболее высокой (на данный момент) точке его развития — глобализации.

Речь идет о том, что если в прошлом МНК решали относительно простые зада­чи производства и дистрибьюции товаров, то в последние десятилетия они (точ­нее — сообщество МНК) стали решать куда более сложные и глобальные задачи: С. Ронен определяет их как создание и задействование сети мультинационального обслуживания, включающей банки, рекламные агентства, консалтинговые фир­мы, университеты, учреждения здравоохранения и т. д. и опирающейся на гло­бальную компьютеризацию. В данном случае не имеет значения, к какой стране принадлежит тот или иной элемент сервиса — мультинациональность не потому космополитична, что у нее «нет отечества» (в конце концов Intel все-таки амери­канская фирма, как Sony — японская, a Siemens — немецкая), а потому, что она не может себе позволить (при прочих равных!) заменить эффективность патрио­тизмом.

Формируя собственную сеть мультинационального обслуживания, каждая МНК рассматривает ее как свою гарантию эффективности бизнеса, а тот факт, что в конечном итоге эти сети сливаются в некую глобальную сеть такого рода, просто увеличивает эффективность систем в целом. Не потому МНК стали в массовом порядке выносить различные производства в менее развитые страны, что они хотели способствовать развитию последних или ими двигали иные соци­альные мотивы того же рода; не отрицая у лучших из них ярко выраженного моти­ва социальной ответственности, будем, однако, объективны: все та же погоня за эффективностью — вот главный мотив.

Если суммировать главные тенденции развития международного бизнеса за три-четыре последних десятилетия, то что же следует признать главной и определяющей тенденцией этого развития? Или более локально: какой вопрос, поставленный этим развитием, следует признать центральным, определяющим для понимания перспектив международного бизнеса? По нашему мнению, его следовало бы сформулировать так: Каковы пределы и возможности эффективного использования национальной модели менеджмента с точки зрения эффективности международного биз­неса вообще и его высшей формы — мультинационального бизнеса — в особен­ности?

Эта формулировка может показаться на первый взгляд слабо связанной с предше­ствующим материалом, но при более внимательном рассмотрении она очень чет­ко именно из него и следует.

Действительно, коль скоро на арену международного бизнеса быстро и разно­сторонне вышли десятки новых национальных государств, то, вообще говоря, единственной более или менее понятной им моделью менеджмента была та, что в «эру концессий» и после нее насаждалась концессионерами из соответствующей метрополии. Была ли это британская модель в кенийском исполнении или гол­ландская — в индонезийском, для целей данного обсуждения непринципиально. Гораздо важнее тот факт, что вне зависимости от географического фактора мо­дель эта всегда несла в себе очень мощную составляющую, образно говоря, коло­ниального воздействия. Под этим термином понимается воздействие не только че­рез обычные инструменты менеджмента, используемые в демократических странах, но и в значительной мере через абсолютную зависимость колонии в це­лом от метрополии и туземных работников от зарубежных владельцев предприя­тия и нанятых ими же зарубежных менеджеров. Попросту говоря, ни английско­му, ни французскому, ни голландскому менеджеру не было никакой нужды ломать стереотипы своего поведения и привычные методы работы ради учета ме­стных особенностей. Их национальная модель автоматически превращается в международную в данной колонии просто «сменой вывески»!

Конечно, здесь есть известное упрощение: умные и образованные менедже­ры-европейцы хорошо знали и ценили умение адаптировать свое управление к местным культурным реалиям. Более того, часто упоминаемый в литературе по менеджменту уникальный пример Британии, которая сумела обеспечить долго­временную стабильность и устойчивость своего управления в колониях, опира­ясь на относительно малочисленный административный аппарат, — почти клас­сический образец такого рода подхода.⁵. Но если брать именно менеджмент как таковой, то есть собственно сферу делового управления, то положение о более или менее полном перенесении национальной модели на туземную почву в ос­новном отражает реалии и концессионной эры, и начала эры национальных го­сударств.

⁵Нет сомнения в том, что, если бы зарубежным исследователям была известна история развития административного управления в национальных областях дореволюционной России, там нашлось бы немало подобных примеров. (см.: М. Туган-Барановский. Политическая экономия. СПб: Изд. «Книга»)

Положение коренным образом меняется именно в ходе этой последней эры, когда колонии становятся независимыми государствами, а концессионные пред­приятия переходят либо в собственность этих государств, либо в совместную соб­ственность. Колониальный фон перестает действовать и, более того, очень жестко начинает проявляться то, что можно назвать комплексом бывшей колонии: стрем­ление и туземных работников, и менеджеров, и тем более местных властей всяче­ски показать бывшим владельцам и их менеджерам, «кто здесь главный». Часто цитируемая строка Иосифа Бродского: «Как будто жизнь, качнувшись вправо, качнется влево» — здесь как нельзя более уместна.

Дата добавления: 2014-12-29