Дом и дорога

Определить жилище не так просто, как кажется с первого взгляда. Если сказать, что «жилище — постройка, в которой живут люди», то это должно повлечь за собой раскрытие смысла глагола «жить». Ведь «жить» для охотника, пастуха, земледельца, ремесленника, служащего или аристократа означает совсем разные пребывания в неодинаковых состояниях, разные занятия, особые отношения к домашней среде.

Дать жилищу универсальное определение не равносильно нахождению самой общей и древней технической конструкции. Это не конструкция с покрытием, потому что далеко не все такие сооружения являются жилищами. Ветровые заслоны — жилища, но без покрытия. Жилище — всегда определенное и какое-то организованное пространство. Даже те австралийские аборигены, которые не знали никаких сооружений, с места своей стоянки выметали сор, а бушмены, останавливаясь на ночь, втыкали в землю две палки, чтобы обозначить «вход», где место мужчины, где женщины.

Из этих примеров уже явственно видно, что жилище — остановка на маршруте, нечто, противоположное дороге. Но дорога — не только пространственное перемещение, но временное с его периодами «до», «теперь» и «потом». Трехфазовое время, обозначенное жилищем-остановкой, выступает организующим фактором любого развитого жилища.

Именно поэтому всемирно распространен обычай живым людям входить в дом через одну сторону (вход), мертвым «выходить» через другую (окно, пролом). Человеческое жилище, мыслимое как остановка в движении, стоит на «дороге». Меры, направленные на то, чтобы оторвать жилище от дороги, сохранив тем самым человеческую жизнь — отрезок пути, стали применяться

позднее и выявлены в ряде строительных обрядов. Например, у русских и удмуртов проявляется особая осторожность, чтобы не поставить дом там, где проходила дорога. Развитое жилище всегда стоит в семантической смысловой связи с дорогой. Это как бы два полюса состояний человека. Философские блуждания Мартина Хайдеггера по проселочным дорогам завершаются возвращением к дому. «Дорога, ведущая к храму», в фильме Ираклия Абашидзе «Покаяние» — это выход из духовного тупика.

Жилище не только гармонирует с ландшафтом и в нем находится. Оно само в сочетании с деревьями, колодцем и т.п. образует микроландшафт, представляя своей постройкой некое урочище. Традиционное народное жилище всегда находится в примирении с природой. Оно и начиналось как перестройка природных материалов, их перекомпоновка: ветровой заслон из ветвей в австралийской пустыне, конический чум, покрытый шкурами, в сибирской тайге, круглая купольная хижина эскимосов из снега, спальная платформа или гамак для изоляции от сырой земли в тропиках. Палеолитический человек умел строить довольно разработанные пространственно жилища вроде костенковских, но широко использовал для них подручный материал — кости мамонта.

Примечательно, что изначально идея жилища как примирение с природой ассоциировалась с женщиной, фигурки тех же палеолитических Венер в Костенках найдены в очаговых ямах. И в этнографической современности всех народов женщина — хранительница очажного огня. У чеченцев очень четко все, что касается дома, находится под покровительством женщины-хозяйки. Мужчина, по идее, как бы все время в дороге. Его имущество в домашнем хозяйстве — телега. По чеченскому обычаю, в новый дом первой заходит жена и приглашает войти мужа. У тюрков-кочевников во время перекочевки главные части юрты впереди всех везет на вьючном животном старшая женщина.

Кочевое жилище примечательно тем, что оно примирилось не только с ландшафтом, но и с дорогой. В связи с тем, что юрта еще глубже связана с образом жизни человека, чем оседлое жилище, возникает вопрос об эмоциональном отношении человека к материальной культуре. Для ответа на этот вопрос необходимо уточнить понятие стиля.

Дата добавления: 2014-12-29