Проблемы противодействия экстремистской деятельности в России

Противодействие экстремистской деятельности – одна из приоритетных задач современной России. Основой борьбы с экстремизмом является продуманная и эффективная законодательная база. Анализ действующего законодательства позволяет выявить его серьезные недостатки.

Первым недостатком является отсутствие легального определения понятия «экстремизм». То определение, которое дано в ст.1 ФЗ «О противодействии экстремизму», представляет собой лишь перечень проявлений экстремистской деятельности и не отражает его существенных признаков.

Экстремизм – очень сложное, многофакторное социальное явление, имеющее много различных видов и форм. И все они имеют многочисленные различные признаки, из которых тяжело выделить общие и соответственно сформулировать легальное определение.

Те определения, которые даются в иных источниках, на наш взгляд, нельзя признать удачными. К примеру, в Шанхайской конвенции о борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом от 15 июня 2001 года под экстремизмом понимается какое-либо деяние, направленное на насильственный захват власти или насильственное удержание власти, а также на насильственное изменение конституционного строя государства, а равно насильственное посягательство на общественную безопасность, в том числе организация в вышеуказанных целях незаконных вооруженных формирований или участие в них[883]. Данное определение не отражает экстремизм в виде возбуждения социальной, расовой, национальной, религиозной розни или пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности человека по различным признакам.

В ст.1 ФЗ «О противодействии экстремизму» среди исчерпывающего перечня проявлений экстремизма можно обнаружить такую разновидность, как публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей преступления экстремистской направленности. Данное деяние представляет собой не что иное, как клевета (ст.129 УК РФ). Также следует отметить, что существуют противоречия между УК РФ и ФЗ «О противодействии экстремизму» в том, что относить к экстремистским деяниям. Так, некоторые действия, рассматриваемые федеральным законом как экстремизм, могут в соответствии с УК РФ таковыми не являться. К примеру, насильственный захват власти по ФЗ «О противодействии экстремизму» является однозначно экстремистским деянием. Ст.278 УК РФ не имеет в качестве квалифицирующего признака мотив ненависти и вражды по политическому, религиозному и иным признакам. То есть, при отсутствии этого мотива данное деяние не будет являться преступлением экстремистской направленности. Некоторые же деяния, указанные в перечне ст.1 ФЗ в качестве экстремистских, не обеспечены соответствующими санкциями в УК РФ или в КоАП РФ. К таким можно отнести, например, пропаганду исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии.

В ч.1 ст.282 УК РФ состав сформулирован как «действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также на унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии, а равно принадлежности к какой-либо социальной группе, совершенные публично или с использованием средств массовой информации». Эта статья устанавливает два объекта посягательств для данного деяния – достоинство человека и достоинство группы лиц. Между тем, часть 1 статьи 21 Конституции Российской Федерации в качестве охраняемого государством объекта называет достоинство личности. Таким образом, в статье 282 Уголовного кодекса Российской Федерации неоправданно расширен круг объектов возможных для данного деяния посягательств. Следовательно, часть 1 статьи 282 Уголовного кодекса противоречит части 1 статьи 21 Конституции Российской Федерации.

В примечании 2 к ст.282.1 УК РФ дается определение понятия «преступления экстремистской направленности» и под которыми понимаются преступления, совершенные по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, предусмотренные соответствующими статьями Особенной части УК РФ и пунктом "е" части первой статьи 63 УК РФ[884]. Недостатком данного определения является то, что по сути, любое умышленное преступление, совершенное по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы, исходя из формулировки примечания 2 к ст.282.1 УК РФ может быть признано преступлением экстремистской направленности. Данное законодательное положение ведет к чрезмерному расширению перечня данных преступлений. Такая нечеткость, неопределенность может привести к произволу на местах, когда экстремизм будут вменять не только по правовому признаку, но и по политическому.

Еще одним недостатком данного определения является нормативно-неопределенные понятия «ненависть» и «вражда». В толковом словаре русского языка данные понятия раскрываются за счет взаимного использования друг друга. Так, под ненавистью понимается «чувство сильной вражды, злобы», а под враждой – «отношения и действия, проникнутые неприязнью, ненавистью»[885]. В то же время в уголовно-правовом смысле эти понятия не идентичны. Ненависть представляет собой стойкое отрицательное отношение к кому-либо или чему-либо. Когда же такое негативное отношение начинает реализовываться в какой-либо активной деятельности, то можно говорить о вражде.

Крайне неудачной представляется формулировка «по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы». Социальная группа – социологическое, криминологическое понятие, но никак не уголовно-правовое. Что относить к социальным группам ни в законодательстве, ни в обобщениях Пленума Верховного суда РФ не определено. В результате на практике мы получаем, что к социальным группам относят «сотрудников ФСБ», «руководителей предприятий и представителей власти», «других»[886].

Все вышеперечисленные проблемы законодательной базы по противодействию экстремизма препятствуют эффективной деятельности правоохранительных органов по выявлению и пресечению экстремистской деятельности и затрудняют единое понимание преступлений экстремисткой направленности. Устранение данных противоречий и пробелов должно стать серьезным шагом к развитию гражданского общества и правового государства в современной России.

О.А. Ювковецкая*

Дата добавления: 2014-12-24