Путь к высотам

Оо см

Го

C\J

Ю

Типы исследователей и типы открытий

Эмпирик предпочитает собирание фактов, фактологически-дескриптив­ное описание деятельности привлекших изданий и программ, структуру, ха­рактер, взаимосвязи текстов разного типа, вехи творческого путь того или иного журналиста и т.д. В таком случае исследование оказывается описа­тельным, ценное своим собранием фактов реальной жизни журналистики | и ее окружения. Но это только первичная ориентация в предметной сфере, ^j часто неизбежная в силу отсутствия каких-либо знаний об этой сфере. Без та- ^№ ких работ обойтись нельзя, и они живут долго, поскольку, как говорится,

концепции приходят и уходят, а факты остаются. Правда, в последующих ис­следованиях собранные эмпириком фактические сведения могут не только пополняться, но также и трансформироваться. Ведь состояние предметной сферы меняется (ведь для СМИ прошлого и современности характерна дина­мика и количественная, и содержательно — типологическая, открываются новые факты и их связи, отношения между СМИ и т.д.). Кроме того измене­ния в фактической картине меняются также и потому, что собирание их про­ходило (неизбежно) каким-то исследователем с одной определенной пози­ции, другим же — с другой. Но, например, сборники документов или публикации воспоминаний, дневников, записных книжек имеют непреходя­щее значение, хотя часто нуждаются в пополнении и комментариях.

Систематизатор результатов исследований других авторов на основе принятой методологии развивающий знание и его применение в практике «вширь» путем экстраполяции или интерполяции. И это тоже исследование, притом, конечно, с включением им самим полученных результатов, но все же основа — изучение «литературы вопроса» и всякого рода отчетов других ис­следователей. Он нередко прибегают к компиляции (хорошая компиляция — это не «грабеж», а такое обращение к наработкам других исследователей, ко­торое представляет собой творческую «сводку», необходимую для всего на­учного сообщества). Но следует избегать эклектики — собиранию лишь внешне связанных, а на самом деле несвязываемых положений.

Таким «книжным червем» движет вполне благородное стремление — на основе отбора, анализа, классификации и обобщения имеющихся «нарабо­ток» и документальных данных (часто разнонаправленных по подходам, уг­лам зрения на материал, проблемно-тематическим предпочтениям и т.д.) со­здать сводную работу, подводящую (с его позиций и с его «добавками»!) итог развития исследований в избранной сфере науки о журналистике. Та­кие «итоговые» систематизирующие исследования очень важны для науки. Разумеется, при разработке «чужого» материала отнюдь не исключены (и очень важны) новаторские «ходы» в отборе, анализе, обобщении и систе­матизации, причем очень ценно, когда и если исследователи-систематизато­ры мыслят системно. Новаторское освоение «наработанного» другими осо­бенно важно при создании работ, используемых в учебном процессе, а также рекомендаций, заказанных руководителями СМИ или предлагаемых им по инициативе исследователей. Конечно, и они «устаревают», но оказываются на какое-то время незаменимыми компендиумами и часто превращаются в учебные пособия и учебники.

Критик — исследователь, видящий недостатки, лакуны и ошибки в при­нятых концепциях и их методологическом оснащении. Критики играют важ­ную роль в исследовательском процессе именно как разрушители, расчища­ющие исследовательское поле от «завалов», однако чаще всего не выходящие на путь конструктивного творчества и особенно не стремящиеся

к закрытию обнаруженных ими «белых» и «черных» пятен. Хотя нередко и ставящие по этому поводу вопросы и предлагающие частичные и гипотети­ческие решения.

Продолжают дело эмпириков, систематизаторов и критиков универсаль­ные исследователи. Используя имеющуюся «литературу вопроса» (в том числе и результаты, полученные эмпириками и систематизаторами), они вме­сте с тем самостоятельно проводят весь цикл исследования и прежде всего аналитико-синтезирующую работу по выбранной проблеме и в меру своих креативных возможностей создает такую статью (серию статей) и/или моно­графию, которая является новаторским системным вкладом в науку о журна­листике.

А новаторство практически неотделимо от видения перспектив в науке и практике. «Monte video!» («вижу землю!») — так воскликнул сидящий на мачте «впередсмотрящий», когда корабль приближался к неизвестному ка­питану берегу. «Универсальный исследователь» и есть впередсмотрящий в науке, открывающий не только новые «земли», но и заглядывающий «за го­ризонт». Иногда с помощью реального или мысленного эксперимента. А в со­циологии (в связи с быстрыми переменами в «current history» — современ­ном состоянии общества) бывают необходимы и панельные (повторные, причем основанные на стандартной методике) исследования для отслежива­ния динамики социальных процессов.

Это в глубоком смысле творцы, создатели новаторских, порой револю­ционных научных парадигм, методологических подходов, благодаря чему формируются новые идеи и концепции, что позволяет идти «вглубь» изуча­емой предметной области. Результатом деятельности творцов могут быть (и нередко бывают) и оригинальные практические рекомендации. Причем лучшие из них не боятся признать, что своими успехами обязаны тому, что «стояли на плечах гигантов», причем произносят слова подобные «прости меня, Ньютон».

Такого рода работы являются своего рода «верстовыми столбами», веха­ми в развитии науки. Этих работ в науке о журналистике пока немного, и они порой недостаточно оцениваются современниками, но «живут» долго, со­ставляя своего рода фундамент науки. Конечно, в последующем они в каком-то смысле устаревают, но не забываются, и к ним (как бы давно они ни были изданы) обращение исследователей носит вовсе не ритуальный характер.

Разработчики и реализаторы — исследователи особого рода: опира­ясь на сделанное другими и осознавая потребности практики, они «перево­дят» научные разработки на «язык» норм и способов практического приме­нения. К сожалению, этого типа исследователи реализуют свои потенции практически только в преподавании. Практическая журналистика еще не осознала необходимость прочных контактов с учеными-разработчиками. К сожалению, и законодатели контактируют с наукой ограниченно.

Исследователи всех типов важны для науки. Но, разумеется, более всего ценятся «универсальные исследователи» — «творцы», находящие ориги­нальные подходы и прокладывающие новые пути в науке. Но рядом с ними необходимы и исследователи других типов. На их долю выпадает в той или иной мере рутинная (в хорошем смысле) часть исследовательского процесса, имеющая и творческую составляющую, но без этого нет целостного движе­ния науки и практической реализации ее наработок. Кстати, творцы не толь­ко прибегают к услугам «эмпириков», «разработчиков» и «критиков», но и в очень значимой мере сами таковыми являются.

Все они делают открытия — получают новые знания, осознавая воз­можные (положительные или отрицательные, критикуя и ставя вопросы, «снимая» поверхностные суждения, ошибки и заблуждения, заполняя лаку­ны) последствия и включая в систему той или иной науки, количественно и/или качественно преобразующие ее.

Но не все одинаково. Иронически (cum grano salis — и не таким уж ма­леньким grano) Г. Селье среди своих сотрудников и знакомых в научных кру­гах выделил неприятные дополнительные черты — такие как «рыбья кровь» (или «высушенная лабораторная дама»), «хлопотун», «мимозоподобный», «самолюбователь», «торопыга», «тереадороподобный», «агрессивный спор­щик», «первостатейная акула», «святой» и «святоша», «добрячок»... Все эти разновидности работников с их своеобразными свойствами возникают или проявляются либо в связи с недостатком способностей (что надо как-то «за­маскировать»), либо с субъективистски-неадекватным отношением к про­фессии.

Характер открытий может быть также различным. Описательным (в ко­тором есть значимая креативная доля) — от фактологического до классифи­цирующего (как в систематике К. Линнея, в периодической системе Д.И. Менделева). А в науке о журналистике важно описать связи бизнес — учредитель — редакция или, например, систематизировать знания о вла­дельцах, дать сводное представление о состоянии аудитории, распростране­нии СМИ и т.д. Объяснительным (как раскрытие происхождения видов у Ч. Дарвина). Применительно к журналистике важно объяснить, почему и как возникли те или иные типы изданий (например, «толстые журналы»), показать причины и формы проявления «персонального журнализма» и т.д. И, наконец, прогнозирующим и рекомендательным, а в предельном случае «инженерным», направленным на преобразование в той или иной сфере знания и/или практики (например, системы СМИ, оптимальной для того или иного этапа развития журналистики). Стоит заметить, что хотя бы частичные разработки прогнозно-рекомендательно-инженерного типа часто принадле­жат и медиакритикам.

Тип и характер исследовательской деятельности зависит от многих фак­торов — задач, которые решаются исследовательским коллективом, уровнем

руководителей, местом конкретного исследователя в коллективе и задач, по­ставленных перед ним, и т.д. Однако чрезвычайно важны личностные каче­ства самого исследователя, которые зависят и от «внешних» условий, и от «внутренних» — способности, готовности, стремления к саморазвитию.

В последние годы возникла и развивается «акмеология» (греч. акте — вершина) — наука о формировании творчески зрелого специалиста, в рам­ках которой даже делаются попытки разрабатывать «акмеограммы специа­листа». Применяя акмеологические подходы, в том числе и к исследователям журналистики, рассматриваются вопросы о необходимых свойствах исследо­вателя и путях их развития. Многие пытались представить структуру или хо­тя бы перечислить элементы личности исследователя, подлежащие оценке, самооценке и развитию. Группировки способностей и их качественных ха­рактеристик бывают самые разные. Поэтому полнота и строгость описа­ния — будущее акмеологии. Но попытаться свести их хотя бы в простом пе­речне важно хотя бы для «самопроверки» исследователя.

Всерьез обсуждается тезис «работайте и убеждайтесь, что вы талант­ливы». Есть и доказательства. Известны факты, когда психологи у «обыч­ных» людей, погруженных в состояние гипноза, обнаружили способность изобретательно и даже талантливо решать предлагаемые экспериментатором задач, выглядевшие вначале непосильными. Отсюда следует вывод, что воз­можности каждого значительно превосходят повседневно проявляемые. Значит, есть возможность перевести латентные качества в реально сущие. Но это непростая задача. Нужны соответствующие мотивации, склонности, активное стремление — и чем они выше личностно и социально, сознатель­но связаны с «любимой» сферой деятельности, тем больше возможностей добиться значимого результата. Молодым (и не только) исследователям сто­ит помнить присловие — «каждый солдат должен носить в ранце маршаль­ский жезл». Разумеется, многое зависит и от активно-разумного отношения к окружающей научной среде. Негативного к ограничениям (стремления «поставить на место») и позитивного к развивающим требованиям («вперед и выше»!). Только и то, и другое надо правильно осознавать, чтобы выбрать путь по возможностям и интересу (правда, надо иметь в виду, что то и другое может серьезно трансформироваться в ходе работы).

Велика роль творческого уровня исследовательского окружения и — особенно — непосредственного руководителя. Ведь одни стремятся полу­чить себе простого «помощника», а другие не боятся (более того, стремятся) помочь максимальному развитию «научной смены», в предельном случае и формированию новаторски превосходящей личности исследователя.

о m

В первую очередь это вопрос о мотивациях, побудительных факторах об­ращения к исследовательской деятельности. Прежде всего — осознание по­требности в новом актуально важном знании в той или иной сфере науки о журналистики, активно переходящей в научный интерес. Если элиминиро­вать все привходящее (хотя часто и важное — забота о своем престиже ис­следователя, стремление к самоутверждению вы мире науки, конкурентную нацеленность и пр.), то остается творческая целеустремленность («не могу не искать истину»), превосходящее все остальные побуждения страстное желание познавать непознанное. Это предполагает стремление решать на­зревшие проблемы, ликвидировать лакуны в имеющемся знании, системати­зировать (а в каких-то ситуациях и перестроить) научные представления в том или ином секторе науки, притом выводя знание в сферу актуализирую­щего применения как в практике журналистики, так и в преподавание журна­листских дисциплин. И важно, чтобы эти стремления были ориентированы на такое развитие журналистики, которое способствует социальному прогрессу.

Все это проявляется в характере исследователя, предполагающем (при всем разнообразие личностных особенностей) небанальное креативное мы­шление, «энтузиазм преодоления», инициативность, самоорганизованность, работоспособность, настойчивость в достижении цели, готовность к риску и даже неудаче, способность удивляться, критичность к другим и себе, уме­ние переживать и преодолевать ошибки.

Разумеется, все это должно «ложиться» на глубокую базовую подготов­ку — владение системой знаний о современном состоянии науки и процес­сах (притом гносеологически и социально разнонаправленных) ее формиро­вания и развития в прошлом. И подготовленность исследователя должна быть широкой и разносторонней — черпать знания важно не только в сфере своей «узкой» специализации, но также и в «смежных» областях науки о журналистике. Мало того — серьезно настроенный исследователь не мо­жет не стремиться расширять свой общенаучный горизонт, поскольку иссле­дование журналистика напрямую связано с владением знаниями едва ли не из всех других областей гуманитарной (и не только) науки. Занимаясь изуче­нием, например, рекламы, как обойтись без владения знаниями в области психологии восприятия, теории искусства, логики, афористики и т.д., а так­же, разумеется, менталитета, цивилизационных свойств предполагаемой ау­дитории, ее мировоззрения и проч. Не случайно учебные планы университе­тов включают по меньшей мере три цикла дисциплин — собственно журналистские, а рядом и в связи с ними — социально-экономические и гу­манитарные. Но для исследователя — это только отправные пункты... В ка­кие области науки углубляться (геополитику или экономические учения, фи­лософию или искусствознание; а может быть не «или» а «и»), «подскажет» творчески активному ученому выбранная им проблемно-предметная сфера исследования.

Уровень реализации мотиваций и знаний зависит от одаренности иссле­дователя, его способностей, прежде всего интеллектуальных. Способнос­ти исследователя — своего рода «божья искра», но в ходе работы они мо­гут возрастать — притом в значительных размерах. Все зависит от силы мо­тиваций, развития склонностей к тому или иному типу исследовательской работы, эвристической активности, силы интуиции, последовательно кри­тичной работы с «литературой вопроса», увлеченного осмысливания эмпи­рического материала, активного характера взаимодействия с научным окру­жением, «открытости» к советам, замечаниям, «подсказкам», рефлексии, са­моанализа, внутреннего «солилоквиума», спора с самим собой и т.д. Если гениями рождаются (да и то гений требует «огранки»), то исследователь­ские способности сильно мотивированного, «открытого» для работы над со­бой исследователя со временем возрастают, поднимаясь до формирования исследовательского искусства и выявления таланта. Впрочем, и работники «средних способностей» занимают важное место в каждом научном коллек­тиве, составляя его, так сказать, подкрепляющую периферию, когда ядром оказывается высоко творческие исследователи, формирующие концепту­альные идеи.

С психологической стороны основой является поглощенность задачей, необходимость психологической устойчивости, готовность к преодолению трудностей в процессе работы, к непониманию и критике, к самоограниче­нию ради достижения цели. И сохранение состояния «холодного ума» рядом с «горячкой гончей». Для исследователя характерен повышенный уровень «непреднамеренной» сосредоточенности на объекте исследования, ведущей к суммированию всех воздействующих факторов, даже вроде бы побочных, и устойчивое сохранение этого состояния даже «на отдыхе». Это называют исследовательской «доминантой», облегчающей работу интуиции.

А затем «приведения в порядок» и развитие вроде бы самых простых пси­хологических качеств, прежде всего — перцептивной открытости, впечат­лительности, восприимчивости. Тут и внимание (главное — объем, селектив­ность, сосредоточенность, распределенность, отвлечение от постороннего при умении фильтровать информацию и вычленять главное и т.д.), сочетаю­щее холодную аналитичность и эмоциональную напряженность. Рядом — развитие восприятия и понимания (надо уметь преодолевать трудности не­обычной, непонятной терминологии, «другого» подхода, взгляда, позиции; сложной или упрощенной — с пропусками в изложении — композиционной структуры). Важен характер и уровень памяти на значащие и наряду с этим на, казалось бы, незначительные детали в «поле исследования», на имеющи­еся трактовки и др. собственные наработки и сделанное другими. При труд­ностях запоминания «всего» возникает естественная необходимость делать выписки и аналитические конспекты. Но нужно постоянно обращаться к за­писям, сохраняя в своей «оперативной памяти» наиболее важные элементы

U)

Дата добавления: 2014-12-26