СНАЙПЕР 2 страница. Наконец и эта дверь отворилась

Наконец и эта дверь отворилась. Мы следом за наемником перешагнули стальной порог.

Это был зал с восемью лифтовыми кабинами. Над дорогими ореховыми створками имелись старинные табло, состоящие из десяти стеклянных квадратиков. На тех из них, что были не разбиты, сохранились цифры от нуля до десяти.

Глаза Клыка округлились.

— Десять этажей вниз? — неизвестно у кого спросил он. — Это ж сколько метров получается?

Ему никто не ответил.

Наемник подошел к одной из кабин, створки которой сохранились лучше других, и нажал кнопку вызова.

— А если застрянем? — продолжал волноваться Клык. — Может, лучше по лестнице?

— Здесь нет лестниц, — коротко бросил наемник. — Автономное электропитание лаборатории Х-12 имеет ресурс в полстолетия и дублируется двумя подстанциями, работу которых контролируют наши специалисты.

«Так кто ж вы такие на самом деле, ребята? — подумал я. — Подземные лифты, подстанции, „наши специалисты“. Слишком круто для простой группировки, отстреливающей народ за деньги. Посмотрим, что будет дальше».

Дальше створки открылись, мы загрузились в лифт, и наемник нажал на кнопку с цифрой «5».

Под ложечкой возникло неприятное ощущение. Лифт мчался вниз со скоростью явно превышающей ту, на которую были способны подобные механизмы образца 1986 года. Правда, дискомфорт ощущался не только от скоростного спуска. Стенки лифта были бронированными с явными следами пуль на них, закрашенными не единожды. Что бы это значило? Гостевой лифт, где непрошеных гостей, недотравленных газом, рассчитывают не отходя от кассы?

Через несколько мгновений мой желудок вернулся в прежнее положение, створки бесшумно распахнулись… и я понял, что мое предположение недалеко от истины. На нас смотрели четыре крупнокалиберных пулеметных ствола ЗПУ-4. Зенитная установка, за которой сидел наемник в экзоскелете, стояла в конце бетонного коридора метров в десять длиной. По бокам бетонных стен имелись широкие щели — как раз автомат вместе с рукой пролезет.

— Сдайте оружие, — сухо сказал наемник, первым опуская в приемник свою LR 300 ML.

— Интересно, а как мы вашу сходку будем охранять без оружия? — поинтересовался Меченый.

— Сдайте оружие, — словно механический робот, повторил наш провожатый.

— А если не сдадим, он и тебя вместе с нами положит? — продолжал допрос Меченый, не спеша расставаться со своим АК.

— Положит, — ответил наемник. — У него имеются четкие инструкции — красную линию вооруженный человек пересекать не имеет права. И если за этой линией металлодетектор пискнет — считай, что кто-то один приговорил всю группу.

— Нам что теперь, до трусов раздеваться? — возмутился Проводник, швыряя в приемник свою «Гадюку».

— Предварительно проверить реакцию детекторов вы можете на желтой линии, — невозмутимо произнес наемник.

Выпендриваться под дулами четырех КПВ было как минимум неразумно. Пискнуть не успеешь, как от шести здоровых мужиков останется гора дымящегося фарша. Причем самому пулеметчику рикошеты в замкнутом пространстве по барабану, не зря, поди, его в экзоскелет запаковали.

Я сложил в приемник свою СВД и снайперский комплекс, попробовал пройти с «Бритвой» — как-никак из артефактов нож откован, вдруг прокатит? Не прокатило. На желтой линии детектор предупреждающе запищал, стрелок за зенитной установкой пошевелился едва заметно, стволы пулеметов качнулись в мою сторону.

— Да ладно, ладно, не вопрос, — проворчал я, отстегивая «Бритву» вместе с ножнами. А вот на контейнер с «Чистым небом» металлодетектор не отреагировал. Что ж, может, это и к лучшему для хозяев базы. Имелись прецеденты, когда настойчивые попытки неких самоуверенных господ лишить меня артефакта заканчивались для них плачевно…

Бетонный коридор в паре метров от ЗПУ-4 расходился на два ответвления.

— За мной, — коротко бросил проводник через плечо.

— А то не ясно, — буркнул Проводник. — Блин, без оружия прям как голый…

Коридор закончился довольно быстро. Перед нами была очередная бронированная дверь и два гоблина в экзоскелетах при ней с неизменным мутантом М-16 в стальных лапах. Наш проводник назвал несколько цифр — пароль, должно быть. Гоблин слева пробубнил что-то — то ли ответил, то ли в рацию кому-то чего-то сообщил, но бронированная заслонка легко и бесшумно сама собой отворилась.

— Проходите, — сказал наемник и отошел в сторону, пропуская нас. Как мне показалось, в его голосе прозвучала едва заметная доля почтительности. Видать, нечасто этот сектор подземной лаборатории посещали посторонние…

Это был огромный зал, полностью обшитый бронепластинами, в центре которого стоял большой круглый стол. Зал и стол. И больше ничего, кроме тринадцати деревянных стульев, расставленных вокруг стола.

Все стулья были одинаковыми — резными, с высокими спинками. Лишь один отличался от остальных. На верхней части его спинки восседал орел, выполненный из огромного куска лазурита, — эмблема группировки наемников.

На стуле сидел человек в традиционном для этих мест серо-синем комбинезоне и в маске-омоновке, полностью скрывающей лицо. И ничто бы не отличало его от обычного наемника, если б не рукоять раритетного кортика германского дипломатического корпуса образца 1938 года, кончик которой выглядывал из-за края стола и тоже был выполнен в виде головы орла. Как говаривали древние, sapienti sat, «мудрому достаточно», чтобы понять — таинственный главарь группировки наемников прибыл сюда исключительно для переговоров.

Помимо главаря наемников, за столом присутствовали еще пять человек, в Зоне более чем известных. Двоих из них я знал лично.

По правую руку от таинственного хозяина базы сидел человек с аккуратно подстриженной седой бородкой, внешне немного похожий на Болотного Доктора. Увидев меня, он еле заметно кивнул головой. Я ответил тем же. После встречи на Янтаре об академике Сахарове у меня остались самые приятные впечатления.

Рядом с академиком развалился на своем стуле Йога — изогнутые подлокотники и ширина сидушки позволяли расположиться с удобствами. Увидев в моих глазах немой вопрос, он слегка ухмыльнулся. Доволен, что я недоумеваю, как это он успел телепортироваться со своей базы сюда быстрее меня. Вроде несколько часов назад гудел в «Веселом Кандехе» — и вот те на, уже заседает за круглым столом. Не иначе между его шалманом и базой наемников существуют какие-то подземные сообщения.

По правую руку от Йоги, положив локти на стол и разместив квадратную челюсть на кулаках, сидел генерал Воронин, глава группировки «Долг». Нас он смерил взглядом с головы до ног, словно ростовые мишени на стрельбище, будто прикидывая, на каком расстоянии от линии огня разместить картонные силуэты.

Слева от главы базы наемников сидел Валерьян, личность в Зоне известная не менее, чем в свое время Че Гевара на Кубе. Сталкеры, примкнувшие к его группировке, иначе как Отец Валерьян его не величают.

По левую руку от Валерьяна, словно зеленое отражение Воронина, восседал Лукаш, новый глава группировки «Свобода». Этому до нас дела не было, он был занят — на командующего «Долгом» смотрел, слегка прищурившись, будто через ПСО-1 целился. И в его глазах читалось острое сожаление, что нет у него того ПСО вместе со всем, что к нему прилагается.

Остальные семь стульев были пустыми.

Оценив обстановку, мы, не дожидаясь приглашения, расселись на свободные места. В ногах, как говорится, правды нет, а к долгим церемониям мы не привыкли.

Над столом повисла вполне материальная пауза, словно участники Сходки своим присутствием создали некую невидимую энергетическую аномалию. Что ж, явление вполне обоснованное. Харизмой все присутствующие обладали неслабой, и почти у каждого было, что сказать остальным — и всем, и каждому отдельно. В смысле, каждый имел свой личный счет к одному или нескольким присутствующим. Только академик Сахаров что-то черкал в своей записной книжке, еле слышно мурлыча что-то себе под нос.

— Что ж, господа, начнем.

Голос наемника разнесся над столом, разрывая невидимый кокон напряженности. Не затем здесь собрались присутствующие, чтобы сводить личные счеты. Не тот случай. И главарь наемников подтвердил это.

— Я взял на себя смелость пригласить вас на внеочередную Большую Сходку по веской причине. Обстановка в Зоне близка к критической. Потому позвольте сразу перейти к делу, — жестко произнес он.

Я внимательно смотрел на этого человека. До сего момента я вообще не подозревал о его существовании, как и о наличии в Зоне его подземной базы. Когда еще увидишь того, о ком никому ничего не известно.

— Для начала позвольте представиться. Так как мое имя вам ничего не скажет, можете называть меня Бехрамом. Я являюсь хозяином этой базы и предводителем тех, кого вы называете наемниками. Два дня назад господин Сахаров ознакомил меня со своими исследованиями, и мы не придумали ничего лучше, как собрать вас в этом зале для того, чтобы совместными усилиями принять решение, крайне важное для всех нас. Я думаю, что уважаемый всеми нами академик гораздо лучше меня ознакомит вас с возникшей проблемой.

«Гладко излагает, — подумал я. — Не иначе Гарвард за плечами помимо какой-нибудь школы головорезов. Кстати, Бехрам, Бехрам… Знакомое имя, только вот где я его слышал?»

Монолит восстановил мне память о прошлом, но все-таки в ней порой случались провалы. Впрочем, как и у каждого из нас. Называется «забыл хоть убей». И вспомнить с ходу не получается.

Главарь наемников опустился на свое место. Сахаров продолжал вычерчивать в своей книжке что-то крайне сложное для понимания обычного человека.

— Господин академик, вам слово, — наклонившись к уху Сахарова, произнес Бехрам.

— Да-да, — встрепенулся ученый, захлопывая свою книжку. Вставать он не стал, впрочем, никто и не настаивал.

— Ни для кого не секрет, что мощность последнего Выброса составила шестнадцать целых три десятых единицы по шкале Бергмана, что превышает все известные показатели последних лет, — начал Сахаров. — Были начисто снесены шесть наших контрольных пунктов с приборами, измеряющими показатели радиационной и аномальной активности на условной линии между Ильинцами и Парищевым. Про те, что стояли ближе к ЧАЭС, я не говорю — от них вообще ничего не осталось. При этом отмечу, что они были сконструированы специально для условий работы в Зоне, и для их уничтожения необходима сила взрыва мощностью около пяти килотонн ТНТ — примерно треть мощности бомбы «Little Воу», сброшенной на Хиросиму.

Сидящие за столом переглянулись.

— Также по информации, полученной по нашим каналам от военных, на юге было зафиксировано расширение границ Зоны до линии Запрудка — Владимировка — Толокунь.

— Ничего себе, — пробормотал себе под нос Валериан. — Почти на двадцать километров…

— Именно так, — кивнул Сахаров. — ОСНГ удалось некоторым образом стабилизировать ситуацию, уничтожив ринувшихся на юг из Центра Зоны полчища мутантов и зачистив потом прорванные Второе и Первое кольцо Периметра. Но в ходе этой операции были потери — сорок три погибших военнослужащих, около сотни раненых, не считая уничтоженных укреплений и боевой техники. В настоящее время Периметр полностью восстановлен, но есть одно «но»…

Академик раскрыл свою записную книжку и начал ее листать. Все молчали, лишь шелест страниц тревожил мертвую тишину зала.

Наконец Сахаров нашел то, что ему было нужно.

— Значит, так, — произнес он, бросив мимолетный взгляд на наручные часы. — По моим данным, подтвержденным всеми доступными нам измерительными приборами и информацией со спутников, через восемь часов четырнадцать минут над Зоной пронесется новый Выброс мощностью от шестидесяти до восьмидесяти единиц, который накроет не только Киев, но предположительно и территорию до условной линии Гребенка — Белая Церковь — Житомир.

Воронин тихонько присвистнул. Остальные тоже зашевелились. Информация была более чем шокирующей.

— Но это еще не все, — сказал Сахаров. — Я пришел к выводам, что в дальнейшем мощность выбросов будет расти в геометрической прогрессии. И это значит, что не пройдет и года, как вся Южная Украина, Балканский полуостров, Ближний Восток и Северная Африка будут одной территорией под названием Зона. Дальнейших предположений строить не берусь, но думаю, что, если не принять решительных мер, земной шар в ближайшем будущем будет выглядеть примерно так, каким мы привыкли его видеть здесь, в Зоне отчуждения. У меня все.

— Радужные перспективы, — задумчиво произнес Воронин. — И, как я понимаю, отсчет таймера начался с того момента, как группа преступников выбралась из-под Саркофага.

— Тот Выброс, о котором говорил господин Сахаров, произошел именно в это время, — сказал Лукаш, возможно впервые в жизни согласившись с командиром «Долга».

— Так вот в чем дело… — протянул Меченый. — А я все голову ломаю, с какой это радости на нас такое бабло сыплется. «Охрана Сходки», надо же… Ну, так что, можно считать, что поиски крайних завершились успехом? Деньги вам сейчас вернуть, чтоб кровью раритетные пачки не заляпать? Или потом отстираете как-нибудь?

— Погоди, — прервал я его.

Меченый явно завелся и сейчас мог наломать дров даже без оружия. Если он начнет рубилово врукопашную, хочешь не хочешь, придется впрягаться. Но не для того ж нас пригласили сюда, чтобы устраивать показательный суд, когда и без него можно было при желании аккуратно снять из «Вала» часового, после чего кинуть пару гранат в вагончик, пока мы спали? Что я и озвучил.

— Сомневаюсь, что ради нашей ликвидации стоило созывать Большую Сходку. Тем более что проблему это не решит.

— Верно говоришь, Снайпер, — кивнул Бехрам. — Возможно, проблему решит то, что ты носишь на поясе. Ведь это часть Монолита, при помощи которой можно перемещаться через пространство и время, верно?

О том, что представляет собой на самом деле «Чистое небо», знали немногие. Только присутствующие здесь сталкеры, которых я вытащил из автоклавов Директора, да, пожалуй, еще Болотный Доктор. Интересно, кто из них слил информацию этому типу в маске?

— Не думай плохо о своих товарищах, — сказал Бехрам. — Простая логика, не более. Поэтому, проанализировав недавние события, о которых мне доложила наша служба разведки, и, сопоставив факты, я и пригласил вас на Сходку, что сильно удивило остальных. Теперь, думаю, всем все ясно.

— Часть Монолита? — удивленно поднял брови Лукаш. — Интересно, как это тебе удалось?

— Длинная история, впору роман писать, — буркнул я. — Напишу — дам почитать.

— Забавно, — ухмыльнулся Йога. — Вот уж не думал, что Монолит существует на самом деле. А оказывается, его часть таскает на поясе мой лучший кореш.

— Скорее, его душу, — неожиданно спокойно поправил главаря бандитов Меченый. — Ведь это после того, как ты вытащил из него «Чистое небо», Монолит сдулся, словно больная собака?

Я кивнул. Сказать было нечего.

Долговский генерал в упор посмотрел на меня.

— Жаль, что Петренко тебя не расстрелял, жаль. Но теперь уж ничего не поделаешь…

— Ну что, Воронин, сбылась мечта хммм… «Долга»? — с ноткой торжества в голосе спросил Лукаш. — Парень, можно сказать, уничтожил сердце Зоны. Надо бы ему медаль на грудь от вашей банды повесить. С закруткой на спине.

Обе руки Воронина дернулись коротко, словно рукояти хлыстов. Из рукавов его комбинезона вылетели две черные молнии.

Лукаш непроизвольно охнул, сильно ударившись лопатками о спинку кресла. Немудрено, когда в воротнике твоего комбинезона в миллиметре от шеи с обеих сторон торчат два немагнитных пластиковых кинжала, пущенных в цель с огромной силой.

— В следующий раз они будут в твоих глазницах, — спокойно произнес командир «Долга».

— Вот это по-нашему, по-босяцки! — восхитился Йога.

— Прекратить! — грохнул кулаком по столу Бехрам. — Сейчас вы находитесь на моей территории, поэтому прошу соблюдать мои правила!

— Мы находимся на территории Зоны, — парировал Воронин. — И пока что она устанавливает здесь свои правила.

— А кому-то не мешает обратить внимание на систему охраны, — хмыкнул Йога. — Пластиковыми ножами, между прочим, террористы вырезали пилотов тех самолетов, что протаранили башни-близнецы в Нью-Йорке. Кстати, Воронин, судя по тому, как вы ловко с ними управляетесь, не ваших людей работа?

— Господа, а вам не кажется, что Большая Сходка превращается в большую свару? — поинтересовался Сахаров. — Между прочим, если не принять меры, через восемь часов от вас и от ваших группировок останутся лишь пухлые досье в сейфах Интерпола.

— И что вы предлагаете? — поинтересовался Йога. — Как я понимаю, до Выброса мы даже свалить не успеем, всех по-любому накроет.

— Думаю, план действий может быть только один, — ответил Сахаров. — Пройти к Монолиту и попытаться вернуть аномалии ее артефакт. Не хочу кривить душой, в этом случае никакие расчеты не возможны и шансы на успех минимальны. Я руководствуюсь только элементарной логикой.

— Черрт, профессор прав, — глухо прорычал Лукаш, выдергивая из воротника плотно засевшие в нем «Бут блейды» и пряча их за пояс. — Я постараюсь вернуть их тебе, генерал, в ближайшее время.

— Не беспокойся, — хмыкнул Воронин. — Для тебя у меня найдется еще не одна пара. Но согласен, ученый прав, об этом лучше поговорить позже.

Пока командиры «Долга» и «Свободы» мерились длиной клинков, я напряженно думал. А ведь Бехрам прав на все сто. Я если не уничтожил Монолит, то практически лишил его силы. И если верна теория Сахарова, что эта единственная в своем роде аномалия является заплаткой между мирами, то там, на другой стороне зазеркалья, сейчас во многих местах трясется и проваливается земля, бушуют цунами, повально исчезают люди и животные. И что будет, когда обессиленный Монолит больше не сможет сдерживать энергию выбросов? Не иначе на каждого жителя Земли придется по одному кровососу — его зеркальной копии, не считая аномалий и полчищ мутантов, в которых превратятся животные, выброшенные неведомой силой из иного мира?

Вывод напрашивался сам собой.

— Господин Сахаров, если я верну «Чистое небо» на место, это точно сможет остановить Выброс? — спросил я.

— Хороший вопрос, — кивнул Бехрам.

Ученый развел руками.

— Признаться, я знаю не больше вашего, — сказал он. — Но, думаю, это единственный выход в нашем случае.

— Угу, — кивнул Меченый. — Вы хотите сказать, что нам сейчас надо все бросить и отправляться обратно в этот чертов Саркофаг?

— Вы единственные, кто были там, — сказал Валерьян. — И сомневаюсь, что кто-нибудь, кроме вас, сможет это повторить.

— Ты мудрый человек, сталкер, — произнес Призрак, рассматривая свои ногти. Только сейчас я заметил, что ногтевые пластины его больших пальцев длиннее остальных и заточены, словно две бритвы. — Но нас пока еще никто не спросил, хотим ли мы снова нырять в этот ад. Харона я тут не вижу и сильно сомневаюсь, что «монолитовцы» отключат Выжигатель мозгов и с почестями проводят нас к Саркофагу. Или ты знаешь другой путь?

Валериан покачал головой.

— Я пригласил предводителя группировки «Монолит» на Большую Сходку, — медленно проговорил Бехрам. — Как видите, его кресло пустует. Но буквально за несколько минут до начала Сходки Харон прислал сообщение.

Командир наемников достал из кармана комбинезона маленький диктофон, включил его и поставил на стол. Из динамика раздался хриплый механический голос, наверняка пропущенный через «AV Voice Changer» или обработанный иной схожей программой:

— Отряды армии «Монолит» до конца будут защищать подступы к Саркофагу. Вы и так уже сделали слишком много для того, чтобы уничтожить этот мир, и мы выполним свой долг или погибнем.

В динамике зашуршало, послышался щелчок — видимо, связь прервалась. Или же — что вероятнее всего — ее прервал легендарный Харон, сказав все, что хотел сказать.

— Слишком напыщенно, для того чтобы быть правдой, — задумчиво произнес Лукаш. — Типа, они — защитники мира, а мы — те, кто пытается его уничтожить.

— И при этом на каждом защитнике мира экзоскелет Sarcos третьего поколения, которые производятся только и США,[10]— добавил генерал Воронин.

— Похоже, господа, вы только что открыли для себя секрет Полишинеля по поводу того, откуда у местных сталкеров столько американского и европейского оружия и почему в Зоне считается дурным тоном говорить о Северных Кордонах, — хмыкнул Бехрам.

— Признаться, об этих кордонах я почти ничего не знал. «Энциклопедия Зоны», имеющаяся в КПК каждого сталкера, о них скромно умалчивала, и потом, до сегодняшнего момента, у меня имелось предостаточно своих проблем. Не до любознательности было, в общем. Но коль уж зашел разговор, то почему бы не разжиться информацией у сведущего человека?

— Мне кажется, Бехрам, что вы знаете о Монолите и Северных Кордонах больше любого из нас, — заметил я. — Во всяком случае, у меня в КПК точно нет мобильного телефона Харона. Не поделитесь сведениями?

— А вам это зачем? — хмуро бросил Бехрам.

— Просто в прошлый раз я чудом дошел до Саркофага, несмотря на то, что на мне был бронекостюм-экзоскелет WEAR 3Z, — сказал я. — Так вот, монолитовцы превратили его в кучу металлолома, а того, кто прикрывал меня, испепелили «Жарками». И если вы хотите договориться с нами, справедливо было бы поделиться всей известной вам информацией о тех, с кем нам придется столкнуться.

— Он прав, наемник, — сказал Лукаш. — До сих пор сожалею, что Чехов не сумел с ним договориться. Клянусь Зоной, парень, если выживешь и надумаешь прийти к нам, отдам тебе лучшую роту.

«Нет уж, спасибо», — подумал я, вспомнив о том, какой прием мне оказали в «Свободе». Воронин хотел что-то сказать в ответ, но сдержался. Ну и хорошо. Потому как этот роту точно не предложит, разве что лишнюю тысячу накинет за мою голову.

— Ну, слушайте, коли так, — сказал Бехрам. — Хотя знаю я немногим больше вашего. После Второго взрыва в результате переговоров между странами НАТО и Украиной при поддержке ООН было решено на севере Зоны возвести неприступную стену, исключающую несанкционированное проникновение биологических объектов как с территории Зоны, так и в обратную сторону. Западники пытались выбить тендер на постройку своими силами сплошной стены вокруг всей Зоны, но Россия и Беларусь воспротивились проекту, небезосновательно опасаясь, что НАТО в этом случае просто получит неконтролируемую зону политического влияния вблизи их границ, да и Украину такое положение вещей не особо устраивало. У НАТО же помимо устранения опасности распространения Зоны в направлении Прибалтики, стран Скандинавии, Германии, Франции, Британии и так далее имелся свой чисто финансовый интерес в установлении контроля хотя бы над северной и северо-западной частью Зоны.

— Неужели экспорт артефактов и отловленных мутантов? — удивился Йога. — Мелковато, по-моему, для НАТО. Но, что вбухано в Стену, таким Макаром, полстолетия отбиваться будет.

— Ошибаетесь, молодой человек, — довольно жестко произнес Бехрам, видимо сильно не любивший, когда его перебивают. — Вы даже не представляете, сколько в США стоит «Колючка», которую здесь вы меняете на блок сигарет. Но Зона для западников это, прежде всего не добыча артефактов и не мутанты для научных лабораторий и любителей экзотики, а бесплатный полигон, на котором они испытывают новые роботизированные боевые системы. Где шесть лет назад корпорация «Боинг» получила от Министерства обороны США заказ стоимостью в пятнадцать миллиардов долларов на разработку Future Combat System — «Боевой системы будущего», согласно которой к этому году в рамках проекта предполагалось испытать восемнадцать невиданных доселе боевых единиц, в том числе роботов-танков и ударных беспилотных летательных аппаратов.[11]

Крупная группировка религиозных фанатиков, пробившаяся к центру Зоны после окончания основных работ по постройке Стены, подвернулась весьма кстати. Из них был сформирован отлично вооруженный живой кордон, отгородивший ЧАЭС от любопытствующих, пытающихся подойти к Саркофагу с юга. Хотите поклоняться своему Монолиту? Да сколько угодно! При этом каждому защитные прототипы вживим под кожу черепа, чтобы мозги не спеклись от того, что мы здесь испытываем. И даже ударным группам суперсовременные нанокостюмы выдадим для защиты от жесткого излучения — только базу нашу с юга защищайте да мертвецов своих с поля боя забирать не забывайте, а то вдруг кто додумается с них скальпы снять чисто ради научного интереса.

В общем, западники, так или иначе, своего добились. С севера Стена, с которой установленные на ней автоматические пушки и пулеметы с тепловизорами за полкилометра уничтожают все живое, с юга — монолитовцы. А что происходит посредине — до сих пор загадка для всех, и для меня в том числе. Признаться, мне поступали заказы с севера, отсюда я знаю Харона, которого никогда лично не видел…

— Ясно, — сказал Меченый, которому, похоже, надоело слушать об успехах западных технологий. — В таком случае скажите, насколько реально пробиться к Монолиту с юга?

— На сегодняшний момент это нереально, — покачал головой Бехрам. — Ошибки прошлого учтены, группировка «Монолит» получила дополнительное финансирование и превратила южные подступы в линию неприступных фортов. И объясняется такая щедрость просто — западникам нужно во что бы то ни стало сохранить в секрете то, чем они занимаются в центре Зоны, плюс получить весьма лакомый заказ от мирового сообщества, который покроет все расходы. Стена показала себя в условиях Зоны идеальным оборонительным объектом, и сейчас НАТО возобновило переговоры с правительством Украины насчет обнесения Стеной всей Зоны. Заметьте — энергия выброса не может преодолеть Стену, и это весьма весомый аргумент в пользу натовцев.

— Я, кажется, знаю, в чем тут дело, — задумчиво произнес я.

Все участники Большой Сходки повернули головы в мою сторону.

— У Выжигателя Мозгов я видел в действии установку, очень похожую на стандартную передвижную радиолокационную станцию с увеличенной антенной обнаружения на крыше. Эта установка является передвижным блокиратором избыточного выделения энергии. Видимо, такие блокираторы установлены на Стене.

— Точно! — воскликнул Бехрам. — А я то ломаю голову, почему Выброс не распространяется на север! И как я не догадался? У нас ведь есть пара таких установок, ими Харон расплатился за заказ. Очень не хотел, но я настоял, незаменимая вещь при авианалетах. Наверняка на Стене стоят такие же, только стационарные!

— Итак, мы приходим к тому, что сегодня центра Зоны достичь невозможно, — мрачно произнес Меченый. — Тогда к чему весь этот цирк?

— Невозможно, но в то же время необходимо, — спокойно сказал Бехрам. — Кстати, это было невозможно и ранее, но вы все так или иначе совершили невозможное. И сейчас это нужно просто повторить.

— Считайте это просто заказом, — сказал Лукаш. — Как бы ни ерепенились некоторые, Зона равно нужна нам всем. Это наш сбалансированный мир, в котором мы живем. Но если на каждого сталкера придется по двадцать кровососов, баланс нарушится, и тогда крышка и нам, и нашему миру. Кажется, ты, Снайпер, творил, что аббревиатура «S.T.A.L.K.E.R.» переводится с пиндосского как «специальный тактический армейский ликвидатор, сохраняющий существующую реальность»? Вот и сохраните нашу реальность. Со своей стороны от имени «Свободы» предлагаю каждому из вас за этот заказ по пять тысяч.

— Поддерживаю, — без раздумий поднял руку Валериан.

— За такие копейки идти на верную смерть!.. — возмутился, было, Проводник.

— Десять, — коротко бросил Йога. И добавил: — Каждому.

— Зона слишком ценный объект научных исследований, для того чтобы экспериментировать с его балансом, — сказал Сахаров. — Да и остальной мир немного жалко, признаться, — хоть я давно там не был, но будет обидно узнать, что его больше не существует. Тридцать тысяч каждому…

Мне было интересно наблюдать за этим спектаклем. Сейчас сильные мира сего пытались купить этот самый мир у полудюжины сталкеров — небритых, битых жизнью, Зоной и пулями, вырывавшихся из аномалий и клыков мутантов, умеющих спасать себя и других. Купить весь мир у нас… И выходило из этих моих рассуждений, что мы, сталкеры, и есть на самом деле настоящие хозяева мира…

— У «Долга» денег нет, — прервал мои мысли голос генерала Воронина. — Все знают, что мы чистим землю от Зоны и ее порождений и не гонимся за длинным рублем, в отличие от некоторых, торгуя дьявольскими выкидышами зараженной земли. Но для того чтобы очищать землю, нам, прежде всего, нужна эта земля. Я не знаю, что вы спасете в результате вашего рейда — Зону или весь остальной мир, но «Долг» заинтересован в том, чтобы окружающая реальность не стала хуже, чем есть сейчас. Потому предлагаю.

Он обвел нас всех внимательным взглядом, словно фотографируя наши лица немигающими глазами.

— За каждого из вас «Долгом» объявлена награда, причем недавно в связи с инфляцией и вашими новыми подвигами цены серьезно поднялись. За Проводника и Выдру предлагалось по две с половиной тысячи, за Призрака и Клыка — по пять, за Меченого и Снайпера — по двадцать. Потому мое предложение — если ваше предприятие удастся, все претензии «Долга» к вам снимаются.

— Аминь, — хмыкнул Лукаш. — Только для чего было городить такую патетическую речь? Сказал бы просто: денег не дам, но зато отпущу грехи. Но позволь поинтересоваться, чем «Долг» собирался платить тем, кто отловит этих сталкеров? Тоже отпущением грехов?

— Сто тысяч каждому, — негромко сказал Бехрам, прервав речь Лукаша.

Все удивленно воззрились на главаря наемников, даже и с учетом того, что деревянный рубль Зоны решением прошлой Большой Сходки был приравнен к евро, предложение Бехрама было более чем щедрым.

Дата добавления: 2015-05-06