Конец ознакомительного фрагмента. 1 страница. Более длительные голодания

Пролог

Монетка на удачу

Барбара Фритти

Желание – 3

Монетка на удачу

Барбара Фритти

Более длительные голодания

Более длительные голодания часто необходимы для людей, имеющих более серьезные и сложные проблемы со здоровьем, а также для тех, кто хочет достичь эффекта глубокого восстановления и оздоровления организма, который дает полный курс лечебного голодания. Такие голодания следует проводить под наблюдением, но не медика, а компетентного гигиениста-профессионала, который не только хорошо понимает суть данного метода, но и имеет практический опыт его применения.

текст предоставлен издательством http://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=6446395

«Барбара Фритти. Монетка на удачу»: Москва; 2013

ISBN 978‑5‑699‑67773‑3

Аннотация

Повар Адрианна Кавелло знает миллион рецептов и умеет творить на кухне чудеса. Ах, если бы собственное счастье можно было испечь по проверенному маминому рецепту, как румяный пирог! После гибели близкого друга Адрианна долгое время не могла заставить себя приготовить даже завтрак. Спасти ее от глубокой депрессии могло только чудо. Как‑то раз, проходя мимо старинного городского фонтана, который, по легендам, исполняет желания, она бросила в воду четвертак. Этот поступок изменил ее жизнь навсегда…

Июль…

В опустевшей комнате для персонала ресторана «Винченцо» Адрианна сняла белую поварскую куртку с длинными рукавами и бросила ее в корзину для грязного белья. Одним движением она освободила стянутые в тугой узел каштановые волосы, которые тут же рассыпались по плечам огненными волнами. Какое облегчение! Вечер на кухне выдался длинным и изнурительным, но Адрианне даже нравилось уставать на любимой работе. Она с детства мечтала стать шеф‑поваром, и к двадцати восьми годам ее имя уже кое‑что значило в ресторанном мире.

Вошедшая в комнату Линдси Роджерс устало улыбнулась. Эта высокая стройная блондинка, одна из помощников шеф‑повара или, точнее, одна из су‑шефов, стала близкой подругой Адрианны с первого дня знакомства. Иногда Адрианне трудно было поверить, что это действительно так: девушки были диаметрально противоположными не только внешне, но и по характеру. Общительная и веселая Линдси особым честолюбием не отличалась. Адрианна же, скромная и сдержанная, была гораздо сосредоточеннее и целеустремленнее. Разумеется, и она была бы не прочь повеселиться, но у нее почти не оставалось на это времени. Сколько она себя помнила, главной ее задачей было свести концы с концами. Придет день, и она сможет расслабиться, передохнуть, оглядеться и понять, что упускает, но это время еще далеко.

– Уже не верилось, что та компания когда‑нибудь уберется восвояси! – воскликнула Линдси, снимая белую куртку. – Один тост за другим, пока не напились вдрызг. Уиллу пришлось вызвать два такси, чтобы наконец выпроводить их.

– Зато они хорошо провели время, как и полагается, – улыбнулась Адрианна. Ничто не приносило ей бо́льшего счастья, чем смотреть, как люди наслаждаются приготовленной ею едой и общением друг с другом.

– Это точно! – Линдси покрутила головой, разминая затекшую шею.

– Хорошо, что бизнес оживился, – добавила Адрианна. – Зимой было совсем тоскливо.

Весь январь и февраль она тревожилась, что ресторан закроется, поскольку у владельца и шеф‑повара Джованни Риччи начались проблемы со здоровьем. К счастью, его племянник Стивен взял дело в свои руки и всего за несколько месяцев сумел преодолеть кризис. Адрианне не хватало на кухне опеки Джованни, но зато она научилась брать ответственность на себя. Она считала, что ее жизнь – причудливый коктейль хороших и плохих новостей.

– У нас столько клиентов благодаря тебе, – сказала Линдси, подходя к зеркалу, чтобы подкрасить губы. – Известность ресторана растет, а твоя репутация крепнет. Стивен вот‑вот назначит тебя шеф‑поваром.

– Сомневаюсь. За все шестьдесят лет в «Винченцо» не было ни одного шеф‑повара, который не носил бы фамилию Риччи.

– Что правда, то правда, но, хоть Стивен и хороший повар, его призвание – бизнес. Он обожает руководить, рекламировать ресторан и обхаживать клиентов. А волшебница на кухне – ты, и Стивену хватает ума это признать. Ты прекрасно справляешься с обязанностями шеф‑повара, – добавила Линдси, отворачиваясь от зеркала. – И знаешь, Уилл расхваливает тебя перед Стивеном при любой возможности.

– Он очень меня поддерживает, – согласилась Адрианна. Уилл Грейсон был главным барменом, и они жили вместе, хотя ей странно было думать о нем как о своем парне. Уилл и Адрианна дружили четыре года, пока свадебная вечеринка коллеги и море выпитого шампанского не превратили их из друзей в любовников.

– Кстати, об Уилле. Какой‑то он в последнее время рассеянный, – заметила Линдси. – У него проблемы?

– Никаких, насколько я знаю. Возможно, стресс от бесконечных шумных попоек.

– И то верно. Забери его домой и исправь этому честному труженику настроение так, как только ты умеешь. – Линдси озорно ухмыльнулась, схватила с вешалки куртку Уилла и швырнула ее Адрианне.

На лету из кармана куртки что‑то выпало.

Девушки одновременно нагнулись, едва не столкнувшись лбами, но Линдси первая схватила коробочку, обтянутую синим бархатом.

– О боже, – выдохнула Линдси, встретившись взглядом с Адрианной. – Уилл собирается сделать тебе предложение.

Адрианна изумленно и настороженно уставилась на аккуратный футляр для драгоценностей.

– Нет‑нет. Слишком скоро.

– Вы вместе уже целую вечность.

– Но не как парень с девушкой. Это для нас внове. Постой, не открывай, – предупредила Адрианна, глядя, как пальцы подруги теребят крышку.

– Почему бы и нет? Неужели ты не хочешь увидеть кольцо?

– Мы не знаем, что это обручальное кольцо. Пока ты не открыла коробочку, это может быть что угодно.

– Есть только один способ выяснить.

– Нет. – Охваченная паникой и тревогой, Адрианна мгновенно распрямилась. Она не была готова ни к помолвке, ни к браку, ни даже к обещанию. Она не хотела от Уилла никакого кольца.

– Не дури! Какой от этого вред? А польза – налицо: если кольцо не понравится, у тебя появится шанс скрыть разочарование, когда Уилл его тебе покажет. – Ох уж эта практичная Линдси! – Ты же не хочешь расстроить парня. Я знаю, ты постараешься быть вежливой и тактичной, но мы прекрасно понимаем, что никудышное кольцо – плохое начало брака.

– Не хочу его видеть.

Линдси нахмурилась:

– Почему? Что с тобой?

Как объяснить Линдси, относящейся к любви легко и небрежно, что для нее самой любовь, брак, семья – неразрывное целое, самая заветная мечта! Адрианна не верила в пробные браки или «второй шанс», а значит, ошибиться нельзя. Не потому ли возможное предложение пугает ее до смерти? Давным‑давно Адрианна надежно заперла свое сердце, и хотя Уилл чуть поколебал ее решимость, он даже не приблизился к тому, чтобы сорвать заветный замок. Неужели Уилл думает иначе?

– Линдси, пожалуйста, убери коробочку, пока он не вошел.

– Ладно, ладно, успокойся. – Линдси сунула коробочку в карман куртки Уилла и повесила ее на вешалку. – Вот… подальше от глаз. И притворимся, что ничего не видели.

– Хорошо, – с облегчением выдохнула Адрианна. – Сейчас меня все устраивает. Я считала, что и его тоже.

– Ну уж нет. Уилл не такой одержимый, как ты, да я и не знаю других таких сумасшедших, мчащихся на работу сломя голову и сидящих тут до потери пульса. – Линдси смягчила свои слова улыбкой. – Мне пора. У меня еще вечером свидание с Джеком. Он такой сексуальный, что рядом с ним у меня начинается сердечный приступ. Позвони мне завтра. Я хочу узнать судьбу кольца.

После того как Линдси выпорхнула из комнаты, Адрианна долго смотрела на куртку Уилла. Может, это вовсе не то, что она подумала? Может, это чужое кольцо? Вдруг кто‑то из друзей Уилла отдал ему подарок на хранение?

Однако, несмотря на все предположения, ее не оставляло неприятное предчувствие. Уилл с самого начала решительно форсировал их отношения, все время стремился к большему. Но ведь он знает ее лучше всех и должен бы понимать…

Вздохнув, Адрианна подхватила свои вещи и вернулась на кухню. Там уже никого не было, кроме Уилла, который со странным выражением лица таращился на свой сотовый телефон.

– Все в порядке?

Он поднял на нее глаза и кивнул, но его взгляд был отсутствующим, как будто мысли блуждали где‑то далеко‑далеко.

– Ты уверен?

– Адрианна, мне нужно с тобой поговорить.

– Ты меня пугаешь.

Его глаза потемнели.

– Ничего плохого. Просто… кое‑что важное.

Ее желудок сжался.

– А нельзя попозже? Был очень тяжелый вечер, я так устала. Единственное, чего мне сейчас действительно хочется, так это добраться до дома и плюхнуться в постель. Ты со мной?

Уилл нахмурился:

– Послушай, вряд ли это может подождать до завтра. Я долго откладывал и больше не могу молчать.

– Ну, несколько минут потерпишь, – произнесла Адрианна, оттягивая решающий момент. Если Уилл попросит ее выйти за него замуж, то что, черт побери, она скажет? Отказ оскорбит его чувства, но и согласие до добра не доведет. Адрианна поставила сумку на стол и решительно подхватила приготовленную большую коробку. – Извини, но я обещала детям пиццу.

В глазах Уилла заплескались разочарование и раздражение.

– Адрианна, ты три дня назад сказала мне, что сообщишь об этих бездомных попрошайках в полицию.

– Обязательно сообщу… завтра.

– Вечная отговорка. Я понимаю, у тебя в детстве были проблемы с системой, но главное в том, что этим детям необходимо нечто большее, чем остатки пиццы.

Около недели назад Адрианна наткнулась на троих детей, ковыряющихся в мусорном баке, и вынесла им горячую еду. С тех пор они приходили к ресторану перед закрытием почти каждый вечер. Она не знала, бездомные они или просто заброшенные, но нутром чувствовала, что они попали в беду и им нужна помощь. И еще она понимала, что одичавшие дети не позволят приблизиться к ним, если не начнут ей доверять. Наверное, с точки зрения общественной морали Уилл прав, но она все еще обдумывала, как лучше поступить, и пока не пришла ни к какому решению.

– Я вернусь через минуту. – Адрианна ловко подхватила коробку с пиццей и направилась к задней двери, выходящей в проулок за рестораном. Не успела она отойти на пару шагов от двери, как из темноты появились три ребенка.

Самому старшему, мальчику, на вид было около двенадцати. Из двух девочек той, что постарше, было лет десять, а младшей около восьми. Адрианна пыталась узнать, как их зовут, но только мальчик согласился назвать свое имя – Бен – и уверил, что у них есть где жить, просто нужна еда. Он умолял ее не звонить в полицию, и его слова задели ее за живое – у Адрианны на то были весомые причины.

– Так не может продолжаться, – сказала она Бену, удерживая пиццу в заложниках, пока не добьется хоть каких‑то ответов. – Нельзя одним слоняться по улицам так поздно. Это неправильно и опасно. Поверь мне, я проверила на собственной шкуре и знаю, что говорю. Я хочу помочь, но вам придется рассказать мне правду о себе.

– Послушай, мы ничего не просим, просто дай нам немного еды, и мы уйдем.

– Где ваши родители?

– Да ладно… Забей! Они завтра приедут. А пока мы справляемся.

Адрианна не поверила ни единому слову «нахаленка» и перевела взгляд на девочек. Старшая выглядела очень уставшей и какой‑то вялой, еле держала глаза открытыми, но маленькая настороженно уставилась на Адрианну ясными ярко‑голубыми глазами.

– Можно взять пиццу? – спросил Бен.

– Кто присматривает за вами в отсутствие родителей?

– Мамина подруга.

– Эта подруга знает, где вы сейчас?

– Она работает допоздна. Мы вернемся домой до ее прихода.

– Я могу отвести вас домой, – предложила Адрианна. – Только возьму куртку и сумку.

– Здесь недалеко. Что мы, сами не дойдем, что ли?

– Бен! Хватит отговорок…

– Спасибо за пиццу, мэм. Вкусная – пальчики оближешь!

Адрианна продолжала бы спорить, но услышала грохот и вслед за ним два громких хлопка. И только через секунду поняла, что означают эти звуки.

Выстрелы!

Ее сердце, казалось, застряло в горле, затрудняя дыхание. Ноги предательски отказывались слушаться и словно приросли к асфальту. Она выросла в районе, где выстрелы были обычным делом, но здесь же Норт‑Бич, престижная часть Сан‑Франциско. В голове не укладывается!

Адрианна, как во сне, медленно обернулась и посмотрела в проулок: две бегущие к улице фигуры в куртках с капюшонами проплыли перед глазами. Ее пронзил ужас. Неужели стреляли в ресторане?

О боже!.. Уилл на кухне один!

Адрианна бросилась к задней двери, моля бога, чтобы эти выстрелы донеслись откуда угодно, только не из ресторана.

Кухня была пуста.

– Уилл!

Нет ответа.

Вбежав в зал, она увидела, что оправдались ее худшие страхи. Уилл лежал на полу около бара, и вокруг его головы растекалась лужа крови.

– Нет! – выкрикнула Адрианна, падая на колени.

Его открытые глаза, не моргая, смотрели на нее, но в них больше не было жизни.

– Ты не мог умереть, – забормотала Адрианна, тряся головой. – Ты не можешь быть мертвым. Очнись. Это просто плохой сон. С тобой все в порядке. – Она положила ладонь на его лицо… еще теплое. Боже, необходимо что‑то делать! Искусственное дыхание!.. Позвонить девять‑один‑один!.. Но, прижав ладони к его груди, она поняла, что ничего не поможет.

Уилл мертв.

Полицейские сирены разорвали ночное безмолвие, в зал через парадный вход ввалились копы, оттащили ее от Уилла, принялись задавать вопросы, натягивать желтую оградительную ленту, а Адрианна все таращилась на мужчину, который был ее лучшим другом, ее любовником и, если бы она не выскочила из ресторана, может быть, стал бы ее женихом.

Глава 1

Август…

Семь недель прошло с того дня, как ограбление ресторана «Винченцо» отняло жизнь Уилла и разрушило ее жизнь. Адрианна протащилась сквозь все стадии горя – шок, отрицание, боль, чувство вины, гнев, растерянность и депрессию. Теперь предполагалось, что она должна жить дальше, но она могла лишь прятаться в своей квартире, смотреть по телевизору дневные ток‑шоу, пытаться найти хоть какой‑то интерес в вязании и шарахаться от собственной кухни и всего, что имело отношение к приготовлению пищи. Когда‑то кулинария была ее лекарством, но каждый раз, как она видела сверкающую сталь своих кухонных приборов, вспоминала Уилла, «Винченцо» и жизнь, которая была слишком хороша, пока не рухнула в один момент.

Адрианна надеялась, что полиция найдет убийцу или убийц Уилла и торжество справедливости позволит перевернуть эту страницу ее жизни, но этому не суждено было случиться. Никаких свидетелей. Администрация планировала поставить новые камеры слежения в ходе намеченной модернизации ресторана, а старые не работали. Казалось, единственным мотивом ограбления были деньги, и в полицейском рапорте было написано, что следователь пришел к очевидному выводу: Уилл застал грабителей врасплох, попытался остановить их и был застрелен.

Трудно было смириться со столь случайным и безличным убийством, однако других объяснений не было, да и дальнейшее выяснение причин не изменило бы главного – Уилл мертв. Она потеряла друга, а мир потерял очень хорошего человека…

Выйдя из дома, Адрианна судорожно вздохнула и прикрыла глаза от резкого света. Она привыкла к уютному полумраку своей зашторенной квартирки с одной спальней, и солнечный свет ослепил ее, ноги подкосились, охватило тошнотворное чувство паники. За эти семь недель Адрианна отваживалась покидать свое убежище только в случае крайней необходимости, и сейчас был как раз такой крайний случай.

Сегодня она просто должна была выйти из дома.

Стивен Риччи, вновь открыв «Винченцо» через три недели после ограбления и убийства Уилла, хотел поговорить с ней о ее работе, ее будущем, и она не могла дольше тянуть. Стивен сообщил, что установил новую систему безопасности, сделал косметический ремонт, чтобы ничто не напоминало о случившемся ни персоналу, ни посетителям, но Адрианна сомневалась, что слой краски и новая мебель сотрут ее воспоминания.

Другие воспринимали все иначе, им легче было вернуться к работе. Они не были свидетелями трагедии. Они не сидели в шоке на полу, измазанные кровью Уилла. Адрианна содрогнулась и спросила себя, сможет ли вообще когда‑нибудь вспомнить настоящего, смеющегося Уилла, а не чужие пустые безжизненные глаза.

«Прекрати! – сказала она себе. – Прекрати возвращаться туда!»

Адрианна брела по тротуару и старалась думать о чем‑нибудь другом. Ее многоквартирный дом находился всего в нескольких кварталах от «Винченцо», и когда‑то она наслаждалась каждым шагом дороги на любимую работу. Норт‑Бич в Сан‑Франциско справедливо считают «Маленькой Италией». Здесь располагается множество итальянских кафе со столиками, покрытыми скатертями в красную клетку, и с европейскими деликатесами; кофеен не только с неизменным латте, но и с поэтическими вечерами, концертами исполнителей народных песен и джазовых музыкантов. В общем, в этой части города кипит жизнь.

И магазинов здесь тоже много. Салоны винтажной одежды, художественные галереи и бутики самых дорогих брендов мирно соседствуют с книжными лавками, где продают книги об истории города и населяющих его иммигрантах, золотой лихорадке и «Варварском Береге», как иногда – по аналогии со средиземноморским побережьем Северной Африки – называют Калифорнию. Адрианне нравилось ощущение связи с бурным прошлым этого города. У нее не было родных, зато она чувствовала себя частью особенного района Сан‑Франциско.

Теплая летняя погода, прогуливающиеся туристы, дети с мороженым у входа в парк, лязг канатного трамвайчика напомнили ей о жизни, которой она пренебрегала в последние недели. Просто нужно как‑то избавиться от страха. В детстве она существовала в постоянном страхе, но, повзрослев, считала, что все это позади, – и вдруг зло и насилие ворвались в ее выстроенный уютный мир и грубо щелкнули по носу, мстя и напоминая зарвавшейся девчонке, что на самом деле она никогда не была в безопасности и не контролировала свою судьбу, что ее жизнь – это набор случайностей.

По иронии судьбы, за самой худшей ночью ее жизни последовало предложение о работе ее мечты: Стивен назначит ее шеф‑поваром «Винченцо». Последние десять лет она упорно шла к этой цели. Как можно отказаться? С другой стороны, где найти силы, чтобы вернуться в ресторан, смотреть на пол и не видеть крови Уилла? Как войти на кухню, не услышав слова Уилла о том, что он хочет поговорить с ней о чем‑то важном? Как войти в комнату отдыха и не увидеть его куртку или синюю бархатную коробочку с кольцом?

Адрианна не знала, что случилось с футляром для драгоценностей. Из округа Марин приехали родители Уилла и забрали его личные вещи из ресторана и его квартиры. Они ни словом не обмолвились при ней о кольце, но, похоже, они и не знали о ее отношениях с Уиллом. Она попыталась выразить соболезнования матери Уилла, однако та лишь машинально кивала и равнодушно похлопала ее по руке. Когда Адрианна спросила о похоронах, мать сказала, что никаких похорон не будет, что Уилла кремируют, а пепел развеют над морем. Адрианна знала, что Уилла с родителями не связывают тесные отношения, но не сознавала, насколько далеки они друг от друга. Да и какая теперь разница.

Распрямив плечи, Адрианна заставила себя идти дальше. Она не была уверена, сможет ли войти в ресторан, но надеялась к вечеру добраться до парадной двери.

День стоял чудесный. Туман не застилал горизонт, лишь несколько пушистых облачков плыли по высокому пронзительно‑голубому небу. Спускаясь с холма, Адрианна полюбовалась горизонтом, на котором в небесную синь впился мост Золотые Ворота, а разноцветные паруса яхт мирно скользили по заливу. Она свернула за угол и вышла на прекрасную, вымощенную булыжником площадь, к которой сходились четыре улицы.

Ресторан «Винченцо» располагался в дальнем углу напротив церкви Святой Маргариты и «Фонтана желаний», популярной достопримечательности Норт‑Бич. Фонтан, построенный более ста лет назад, принадлежал церкви. Он пережил землетрясение тысяча девятьсот шестого года и стал неотъемлемой частью местного предания – брось в воду монетку, и она принесет тебе удачу и счастье.

Много лет бесчисленное количество людей пересказывало друг другу чудесные истории об исполненных желаниях. Адрианна никогда не верила в этот дурацкий обряд и сказки. Может, потому, что ни одно из ее желаний так и не исполнилось… Она рано поняла, что одна в этом мире и единственный человек, на кого она может положиться, – она сама. Б́льшую часть своей жизни ей удавалось быть сильной, но сегодня… сегодня она слабая, неуверенная в себе девочка, которой никак не избавиться от тоски, не преодолеть панический страх и не переступить порог ресторанной кухни. Одна ступенька, две, три… Приготовление еды – не просто источник средств для жизни, но это все, что она умеет и действительно любит. Хотя и сбережения быстро тают, конечно.

Поддавшись порыву, Адрианна пересекла площадь и остановилась у фонтана. Пожалуй, сейчас ей не помешала бы помощь свыше. Она решительно открыла сумку, достала из кошелька монетку в двадцать пять центов. Внутренний голос упрямо твердил, что гораздо рациональнее будет оставить монетку в покое и завтра, когда она подъедет на авто (а силы‑то где взять на этот безумный рывок?), оплатить четвертаком семь минут на парковочном счетчике. Но душа трепетала и жаждала чуда – ну, разве так уж грешно поддаться мимолетному желанию и выбросить деньги в дурацкий фонтан?

Размышляя, Адрианна заметила двух девочек с другой стороны фонтана, и ее пульс помчался вскачь. Они были очень похожи на детей, которых она встретила в проулке за рестораном в тот вечер, когда был застрелен Уилл. С тех пор она не раз спрашивала себя: не сложилось бы все иначе, если бы она не вынесла детям пиццу, если бы не задержалась, задавая им вопросы, если бы не постаралась избежать того, что, как она думала, могло быть предложением руки и сердца? Сумела бы она спасти Уилла, если выслушала бы его, или тоже была бы теперь мертва?

Девочки были одеты неряшливо и выглядели такими же оборвышами, как она помнила. Интересно, где мальчик, который был с ними? Куда делся Бен? Голодали ли они без остатков еды, которые она им выносила?

Ее охватило чувство вины за то, что она по‑настоящему о них не позаботилась.

Адрианна обошла фонтан. Младшая девочка подняла взгляд, и ее голубые глаза вспыхнули узнаванием. Она что‑то прошептала второй девочке, та покосилась на Адрианну, затем они обе резко отвернулись и сорвались с места.

– Подождите! – крикнула Адрианна, бросаясь за ними через площадь в одну из улиц. Почему‑то казалось необычайно важным догнать их. Она просто должна была что‑то исправить, кого‑то спасти, ведь Уилла уже не вернуть. Вдруг, если она поможет этим детям…

Минут пять спустя они совсем скрылись из вида. Словно сквозь землю провалились в одном из узких проулков, пронизывающих эту часть города. Адрианна развернулась и медленно побрела назад.

Солнечный свет играл в тугих струях фонтана, и она шла как завороженная, все еще сжимая в кулаке монету. Нужно просто загадать желание – правильное желание, которое сможет все изменить.

Запыхавшись, она облокотилась на бортик фонтана и снова помедлила, готовая на что угодно, лишь бы подольше не входить в ресторан, – но по меньшей мере она совсем рядом…

Уайт Рэндал смотрел на календарь на экране компьютера до тех пор, пока глаза не защипало. Как будто если он посчитает дни не слева направо, а наоборот, это что‑нибудь изменит. Снова август, а он так и не нашел свою девочку. Даже на шаг не приблизился. Два года прошло с тех пор, как он в последний раз видел Стефани, и все еще понятия не имеет, где она. Знакомое отчаяние окатило его волной, глаза блестели от гнева. Он – инспектор полиции Сан‑Франциско – зарабатывает на жизнь тем, что ищет пропавших людей и раскрывает преступления. И, между прочим, он чертовски хорошо выполняет свою работу. Он успешно закрыл больше дел, чем кто‑либо другой в департаменте, но не справился с единственным, самым важным для себя заданием. Приходилось прилагать усилия, чтобы не терять надежды, но сознание все чаще рождало предательскую мысль: может, ему никогда не найти дочь.

Уайт не хотел сдаваться, но время неумолимо бежало вперед. Он взял в руки рамку, стоявшую на его столе. Ясные голубые глаза Стефани нежно глядели на него с фотографии. Это был ее шестой день рождения. Они ездили на пляж, жарили на костре хот‑доги и маршмеллоу[1]. В тот день они дурачились, пели песни у костра и были по‑настоящему счастливы. От ее улыбки ему стало чуть легче, он вспомнил, как Стефани озорно махала кусочками маршмеллоу перед камерой, как запеченными яблоками пахли ее загорелые щечки, песчинки в волосах – они тогда валялись на мокром песке и махали руками и ногами, так что на земле остались отпечатки, по форме напоминавшие крылья и мантии ангелов. Какой чудесный был день! Кто мог подумать, что это последний день, который они проведут вместе? Где ты теперь, мой ангел?

Но снимок в рамке не давал никаких ответов. У Стефани были его глаза и такой же взгляд, прямой и испытующий. Глядя на нее, Уайт будто смотрелся в зеркало, только дочь не унаследовала его темные волосы, а была блондинкой – в мать.

Ее мать …

При мысли о бывшей жене в Уайте закипала ярость. Дженнифер украла у него Стефани, нарушив соглашение об опеке, и превратила его жизнь в сущий ад. Чокнутая Дженнифер почему‑то вдруг решила, что их дочери с ней будет лучше, чем с отцом. Он окончательно не сошел с ума только потому, что знал: Дженнифер любит Стефани и сознательно не причинит ей вреда. Оставалось надеяться, что она хорошая мать, что как‑нибудь избавится от наркотической зависимости и дурных приятелей… Но он видел в своей жизни столько зла и насилия, что давно перестал верить в чудесные исцеления. Он не успокоится, пока снова не обнимет свою девочку.

Большинство его друзей и родственников поначалу, когда Дженнифер исчезла с ребенком, жарко его поддерживали, но постепенно их пыл поумерился, и они сдались. Все еще притворяются, будто верят в возвращение Стефани, но он‑то знает правду: их веру подорвали два очень длинных года фальшивых зацепок, ведущих в тупик следов и сокрушительных разочарований. В день, когда мать и дочь сбежали, к поискам были подключены все известные ему силы: «Эмбер алерт»[2], поисковые волонтерские отряды и всевозможные средства массовой информации. Через неделю стало понятно, что поиски затягиваются. Через несколько месяцев они продолжали жить так, будто маленькие ножки вот‑вот застучат по ступенькам, дверь откроется – и в комнату ворвется их любимый сорванец в джинсовой юбчонке. Многие месяцы во время семейных ужинов для Стефани ставили столовый прибор. Мать Уайта покупала для нее подарки ко всем праздникам и складывала в стенном шкафу до того дня. Но тот день казался все более далеким и призрачным. Уайт поставил фотографию на стол, мысленно пообещав дочери, что никогда не сдастся, сколько бы времени ни заняли поиски.

Ежедневная клятва дочери стала его тихой молитвой и, как всегда, принесла успокоение. Сосредоточившись на работе, он пробежал взглядом стопку папок на своем столе. Другие пропавшие дети, другие невинные жертвы требовали его внимания. Как бы сильно ни хотелось целиком посвятить себя поискам дочери, он должен зарабатывать на жизнь. В первый год после исчезновения Стефани он исколесил вдоль и поперек всю страну, отрабатывая бесконечные версии, которые неизменно заканчивались ничем. В конце концов ему пришлось вернуться к работе хотя бы для того, чтобы оплачивать нанятого для поисков Стефани частного сыщика. К несчастью, сыщик тоже ничего полезного не обнаружил и занялся другими клиентами, периодически предоставляя Уайту отчеты о машинально проделанной работе.

– Уайт, у меня кое‑что есть. Ты должен взглянуть, – позвал его бывший напарник Джош Бертон.

Уайт встал из‑за стола и подошел к другу. Они с Джошем познакомились в полицейской академии одиннадцать лет назад, стали напарниками, бок о бок продвигались по службе, однако за время его полугодового отпуска Джош получил другого напарника, как и Уайт, когда вернулся. Тем не менее Джош всегда был рад помочь другу по старой памяти, и вообще многие из самых успешных расследований они провели вместе.

– Вот, полюбуйся! Я пересматривал видеоматериал с камер вокруг ресторана «Винченцо», – ликовал Джош. Они всем отделом некоторое время работали над ограблением и убийством в популярном ресторане в Норт‑Бич, а Джошу досталась работа с видео. Он нажал на одну из клавиш компьютера, и на экране появилось зернистое видеоизображение. Трое детей – мальчик и две девочки, все явно моложе двенадцати лет – вышли из винного магазина, остановились на тротуаре, открыли коробку конфет. Вдруг самая маленькая девочка повернулась лицом к камере. Уайт ни с кем не перепутал бы эти до боли родные голубые глаза, в левой части груди заныло от предчувствия, и он затаил дыхание, пытаясь совладать с сердцебиением. Через какую‑то долю секунды девочка отвернулась, и дети выбежали из поля зрения камеры.

Дата добавления: 2015-05-06