Основные проблемы феноменологии

Мартин ХАЙДЕГГЕР

Відскановано: Гайдеггер М. Понятие философии. Философия и мировоззрение // Основные проблемы феноменологии. – СПб., 2001., с. 5-13

§ 2. Понятие философии. Философия и мировоззрение

В разборе различия между научной и мировоззренческой фило­софией нам удобно исходить из понятия, названного послед­ним, т. е. начинать со значения слова Weltanschauung — «миро­воззрение» или «миросозерцание». Это слово— не перевод с греческого или, скажем, латинского. Нет такого выражения, как κοσμοθεωρία. Напротив, это слово специфически немецкого че­кана, и оно было отчеканено именно в философии. Слово это появляется впервые в кантовой «Критике способности суждения» в своем естественном значении: миросозерцание в смысле наблюдения мира, данного в чувстве, мира, который Кант назы­вает mundus sensibilis,— миросозерцание как простое воспри­ятие природы в самом широком смысле. Так же употребляют это слово Гете и Александр фон Гумбольдт. Это употребление отми­рает в тридцатые годы предыдущего столетия под влиянием но­вого значения, которое было дано выражению Weltanschauung романтиками, в первую очередь Шеллингом. Шеллинг говорит во «Введении к наброску системы натурфилософии» (1799): «Интеллигенция продуктивна двояким образом — или слепо и бессознательно, или свободно и сознательно. Бессознательно она продуктивна в мировоззрении (Weltanschauung), сознатель­но—в создании идеального мира»[5]. Здесь мировоззрение уже не приписывается безоговорочно чувственному наблюдению, но интеллигенции, хотя и бессознательной. Далее, подчеркивается момент продуктивности, т. е. самостоятельного образования со­зерцания (воззрения). Так что слово приближается к тому значе­нию, которое нам сегодня известно — «осуществляемый само­стоятельно, продуктивный и, стало быть, осознанный способ постигать и объяснять целокупность сущего». Шеллинг говорит о схематизме мировоззрения, т. е. о схематизированной форме для выступающих фактически и фактически образованных ми­ровоззрений. Так понятое созерцание мира не нуждается в том, чтобы его осуществляли с теоретическими намерениями и сред­ствами теоретической науки. Гегель говорит в «Феноменологии духа» о «моральном мировоззрении»[6]. Гёррес использует оборот «поэтическое миросозерцание (мировоззрение)». Ранке говорит о «религиозном и христианском мировоззрении». Иногда речь идет о демократическом, иногда о пессимистическом мировоз­зрении, а еще — о средневековом мировоззрении. Шлейермахер говорит: «Наше знание о Боге завершается только в мировоззре­нии». Бисмарк писал однажды своей невесте: «Странные все же бывают мировоззрения у весьма умных людей». Из этого переч­ня форм и возможностей мировоззрения становится ясно, что под мировоззрением разумеют не только восприятие взаимосвя­зи вещей природы, но одновременно объяснение смысла и цели человеческого вот-бытия и, тем самым, истории. Мировоззре­ние всегда заключает в себе жизненное воззрение. Мировоззре­ние всегда вырастает из общего осознания мира и человеческого вот-бытия и притом, опять же, разными способами: одни созда­ют его членораздельно и сознательно, другие перенимают гос­подствующее мировоззрение. Мы вырастаем в таком мировоз­зрении и вживаемся в него. Мировоззрение определено посред­ством окружения: народа, расы, местоположения, ступени раз­вития культуры. Всякое специально образованное мировоззре­ние вырастает из естественного мировоззрения, из некого окоема понимания мира и определений человеческого вот-бытия, которые всегда более или менее явно даны каждому Dasein. Мы должны отличать от естественного мировоззрения специально образованное мировоззрение.

Мировоззрение не есть предмет теоретического знания ни в смысле происхождения, ни в смысле употребления. Оно не про­сто удерживается в памяти как некий запас знаний, но представ­ляет собой предмет взаимосвязанных убеждений, которые более или менее явно и прямо определяют житье-бытье. Мировоззре­ние по своему смыслу соотносится с соответствующим нынеш­ним вот-бытием (Dasein). В этой соотнесенности с Dasein миро­воззрение указывает ему путь и даст силу в трудных обстоятельст­вах, с которыми оно непосредственно сталкивается. Определяет­ся ли мировоззрение суевериями и предрассудками, или же опи­рается на чисто научное познание и опыт, или, как это обычно и бывает, сплетается из суеверий и знаний, предрассудков и попы­ток осознания,— не имеет значения и ничего не меняет в его сути.

Этого указания на характерные признаки того, что мы понимаем под мировоззрением, здесь, пожалуй, достаточно. Строгая дефиниция интересующего нас содержания должна быть полу­чена, как мы увидим, иным путем. Ясперс пишет в своей «Пси­хологии мировоззрений»: «Когда мы говорим о мировоззрении, то имеем ввиду идеи,— последнее и всеобъемлющее для челове­ка, причем как в субъективном смысле — переживание, энер­гию, образ мыслей, так и в объективном — предметно оформ­ленный мир»[7]. Чтобы осуществить наше намерение — различить мировоззренческую и научную философию,— следует пони­мать, прежде всего, что мировоззрение по своему смыслу вырас­тает из всегдашнего фактического вот-бытия человека в меру его фактических возможностей размышлять и занимать определен­ную позицию и вырастает, таким образом, для этого фактичного Dasein. Мировоззрение есть нечто такое, что всегда исторически существует из фактичного Dasein, вместе с ним и для него. Фи­лософское мировоззрение это такое мировоззрение, которое специально и членораздельно (или по меньшей мере — преиму­щественным образом) должно формироваться и опосредоваться философией, т. е. теоретическими спекуляциями, исключающи­ми художественное или религиозное объяснение мира и Dasein. Это мировоззрение не есть побочный продукт философии, но его образование — подлинная цель и суть самой философии. Тем, что философия как теоретическое знание о мире нацелена на всеобщее мира и последнее вот-бытия, на «откуда», «куда», «для чего» мира и жизни, она отличается как от частных наук, ко­торые всегда рассматривают отдельные области мира и вот-бы­тия, так и от художественного и религиозного способов деятель­ности, которые не укоренены первично в деятельности теорети­ческой. Что философия имеет своей целью формирование миро­воззрения, кажется не подлежащим сомнению. Эта задача долж­на определять сущность философии и ее понятие. Философия, как кажется, по сути своей в столь значительной мере является мировоззренческой философией, что от этого последнего слово­сочетания хотят отказаться как от перегруженного. Стремиться помимо этого еще к какой-то научной философии — бессмыс­лица. Ведь философское мировоззрение, так говорят, само собой разумеется, должно быть научным. Под этим понимают следую­щее: во-первых, оно должно принимать во внимание результаты различных наук и использовать их для выстраивания картины мира и объяснения вот-бытия, во-вторых, оно должно быть на­учным постольку, поскольку оно осуществляет формирование мировоззрения строго в соответствии с правилами научного мышления. Такое понимание философии как формирования мировоззрения теоретическим путем настолько само собой ра­зумеется, что оно привычно и повсеместно определяет понятие философии и, тем самым, предписывает расхожему сознанию, чего можно ждать от философии и чего должно от нее ждать. На­оборот, если философии не достаточно для ответа на мировоз­зренческие вопросы, она перестает хоть что-либо значить для расхожего сознания. Претензии к философии и отношение к ней регулируются на основании именно такого представления о ней — как о научном формировании мировоззрения. [Чтобы ре­шить,] удается ли философии осуществление этой задачи или не удается, отсылают к ее истории и видят в этой истории недву­смысленное подтверждение того, что философия занимается — в стихии знания — последними вопросами: природой, душой, т. е. свободой и историей человека, Богом.

Если философия — научное формирование мировоззрения, то различение «научная философия» и «мировоззренческая фи­лософия» рушится. Обе обретают свою суть в одном, так что в ко­нечном счете мировоззренческая задача приобретает подлин­ную весомость. Кажется, что такого же мнения придерживается и Кант, поставивший научный характер философии на новое ос­нование. Нужно только вспомнить проводимое им во введении в «Логику» разделение философии на философию согласно школьному понятию и философию согласно мировому понятию [8]. Мы обратимся к этому разделению Канта, которое часто и с удо­вольствием приводят и которое, как кажется, может служить до­казательством различия научной и мировоззренческой филосо­фии, точнее, доказательством того, что и сам Кант, для которого именно научность философии находилась в центре его интере­сов, понимал философию как мировоззренческую.

Философия согласно школьному понятию или, как Кант еще говорит, философия в схоластическом значении, есть учение об искусности (Geschicklichkeit) разума, к которому (sс. учению) относятся две составные части: «во-первых, достаточный запас разумных знаний, основанных на понятиях, во-вторых, систе­матическая взаимосвязь этих знаний, или связывание их в идее целого». Кант имеет здесь в виду что философии в схоластиче­ском понимании принадлежит, с одной стороны, взаимосвязь формальных основоположений мышления и разума вообще, а с другой стороны, разбор и определение тех понятий, которые как необходимая предпосылка лежат в основе постижения мира, т. е. для Канта — природы. Философия согласно школьному понятию представляет собой целокупность основных формальных и мате­риальных понятий и основоположений разумного познания.

Мировое понятие философии или, как Кант еще говорит, фи­лософию в значении мирового гражданства, он определяет так: «Что же касается философии в ее мировом понятии (in sensu cosmico), то ее можно назвать также наукой о высших максимах применения нашего рассудка, поскольку под максимой понимают внутренний принцип выбора между различными целями». Философия согласно мировому понятию имеет дело с тем, ради чего всякое применение нашего рассудка, в том числе — приме­нение самой философии, есть то, что оно есть: «Ведь философия в своем последнем значении есть, конечно, наука об отношении всякого применения знания и разума к конечной цели человече­ского разума, той цели, которой, как высшей, подчинены все другие цели и в которой они должны объединиться в некое един­ство. Поле философии в этом значении мирового гражданства можно охватить следующими вопросами: 1) Что я могу знать? 2) Что я должен делать? 3) На что мне позволено надеяться? 4) Что есть человек?»[9] По сути, говорит Кант, три первых вопро­са концентрируются в четвертом: Что есть человек? Ведь из про­яснения того, что есть человек, вытекает определение последних целей человеческого разума. С разумом должна быть связана и философия в смысле школьного понятия.

Совпадает ли это кантово разделение философии на филосо­фию в схоластическом значении и философию в значении миро­вого гражданства с различием научной философии и мировоз­зренческой философии? Да и нет. Да, поскольку Кант вообще проводит различие внутри понятия философии и на основании этого различения помещает в центр конечные и предельные во­просы человеческого вот-бытия. Нет, поскольку у философии согласно мировому понятию нет задачи формировать мировоз­зрение в обозначенном выше смысле. То, что в конечном итоге виделось Канту, хотя он и не сумел высказать этого явно, в том числе и как задача философии в значении мирового гражданст­ва, есть не что иное, как априорное и онтологическое очерчива­ние тех определенностей, которые принадлежат сути человече­ского вот-бытия (Dasein) и которые определяют также понятие мировоззрения вообще[10]. В качестве наиболее фундаментального априорного определения сути человеческого Dasein Кант при­знает следующее положение: Человек есть такое сущее, которое существует как своя собственная цель[11]. Философия согласно мировому понятию (в смысле Канта) также должна иметь дело с определениями сущности. Она не стремится дать определенное объяснение именно фактически познанному миру и именно фактически проживаемой жизни, попытается очертить то, что принадлежит миру вообще и вот-бытию вообще и, тем самым, некоторому мировоззрению. Философия согласно мировому понятию имеет в точности тот же методический характер, что и философия согласно школьному понятию, вот только Кант по причинам, которые мы здесь подробнее не разбираем, не видит связи одного и другого; точнее, он не видит почвы, которая по­зволила бы основать оба понятия на одном общем изначальном основании. Этим мы будем заниматься позже. Пока что понятно только то, что нельзя, рассматривая философию как научное формирование мировоззрения, ссылаться при этом на Канта. Кант признает по сути только философию как науку.

Мировоззрение вырастает, как мы видели, всякий раз из фак­тичного Dasein в меру его фактичных возможностей и есть то, что оно есть, всегда для этого определенного Dasein, хотя тем са­мым вовсе не утверждается релятивизм мировоззрения. То, что говорит некое так сформированное мировоззрение, можно за­крепить в положениях и правилах, которые по своему смыслу со­отнесены с определенным реально сущим миром и определен­ным фактично экзистирующим Dasein. Всякое мировоззрение и жизненное воззрение полагающе, т. е. суще соотносится с су­щим. Оно полагает сущее, оно позитивно. Мировоззрение принадлежит каждому Dasein и, как и Dasein, всякий раз определено фактично и исторично. Мировоззрению принадлежит многооб­разная позитивность, состоящая в том, что оно всякий раз коре­нится в некотором так-то и так-то сущем Dasein и как таковое соотносится с сущим миром и объясняет фактично экзистирующeе Dasein. Поскольку существу мировоззрения и, тем самым, существу его формирования принадлежит вообще эта позитив­ность, т. е. соотнесенность с сущим, сущим миром, сущим Dasein, постольку мировоззрение не может быть задачей фило­софии. Но это не исключает, а, наоборот, подразумевает, что сама философия есть выделенная первоформа мировоззрения. Философия может и, вероятно, должна в числе прочего пока­зать, что сущности Dasein принадлежит нечто такое как мировоззрение. Философия может и должна очертить то, что состав­ляет структуру мировоззрения вообще. Но она никогда не может образовать и учредить то или иное определенное мировоззрение. Философия по своей сути — формирование мировоззрения, но, вероятно, именно поэтому она имеет отношение к любому, даже не теоретическому, но фактично-историческому формированию мировоззрения.

Правда, положение о том, что формирование мировоззрения не относится к задачам философии, имеет силу только если предположить, что философия не соотносится с сущим как тем или этим позитивно, т. е. полагая его. Можно ли оправдать пред­положение, что философия в отличие от наук не соотносится с сущим позитивно? Чем же тогда должна заниматься философия, если не сущим, т. е. тем, что есть, равно как и сущим в целом? Ведь то, что не есть — это ничто. Должно ли ничто стать темой философии как абсолютной науки? И что может еще быть дано кроме природы, истории, Бога, пространства, числа? Обо всем перечисленном мы говорим, хотя и в разных смыслах, что оно есть. Мы называем все это сущим и, соотносясь с ним, неваж­но — теоретически или практически, вступаем в отношение с су­щим. Помимо этого сущего нет ничего. Возможно, помимо пере­численного сущего ничто иное не есть, но, возможно, дано (es gibt) кое-что еще, что, правда, не есть, но, тем не менее, в неко­тором смысле, который еще предстоит определить, дано. Более того. В конце концов дано нечто такое, что должно быть дано, дабы мы получили доступ к сущему как сущему и могли бы с ним соотноситься, нечто такое, что хотя и не есть, но должно быть дано, для того чтобы мы вообще переживали в опыте и понимали нечто такое, как сущее. Мы способны схватывать сущее как та­ковое, как сущее, только если мы понимаем нечто такое, как бытие. Не понимай мы, пусть поначалу грубо и без соответствую­щего понятия, что означает действительность, действительное осталось бы для нас скрытым. Не понимай мы, что означает ре­альность, реальное было бы недоступным. Не понимай мы, что означает жизнь и жизненность, мы не могли бы отнестись к жи­вому как живому. Не понимай мы, что означает экзистенция и экзистенциальность, мы сами не могли бы экзистировать в каче­стве Dasein. Не понимай мы, что означает постоянство, для нас оставались бы закрытыми постоянные геометрические и число­вые соотношения. Мы должны понимать действительность, ре­альность, жизненность, экзистенциальность, постоянство, что­бы позитивно соотноситься с определенным действительным, реальным, живым, экзистирующим, постоянным [сущим]. Мы должны понимать бытие, чтобы мочь предаться миру, чтобы в нем экзистировать и мочь быть самим нашим собственным су­шим вот-бытием. Мы должны мочь понимать действительность до всякого опыта действительного. Это понимание действитель­ности, соответственно, — бытия в самом широком смысле — в противоположность опыту сущего есть в некотором определен­ном смысле более раннее. Предварительное понимание бытия до всякого фактического опыта сущего не означает, правда, что мы должны прежде уже иметь некоторое эксплицитное понятие бы­тия, дабы состоялся теоретический или практический опыт су­щего. Мы должны понимать бытие, бытие, которое само больше уже не может быть названо сущим, бытие, которое не находится среди прочего сущего как сущее, но которое, тем не менее, долж­но быть дано и в самом деле дано в понимании бытия, в бытий­ной понятности.

Читанка для Філософії-1

Тема ІІ

АРИСТОТЕЛЬ

Відскановано: Аристотель. Категории. Первая аналитика. // Аристотель. Сочинения в четырех томах. – М.: Мысль, т. 2, 1978, с. 53-55, 119-121

КАТЕГОРИИ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

[Одноименное, соименное, отыменное]

Одноименными называются те предметы, у которых только имя общее, а соответствующая этому имени речь о сущности (logos tes oysias) разная, как, например, dzōon означает и человека и изображение. Ведь у них только имя общее, а соответствующая этому имени речь о сущности разная, ибо если указывать, что значит для каждого из них быть dzōon, то [в том и другом случае] будет указано особое понятие (logos).

Соименными называются те предметы, у которых и имя общее, и соответствующая этому имени речь о сущности одна и та же, как, например, «живое существо» (dzōon) — это и человек и бык. В самом деле, и человек и бык называются общим именем «живое существо» и речь о сущности [их] одна и та же. Ведь если указывать понятие того и другого, что значит для каждого из них быть dzōon, то будет указано одно и то же понятие.

Наконец, отыменными называются предметы, ко­торые получают наименование от чего-то в соответст­вии с его именем, отличаясь при этом окончанием сло­ва, как, например, от «грамматики» — «грамматик», от «мужества» — «мужественный».

ГЛАВА ВТОРАЯ

[Сказываемое о предмете и находящееся в предмете]

Из того, что говорится, одно говорится в связи, другое — без связи. Одно в связи, например: «человек бежит», «человек побеждает»; другое без связи, напри­мер: «человек», «бык», «бежит», «побеждает».

Из существующего одно говорится о каком-нибудь подлежащем, но не находится ни в каком подлежа­щем, например человек; о подлежащем — отдельном человеке говорится как о человеке, но человек не на­ходится ни в каком подлежащем; другое находится в подлежащем, но не говорится ни о каком подлежа­щем (я называю находящимся в подлежащем то, что, не будучи частью, не может существовать отдельно от того, в чем оно находится); например, определенное умение читать и писать находится в подлежащем — в душе, но ни о каком подлежащем не говорится как об определенном умении читать и писать. И определен­ное белое находится в подлежащем — в теле (ибо вся­кий цвет — в теле), но ни о каком подлежащем не говорится как об определенном белом. А иное и говорится о подлежащем, и находится в подлежащем, как, например, знание находится в подлежащем — в душе — и о подлежащем — умении читать и пи­сать — говорится как о знании. Наконец, иное не на­ходится в подлежащем и не говорится о каком-либо подлежащем, например отдельный человек и отдельная лошадь. Ни то ни другое не находится в подлежа­щем и не говорится о подлежащем. И вообще все еди­ничное и все, что одно по числу, не говорится ни о каком подлежащем, однако ничто не мешает чему-то такому находиться в подлежащем. В самом деле, определенное умение читать и писать принадлежит к тому, что находится в подлежащем, (но ни о каком подлежащем не говорится как об определенном умении читать и писать).

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

[Род как сказуемое. Видовые отличия]

Когда одно сказывается о другом как о подлежа­щем, все, что говорится о сказуемом, применимо и к под­лежащему, например: «человек» сказывается об от­дельном человеке, а «живое существо» — о «человеке»; следовательно, «живое существо» будет сказываться и об отдельном человеке: ведь отдельный человек есть и человек и живое существо.

У вещей, относящихся к разным и не подчинен­ным друг другу родам, различны и их видовые отли­чия, например у живого существа и у знания. Видо­вые отличия у живого существа — это «живущее на суше», «двуногое», «крылатое» и «обитающее в воде», но ни одно из них не есть видовое отличие у знания: ведь одно знание отличается от другого не тем, что оно двуногое. Однако же никто не мешает, чтобы в пределах подчиненных друг другу родов видовые отличия были одними и теми же: ведь высшие роды сказываются о подчиненных им, а потому, сколько видовых отличий имеется у сказуемого, столько же будет иметься и у подлежащего.

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

[Десять категорий]

Из сказанного без какой-либо связи каждое означает или сущность, или «сколько», или «какое», или «по отношению к чему-то», или «где», или «когда», или «находиться в каком-то положении», или «обла­дать», или «действовать», или «претерпевать». Сущ­ность, коротко говоря,— это, например, человек, ло­шадь; «сколько» — это, например, длиною в два локтя, в три локтя; «какое»—например, белое, умеющее чи­тать и писать; «по отношению к чему-то»—например, 2а двойное, половинное, большее; «где»—например, в Ликее, на площади; «когда»—например, вчера, в про­шлом году; «находиться в каком-то положении»—на­пример, лежит, сидит; «обладать»—например, обут, во­оружен; «действовать»—например, режет, жжет; «претерпевать»—например, его режут, жгут. Каждое из перечисленного само по себе не содержит никакого утверждения; утверждение или отрицание получается сочетанием их: ведь всякое утверждение или отрицание, надо полагать, или истинно, или ложно; а из сказанного без какой-либо связи ничто не истинно и не ложно, например «человек», «белое», «бежит», «побеждает».

Дата добавления: 2015-05-22