Роль философии в развитии науки

Многоуровневый характер методологических правил

Имея в виду более широкий смысл термина «правило» (чем способ решения кроссвордов, загадок, шахматных за­дач и т. п.), Кун считает, что они могут быть более низко­го или более высокого уровня общности. Их диапазон в этом отношении довольно широк: от предписаний по по­воду типов инструментария и его использования до пра­вил самого высокого уровня — метафизических (философ­ских). Наиболее очевидными и вместе с тем наиболее обя­зывающими Кун считает обобщения о научном законе, о научных понятиях и теориях, которые могут и должны выполнять методологические функции (как это было с за­конами Ньютона, уравнениями Максвелла и др.).

Итак, методологические предписания «снабжают» уче­ных «правилами игры», т. е. указывают им «образ действий» в той или иной конкретной ситуации. Высоко оценивает Кун «квазиметафизические предписания» Декарта, набор которых оказался и философским и методологическим.

Согласно Куну, на еще более высоком уровне есть дру­гая система предписаний, без которых человек не может

Кун Т. Структура научных революций. С. 261.

Проблемы философии и методологии науки в постпозитивизме

быть ученым. Так, например, ученый должен стремиться понять мир, расширять пределы области познания и по­вышать точность, с которой она должна быть упорядоче­на. Этот «набор предписаний» может быть назван фило-софско-гносеологическим, в отличие от «квазиметафизи­ческого», где преобладает онтологический аспект.

При этом Кун обращает внимание на то, что, во-пер­вых, правила-предписания (даже в их совокупности) не могут охватить все то общее, что имеется в различных ви­дах «нормальной науки». Во-вторых, нет необходимости в том, чтобы последняя была полностью детерминирована определенными правилами, ибо здесь имеются еще и вне-методологические детерминанты — страсти, вдохновение, увлечения и т. п.

Среди совокупности «методологических директив» Кун находит место и философским принципам, отнюдь не от­вергая (как логические позитивисты) их роль в научном исследовании на всех его этапах, начиная с отбора и ин­терпретации фактических данных. Такой подход был для него вполне естественным, ибо он считал, что создавае­мый им исторически ориентированный образ науки «име­ет скрытый философский смысл».

Раскрывая данный тезис в «Предисловии» к своей книге, Кун отмечает, что в ней он старался по возможности указать на этот «философский смысл» и вычленить его основные аспекты. Заслуга философии состоит, по Куну, в частно­сти, в том, что она «дала жизнь стольким специальным на­укам», которые — хотя бы уже за это — должны быть всегда ей благодарны. Однако при переходе к новой парадигме, которая предполагает и новое, более четкое определение области исследования, ученые не должны оставаться толь­ко «в лабиринтах философии» (игнорируя другие факторы при выборе парадигм), ибо будут «обречены на изоляцию».

С точки зрения Куна, хотя «ученые в общем не обязаны и не хотят быть философами», но, независимо от своего

________________________________ Глава XI

желания, они вынуждены ими становиться — «особенно в периоды осознания кризисов, когда ученые обращаются к философскому анализу как средству для раскрытия зага­док в их области»¹.

В этой связи Кун считает далеко не случайным, что появлению физики Ньютона, теории относительности и квантовой механики «предшествовали и сопутствовали фун­даментальные философские исследования современной им научной традиции»². Не случайным считает он и то, что в обоих этих периодах решающую роль в процессе исследо­вания играл мысленный эксперимент (Галилей, Эйнш­тейн, Бор и др.) — философский по своему существу. Обращение за помощью к философии и обсуждение ее фун­даментальных положений — это важные симптомы перехо­да от нормального исследования к экстраординарному, от старой парадигмы к новой через научную революцию.

Соотношение правил, парадигм и «нормальной науки»

При исследовании данного соотношения Кун исходит из приоритета парадигм. Что же касается принятых науч­ным сообществом правил — «особой совокупности пред­писаний», — то они вытекают из парадигм, но последние сами могут управлять исследованием даже в отсутствие пра­вил. Однако такое состояние («отсутствие правил») обычно долго не продолжается, ибо члены данного сообщества рано или поздно абстрагируют определенные элементы пара­дигм и используют их в качестве правил в своих исследо­ваниях.

Итак, первый шаг — определение парадигмы, второй — вычленение на ее основе определенных правил-предписа­ний, принципов, присущих данному сообществу. При этом Кун полагает (опираясь на свой собственный опыт), что отыскивать правила — занятие более трудное и приносящее меньше удовлетворения, чем обнаружение парадигмы.

¹ Кун Т, Структура научных революций. С. 119.

² Там же.

Проблемы философии и методологии науки в постпозитивизме

Весьма позитивная его мысль состоит в том, что «суще­ствование парадигмы даже неявно не предполагало обяза­тельного наличия полного набора правил»¹. Это и означа­ет, что, во-первых, этого «полного набора» никогда (вви­ду хотя бы бесконечности познания и его объекта) нельзя добиться. Во-вторых, научная деятельность не может быть «закована» в систему каких бы то ни было правил, ибо существует неявное знание, никаким рациональным пра­вилам не подвластное. В этой связи Кун ссылается на Полани, который доказал, что многие успехи ученых за­висят от «скрытого знания», которое является личностно-практическими, не допускает полной экспликации и не подпадает ни под какие правила.

Тезис Куна о том, что «ученые не нуждаются ни в ка­кой полной системе правил», не означает, что последни­ми можно принебречь в процессе научной деятельности, заменив их интуицией, воображением и т. п. Отмечая, что парадигмы могут определять характер нормальной на­уки без вмешательства поддающихся обнаружению пра­вил, философ пишет: «Парадигмы могут предшествовать любому набору правил исследования, который может быть из них однозначно выведен, и быть более обязательными или полными, чем этот набор»².

Кун указывает на четыре основные причины, которые позволяют думать, что парадигма действительно функци­онирует подобным образом. Первая причина — чрезвычай­ная трудность обнаружения правил, которыми руководству­ются ученые в рамках отдельных традиций «нормального» исследования.

Вторая причина коренится в природе научного образо­вания. Речь, в частности, идет о том, что ученые никогда не заучивают понятия, законы и теории (для использова­ния их в качестве «методологических директив») и не счи-

¹ Кун Т. Структура научных революций. С. 68—69.

² Там же. С. 71.

____________________________ _________ Глава XI

тают это самоцелью. Они всегда усваивают их в опреде­ленном контексте, сложившимся исторически в процессе обучения, а затем и применения. О том, что ученые вооб­ще усвоили определенный методологический базис, «сви­детельствует главным образом их умение добиваться успе­ха в исследовании. Однако эту способность можно понять и не обращаясь к предполагаемым правилам игры»¹.

Что касается третьей причины, позволяющей предпо­ложить, что парадигмы направляют научное исследование как благодаря «непосредственному моделированию», так и с помощью абстрагированных из них правил, то Кун отмечает следующее. Характерное равнодушие к методо­логическим правилам должно исчезать по мере того, как утрачивается уверенность в парадигмах и моделях. Свиде­тельство этого — споры о правомерности методов, про­блем и стандартных решений, которые особенно харак­терны для допарадигмального периода развития науки.

Четвертая причина для признания за парадигмами при­оритета по отношению к общепринятым правилам связа­на с тем, что последние обычно общи для весьма большой научной группы, но для парадигм это совсем не обяза­тельно.

Таким образом, поскольку парадигмы направлены не только на природу (отнологический аспект), но выража­ют также особенности научного познания (гносеологи­ческий аспект), то «они являются источником методов, проблемных ситуаций и стандартов решения, принятых неким развитым научным сообществом в данное время»². Будучи таким «источником», парадигма тем самым вы­полняет не только познавательную, но и нормативную функцию.

В первой Из названных двух функций парадигма сооб­щает ученому, какие сущности есть в природе, в каких

¹ Кун Т. Структура научных революций. С. 72.

² Там же. С. 136.

Проблемы философии и методологии науки в постпозитивизме

формах они проявляются и т. п. Но поскольку природа слишком сложна и разнообразна, чтобы можно было ее исследовать вслепую, то во второй своей функции пара­дигма позволяет составить план научной деятельности, сформулировать определенные «методологические дирек­тивы», указать конкретные направления, существенные для реализации этого плана. Вот почему «осваивая парадиг­му, ученый овладевает сразу теорией, методами и стан­дартами, которые обычно самым теснейшим образом пе­реплетаются между собой»¹. Поэтому изменение парадиг­мы влечет за собой значительные изменения в критериях, определяющих правильность как выбора проблем, так и методов и приемов их решения.

Дата добавления: 2015-05-22