Где продолжается то же самое и объясняется с по­мощью сравнений, что такое услада или духовная радость и как ее достигнуть

Где говорится о разнице между отрадой, усладой и умилением в молитве и о том, как хорошо, что разум - иное, чем воображение. Это очень полезно для тех, кто часто отвлекается от молитвы.

1. Дабы заговорить о четвертой обители, нужно сделать, что я сделала - предать себя Святому Духу, прося, чтобы Он говорил вместо меня, иначе я не скажу ничего вразумительного. Ведь тут идут уже вещи сверхъестест­венные, их очень трудно объяснить, если Господь не поможет. В другой моей книге я написала четырнадцать лет назад то, что более или менее поняла. Теперь я вроде бы не много лучше понимаю милости, которые Господь посыла­ет некоторым душам, но и рассказать о них труднее. Да поможет мне Бог принести хоть какую пользу, а если нет, так нет.

2. Поскольку эти обители ближе к покою Царя, они очень красивы, в них увидишь и поймешь столько прекрасного, что не хватит умения хоть что-нибудь описать тем, кто ни­чего не знает по опыту; а те, кто знает, прекрасноменяпоймут, особенно если опыт у них большой.

Вам может показаться, что для того, чтобы достигнуть этой обители, надо много времени провести в предыдущих; обычно и вправду нужно побыть в тех, о которых мы гово­рили, но это не твердое правило, как вы уже не раз слыша­ли; ведь Господь дает Свои милости когда хочет,как хочети кому хочет, никого не обижая.

3. В четвертую обитель редко проникают ядовитые тва­ри, если же и проникнут, они не причинят вреда, это скорее на пользу. Мне кажется, гораздо лучше, чтобы они появля­лись и вступали в брань на этой ступени молитвы, ибо когда совсем нет искушений, бес может обмануть нас, под ви­дом утешения от Бога, и повредить больше, чем если бы они были. Если он не обретет эту душу, он хотя бы отнимет все то, что можно поставить ей в заслугу, и оставит ее в по­стоянной растерянности. А когда это есть, мне кажется, Дух Господень не сможет пребывать в нас в нашем изгна­нии.

4. Итак, поговорим о том, что я обещала здесь сказать, - о разнице между отрадой в молитве и духовной усладой. Мне кажется, отрадой можно назвать то, что мы получаем,, когда размышляем и молим о чем-нибудь Господа; она идет от нашего естества, хотя в конце концов дается не без помощи Божьей; это нужно подразумевать во всем, что я ска­жу, потому что без Бога мы ничего не можем. Получаем мы отраду и от добрых дел, которые мы творим, и нам ка­жется, что мы приобретаем ее своим трудом и по справед­ливости довольны, что занялись такими делами. Но, если подумать, такую же отраду мы получаем от многого друго­го, что случается с нами на земле: если кому-нибудь вдруг достанется большое богатство; если мы неожиданно встретим того, кого любим; если нам удастся важное и большое дело, которое все одобряют; если женщина увидит живым мужа, брата или сына, хотя говорили, что он умер. Я виде­ла, как проливали слезы от большой радости; иной раз слу­чалось это и со мной. Мне кажется, радости эти естествен­ны; естественны и те, которые мы получаем от дел Божьих, только они намного благороднее, хотя и первые не так уже плохи. В конце концов все они берут начало от нашего ест­ества и завершаются в Боге.

Духовные же услады берут начало в Боге, а воспринима­ет их наше естество, доставляя нам такую же радость, как и те, о которых я говорила, и даже еще большую. О Госпо­ди Иисусе, как бы я хотела толком сказать все это! Я ведь, вроде бы, вижу, в чем тут разница, а объяснить не могу. Пустьобъяснит Господь.

5. Я сейчас вспомнила стих, который мы произносим на чтении Первого часа, кончая первый из псалмов: «Когда Ты расширишь сердце мое...». У кого есть духовный опыт, тем этого хватит, чтобы увидеть, какая тут разница, а для тех, у кого его нет, этого мало. Отрады, о которых я гово­рила, не расширяют сердце; напротив, обычно кажется, что оно немного сжалось, хоть и отрадно видеть то, что де­лается для Бога; появляются даже печальные слезы, слов­но вызванные какой-то страстью. Я мало знаю о душевных страстях; не будь я такой несведущей, я могла бы, навер­ное, объяснить, что здесь от чувствительности, и что от на­шего естества. Тогда я смогла бы это объяснить - ведь если бы я это испытала, я бы и поняла. Знать и учиться очень полезно.

6. А вот по опыту я знаю об утешениях и отраде при мо­литвенном размышлении, поскольку, размышляя над Страс­тями, я начинала плакать и не могла остановиться, пока не трещала от боли голова. Когда я думала о своих грехах, бы­вало то же самое. Это большая милость Божия; но сейчас я не хочу разбирать, что лучше, только хотела бы объяснить, какая тут разница. Иногда этим слезам и желаниям помо­гает наше естество и душевное расположение, но в конце концов, как я уже сказала, они возвращаются к Богу. Их надо очень ценить, если достанет смирения понять, что мы из-за этого не стали лучше других. Ведь не всегда мы мо­жем понять, от любви ли все это, а если от любви - значит, от Бога.

Большей частью души испытывают это в предшествую­щих обителях, ибо почти непрестанно пытаются там по­нять себя, а потому погружены в размышления; и хорошо делают, если им не дано большего, хотя порою еще лучше было бы раз от разу прославить Бога, восхвалить Его ми­лосердие и Самую Его суть, и устремиться к Его славе - это уж как кто может, ибо так пробуждается воля. Только пус­кай будут очень внимательны, когда Господь пошлет им все это, и не упустят ради своих обычных размышлений.

7. Поскольку я много говорила об этом в другом месте, здесь ничего не скажу. Только хочу предупредить вас: что бы преуспеть на этом пути и подняться к другим обителям, надо не много размышлять, а сильно любить; поэтому де­лайте все то, что побуждает нас любить больше. Может быть, мы еще не знаем, что такое любить, я ничуть не удив­люсь; ведь дело тут не в большей радости, а в том, чтобы мы твердо решили и желали во всем угождать Богу, ста­раться, сколько можем, не оскорблять Его грехами, мо­лить Его о прославлении и почитании Его Сына и возраста­нии Католической Церкви. Вот признаки любви, но не ду­майте, что нельзя подумать и о другом и вы все утратите, если немного отвлечетесь.

8. Иногда я очень горевала от суматохи в мыслях, и толь­ко года четыре с лишним, как на собственном опыте по­няла, что думать (или воображать, так будет понятней) - не то же самое, что разуметь. Я спросила одного ученого че­ловека, а он сказал мне, что это именно так, и я очень обрадовалась. Разум - одна из способностей души, и мне было тяжко, что он - иногда в таком смущении, воображение сразу улетает и только Бог может обуздать его, когда Он притягивает нас к Себе так, что нам кажется, будто мы в некотором роде освободились от тела. Мне казалось, что я чувствую, как душевные силы устремляются к Богу и соби­раютсяв Нем, но мысли путались, и я становилась какой-то глупой.

9. Господи, зачти нам, сколько мы терпели на этом пути, потому что мало знаем! Вот беда, ведь мы и не думаем, что надо знать хоть что-то, кроме как помышлять о Тебе, и по­тому - не умеем спросить у тех, кто это знает, и даже не понимаем, о чем их спрашивать. Мы испытываем страшные мучения, не понимая самих себя, и принимаем за большой грех не то, что плохо, а то, что хорошо. Многие люди, которые пробуют молиться, сетуют на то, что им плохо и очень трудно (чаще всего они совсем необразованные), Поэтому они впадают в уныние и хворают, а то и бросают молитву, ибо не знают и не думают, что внутри у них - осо­бый мир. Точно так, как мы не можем задержать движение небес, и они летят с большою скоростью, не можем мы удержать и наши мысли, все остальные силы души сразу устремляются за ними, и нам уже кажется, что мы погибли, и плохо растратили время, которое проводим перед Богом. Но душа, быть может, - с Ним, в самых близких к Нему обителях, а воображение томится в окрестностях замка, среди тьмы свирепых и ядовитых тварей, заслуживая себе прощение через эти муки. Итак, не тревожьтесь из-за это­го и не бросайте все в угоду дьяволу. Почти все наши беспо­койства и терзания - оттого, что мы не понимаем себя.

10. Я это пишу, а в голове у меня - тот шум, о котором я говорила вначале, и я еще думала, что не смогу написать то, что мне велели. Прямо как будто в ней много рек и во­допадов, и много птичек свистит, только не в ушах, а навер­ху, где, говорят, высшая часть души. Я долго думала, что это дух сильно стремится вверх. Дай мне Бог не забыть и сказать в других обителях, в чем тут дело. Здесь это не к месту. Может, Господу было угодно послать мне головную боль, чтобы я лучше все поняла, потому что весь этот шум не мешает мне ни молиться, ни писать, душа вся целиком пребывает в мире, и в любви, и желании, и ясном познании.

11. Если высшая часть души - в верхней части головы, почему это не мешает? Этого я не знаю, зато знаю, что ска­зала правду. Когда молишься непрерывно, голова болит, но от этого совсем не плохо; а вот плохо, если бы из-за этой помехи я молитву оставила. Нехорошо, чтобы нас смущало воображение, это все неважно: ведь если это от дьявола, то он отстанет, если же от нашей немощи, которую мы уна­следовали от Адама со многими другими слабостями - пе­ретерпим, перенесем из любви к Богу. Нам ведь приходит­ся есть и спать, ничего не поделаешь, а это трудно.

12. Поймем же нашу слабость и устремимся туда, где нас «не осуждали бы». Иногда я вспоминаю, что слышала эти слова, их говорит Невеста в «Песне песней»; и впрямь, в на­шей жизни нет ничего, что можно бы сказать с большим основанием, ибо, мне кажется, все осуждения и все испытания наши - ничто в сравнении с этой духовной борьбой. Мо­жно перетерпеть любые горести и любую брань, если мы находим мир в своем доме, как я уже говорила; но если мы хотим отдохнуть от мирских тревог и Сам Господь желает приготовить нам отдых, а препятствие этому в нас самих, то это очень тяжко, почти непереносимо.

Поэтому, Господи, приведи нас туда, где нас не оскорбят наши слабости; ведь иной раз кажется, что они глумятся над нашей душой. Однако и в этой жизни Господь от этого освобождает, когда душа поднимается к последней обители.Об этом я еще скажу, если Богу будет угодно.

13. Эти недуги не на всех будут нападать и мучать многие годы, как мучили меня, из-за моих пороков, словно я мсти­ла сама себе. Мне было очень тяжело, и я думаю, что было бы тяжело и вам, вот и повторяю много раз, чтобы вы хоть один раз поняли, как это бывает, и не испугались, не заго­ревали. Пускай мельница трещит, а мы будем молоть муку, и пускай работают воля наша и разум.

14. Помеха эта то больше, то меньше, смотря по здоро­вью и по другим обстоятельствам. Пусть же страдает бед­ная душа, хоть она в этом и не виновата, зато виновата в другом, так что потерпим. Мало нам того, что мы читаем и того, что нам советуют - чтобы мы не обращали внимания на такие помехи; да и знаем мы мало, вот почему мне кажет­ся, что я трачу время не напрасно, объясняя все это и уте­шая вас. Пока Господь не соблаговолит просветить нас, все это принесет не много пользы, и все-таки очень нужно, и Господь этого хочет, чтобы мы, как только можем, позна­вали самих себя, и не обвиняли свою душу в том, что идет от больного воображения, от естества и от козней дьявола.

ГЛАВА II

1. О Господи милостивый, Боже, за что я только взя­лась! Я забыла уже, о чем говорила, ибо из-за дел и здоро­вья отложила все до лучших времен, а поскольку память у меня плохая, выйдет как-то бестолково, я ведь это не пере­читала. А может, вообще несвязно, что я говорю; во вся­ком случае, так мне кажется.

Вроде бы мне осталось сказать о духовных утешениях. Иногда они облекаются нашими страстями, и мы плачем навзрыд, а от некоторых я слышала, что у них сжимает грудь, и еще они мечутся, не могут остановиться, да так, что порой идет кровь из носа и бывают всякие другие бо­лезни. Об этом ничего не знаю и не скажу, со мной такого не было, но утешение, наверное, остается, ибо, как я уже говорила, все дело в том, желаем ли мы угодить Богу и на­слаждаться Его Величием.

2. То, что я называю «усладами от Бога», а в другом месте называла спокойной молитвой, совсем иного рода, как знают те из вас, кто по милости Божией это испытал. Чтобы все это лучше понять, представим себе два водоема, наполненные водой, я не найду лучшего сравнения для этих духовных понятий, чем вода, я ведь знаю мало, ум не помо­гает мне, а я ее очень люблю и смотрела на нее вниматель­ней, чем на что иное. Поистине во всем, что создал такой великий, такой мудрый Бог, непременно есть великие тай­ны, из которых мы можем извлекать пользу, это и делают те, кто разумеет. Каким бы ни было малым создание Божие, в нем намного больше, чем мы в силах понять, будь это даже муравей.

3. Итак, два водоема наполняются водой по-разному. В один вода течет издалека по разным акведукам и трубам. Другой стоит у самого источника и наполняется бесшумно. Если источник обильный, как тот, о котором мы говорим, то когда водоем наполнится, вода течет из него широким потоком, не нужно никаких приспособлений, вода и так все время прибывает.

4. Во второй водоем вода течет из самого источника, то есть от Бога, и когда Всевышний соблаговолит послать нам какую-нибудь сверхъестественную благодать. Он из­ливает ее очень мирно, тихо, кротко, из самых наших глу­бин. Не знаю уж, куда и как течет эта вода и какую радость ощущает сердце (это в начале, потом она все наполнит), пока не проникнет во все обители, и не достигнет тела. По­тому я и говорю, что она исходит от Бога, а завершается в нас. Ведь всякий, кто это испытал, знает, что радостью и тишиной наслаждается весь наш внешний человек.

5. Писала я это и смотрела, что в том стихе: «Расширил сердце мое», тоже говорится, что сердце расширяется; но я думаю, что все это зарождается не в сердце, а где-то поглуб­же, в самой глубине. Наверное, это сердцевина души, я поз­же поняла и потом скажу; ведь в нас самих я вижу такие тайны, что страшно становится. Сколько же их там еще! О Господи, Боже мой, как велико Твое величие! А мы тут, как дурочки, - вроде про Тебя что-то поняли, да ничего и нету, своих великих тайн понять не можем. Я говорю - ни­чего и нету, потому что в Тебе очень-очень много, а не по­тому, чтобы мы совсем Твоего величия не видели, что-то мы все же постигаем.

6. Возьмем опять стих, который, мне кажется, помогает объяснить, что это за расширение сердца. Так вот, по-мое­му, только потечет небесная вода из источника, то есть из нашей глубины, все наше нутро как будто растет и расши­ряется, и такая приходит радость, что не выразишь, и сама душа не понимает, что же это такое. Ощущает она, скажем так, благоухание какое-то, словно в этой глубине есть жа­ровня, а на ней - душистые благовония. Света нет, где это все - не видно, но тепло и благовонный дым проникают во всю душу, а часто, как я сейчас говорила, даже и в тело. Вы поймите, ни жара нет, ни запаха, это все куда тоньше, я просто хочу получше объяснить. Пускай поймут те, с кем такого не бывало, ведь это и впрямь вот так, и мы так это чувствуем, даже яснее, чем я теперь рассказываю. Такое не привидится, ведь своим старанием такого не добьешься; вот и видно, что это - не из нашего металла, а из чистейше­го золота Божьей премудрости. Тут, как мне кажется, силы души еще не соединились,ихкак бы затопило, а они сами испугались и смотрят,что жеэто с ними.

7. Может быть, о таких глубинах я сама говорю не то, что раньше говорила. Что же удивительного, я писала по­чти пятнадцать лет назад; может, Господь больше просве­тил меня, чем прежде. Я и теперь, и тогда могу во всем оши­баться - но не лгать, ибо, по милости Божией, лучше бы тысячу раз умерла. Говорю, что понимаю.

8. Воля наша, мне кажется, должна соединиться как-то с волей Божией. Однако все эти истины о молитве лучше всего узнаются по делам и по плодам, нет лучшего горнила, чтобы их проверить. Великая милость Божия, если тот, кто получит такие дары их узнает, и еще большая, если он не повернет назад.

Вы, доченьки, хотели бы уже сейчас достичь такой мо­литвы, и вы правы, ибо, как я сказала, душа не сразу пони­мает то, что дает ей Господь, с какой любовью Он прибли­жает к Себе, вот вы и хотите знать, как достигнем мы этой милости. Я вам скажу, что сама поняла.

9. Оставим пока те случаи, когда Господь это делает просто потому, что такая Его милость. Тут Он знает при­чину, не нам в это вмешиваться. Сделали все, что было в первых обителях, и смиримся, смиримся! Господь дает сми­рению побудить Его Самого, чтобы Он нам дал то, чего мы от Него хотели. А смущение у нас есть, это первым делом видно по тому, что мы и не думаем, будто заслужили эти блага и радости от Господа и не ожидаем их в этой жизни.

Вы мне скажете, как же этого достигнуть, если не доби­ваться? А я отвечу, что лучше всего, как я сказала, не доби­ваться, и вот почему: во-первых, тут важнее всего любить Бога бескорыстно; во-вторых, немножко не смиренно ду­мать, что через наши жалкие заслуги мы можем столь мно­гого достигнуть; в-третьих, чтобы получить все это, надо желать страдания и подражания Христу, а не радостей, мы Его даже обижаем; в-четвертых, Господь не обязан их да­вать, как не обязан нас прославить, если мы соблюдаем Его заповеди, мы и без утешений можем спастись, а Ему виднее, что нам подобает и кто Его по правде любит. Это уж точно, я знаю, и людей таких знаю, которые идут путем любви, как и нужно, чтобы служить своему Распятому Хри­сту, а утешений не просят и не желают, даже молят не по­сылать их в этой жизни. Так оно и есть. В-пятых, мы все равно трудились бы напрасно, ведь эта вода не течет по ка­налу, так что если Сам Источник не пожелает ее доставить, незачем изнурять себя. Я хочу сказать, сколько бы мы ни размышляли, сколько бы себя ни принуждали, ни плакали, вода не прибудет. Она дается тому, кого Бог любит, и тог­да, когда душа об этом и не заботится.

10. Мы, доченьки, - Его, Боговы, вот пускай Он и дела­ет с нами, что хочет, и ведет нас, куда пожелает, только бы мы Ему служили. Я так думаю, если кто и впрямь смирится и откажется (я говорю «и впрямь», то есть не только в мы­слях, нам ведь часто мерещится, что мы отказались от все­го), так вот, если кто смирится. Господь не лишит этой ми­лости, а также и многих других милостей, которые мы да­же пожелать не сумеем. Да будет Он благословен во веки! Аминь.

ГЛАВА III

где говорится о том, что такое сосредоточенная молитва, которую Господь обычно дарует пре­жде той, о которой уже говорилось; о ее плодах, обо всем, что еще осталось сказать про духовные радости, которые дает Господь.

1. Плодов от этой молитвы много; о некоторых я скажу, но сперва скажу о другом роде молитвы, который идет рань­ше, а поскольку я уже о нем говорила, здесь будет совсем мало. Сосредоточенная молитва, на мой взгляд, - сверхъ­естественная, ведь ты и не в темноте, и глаз закрывать не надо, ничего внешнего нету, а все-таки не хочешь - закро­ешь глаза и пожелаешь уединения. Без всяких ухищрений возводится здание, о котором я говорила, все эти чувства и все внешнее уходят как будто сами собой, ибо душа обрета­ет свое, которое потеряла.

2. Говорят, что «ты входишь в себя», а иногда что ты «поднимаешься над собой». Такими словами я ничего не объясню, и очень жаль, если только мне самой понятны те слова, которыми я сумею это высказать, чтобы вы меня поняли. Представим себе, что эти чувства и способности (я уже говорила, что это - люди из замка, я такое сравнение взяла, чтобы хоть как-то объяснить), так вот, что они вы­шли и много дней и лет знаются с чужими людьми, которые не хотят этому замку добра. Увидели они, что дело плохо, и вернулись, приблизились, а войти не решаются, отвыкли, но они уже не изменники и ходят вокруг замка. Великий Царь, живущий в замке, видит их доброе желание и по сво­ей милости хочет вернуть их к себе, зовет, как Добрый Па­стырь, свищет так нежно, что они его почти не слышат, но Он помогает им распознать его голос, чтобы они не броди­ли одни, а возвращались в его обитель. И такая сила в этом посвисте, что они покидают все внешнее, из-за которого ушли от себя, и возвращаются в замок.

3. Кажется, я никогда не объясняла так хорошо; ведь чтобы искать Бога внутри (а там Его легче найти, чем в со­зданиях, и для нас полезней, так говорил святой Августин, который Его там обрел, а долго искал повсюду). Так вот, чтобы искать Бога внутри, такая милость Божья - большая помощь. Только не думайте, что тут поможет разум, если мы возомним, что Бог в нас, или воображение, если мы представим Его в себе. Такое размышление - очень хоро­шее, даже превосходное, потому что оно основано на исти­не, Бог ведь и впрямь в нас; это каждый может делать (ко­нечно, как и все, с помощью Божией), но то, о чем я сейчас говорю, - совсем другое. Очень часто люди уже в замке, а они еще о Боге и не подумали; уж и не знаю, как и где они услышали посвист Пастыря. Конечно, не слухом, тут ниче­го не слышно, это в душе что-то тихо сжимается; у кого это было, тот поймет, я лучше не объясню. Кажется, я читала, что так сжимается еж или черепаха, когда они как бы ухо­дят в себя, и тот, кто это написал, видно, знал, в чем тут дело. Но они уходят в себя, когда захотят, а мы - когда Бо­гу угодно даровать нам эту милость. Я так думаю. Господь ее дарует тем людям, которые уже отказались от всего мирского. Я не говорю, что они получают по делам, это не­возможно; они получают по желанию, Он ведь и просил, чтобы они были внимательны к тому, что внутри. Вот я и думаю: если мы хотим впустить Бога, Он даст не только это тому, кто попросит что-нибудь еще.

4. Кто ощутит это в себе, пусть благодарит Господа, ведь как тут не заметить милости; а если ты поблагодаришь, ты сумеешь принять и большие дары. Тогда легче услышать; некоторые книги советуют не размышлять, а сосредото­читься, чтобы заметить, что творит Господь в твоей душе. Но если Господь еще и не начал проникать в душу, не пой­му, как сдержать размышление, чтобы оно не причинило больше вреда, чем пользы, хотя и об этом спорили духов­ные лица; а о себе признаюсь, что мне недостало смирения, потому что их доводы не убеждали меня. Один напомнил мне книгу святого Петра из Алькантары (я думаю, он свя­той), с которым бы я согласилась, ибо я знаю, что он в этом разбирается. Мы стали читать, а он говорит то же самое, что я, хоть и не такими словами; но из того, что он говорит, понятно, что на этой ступени любовь уже проснулась. Мо­жет я ошибаюсь, но вот мои доводы:

5. Во-первых, в этом духовном труде тот, кто меньше размышляет и меньше хочет сделать, делает больше. Де­лать же надо вот что: просить, как нищие, у великого и бо­гатого Царя, а потом опустить глаза и смиренно ждать. Ко­гда Он своим, тайным путем покажет, что слушает нас, луч­ше молчать, раз уж Он позволил быть возле, а хорошо бы и не думать, если можешь, конечно. Но если мы еще не по­чувствуем, что Владыка нас слышит и видит, то это все бы­ло бы глупо; когда стараешься ни о чем не думать, душа становится куда суше, а воображение только растревожит­ся из-за таких усилий. Бог хочет, чтобы мы Его просили и чувствовали, что Он тут, а Он Сам знает, что нам дать. Ни­как не поверю, что наши усилия нужны там, где Он поло­жил пределы и оставил это для Себя; много другого можем мы делать с Его помощью - каяться, трудиться, молиться по нашей немощи.

6. Во-вторых, все это делается тихо и мирно; делать труд­ное - скорее вредно, чем полезно. Я называю трудным, то, что мы делаем через силу, например - трудно задержать дыхание. Надо предать свою душу в руки Божий, чтобы Он делал с ней, что пожелает; как только можно пренебрегать своим успехом и покориться воле Божией. В-третьих, ког­да мы стараемся ни о чем не думать, воображение наше мо­жет думать особенно много. В-четвертых, Богу важнее и любезней всего, чтобы мы помнили о Его чести и славе и забывали о себе, о нашей пользе, об удовольствии и утеше­нии. А может ли забыть о себе тот, кто так старается, дви­нуться не смеет и не позволяет ни воображению, ни воле возжелать вящей славы Божией или приобщиться к ней? Когда Всевышний пожелает, чтобы разум наш совсем не работал, Он займет его иначе и даст нам свет познания, который превосходит все, чего мы только можем достиг­нуть сами. Этот свет так поглотит душу, что, сама не зная как, она постигает куда больше, чем при всех своих стара­ниях, они ей скорее вредят. Бог дал нам способности, что­бы мы ими пользовались, и получали за все вознагражде­ние, а не просто упивались ими; они должны делать, что им положено, тогда Господь даст им еще большее.

7. Я так думаю, что душе, которую Господь пожелал до­пустить в эту обитель, лучше всего делать то, о чем я сказа­ла, - по мере сил, без натуги и без шума, приостановить во­ображение, но не разум, разум пускай напоминает, что она стоит перед Богом и Кто этот Бог. Восхитит ее то, что она почувствовала - пускай, это хорошо; но не старайтесь по­нять, что ж это такое, ведь это дается по воле Божией. Пус­кай душа наслаждается и ничего не делает, разве что ска­жет какие ласковые слова. Чаще всего в таком состоянии мы стараемся совсем ни о чем не думать, но это допустимо лишь на очень короткое время.

8. В начале этой главы я говорила о том, какая бывает отрада при молитвенном размышлении, а уж потом - о со­средоточенной молитве, с которой должна бы начать. Она дает куда меньше духовных радостей (которые, как я гово­рила, от Бога), но без нее не придешь к такому способу мо­литвы. Итак, при сосредоточенной молитве не нужно остав­лять ни размышлений, ни работы ума. Когда вода идет из родника, а не по акведуку, работа разума умеряется или совсем останавливается, ибо ему не понять того, что хоте­лось бы. Он блуждает, как у безумного, туда-сюда, и ни на чем не останавливается. Воля крепко удерживает его в Бо­ге, ибо сильно встревожена таким беспорядком, однако она не должна обращать на него внимания: чтобы не утратить многих своих наслаждений, лучше оставить его и остаться в объятиях любви Божией. Господь Сам наставит ее, что ей делать в таком состоянии, а примерно это - вот что: пусть чувствует, что недостойна такого великого блага и горячо благодарит Бога.

9. Повествуя о сосредоточенной молитве, я не говорила о плодах или признаках, которые получают те, кому Гос­подь ее даровал. Так вот, мы явственно чувствуем, как что-то расширяется или поднимается в душе, словно вода при­бывает из родника, а уйти не может, однако, источник этот так устроен, что, когда он дает больше воды, он и сам ста­новится больше. Мне кажется, так бывает и при этой мо­литве, и еще много чудес совершает Бог в душе: Он ее под­готавливает, приспосабливает, чтобы она все могла вме­стить. Потому она и возносится, и проявляется это в том, что она уже не связана служением Богу, а свободна, и в том, что она не трепещет от страха перед адом. Она еще больше хочет ничем не оскорбить Бога, но рабской боязни тут нету - она больше уверена в том, что ей уготовано бла­женство. Она не боится, как прежде, что заболеет от под­вигов покаяния - теперь ей кажется, что все возможно с по­мощью Божией, и она еще больше к покаянию стремится. Немного меньше боится она испытаний, ибо верит и пони­мает, что если Бог их послал, то Он же поможет Своей бла­годатью терпеливо их перенести. Порою душа даже хочет их, очень уж хочется ей сделать что-нибудь для Бога. Чем больше она познает Его величие, тем больше презирает са­ма себя. она изведала радости Божьи, мирские ей кажутся сором, она мало-помалу удаляется от них и, удаляясь, все больше овладевает собой. Наконец, она укрепляется во всех добродетелях и возрастает в них, если только назад не повернет; согрешив перед Богом, она все потеряет, даже если была уже на самой вершине.

10. Только не думайте, что Бог дарует эти милости раз-другой! Их нужно получать постоянно, и в этом - все наше благо. Тех, кто достиг такого состояния, я должна особен­но предостеречь, чтобы они бдели и остерегались случаев, ведущих к греху. Душа еще не выросла, она - как младе­нец, который только начал сосать; и если отнять его от гру­ди, что ожидает его, кроме смерти? Я очень боюсь, за тех, кому Бог даровал эту милость; если они без особой, исключительной надобности оставят молитву или не вернутся к ней очень скоро, все пойдет хуже и хуже. Тут есть чего опа­саться, я это знаю, знаю таких людей, сама видела, как они оставили Того, Кто с такой любовью отдавал Себя за них и показывал им это на деле. Еще раз предостерегу: избегай­те обольщения - дьяволу важнее соблазнить одну из таких душ, чем многие другие, не получившие милостей от Гос­пода, ведь они ему сильно вредят, увлекая за собою других, принося большую пользу Церкви Божией. Достаточно и того, что Господь их особенно милует, чтобы дьявол хотел их погибели. Вот эти души и терпят от него, он на них напа­дает, и если они поддаются, то падают куда ниже, чем дру­гие.

Вы, доченьки, насколькомы можем судить, свободны от такой опасности. Да избавит вас Бог от гордости и тщесла­вия, и если дьявол попытается подделать эту милость Божию, вы не обманетесь, ибо в душе будет не так, как я го­ворила, а наоборот.

11. Еще хочу предостеречь вас от одной опасности, хотя и говорила об этом в другом месте. Она угрожает духов­ным, т.е. благочестивым людям, особенно женщинам, по­тому что мы слабее и нам легче впасть в состояние, которое я сейчас опишу. Некоторые женщины слабы здоровьем от подвигов, молитв, бдений и даже без всего этого; вот ду­ховные дары и ослабляют их. Если они испытывают духов­ное блаженство, телесные силы падают, они слабеют, их как бы клонит ко сну; это - духовная сонливость, но им чу­дится, что это - духовное исступление, и они поддаются та­кому опьянению, а я назову это неразумием, от которого только потеряешь время да здоровье.

12. Одна женщина пробыла так восемь часов, не теряя сознания и не помышляя о Боге. Она излечилась, когда стала больше есть и спать, меньше - умерщвлять себя, ибо один человек понял, в чем тут дело; но она ввела в заблуж­дение и своего духовника, и других людей, и себя саму, хотя и не хотела обманывать. Я думаю, дьявол уж постарался воспользоваться всем этим и извлек немалую выгоду.

13. Нужно знать: когда это вправду от Бога, изнемога­ешь и телом, и душою, а душа сильна и чувствует, что Бог близко. Бывает это недолго, очень быстро проходит, и хоть возвращается, - кроме случая, который я описала, - до полного бессилия не доводит; правда, тело совсем ничего не чувствует. Итак, будьте бдительны и, если с вами слу­чится что подобное, скажите настоятельнице и постарай­тесь отвлечься, сколько можете. Пускай такая сестра не проводит много часов в молитвенных размышлениях - чем меньше, тем лучше - пускай она спит и ест вволю, чтобы силы вернулись, если тело изнурено от голода и недосыпа­ния. Когда же оно так ослабело, что этого недостаточно, знайте и верьте, что Господь призывает к деятельной жиз­ни. В монастыре есть место для всех. Займите эту сестру разными работами и позаботьтесь, чтобы она не оставалась долго одна, а то совсем потеряет здоровье. Такая жизнь бу­дет для нее большим испытанием, но Господь хочет испы­тать, любит ли она Его, и как без Него живет. Через неко­торое время Он, если Ему угодно, восстановит ее силы;

если же нет, устная молитва да послушание принесут ей столько же пользы и заслуг, сколько она получила бы, а может, и больше.

14. Могут быть и слабые рассудком и воображением (я таких знала): все, что придет в голову, они принимают за правду. Это очень, очень опасно; но, даст Бог, мы погово­рим об этом потом, не здесь, слишком я разговорилась, описывая эту обитель; ведь я думаю, что больше всего душ входит и природное сочетается в ней со сверхъестествен­ным, а потому дьяволу может нанести самый большой вред. В следующих покоях Господь ему дает меньше свободы. Да будет Он благословен во веки. Аминь.

Дата добавления: 2015-05-08