Социальные корни кризиса и его возможные социальные последствия

За последние 20-30 лет в европейском обще-стве произошло несколько крупных структурных сдвигов. Один из них связан с процессом деиндустриализации. По данным ЮНКТАД, в развитых странах Европы доля занятых в промыш-ленности на протяжении 1970–2008 гг. уменьшилась с 42% до 26%. За это же время доля занятых в сфере услуг вы-росла с 51 до 71%. То есть, теперь работающих в третьем секторе почти втрое (!) больше, чем в промышленности. Закрытие шахт, заво-дов и фабрик – это не только появление депрессивных террито-рий со структурными проблемами и длительной безработицей. Массово оборвались рабочие династии, внутри которых люди со средним образованием чувствовали себя уважаемыми члена-ми общества. Деиндустриализация создаёт продолжительные де-формации на рынке труда. Люди, которые прежде работали бы на производстве, ныне устремляются в чиновники. Отсюда – повсеместное раздувание административного и государствен-но-го аппарата. По данным ОЭСР, сегодня в странах ЕС на общие государственные услуги, то есть на управленческий ап-парат, уходит 10-17% госрасходов, что сравнимо с расходами на здра-воохранение или образование. Кстати, Греция, где госчиновни-ки пользуются немыслимыми льготами, такой статистики не предоставляет. Многие люди со средним образованием оказались невостребованными обществом.

Разрастание третьего сектора прочно увязано с ростом по-среднических услуг, и особенно сектора финансовых услуг. Причём доходы предпринимателей и заработки наёмных работ-ников в этих сегментах намного превосходят доходы и заработ-ки в реальном секторе. Получается странная, противоречащая духу демократии картина: люди, занятые производством реаль-ных благ получают меньшее вознаграждение, чем те, кто эти блага перераспределяет. Протесты, которые сейчас катятся по США, Европе и по другим регионам мира, свидетельствуют о том, что общество больше не готово мириться со сверхдохода-ми финансового сектора. В ходе кризиса выяснилось, что соли-дарность, которая всегда была и остаётся основополагающим принципом ЕС, мягко выражаясь, трактуется по-разному. С од-ной стороны, страны ЕС помогают Греции найти выход из дол-гового кризиса. С другой стороны, солидарность в рамках об-щества прослеживается плохо. Банкиры и топ-менеджеры фи-нансовых компаний отказались от выплаты годовых бонусов и золотых парашютов только на один 2009 г. Уже в следующем году в большинстве компаний бонусы были восстановлены. Фи-нансовый сектор не захотел проявлять солидарности с людьми, которые выпекают хлеб, стоят у станков и водят поез-да. И это притом, что государства во всех странах ЕС помогали банкам, то есть оплачивали принятые ими рискованные решения о покуп-ке греческих и других ненадёжных, но высокодоходных облигаций за счёт средств, взятых из кармана налогоплательщиков.

Ещё одна проблема еврозоны, как и всего Евросоюза, по-сто-янное удорожание рабочей силы. Расходы на рабочую силу в расчёте на единицу произведённой продукции росли в зоне евро на протяжении последних полутора десятилетий вне зави-симости от стадии экономического цикла (рис. 1).

Рисунок 1

Годовые темпы роста расходов на рабочую силу в расчёте на единицу произведённого ВВП в зоне евро в 1996–2011 гг., %

Рис. 1. Годовые темпы роста расходов на рабочую силу в расчёте на единицу произведенного ВВП в зоне евро в 1996 – 2011 гг., %

Источник: электронная база данных ЕЦБ http://sdw.ecb.europa.eu.

В среднем с 1-го квартала 1996 г. по 2-ой квартал 2011 г. (включительно) удельные затраты на рабочую силу росли по-чти на 1,5% в год. Отрицательный прирост наблюдался только в 4-ом квартале 1997 г. – 1-ом квартале 1998 г. и на протяже-нии всех четырёх кварталов 2010 г. Уже в 2011 г., несмотря на край-не слабое оживление, рост удельных издержек на рабочую силу возобновился. Особенно быстро данный вид затрат увели-чивал-ся в годы, предшествовавшие кризису: на протяжении 2008–2009 гг. средние темпы составили 3,8%. В условиях, ко-гда мировые рынки уверенно занимают производители из стран с дешёвой рабочей силой, рассмотренная тенденция ведёт к сниже-нию конкурентоспособности европейской экономики, что сокращает возможность Евросоюза наращивать ВВП за счёт чистого экспорта.

Серьёзным вызовом для социальной политики стран ЕС яв-ляется старение населения. В 2010 г. к 60-летнему рубежу по-до-шло многочисленное поколение, рождённое в 1950-е гг. – так называемые бэби-бумеры. Теперь в Евросоюзе численность лиц, достигших 60-летнего возраста, ежегодно увеличивается на два с лишним миллиона; всего три года назад этот прирост составлял 1 млн. С 2014 г. трудоспособное население ЕС начнёт сокращаться в абсолютном выражении. Почти во всех европейских государствах национальные бюджеты не выдержи-вают бремени пенсионных расходов. Чтобы справиться с на-грузкой, правительства идут на повышение пенсионного воз-раста и вво-дят гибкие схемы формирования пенсионных фондов, предлагая работникам увеличивать собственные отчисления.

В 1970 г. в основных странах ЕС на каждого пенсионера приходилось 4-5 человек в трудоспособном возрасте, в 2010 г. их осталось немногим более трёх. К 2030 г. эта пропорция со-кратится ещё больше, в некоторых странах, например, в Герма-нии, она составит 2:1. Если учесть, что из всего трудоспособ-ного населения в Европе занято не больше 65% (самые много-численные группы неработающих – студенты и домохозяйки), то на двух пенсионеров придётся трое работников. Нынешние системы социальных отчислений никогда не были рассчитаны на такое соотношение, и они не выдержат его в будущем. Со-гласно расчётам экспертов Банка международных расчётов (БМР), при сохранении нынешней структуры государственных расходов и доходов к 2030 г. в Австрии, Германии, Италии, Ни-дерландах и Испании госдолг вырастет до 200% ВВП, а во Франции, Греции и Великобритании – до 300% ВВП. Напом-ним, что сейчас в зоне евро он приближается к 90% ВВП, что уже создало немыслимые проблемы. Национальным правитель-ствам в любом случае придётся понижать пенсии. Один из рас-сматриваемых относительно мягких вариантов – разогнать ин-фляцию, чтобы она уменьшила реальную долговую нагрузку и стоимость пенсионных выплат.

Таким образом, есть все основания трактовать развернув-шийся в зоне евро долговой кризис как кризис сложившейся в Европе модели социального рыночного хозяйства. Выдержит ли эта модель испытание глобализацией – вопрос, на который эко-номической науке и практике предстоит отвечать в ближайшие годы. Если система социальных гарантий и социального обес-пе-чения будет деградировать, это самым прямым образом отра-зится на расстановке политических сил в Европе и станет серь-ёзным вызовом для европейской демократии.

Дата добавления: 2015-05-10