Физическое или психическое принуждение

Не является преступлением причинение вреда охраняемым уголовным законом интересам в результате физического принуждения, если вследст­вие такого принуждения лицо не могло руководить своими действиями (бездействием).

Вопрос об уголовной ответственности за причинение вреда охраняе­мым уголовным законом интересам в результате психического прину­ждения, а также в результате физического принуждения, вследствие ко­торого лицо сохранило возможность руководить своими действиями, решается с учетом положений ст. 39 УК (ст. 40 УК).

Причинение вреда под влиянием физического или психического принуждения предполагает вынужденность поступка, исключительную обстановку, в которой принуждаемый лишается возможности действо­вать по своему усмотрению.

Как обстоятельство, исключающее преступность деяния, физиче­ское и психическое принуждение предусмотрено впервые. Ранее фи­зическое и психическое принуждение, как правило, рассматривалось в качестве смягчающего наказание обстоятельства, однако в некото­рых случаях, когда принуждаемый (при физическом принуждении) ли­шался возможности руководить своими действиями, факт принужде­ния расценивался как наличие непреодолимой силы, исключающей уголовную ответственность за причиненный вред. Ответственность в подобных случаях исключалась прежде всего в силу отсутствия ви­ны, так как человек, лишенный возможности действовать по своему усмотрению, руководить своими действиями, не может быть признан виновным.

В УК отсутствует статья о непреодолимой силе, хотя в теории уго­ловного права неоднократно поднимался вопрос о необходимости такой статьи, так как действие или бездействие, совершенное или несовершенное под влиянием непреодолимой силы, — это вопрос об основаниях уголовной ответственности, поскольку поведение при­нуждаемого в подобных случаях лишено уголовно-правового харак­тера. Следовательно, говорить о допустимом причинении вреда, как это имеет место при иных обстоятельствах, исключающих преступ­ность деяния, в подобных случаях не приходится. Не случайно поэто­му в теории уголовного права было высказано мнение, согласно ко­торому «нелогичным является размещение нормы о непреодолимом физическом принуждении в главе 8 УК, в которую следует включить только нормативные положения о разрешенном причинении вреда человеком, совершающим акт общественно полезного и социально Допустимого (приемлемого) поведения. При непреодолимом физи-

Раздел третий. Преступление

ческом принуждении такого акта поведения не осуществляется, по­скольку воля человека полностью блокируется»¹.

В уголовных кодексах некоторых зарубежных государств имеются специальные положения о непреодолимой силе. Так, в УК Франции говорится: «Нарушение не имеет места в случае действия непреодоли­мой силы» (ч. 4 ст. 121-3). Никаких условий правомерности причине­ния вреда в этих случаях, в отличие от необходимой обороны и край­ней необходимости, не предусмотрено. Такое положение объясняется вероятнее всего тем, что наличие непреодолимой силы (такой, что не­возможно преодолеть, неустранимой) является безусловным основа­нием освобождения от уголовной ответственности и поэтому в регла­ментации не нуждается. В связи с этим в каждом конкретном случае рассматривается вопрос о том, имелась или не имелась в наличии не­преодолимая сила, а не о соблюдении необходимых условий, как это имеет место, например, при необходимой обороне, крайней необходи­мости и других обстоятельствах, исключающих преступность деяния.

Физическое принуждение по своему характеру и последствиям может быть различным и «представляет собой непосредственное контактное воздействие на организм человека (побои, истязание, связывание или другие способы лишения возможности производить телодвижения или действия, болевая демонстрация намерений причинить смерть, поре­зы жизненно важных органов и тканей, имитация удушения и пр.)»².

Непреодолимое физическое принуждение, т.е. такое, при котором принуждаемый лишен возможности руководить своими действиями, поступать по своему усмотрению, исключает уголовную ответствен­ность за причиненный принуждаемым вред (ч. 1 ст. 40 УК).

Так, во время нападения на Сбербанк один из преступников был ранен. Его приятели, сумевшие скрыться от задержания, отвезли раненого на квар­тиру, а затем, ворвавшись внезапно в больницу, принудили врача-хирурга прервать операцию и поехать с ними. Выбора варианта поведения у врача не было, так как его насильно вывели из больницы и посадили в машину. В результате прерванной операции больной умер.

В ч. 2 ст. 40 УК говорится о таком физическом принуждении, которое не исключает возможности принуждаемого руководить своими действиями.

—.--------------------------------------------------------------------------------- i ----------------- •,,

Орешкина Т.Ю. Уголовно-правовое значение непреодолимой силы // Уголовное право. 2003. № 2. С. 59.

Под понятие физического принуждения в дореволюционной теории уголовного пра­ва подпадали не только действия людей, но и силы природы, биологические процессы, совершающиеся в человеке, действия животных и пр. Таким образом, понятие «прину­ждение» отождествлялось с понятием «непреодолимая сила». См.: Таганцев Н.С. Русское уголовное право: Лекции. Часть Общая. Т. 1. М., 1994. С. 226-227. Бойко А.И. Преступное бездействие. СПб., 2003. С. 123.

Глава XV. Обстоятельства, исключающие преступность деяния

Если при непреодолимом физическом принуждении принуждаемый лишается в определенных условиях возможности действовать самостоя­тельно, то при преодолимом физическом принуждении лицо сохраняет возможность действовать по своему усмотрению, т.е. руководить сво­ими действиями, и тогда встает вопрос об уголовной ответственности за причиненный принуждаемым вред. Согласно ч. 2 ст. 40 УК этот во­прос решается по правилам крайней необходимости, т.е. по ст. 39 УК.

Помимо физического принуждения в ч. 2 ст. 40 УК говорится и о пси­хическом принуждении (психическом насилии), которое в отличие от фи­зического заключается в воздействии не на организм человека, а на пси­хику лица, его волевую сферу и осуществляется путем угроз, унижения, понуждения к выполнению или невыполнению каких-то действий и пр.

В теории уголовного права существует мнение, что психическое при­нуждение всегда преодолимо, так как независимо от интенсивности применения угрозы и прочее психическое принуждение не исключает возможности действовать. Психическое принуждение выступает лишь одной из детерминант правомерного или общественно опасного по­ведения. Однако высказывается и иное мнение. «Представьте себе си­туацию, при которой человек подвергается интенсивному психическо­му принуждению: под дулом пистолета его заставляют передать чужое имущество. Преодолимо ли такое принуждение для обычного чело­века, не прошедшего службу в спецназе? Думается, что воля человека под таким воздействием парализована, а принуждение непреодолимо»¹.

На основании этого некоторые ученые предлагают включить в ч. 1 ст. 40 УК указание на непреодолимое психическое принуждение. Од­нако в этом нет необходимости, так как характер угрозы, степень ее воздействия на психику принуждаемого могут быть учтены в рамках крайней необходимости, по правилам которой и будет решен вопрос об ответственности. Думается, что в приведенной выше ситуации при­нуждаемый к передаче имущества будет признан не подлежащим уго­ловной ответственности не потому, что психическое воздействие на него было непреодолимо, а потому, что жизнь человека ценнее имущества.

Законодатель, имея в виду именно преодолимость психического при­нуждения, в ч. 2 ст. 40 УК не оговаривает возможность руководить сво­ими действиями при психическом принуждении, подразумевая, что таковая имеется всегда. Возможность руководить своими действиями оговаривается лишь в отношении физического принуждения. К тому же решение вопроса об ответственности при психическом принужде­нии полностью зависит от указанных в законе условий правомерности крайней необходимости.

¹ Орешкина Т.Ю. Указ. соч. С. 59.

Раздел третий. Преступление

При обсуждении проектов УК высказывались сомнения в целе­сообразности включения в главу об обстоятельствах, исключающих преступность деяния, статьи о физическом или психическом прину­ждении, так как в большинстве такие случаи будут рассматриваться по правилам крайней необходимости. Это мнение имеет серьезные основания.

Физическое и психическое принуждение является обстоятельством, наиболее отличным от иных обстоятельств, исключающих преступность деяния. Формальное сходство между ними сводится к отсутствию об­щественной опасности и освобождению за причиненный правоохра-няемым интересам вред при невозможности руководить своими дей­ствиями в случае физического принуждения. Различаются же эти об­стоятельства весьма существенно по основаниям причинения вреда, по целям его причинения, по субъекту причинения вреда и по оценке действий принуждаемого.

Такого же мнения придерживаются и некоторые другие ученые. Так, СВ. Пархоменко, относя ч. 1 ст. 40 УК к числу специализирован­ных, а не управомочивающих, что характерно для ст. 37—39 и ч. 1 ст. 41, предписаний, делает вывод, что причиненный в этих случаях вред при­знается непреступным в силу отсутствия вины¹.

На отсутствие четкой правовой регламентации рассматриваемых обстоятельств (физического и психического принуждения) обращают внимание и другие ученые. В юридической литературе отмечается, что данные обстоятельства «не имеют полностью самостоятельного право­вого значения... Их правовой статус нуждается в дальнейшей разработ­ке...»². Данный вывод теоретически и практически обоснован.

Основанием ненаступления ответственности причинителя вре­да при физическом и психическом принуждении является противо­правное поведение другого лица, использующего методы физиче­ского или психического насилия для принуждения первого к при­чинению вреда. У принуждаемого отсутствует желание не только причинения вреда, но и совершения действий, к которым он прину­ждается. Принуждаемый используется при такой ситуации как ору­дие чужой злой воли.

Мнение о необоснованном помещении статьи о психическом и фи­зическом принуждении в сиЬтему обстоятельств, исключающих пре­ступность деяния, высказывалось и в теории уголовного права.

Так, Т.Ю. Орешкина считает, что непреодолимое физическое при­нуждение следует рассматривать в рамках непреодолимой силы вооб-

См.: Пархоменко СВ. Действия, преступность которых исключается в силу соци­альной полезности и необходимости. СПб., 2004. С. 115.

² Уголовное право России: Общая часть / Под ред. А.И. Рарога. С. 291.

Глава XV. Обстоятельства, исключающие преступность деяния

ще, поскольку юридическая природа данного обстоятельства иная, нежели у обстоятельств, исключающих преступность деяния¹. Под­держивая это мнение, хотелось бы дополнительно отметить, что рас­сматриваемое обстоятельство не подпадает и под общее определение обстоятельств, исключающих преступность деяния, так как эти об­стоятельства предполагают наличие условий допустимого или оправ­данного вреда, тогда как при принуждении причиненный вред допу­стимым быть не может.

При физическом принуждении, когда лицо не имеет возможности руководить своими действиями, причиненный вред всегда рассматри­вался с точки зрения непреодолимой силы, и при ее наличии ответст­венность за причиненный вред исключалась. Включение в гл. 8 УК ста­тьи о физическом принуждении не решает вопроса о непреодолимой си­ле, поскольку невозможность действовать по своему усмотрению может быть обусловлена не только действиями людей, но и силами природы, действиями животных или механизмов, биологическими процессами, происходящими в человеке, и пр.

Что же касается психического и физического принуждения в случа­ях, когда принуждаемый сохраняет возможность руководить своими дей­ствиями, то такие случаи полностью подпадают под признаки ст. 39 УК и рассматриваются с позиции соразмерности причиняемого принуждае­мым вреда и вреда, которым ему угрожают.

Интересным представляется решение этого вопроса в ст. 38 УК Рес­публики Узбекистан, регламентирующей правомерность действий в со­стоянии крайней необходимости. В ней говорится: «Вопрос об ответст­венности за причинение вреда правам и охраняемым законом интере­сам в результате физического или психического принуждения решается с учетом положений настоящей статьи» (ч. 5).

В зарубежных уголовных кодексах статьи о физическом или психи­ческом принуждении встречаются крайне редко. Нормы, под действие которых подпадает принуждение, носят чаще всего общий характер. Так, в ст. 40 УК Голландии говорится: «Лицо, которое совершает пра­вонарушение под влиянием силы, которой оно не может противосто­ять, не подлежит уголовной ответственности». Очевидно, что это по­ложение имеет более широкую сферу действия, нежели ч. 1 ст. 40 УК. В ч. 2 ст. 6 Уголовного закона Латвийской Республики («Понятие пре­ступления») закреплено положение, согласно которому «преступным деянием не является деяние (действие или бездействие), имеющее при­знаки состава деяния, предусмотренного настоящим законом, но со-

См.: Орешкина Т.Ю. Физическое или психическое принуждение как обстоятельство, исключающее преступность деяния // Уголовное право. 2000. № 1. С. 35.

Раздел третий. Преступление

вершенное при обстоятельствах, исключающих уголовную ответствен­ность». Очевидно, что под действие этой нормы подпадают и непреодо­лимая сила, и принуждение. Не признаются преступлением, согласно ст. 16 УК Китайской Народной Республики, «деяния, которые объек­тивно хотя и привели к вредным последствиям, но были вызваны не­преодолимой силой».

Своеобразная статья 32 содержится в УК Грузии, помещенная в конце главы об обстоятельствах, исключающих преступность дея­ния. В ней говорится: «Не являются противоправными действия лица, совершившего предусмотренное настоящим Кодексом деяние при на­личии иных обстоятельств, которые хотя в настоящем Кодексе не упо­минаются, но вполне удовлетворяют условиям правомерности этого деяния». Статья о физическом и психическом принуждении в Кодек­се Грузии отсутствует.

Дата добавления: 2015-05-10