Тема: Правоотношения. Правонарушение и юридическая ответственность 26 страница

странного суда, заявить в суд (субъекта Федерации) по месту сво-

его жительства возражения против признания этого решения.

Возражения заинтересованного лица против признания решения

иностранного суда рассматриваются в открытом судебном заседа-

нии с извещением этого лица о месте и времени рассмотрения.

Отказ в признании решения иностранного суда, которое не под-

лежит принудительному исполнению, допускается при наличии

оснований, предусмотренных пп. 1—5 ч. 1 ст. 412 ГПК.

В соответствии с ч. 3 ст. 160 Семейного кодекса Российской

Федерации расторжение брака между гражданами Российской Фе-

дерации и иностранными гражданами или лицами без гражданст-

ва, совершенное за пределами территории Российской Федерации

с соблюдением законодательства соответствующего иностранного

государства о компетенции органов, принимавших решение

о расторжении брака и подлежащем применению при расторже-

нии брака законодательстве, признается действительным в Рос-

сийской Федерации.

В силу ч. 4 ст. 160 СК РФ расторжение брака между ино-

странными гражданами, совершенное за пределами территории

Российской Федерации с соблюдением законодательства соответ-

ствующего иностранного государства о компетенции органов,

принимавших решение о расторжении брака и подлежащем при-

менению при расторжении брака законодательстве, признается

действительным в Российской Федерации.

Новое процессуальное законодательство, следуя конституцион-

ным предписаниям, требует, чтобы в случаях, когда международ-

ным договором установлены иные правила, чем те, которые пре-

дусмотрены в АПК, ГПК и Указе 1988 г., применялись правила

международного договора (ст. 46).

Двусторонние договоры Российской Федерации о правовой

помощи, как правило, предусматривают (в различных формах)

признание и исполнение решений по гражданским и семейным

делам имущественного и неимущественного характера. Так, в со-

ответствии со ст. 45 Договора о правовой помощи с Кубой «всту-

пившие в законную силу решения по гражданским, трудовым

и семейным делам имущественного характера, вынесенные учреж-

дениями юстиции одной Договаривающейся Стороны, включая

приговоры в части возмещения ущерба, причиненного преступле-

нием, и мировые соглашения, утвержденные судами, признаются

и исполняются на территории другой Договаривающейся Сторо-

ны в соответствии с положениями настоящего Договора (ст. 46)».Решения по делам неимущественного характера, вступившие

в законную силу и «вынесенные учреждениями юстиции, учреж-

дениями записи актов гражданского состояния, а также органами

опеки и попечительства одной Договаривающейся Стороны, при-

знаются на территории другой Договаривающейся Стороны без

дальнейшего производства, если учреждения этой Договариваю-

щейся Стороны ранее не вынесли по этому делу решения, всту-

пившего в законную силу, или если согласно настоящему Догово-

ру дело не относится к исключительной компетенции этой Дого-

варивающейся Стороны» (ст. 46 Договора с Болгарией).

В соответствии со ст. 47 этого Договора «Договаривающиеся

Стороны взаимно признают и исполняют вынесенные на терри-

тории другой Договаривающейся Стороны и вступившие в закон-

ную силу: а) решения учреждений юстиции по гражданским и се-

мейным делам имущественного характера, вынесенные по право-

отношениям, возникшим после вступления в законную силу

Договора от 12 декабря 1957 г., б) приговоры в части, касающей-

ся возмещения ущерба, причиненного преступлением».

Изложенный порядок исполнения решений иностранных су-

дов на территории Российской Федерации и договаривающихся

государств, с которыми она заключила договоры о правовой по-

мощи, как видно, строится на принципе экзекватурирования, т. е.

получения разрешения на исполнение. Это общий порядок, отно-

сящийся к большинству случаев, когда требуется исполнить ре-

шение иностранного суда в пределах территории РФ. В то же

время в отношениях с некоторыми государствами у Российской

Федерации существует и иной, упрощенный порядок исполнения

судебных решений. К таковым относятся страны СНГ1. Их прак-

тика так же, как и РФ, исходит в основном из принципа выдачи

разрешения — экзекватуры на исполнение иностранного судебного

решения.

Между тем Киевским соглашением о порядке разрешения

споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности,

от 20 марта 1992 г. предусмотрены иные правила по исполнению

судебных решений участвующих в Соглашении государств.

Так, в силу ст. 7 Киевского соглашения государства приняли

на себя обязательство взаимно признавать и исполнять вступив-

шие в силу решения соответствующих судебных учреждений

стран-участниц. Причем решения, вынесенные компетентным су-дом одного государства —участника Содружества Независимых

Государств, в части обращения взыскания на имущество ответчи-

ка подлежат исполнению на территории другого государст-

ва—участника Содружества органами, назначенными судом либо

определенными законодательством этого государства. Указанное

означает, что исполнение решения компетентного суда может

быть осуществлено не только судебными исполнителями, но

и другими органами. В частности, в области взыскания денежных

средств в качестве подобных органов могут выступать кредитные

учреждения.

В целях конкретизации рассматриваемых положений Киевско-

го соглашения было принято теми же странами Соглашение

о порядке взаимного исполнения решений арбитражных, хозяйст-

венных и экономических судов на территориях государств — уча-

стников Содружества от 6 марта 1998 г. (в г. Москве). На основа-

нии ст. 3 данного международного договора «вступившее в закон-

ную силу решение компетентного суда одной Договаривающейся

Стороны исполняется на территории другой Договаривающейся

Стороны в бесспорном порядке». Обращение взыскания на иму-

щество должника производится в соответствии с законодательст-

вом государства местонахождения должника по ходатайству взы-

скателя в компетентный суд договаривающейся стороны, которо-

му заявитель представляет следующие документы: должным

образом заверенную копию решения компетентного суда с под-

тверждением о вступлении его в законную силу (если это не вид-

но из текста самого решения), о принудительном исполнении ко-

торого возбуждено ходатайство; документ компетентного суда,

подтверждающий участие должника в судебном заседании,

а в случае неявки —о надлежащем извещении его о судебном

процессе; исполнительный документ.

В случаях, когда исполнение решения уже начато или реше-

ние частично исполнено на территории одной из договариваю-

щихся сторон (что весьма часто может иметь место на практике,

если сотрудничество хозяйствующих субъектов носит многосто-

ронний характер либо осуществляется одновременно на террито-

риях нескольких стран), необходимы документы, подтверждаю-

щие этот факт, с указанием оставшейся суммы или имущества,

подлежащих взысканию.

Очередность, процедура, пределы взыскания и меры к обеспе-

чению исполнения решения компетентного суда определяются за-

конодательством договаривающегося государства, на территории

которого производится взыскание (ст. 4).

В свете всего изложенного становится ясно, что ходатайство

о приведении в исполнение решения, которое подается заинтере-

сованной стороной в компетентное учреждение одного из госу-

дарств Содружества, предусматриваемое ст. 8 Киевского соглаше-ния, не является ходатайством о разрешении исполнения. Наобо-

рот, ст. 9 Соглашения, устанавливая судебное производство по

отказу в исполнении, презюмирует механизм принудительного ис-

полнения и предметно регулирует вопрос представления доказа-

тельств, которые должны быть предъявлены для такого отказа

стороной, против которой вынесено решение. Некоторые авторы

считают ходатайство о приведении в исполнение решения, преду-

смотренное ст. 8 Соглашения от 20 марта 1992 г., равнозначным

по своему назначению заявлению о возбуждении исполнительно-

го производства.

Отдельные соглашения, заключаемые на двусторонней основе,

могут устанавливать особый режим исполнения актов судебных

учреждений договаривающихся государств. Например, Соглаше-

ние между Российской Федерацией и Республикой Беларусь

о порядке взаимного исполнения судебных актов арбитражных

судов Российской Федерации и хозяйственных судов Республики

Беларусь от 17 января 2001 г. предусматривает, что судебные акты

компетентных судов сторон не нуждаются в специальной про-

цедуре признания и исполняются в таком же порядке, что и су-

дебные акты своего государства на основании исполнительных

документов судов, принявших решение (ст. 1). «Исполнительные

документы, подписанные судьей и скрепленные гербовой печатью

компетентного суда, требуют легализации» (ст. 2).

_________________________________________________-

АПК РФ

Статья 241. Признание и приведение в исполнение решений иностранных судов и иностранных арбитражных решений

1. Решения судов иностранных государств, принятые ими по спорам и иным делам, возникающим при осуществлении предпринимательской и иной экономической деятельности (иностранные суды), решения третейских судов и международных коммерческих арбитражей, принятые ими на территориях иностранных государств по спорам и иным делам, возникающим при осуществлении предпринимательской и иной экономической деятельности (иностранные арбитражные решения), признаются и приводятся в исполнение в Российской Федерации арбитражными судами, если признание и приведение в исполнение таких решений предусмотрено международным договором Российской Федерации и федеральным законом.

2. Вопросы признания и приведения в исполнение решения иностранного суда и иностранного арбитражного решения разрешаются арбитражным судом по заявлению стороны в споре, рассмотренном иностранным судом, или стороны третейского разбирательства.

ГПК РФ

Статья 409. Признание и исполнение решений иностранных судов

1. Решения иностранных судов, в том числе решения об утверждении мировых соглашений, признаются и исполняются в Российской Федерации, если это предусмотрено международным договором Российской Федерации.

2. Под решениями иностранных судов понимаются решения по гражданским делам, за исключением дел по экономическим спорам и других дел, связанных с осуществлением предпринимательской и иной экономической деятельности, приговоры по делам в части возмещения ущерба, причиненного преступлением.

3. Решение иностранного суда может быть предъявлено к принудительному исполнению в течение трех лет со дня вступления в законную силу решения иностранного суда. Пропущенный по уважительной причине срок может быть восстановлен судом в Российской Федерации в порядке, предусмотренном статьей 112 настоящего Кодекса.

33. Соотношение международного публичного права и международного частного права

Для международного публичного права слово международное обозначает вненациональное правовое урегулирование отношений (как правило, межгосударственных). Для международного частного права оно означает, что регулируемые правоотношения выходят за рамки одного государства и связаны с правовыми системами других стран.

Основные отличия международного публичного права от международного частного права:

В предмете правового регулирования: в международном публичном праве основное место отведено политическим взаимоотношениям государств, а экономические отношения выделены в отдельную отрасль международного экономического права; международное частное право регулирует особую группу гражданско-правовых отношений, которые имеют международный характер.

В субъектах: в международном публичном праве основным субъектом правоотношений выступает государство, а в МЧП — традиционный субъект национального гражданского права государства.

В основных источниках: для международного публичного права основным источником являются международные договоры и обычаи, а для международного частного права — законодательство государств, судебная и арбитражная практика.

---------------------------

МЧП тесно связано с международным публичным правом. Международное публичное право (или общее международное право) — самостоятельная правовая система. МЧП, согласно отечественной доктрине, это составная часть национальной (внутренней) правовой системы каждого государства. Нормы международного публичного и международного частного права служат одной и той же цели — созданию правовых условий развития международного сотрудничества в различных областях. Общее состоит в том, что в обоих случаях речь идет о международных отношениях в широком смысле этого слова, т.е. отношениях, выходящих за пределы одного государства, связанных с двумя или несколькими государствами. Но нормы международного частного права регулируют не публично-правовые, а частноправовые отношения. Международное оно лишь в том смысле, что регулирует отношения, осложненные иностранным элементом.

Первое отличие международного частного права от международного публичного права касается самого содержания регулируемых отношений. В международном публичном праве главное место занимают политические взаимоотношения государств — вопросы обеспечения мира и международной безопасности, суверенитета государств, невмешательства, проблемы разоружения. Удельный вес правовых вопросов международной торговли, вопросов урегулирования экономического сотрудничества в международном публичном праве все время возрастает, что позволяет говорить о формировании международного экономического права. Но регламентируемые им отношения носят не гражданско-правовой, а межгосударственный характер. Что же касается международного частного права, то им регулируются, прежде всего, имущественные отношения. Наряду с имущественными отношениями в международном обороте возникают и связанные с ними неимущественные отношения (например, в области авторского и патентного права), которые также относятся к сфере регулирования международного частного права.

С отличием по предмету регулирования международного публичного и частного права тесно связано второе отличие — по субъектам отношений. Основными субъектами международного публичного права являются государства. В международном же частном праве основным субъектом является не государство, хотя государство и может выступать в этом качестве, а отдельные лица — физические и юридические. Физические лица — это граждане, а юридические лица — это государственные организации, частные фирмы, предприятия, научно-исследовательские и иные организации.

Отношения между государствами — сфера международного публичного права, в то время как отношения между юридическими лицами и гражданами государств — сфера международного частного права. Когда государства заключают договоры о торговле и мореплавании, то между ними устанавливаются отношения международного публичного права, а когда наши внешнеторговые организации и иные промышленные предприятия заключают внешнеторговые сделки с фирмами, то возникают уже отношения международного частного права. Приведем пример, касающийся граждан. Иностранный студент, обучающийся в России, вступает в брак с российской гражданкой. Вступление в брак иностранца с российской гражданкой регулируется международным частным правом.

Таким образом, в международном частном праве сторонами в отношениях могут быть как граждане, так и юридические лица. Бывают случаи, когда и государство как таковое становится субъектом соответствующих отношений, но эти случаи не являются для международного частного права типичными. Если государством выпускается заем или предоставляется концессия, государство непосредственно участвует в этих отношениях. Государство может также явиться наследником имущества, которое осталось за границей. Но в подавляющем большинстве случаев в качестве субъекта международного частного права выступают граждане или юридические лица различных государств.

Можно с определенными оговорками говорить и о третьем отличии международного частного права от международного публичного права. В международном публичном праве роль основного источника регулирования отношений играет международный договор. В международном частном праве международные договоры также имеют большое значение. Но их правила в одних государствах входят в состав правовой системы данной страны, они должны применяться непосредственно, хотя и не растворяются в этой системе, а занимают в ней особое положение, а в других — они могут применяться лишь после того, как это будет в определенной форме санкционировано государством.

Кроме таких норм договорного происхождения существенное значение — и это типично именно для международного частного права — имеют источники чисто внутреннего характера — законодательство, судебная и арбитражная практика.

Международное частное право имеет и другие отличия от международного публичного права, обусловленные, в конечном счете, неодинаковым характером предмета регулирования (разный порядок рассмотрения споров, применения санкций в случае нарушения прав и т.д.).

Однако эти две правовые системы не отделены друг от друга резкой разграничительной линией. Существует тесная связь между нормами и институтами международного публичного права и международного частного права.

Связь международного публичного права и международного частного права проявляется, прежде всего, тогда, когда в качестве источника международного частного права применяются нормы, сформулированные первоначально в качестве правил международного договора, а затем трансформированные в нормы внутреннего законодательства.

В современной доктрине общепризнанным является положение о том, что роль международных договоров как источников МЧП повышается. Особенно это проявляется в области международного торгового права.

Связь между международным публичным правом и МЧП проявляется и в том, что в МЧП используется ряд общих начал международного публичного права. Определяющее значение здесь имеют, прежде всего, принципы суверенитета государств, невмешательства во внутренние дела, принцип недискриминации. Исходные начала МЧП и международного публичного права едины.

34. Дмитриева 2004

8.2. Основные доктрины определения личного статута

Нормы национального права различных государств не совпадают по своему содержанию в определении того, какое лицо является «принадлежащим» к данному государству, вследствие чего их законодательство, практика (прежде всего судебная) и доктрина по-разному решает задачу отыскания правопорядка, в рамках кото-

рого данное юридическое лицо будет квалифицироваться «своим», т. е. национальным. Однако, несмотря на это, в мире были выра-

ботаны несколько признаков, руководствуясь которыми законодатель или судья квалифицировали соответствующее образование

в качестве правосубъектного лица собственного или иностранного правопорядка. К их числу относятся критерии учреждения, или

регистрации (инкорпорации), местопребывания головных органов (административного центра, центра управления) юридического

лица, а также центра эксплуатации (основной производственной, коммерческой и т. п. деятельности). Кроме того, в некоторых си-

туациях, особенно при рассмотрении конкретного дела судом, когда соответствующее юридическое лицо обладает несколькими

признаками одновременно и ни один из них не квалифицируется решающим, может быть применен критерий «контроля».

Следует сказать, что поскольку данные критерии однозначно разрабатывались доктриной, принято различать и соответствую-

щие теории, в основу которых положен тот или иной признак: теорию «инкорпорации», теорию «оседлости» — местонахождения

административного центра, «центра эксплуатации».

Теория инкорпорации. В современном международном частном праве основными критериями, которые закрепляются в законода-

тельстве и (или) судебной практике различных государств, выступают категории инкорпорации и местонахождения юридического

лица. Принято считать, что первый признак для определения личного статута иностранного юридического лица свойствен стра-

нам, принадлежащим к англосаксонской системе права: США (кроме штата Луизиана), Великобритания, государства, входящие

в Британское Содружество Наций, т. е. бывшие английские колонии—Индия, Нигерия, Пакистан, Цейлон, Непал, Кения, Кипр,

Зимбабве, Уганда, Танзания и т. д., доминионы — Австралия, Новая Зеландия, Южно-Африканская Республика, Канада (кроме

провинции Квебек и др.), Сингапур, Филиппины, Западное Самоа, Багамские, Виргинские, Нормандские острова и т. д. Дейст-

вительно, это так. Вместе с тем ныне и государства так называемой континентальной системы права в своем законодательстве

и судебной практике активно используют рассматриваемый признак. Достаточно сказать, что Россия, Беларусь, Бразилия, Вене-

суэла, Казахстан, Китай, Чехия, Словакия, Нидерланды и др. отсылку к закону места инкорпорации (учреждения, регистрации)

закрепляют как необходимый коллизионный принцип для определения личного статута. Только в последние десятилетия он по-

лучил распространение (в том числе и благодаря перечисленным в последней группе странам) в качестве легально зафиксирован-

ного в нормативном материале соответствующих государств. Основное содержание теории и самого критерия инкорпора-

ции (учреждения) сводится к тому, что компания (применительно к США —корпорация), принадлежит правопорядку страны, в ко-

торой она учреждена в соответствии с ее законодательством (правом). Иными словами, компания, образованная по английскому

закону и существующая на основании его предписаний, будет признаваться английской компанией в тех государствах, правопо-

рядок которых в этой области строится на принципах инкорпорации. Имеются варианты этой теории.

Так, скандинавские страны придерживаются того, что компания подчиняется закону той страны, в которой сделана первая запись

о ее регистрации (была занесена в реестр). В большинстве случаев это будет совпадать с государством, согласно закону которого компа-

ния была создана, поскольку обязательность первой записи в реестр связывается с получением статуса правосубъектного образования.

Имеются примеры законодательных актов, которые устанавливают целые «цепочки» норм, в силу которых на последовательной

основе возможно определение личного закона юридического лица. В частности, в венгерском Законе о международном частном праве

1979 г. устанавливается иерархия коллизионных правил для целей отыскания правопорядка, являющегося личным статутом иностран-

ного юридического лица. «Личным законом юридического лица является закон государства, на территории которого юридическое

лицо было зарегистрировано. Если юридическое лицо было зарегистрировано согласно законодательству нескольких государств или

если согласно закону, действующему по местонахождению его административного центра, указанному в уставе, регистрации не тре-

буется, то его личным законом является закон, применяемый по местонахождению, указанному в уставе. Если юридическое лицо

согласно уставу не имеет местонахождения или имеет несколько местонахождений и оно не было зарегистрировано по закону ни

одного из государств, то его личным законом является закон государства, на территории которого находится место осуществления

центральной администрации» (§ 18).

Теория оседлости. Согласно этой теории, называемой иногда теорией эффективного местопребывания, личным статутом юри-

дического лица (компании, корпорации, правосубъектного товарищества) является закон той страны, в которой находится его

центр управления (совет директоров, правление, иные исполнительные или распорядительные органы).

Существует мнение, что для применения теории оседлости не имеет значения, где осуществляется деловая активность такого

юридического лица. К числу государств, придерживающихся данного критерия, относятся Австрия, Франция, Испания, Бельгия,

Люксембург, ФРГ большинство других стран Европейского союза, а также Украина, Грузия, Швейцария, Польша и т. д. Анализируе-

мый признак, как правило, закрепляется в уставе, поэтому считается, что, руководствуясь им, легко установить принадлежность

данного юридического лица к соответствующему правопорядку. Однако то же самое можно сказать и о критерии инкорпорации,

так как внесение в реестр компаний, корпораций или юридических лиц в иной правовой форме сопровождается выдачей свиде-

тельства (сертификата) о регистрации с указанием в нем того, что рассматриваемое образование создано в соответствии с законами

данного государства. Критерий местонахождения общества, компании, товарищества или корпорации имеет значение и для стран, придерживаю-

щихся в своей законодательной и судебной практике теории инкорпорации. В частности, Закон № 218 «Реформа итальянской

системы международного частного права» от 31 мая 1995 г. в принципе закрепляет критерий инкорпорации: «Общества, това-

рищества, ассоциации, фонды, а также любые другие правовые образования, как открытые, так и закрытые... регулируются пра-

вом страны, на территории которой был завершен процесс их учреждения» (п. 1 ст. 25). Однако далее следует положение, устра-

няющее для определенного рода случаев действие приведенного правила, что, безусловно, превращает Италию в страну, разделяю-

щую наряду с прочими и критерий оседлости: «...в случае, когда орган управления таких обществ находится в Италии или когда

их основная деятельность осуществляется на территории Италии, применению подлежит итальянское право».

В соответствии с постановлением Пленума Верховного Суда РФ, Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 1 июля 1996 г.

№ 6/8 «при государственной регистрации юридических лиц следует исходить из того, что местом нахождения юридического лица

является место нахождения его органов». Материальные нормы Российской Федерации, относящиеся, к примеру, к обществам

с ограниченной ответственностью, оперируют сочетанием нескольких имеющихся в этом отношении признаков: «Место нахо-

ждения общества определяется местом его государственной регистрации. Учредительными документами общества может быть ус-

тановлено, что местом нахождения общества является место постоянного нахождения его органов управления или основное

место деятельности» (п. 2 ст. 4 Закона об обществах с ограниченной ответственностью от 8 февраля 1998 г.).

Теория центра эксплуатации. Еще одним критерием отыскания личного статута юридического лица выступает признак осуществле-

ния основной деятельности, который соответственно использован в «теории эксплуатации». Ее смысл достаточно прост: юридическое

лицо в качестве личного закона имеет статут той страны, где оно ведет производственную (в широком смысле слова) деятельность.

Этот критерий весьма свойствен практике развивающихся стран для целей объявления «своими» всех образований, которые ведут свои

деловые операции на территории данного государства. Это имеет определенные корни как политического, юридического, так и эко-

номического характера. Дело в том, что именно развивающиеся страны заинтересованы в привлечении иностранного капитала для

развития национального хозяйства и, следовательно, облечении его в соответствующие отечественные организационно-правовые формы.

С другой стороны, поскольку за счет повышенной нормы прибыли функционирование в пределах их юрисдикции является достаточно

выгодным и для иностранных контрагентов, их приток оказывается весьма существенным. В том же, что касается обеспечения контроля

со стороны национальных органов государства пребывания за подобными юридическими лицами, то «привязку» их к отечественно-

му правопорядку развивающееся государство может осуществить наиболее простым образом —с помощью именно критерия «центра

эксплуатации». В результате указанного специальные акты по корпоративному праву многих стран, традиционно именуемых разви-

вающимися, используют в своем законодательстве именно этот принцип. Так, Закон о компаниях 1956 г. Индии (в ред. Закона об

изменениях и дополнениях в Закон о компаниях 1988 г.) в особом разделе, посвященном иностранным компаниям, особо оговаривает,

что компания, учрежденная в соответствии с законами иностранного государства, может зарегистрироваться в Республике Индия как

Дата добавления: 2015-05-31