Почему общество яожет быть источником логической мысли?

.Что могло превратить социальную жизнь в такой, важный ис­точник логической жизни? Ничто, кажется не предназначало ее для этой роли, потому что, очевидно, не для удовлетворения спекулятивных потребностей объединились люди.

Может быть, найдут слишком смелым с нашей, стороны брать­ся за решение такой сложной проблемы. Для этого, казалось бы, нужно иное знакомство с социологическими условиями познания, чем то, которым мы теперь обладаем. Однако самый вопрос так важен, что мы должны.напрячь все усилия, чтобы не оставить его без ответа. Может быть, есть возможность и в данное время уста­новить некоторые общие принципы, способные осветить вопрос и облегчить его решение.

Содержание логической.мысли состоит из общих понятий (концептов). Исследовать, почему общество может играть роль в про­исхождении логической мысли, — это значит спросить, в силу чего оно может принимать участие в образовании концептов.

Если видеть в концепте лишь общую идею — как делается обычно проблема становится неразрешимой.'- И в самом деле, индивид может путем своих собственных средств сравнивать'свои восприятия и образы, выделять из них общее —одним словом, обобщать. Поэтому не видно, почему обобщение возможно лишь в обществе и через общество? Но прежде всего нельзя допустить, чтобы логическая мысль характеризовалась лишь большей-широ­той представлений, ее составляющих.'•"Если частные идеи не;;за-ключают в себе ничего логического, то почемудело должно обсто* ять иначе с идеями общими? Общее существует лишь в частном, это тоже частное, но частное упрощенное и чего-то лишенной. Поэтому первое не может иметь свойств, которых бы недоставало у второго/И обратно, если мысль, орудующая концептами, может прилагаться к роду, к виду, к разновидности, как бы; сужена пос­ледняя ни была, то спрашивается, почему она нежогла.бы обнять, и индивида, т.е. достигнуть предела, к-которому стремится пред­ставление по мере ограничения его объема? И действительно, есть немало понятий, имеющих своими объектами индивидов. Во. вся­кой религии божества суть индивидуальности, отличные друг от друга; однако они понимаются, а не просто воспринимаются. Каж­дый народ представляет себе определенным образом, в зависимос­ти от времени, своих исторических или легендарных героев; и эти представления, разумеется, не могут быть предметом чувства¹ или; его восприятия. Наконец, каждый из нас составляет; себе опреде­ленное мнение об индивидах, с которыми он находится в тех или. иных отношениях, об их характере, об их физиЬномии,;об отличи­тельных чертах их физического in 'морального темперамента;и эти мнения или сведения суть настоящие концепты. Правда,'они'име­ют, вообще, довольно грубые очертания;' но даже среди научных понятий много ли таких, о которых можно было бы сказать что они вполне адекватны своему объекту? В этом отношении между теми и другими существует 'только различие 'в степени;

•Итак, приходится характеризовать понятие с помощью других признаков. Оно отличается от чувственных представлений всякого рода — ощущения, восприятия или образа —'следующими чертами.

Чувственные представления находятся, так сказать, впострян-. ном течении и приливе. Они толкают друг друга, как волны реки, и даже в то время, пока они существуют, они не остаются подоб­ными себе самим. Каждое из них есть функция той самой минуты, в которую оно появляется. Мы никогда не можем быть уверены в том, что снова найдем восприятие таковым, каким мы испытали его в первый раз; и это! потому, что если воспринятая вещь не изменилась, то изменились мы,,и каждый из нас уже не является больше тем же'самым человеком. Общее же понятие, напротив, находится как бы'вне времени и вне «становления», оно изъято из-под власти всех этих колебаний; можно подумать, что оно; ле­житв иной, более ясной и спокойной полосе ума. Оно не движет­ся само собой в силу внутренней самопроизвольности эволюции, а, напротив, дает, отпор всякому изменению. Это способ мышле­ния, который в каждый момент времени фиксирован и кристалли­зован. В.той мере, в какой оно есть то, чем должно быть, оно неизменно. Если,оно и меняется, то не потому, что, изменение лежит в его природе, а потому, что мы открыли в нем какое-либо несовершенство и что оно нуждается в исправлении. Система по­нятий, 'посредством которой мы мыслим в обыденной жизни, уже содержится целиком в словаре нашего материнского языка, ибо каждое слово выражает концепт. Язык же фиксирован; он изменя­ется врсьма медленно, и соответственно тому не менее медленно изменяется и система понятий, выражаемых языком. Ученый ока­зывается в том же.положении по отношению к специальной тер­минологии, употребляемой в науке, которой онсебя посвятил, и, следовательно, до отношению к специальной системе понятий, которой соответствует эта терминология. Несомненно,, она может быть подновлена, но эти нововведения представляют всегда свое­го.рода насилие над'установленными приемами мысли.

Наряду с: этой относительной неизменяемостью логическое понятие если не общезначимо, то по меньшей мере способно стать

таковым.

Понятие не есть. мое понятие; оно мне обще с другими людьми и; во всяком случае, может быть сообщено им. Нельзя заставить ощущение перейти из моего сознания в чужое; оно тесно связано с моим организмом, с моей личностью и не может быть отделено от них..Все, что я.могу сделать,; — это пригласить другого встать на мое место и подвергнуться воздействию того же объекта. Напро­тив, всякий разговор, всякое умственное общение между людьми состоит именно в обмене концептами. Концепт есть представле­ние по существу своему безличное: он служит главным средством общения людей между собой¹⁴.

Природа концепта, таким образом, свидетельствует о его про­исхождении; насколько он общ всем, настолько же он является произведением всех. Из того, что он не носит на себе печати како­го-либо индивидуального ума, следует заключить, что он вырабо­тан умом коллективным. Если он более устойчив, чем! ощущения и образы, тоименно потому, что коллективные представления более устойчивы, чем представления индивидуальные: -индивид чувст­вителен даже к слабым переменам, происходящими его внутрен­ней или внешней среде; умственное состояние общества могут взволновать лишь достаточно важные.события. Всякий раз, когда нам дан тип¹⁵ мышления или действия, сводящий к одному;образу многие отдельные воли и умы, мы имеем дело с таким давлением, оказываемым на индивида, которое" громко говорит о вмешатель­стве коллективности. Впрочем, мы уже сказали выше, что концеП-ты, служащие нашей обыденной мысли,'уже все вписаны в;'сло­варь. А едва ли может быть сомнение.в том, что язык, а, следова-тельно, и система • концептов, им передаваемая составляют ро-дукт коллективной работы. Язык выражает то, каким образом общество в своей совокупности представляет себе; объекты опыта.

А потому и понятия, соответствующие различным элементам языка, являются представлениями, коллективными.

Само содержание коллективных понятий свидетельствует о.том же. Почти нет. слов,: даже в употребляемом/нами словаре, 'смысл которых.не простирался бы более иди менее.далбкр-за;пределы нашего личного опыта. Часто термин выражает веЩи,. которых Мы никогда не производили или. свидетелями, которых мы никогда не были. Даже;тогда, когда мы знакомы,с некоторыми из объектов, ж которым термин относится,, эти объекты' являются:.лишь,, отдедь;-ными экземплярами, иллюстрирующими йдею, но сами по;себе никогда не могли бы быть достаточной •причиной ее возникнрве ния. Язык, следовательно, заключает более чем; индивидуальное знание, это целая наука, в выработке которой я зде участвовал и которую я едва ли в состоянии вполне себе. усвоить.

Кто из нас знает все слова языка, на котором dir говорит, и-,все возможные значения каждого слова. Последнее замечание объясняет, в каком смысле мы. говорим, что концепты суть коллективные, представления. Они общи целой социальной группе, но не потому/что составляли простую сред­нюю величину из соответственных индивидуальных представле­ний; ибо в таком случае они были бы беднее содержанием, чем эти последние: между тем как в действительности они по богатст­ву выражаемого ими знания далеко превосходят знание среднего индивида. Это не абстракции, которые имели бы реальное бытие лишь в индивидуальном сознании, а представления, столь же кон­кретные, как те, какие индивид может выработать из своего лич­ного опыта/Если фактически концепты всего чаще являются об­щими идеями, если они большей частью выражают категории и классы, а не отдельные предметы, то это происходит потому, что единичные и изменчивые черты явлений 'интересуют общество, очень редко; в силу своейобширности, своих размеров оно может быть возбуждаемо лишь общими и постоянными свойствами вещей.

Вот это именно и создает ценность для нас коллективной мыс­ли. Если концепты были бы лишь общими идеями, они не обога­щали бы особенно познание, ибо общее, как мы уже указывали, не содержит в себе ничего, чего не было бы в частном. Если же это прежде всего коллективные представления, то они прибавляют к тому, что мы извлекли из нашего личного опыта, всю ту мудрость и знание, которые общественная группа накопила и сберегла в течение веков. Мыслить концептами не значит просто видеть ре­альное с наиболее общей стороны, а значит бросать на ощущение свет, который его выдвигает в нашем сознании, проникает на­сквозь и преобразует. Понимать вещь — значит в одно и то же время схватить и определить ее существенные элементы и отнести их к известной совокупности вещей, ибо каждая цивилизация'имеет характеризующую ее организованную систему концептов. '

По отношению к этой системе индивидуальный ум находится в том же положении, в каком стоит нус Платона по отношению к миру идей. Он пытается усвоить себе эти понятия, ибо нуждается в них, чтобы сообщаться с себе подобными; но это усвоение всег­да остается несовершенным. Каждый из нас судит о них по-свое­му. В этой системе идей есть такие, которые целиком ускользают от нас и остаются вне нашего поля зрения; другие же открываются нам лишь с известных сторон. Есть и такие идеи — и их немало, — которые мы извращаем, мысля их, и это потому, что, будучи кол­лективными по своей природе,, они не могут индивидуализиро­ваться; без ретуширования, изменения, а рледовательно, и извра­щения. Отсюда происходит то, что мы плохо понимаем друг друга и часто даже без всякого намерения употребляем одни и те же слова, но, не придавая им одинакового смысла, вводим друг друга в заблуждение.

Теперь уясняется, какая доля принадлежит обществу в'генези­се логической мысли.'Последняя возможна лишь с момента, когда человек сверх беглых представлений, которыми он обязан чувст­венному опыту, достигает- понимания целого мира устойчивых идеалов, общих множеству умов:. Мыслить логически,—'это'; на самом деле мыслить в той или другой,мере безличным способом или еще мыслить sub specie aeternitatis (с точки зрения;.вечности). Безличность' и устойчивость — таковы два характеристических признака истины. А логическая жизнь, очевидно, предполагает, что человек знает, хотя бы только смутно, что существует:истина, отличная от чувственных видимостей. Но каким образом мопон дойти до такого вывода? Обыкновенно думают,; что это случилось с ним, лишь только он открыл глаза на мир.: Однако в непосредст­венном опыте нет;ничсго, что могло бы оправдать-такое 'заключе­ние; здесь все противоречит ему. Поэтому дитя и животное даже не подозревают указанного выше различия. История, сверх того, показывает, что нужны'были века для выявления и утверждения такого понимания истины.

В нашем западном мире оно было ясно осознано со всеми; сво­ими последствиями лишь начиная с эпохи'великих мыслителей Греции; и когда, наконец, оно было достигнуто, событие это по­казалось'чудом, 'что Платон'и высказал на своем великолепном языке.Но ранее выражения своего в 'философских^: формулах,^г то же понимание уже существовало в виде'смутного чувства. Чувство это философы.только очистили,' а не • создали. Размышлять над ним и анализировать его они'могли, лишь'приобретя его, а "речь идет именно о том, откуда оно произошло,'из какого опыта'оно зародилось. Мы утверждаем, что из коллективного. Именно в виде мысли коллективной пробудилась впервые в человечестве безлич­ная мысль; по крайней мере другого источника;последней мы;ука-зать не можем. Только в силу существования общества существует кроме ощущений и индивидуальных-'образов'№ система представ-лений, обладающих прямо'чудесными свойствами: с помощью их люди понимают друг друга и одни умы проникают в другие. Поль­зуясь ими, индивид, по крайней мере'смутно,.догадывается, что над его частными представлениями возвышается мир понятий-ти­пов, которым он подчиняет свои личные идеи;'перед его изумлен­ными взорами открывается духовное царство, к которому он при-частен, но которое превосходит его;; Это первая интуиция царства истины. Несомненно, что' с' этого момента когда индивид столк­нулся с'этим новым духовным миром, он приступил и к исследо­ванию его сокровенной природы; Он'пытался найти причины яв­ных преимуществ этих выдающихся представлений и в той мере, в какой полагал, что открыл эти причины, старался использовать их с той целью, чтобы своими собственными'силами вывести заклю­чающиеся в них следствия; другими словами, он присвоил себе право творить концепты. Таким именно путем и индивидуализи­ровалась способность понимания.

Могут возразить, что мы рассматриваем концепт лишь с одной из его сторон, что он имеет не одну только роль удостоверять со­гласие умов друг с другом, но также, и даже более, их согласие с природой вещей. По-видимому, концепт имеет право s существо­вать лишь под условием быть'истинным, т.е. объективным, и его безличность должна быть лишь простым следствием его объектив­ности. Умы должны иметь общение в самих вещах, мыслимых, насколько возможно, адекватно. Мы не отрицаем того, что эволю­ция концептов в одной своей части происходила именно, в этом смысле. Понятие, которое вначале'считалось за истинное, потому что оно было коллективным, постепенно делалось коллективным лишь под условием признания его истинным. Не следует, впрочем, терять из виду, что теперь еще большая часть обслуживающих нас концептов методически не обоснованы; мы их берем из: общего языка, т.е. из коллективного опыта, не подвергая их никакой предварительной критике. Понятия, научно выработанные и критически проверенные, всегда составляют сла­бое меньшинство. Более того, между ними и теми, которые полу­чают весь свой вес и авторитет лишь в силу своей коллективности, существует только различие в степени. Коллективное представле­ние потому уже, что оно коллективно, заключает в себе достаточ­ную гарантию объективности. Если бы оно было несогласно с при­родой вещей» оно не могло бы получить обширную и продолжи­тельную власть над умами. В сущности то, что создает доверие, внушаемое научными идеями, сводится всегда к возможности ме­тодически проверять их. Коллективное же представление, в силу необходимости, подвергается бесконечно повторяющейся провер­ке: те, кто соглашается с ним, проверяют его своим собственным опытом. Оно, следовательно, не может быть вполне неадекватным своему объекту. Правда, оно может выражать его посредством несовершенных символов, но ведь и научные символы всегда лишь приблизительны.

И обратно, даже когда они созданы по всем правилам науки, концепты черпают свой авторитет далеко не из одной объектив­ной ценности своей. Для того чтобы им верили, мало одной их истинности. Если они не согласованы с другими верованиями, мнениями и вообще с, совокупностью коллективных представле­ний, они будут упорно отрицаться. Если в настоящее время достаточно, чтобы на них стоял штемпель науки для того,-чтобы.их принимали, так сказать, в кредит, то это лишь потому, что мы слепо верим в науку. Но такая вера ничем существенно не, отли­чается от веры религиозной..Ценность, которую мы приписываем науке, зависит в конце концов от представления, которре;мы кол­лективно создаем себе об ее природе и,рб ее роли в жизни. Поэ­тому все в социальной жизни, даже сама" наука,'покоится; на,об­щественном мнении. Несомненно,.можно взять мнение в качест­ве объекта изучения и создать этим путем; особую науку;Ув этом преимущественно и состоит задача социологии.-Но наука о мне- нии не творит мнения;'она только освещает его и делает его более сознательным:'Правда, этимпутем.она 'может привести и, к пере-мене мнения,' но знание продолжает зависеть от мнения. и/тогда; когда ему кажется, что.оно дает ему; 'свой; закон;. ибо' лищьуяз мнения оно.получает силу, необходимую для того, чтобы'дейст­вовать; на мнение.

Сказать, что концепты выражают: собой представления •:общества о вещах, — значит сказать, что; творящая их мысль современ­на человечеству. Мы отказываемся поэтому видеть' в этой; мысли продукты более или менее-поздней культуры. Человек, -который не мыслил'концептами,'не был бы человеком, потому что он: не был бысоциальным существом. С одними лишь индивидуальны­ми восприятиями он ничем;не отличался бы от-животного. Проти­воположный тезис можно поддерживать, лишь определяя концепт не с помощью его существенных:признакрв:Его. отождествляли и просто с общей идеей, к обшей^: идеей; ясно определенной и очерченной..В таких условиях могло;казаться, что низшие общест­ва не/знают концептов в тесном смысле слова,- ибо они владеют лишь приемами грубого обобщения,^г и понятия,; ими употребляе­мые, являются вообще неопределенными. Но ведь и большинство наших современных концептов отличается тем же'качеством.'Мы принуждаем себя к их точному определению лишь в спорах и.тог-да,'когда мы работаем как ученые. С другой стороны, мы уже ви­дели, что понимать не значит обобщать; Мыслить с-помощью кон­цептов далеко не равносильно простому изолированию и группи­ровке общих черт в известном числе объектов;; мыслить так—это значит подводить изменчивое под постоянное,'индивидуальное под общественное, а так как логическая мысль начинается сконцеп-тов, то из этого следует, что она всегда существовала и что не'было исторического периода, в котором < человек жил- бы хронически в состоянии смещения противоречивых понятий. Конечно, тнельзя достаточно настаивать на дифференциальных признаках; отличав­ших логику;в различные моменты истории;, она, развивалась одновременно с ростом и развитием самих обществ. Но как бы реальны ни были такие различия, не следует забывать из-за них и не менее существенные сходства.

Дата добавления: 2015-05-26