Отношения между родителями и детьми

Доклад

по дисциплине «Римское право»

на тему «Отношения между родителями и детьми по Римскому праву»

Выполнил: студент 1-го курса

очной формы обучения

юридического факультета

группа 1212

Кочетова О.С.

Отношения между родителями и детьми на всем протяжении римской истории определялись идеей patria potestas, патриархальной и односторонней власти отца. Если в области отношений между супругами мы видели в римском праве полный разрыв с принципами старого патриархального строя, то в области отношений к детям эти патриархальные принципы сохранялись с гораздо большим упорством, чем даже в истории других народов. По собственному признанию римских юристов, такой власти над детьми, как римляне, не знал ни один доступный их наблюдению народ (Gai. I, 55: "Quod jus proptium civium romanorum est: fere enim nulli alii sunt homines, qui talem in filios suos habent potestatem, qualem nos habemus"[846]). Конечно, с течением времени эта власть значительно изменилась и ослабела, но многие патриархальные заветы сохранили свое значение до конца.

Так, прежде всего римское право знает только patria potestas - только власть отца, а не родителей вообще. Мать по отношению к своим детям от того же брака никаких родительских прав не имеет - не только при жизни мужа, но и после его смерти. При старом браке cum manu мать, как известно, находилась в положении сестры своих детей, после смерти мужа семья распадалась на новые самостоятельные семьи, по отношению к которым мать никаких прав власти не приобретала; она сама делалась теперь persona sui juris, но попадала под опеку своего ближайшего агната, чаще своего же собственного сына. При браке без manus, мать не была даже агнаткой своих детей: юридически она была для них чужой. Лишь с течением времени, с постепенным признанием родства когнатического, ее отношения к детям получают некоторую юридическую физиономию: мать и дети получают взаимные права наследования друг после друга. В период империи признается затем право на содержание (алименты), а также - по крайней мере в известных случаях - и право матери быть опекуншей над своими детьми. Но этим все и исчерпывается: каких-либо прав, присущих patria potestas, например прав на пользование известными имуществами детей, она не имеет.

Юридические отношения между родителями и детьми мыслятся, далее, только на почве законного брака и законной семьи. Дети незаконные, внебрачные в древнейшем римском праве, построенном исключительно на принципе родства агнатического, стояли вообще вне всяких юридических связей: они были чужими не только своему естественному отцу, но и матери. С признанием родства когнатического положение их по отношению к матери и ко всем материнским родственникам изменилось: они получили права наследования наравне с детьми законными, так как cognatio, кровное родство, по римским представлениям, не зависит от наличности законного брака и "mater semper certa est"[847]. Что же касается отца, то "pater vero is est, quem nuptiae demonstrant"[848] (fr. 5. D. 2, 4), вследствие чего юридически у детей внебрачных его нет вовсе, хотя бы даже фактически он был всем известен. Ни он не имеет, поэтому, patria potestas, ни дети не имеют по отношению к нему никаких прав. Более льготное положение занимают только liberi naturales, дети от конкубината: они имеют право на alimenta и даже известное ограниченное право наследования после своего pater naturalis; но о patria potestas и здесь нет речи.

Таким образом, почти вся юридическая сторона отношений родителей к детям сводится к patria potestas. Но эта patria potestas в течение веков весьма существенно изменила свое содержание.

В древнейшее время это была, как уже неоднократно упоминалось, абсолютная власть патриархального домовладыки, самодержца в своей семье. Она охватывала как самую личность детей, так и все их имущественные приобретения. В личном отношении от воли paterfamilias зависело прежде всего, сохранить ли жизнь своему новорожденному ребенку или нет: он мог даже выбросить его. Отец имел, далее, право продавать своих детей или в полное рабство trans Tiberim, или внутри государства in mancipium (jus vendendi). Он имел, наконец, юридически неограниченное jus vitae ac necis[849]. Конечно, и здесь фактическое положение детей были иное, но юридически отец - неограниченный властелин самой личности дитяти. В имущественном отношении filius familias, как известно, есть persona alieni juris: он имеет гражданскую правоспособность, но только не для себя, а для своего отца. Все, что он приобретает, делается eo ipso собственностью отца; за обязательства же детей отец не отвечает; только за деликты отец несет ноксальную ответственность: он обязан или возместить причиненный детьми вред, или выдать их потерпевшему (noxae dedere).

Таков был исторический отправной пункт; дальнейшее развитие заключается в постепенном ослаблении этой абсолютной власти в обоих направлениях, как личном, так и имущественном.

1. В личном отношении. Право выбрасывать новорожденных детей (jux exponendi), по сообщению Дионисия Галикарнасского, было запрещено (кроме monstra[850]) уже Ромулом. Но, вероятно, в этом сообщении имеется в виду только веление обычая и религии, а не права; jus exponendi существует еще в более позднюю эпоху и окончательно оно было уничтожено только в период империи (с. 7 С. 9. 16). Jus vendendi trans Tiberim исчезло уже очень рано, но даже и продажа детей in mancipium (в кабалу) в законах XII таблиц подверглась серьезному ограничению. Они ограничивали и это право только троекратным его осуществлением: после отдачи in mancipium в третий раз сын освобождлася от отцовской власти - "si pater filium ter venum duit, filius a patre liber esto"[851]. так как закон говорил только о сыновьях, то inter-pretatio признали, что для прочих подвластных (для дочерей, внуков и т.д.) достаточно однократной продажи. Однако ограничению подвергается только продажа посредством mancipatio; простая venditio, по-видимому, встречалась и значительно позже: по крайней мере даже классические юристы допускают ее возможность на случай безысходной крайности ("contemplatione extremae necessitatis aut alimentorum gratia"[852], - Pauli sent. 5. 1. 1), равным образом, подтверждается эта возможность и указом Константина (с. 2. С. 4. 43). Наконец, рядом императорских указов отнимается у отца и jus vitae ac necis: последний в этом ряде указ Константина (с. 1. С. 9. 17) приравнивает сыноубийство к parricilium вообще. В то же время подвергается известному контролю даже дисциплинарная власть отца (jus coercendi): согласно указу императора Траяна, власти могут принудить отца, злоупотребляющего своими правами, освободить сына от patria potestas (fr. 5. D. 37. 12), и вообще в императорское время стали возможны жалобы детей магистратам в порядке extraordinaria cognitio. Благодаря всем этим ограничениями patria potestas над личностью детей к концу развития утратила почти всю свою патриархальную остроту.

2. В имущественном отношении рост самостоятельности детей на первых порах идет теми же путями, какие были отмечены выше по поводу рабов. Так же точно, как и рабам, отцы часто выделяли своим достигшим возраста детям известное имущество для самостоятельного хозяйствования - peculium; точно так же деятельность сыновей могла дать при известных условиях основание для ответственности отца (так называемые actiones adjecticiae qualitatis: actio de peculio, institoria, exercitoria, quod jussu и de in rem verso). Здесь нужно повторить все то, что было сказано выше о рабах.

Но затем положение детей начинает все более и более отделяться от положения рабов и идти своей собственной дорогой. Первым шагом в этом смысле было установление времен Цезаря или Августа, в силу которого все то, что сын-воин (filius familias miles) приобрел на войне (in castris) или по поводу военной службы (occasione militiae), подлежит его свободному пользованию и распоряжению как его собственное, независимое от отца имущество. Это имущество получило название peculium castrense; оно было первым признанием имущественной самостоятельности детей, хотя и в узком круге специальных отношений. Сын мог даже это имущество завещать, и лишь в случае его смерти без завещания оно переходило к отцу не в порядке наследования, а jure peculii (fr. 11. D. 49. 17). Вообще по отношению к peculium castrense "filii familias vice patrum familiarum funguntur"[853] (fr. 2. D. 14. 6).

Когда с переходом к абсолютной монархии все виды государственной службы были уравнены, правила о peculium castrense были перенесены на имущество, приобретенное сыном на службе гражданской, на так называемое peculium quasi castrense. Это peculium, как и peculium castrense, составляет свободное имущество сына, по отношению к которому отец никаких прав не имеет.

Новый ряд ограничений имущественной стороны patria potestas открыл указ Констанина, в силу которого все то, что получено детьми (уже не только сыном) по наследству от матери (bona materna), должно считаться их собственностью, которою отец распоряжаться не вправе: он сохраняет только право пожизненного пользования (с. 1. С. 6. 60). Указом императора Аркадия и Гонория (с. 2. С. 6. 60) то же положение было распространено на bona materni generis - на имущество, полученное от родственников с материнской стороны; указом Феодосия и Валентиниана - на lucra nuptialia. Наконец, Юстиниан все эти многочисленные исключения обобщил: отцу принадлежит только то, что сын приобретает ex re patris, то есть оперируя с имуществом отца; все же остальное, каким бы образом оно ни досталось сыну, составляет его собственность, отец имеет лишь право пожизненного пользования (§ 1. In. 2. 9). Все такое имущество (в него не входит peculium castrense и quasi castrense, которое остается даже вне пользования отца) носит название bona adventicia. Но даже и при этом имуществе право пожизненного пользования может быть исключено прямым постановлением того, кто это имущество сыну передает (кто ему дарит или завещает); тогда оно называется bona adventicia irregularia.

Таким образом, в конце развития и в имущественном отношении от старой безусловности patria potestas осталась только его тень в виде права пожизненного пользования отца некоторыми видами имуществ. Правда, и эта тень имеет большое практическое значение; тем не менее имущественная самостоятельность детей признана. Вместе с тем первоначальное юридическое единство семьи разрушено: семья теперь с юридической стороны не единство, а союз лиц, из которых каждое представляет саомстоятельного субъекта прав, могущего иметь особое имущество, выступать стороною в процессе и заключать юридические сделки.

Установление patria potestas. Patria potestas возникает прежде всего естественным образом вследствие рождения ребенка в законном браке. По отношению к детям незаконным она может быть установлена только путем узаконения legitimatio; но эта legitimatio появилась только в период абсолютной монархии и только для liberi naturales. Постепенно возникли три способа такого узаконения: a) Со времени Феодосия и Валентининана - legitimatio per oblationem curiae, узаконение посредством представления filius naturalis в ordo местных декурионов в связи с наделением его известным имущественным цензом (это одна из привилегий, которыми правительство желало привлечь к несению тяжелой в то время повинности по заведованию местными делами). b) Со времени императора Анастасия - legitimatio per subse-quens matrimonium, посредством последующего вступления родителей в законный брак. с) И наконец, со времени Юстиниана - вообще legitimatio per rescriptum principis, узаконение посредством специального императорского указа.

По отношению к детям чужим возможно было установление patria potestas путем усыновления, которое будет или arrogatio, если усыновляется persona sui juris, или adoptio, если усыновляется persona alieni juris.

а) Arrogatio в древности совершалась в народных собраниях по куриям при участии pontifex maximus и в присутствии как усыновителя, так и усыновляемого. По расследовании обстоятельств усыновления и по удостоверении в согласии обоих заинтересованных, pontifex предлагал народному собранию rogatio об усыновлении ("Velitis jubeatis Quirites, uti Lucius Valerius Lucio Titio tam jure legeque filius siet, quam si ex eo patre matreque familias ejus natus esset, utique ei vitae necisque in eum potestas siet, uti patri endo filio est. Haec ita uti dixi, ita vos, Quirites, rogo", - Gell., 5, 19, 9[854]). Таким образом, arrogatio совершалась в форме специального закона. Ввиду этого усыновлять и быть усыновляемыми в такой форме могли только лица имеющие право участвовать в народных собраниях: поэтому не могли усыновлять женщины, нельзя было усыновить женщин и несовершеннолетних. С течением времени вместе с падением роли comitia curiata законодательный характер акта arrogatio стерся: усыновление превратилось в простой, только публичный, акт частной воли. Вместе с тем (со времен императора Антонина Пия) стало возможно и усыновление несовершеннолетних. С окончательным исчезновением comitia curiata arrogatio стала совершаться per rescriptum principis[855].

b) Усыновление persona alieni juris, adoptio в тесном смысле, совершается в форме частной сделки, искусственно образованной старыми юристами на основании указанного выше положения законов XII таблиц: "si pater filium ter venum duit, filius a patre liber esto". Отец усыновляемого продавал его посредством mancipatio какому-нибудь постороннему доверенному человеку; этот последний тотчас же отпускал сына на волю посредством manumissii vindicta. Затем опять следовала вторая mancipatio и вторая manumissio. Наконец - третья mancipatio: после нее сын уже свободен от patria potestas; но третья manumissio уже не делается, ибо тогда это была бы полная emancipatio (см. ниже); сын пока считается in mancipio доверенного лица. Тогда выступает лицо, желающее усыновить, adoptator, и предъявляет для формы против доверенного vindicatio in patriam potestatem (то есть vindicatio filii); доверенный на суде молчит, вследствие чего претор addicit усыновляемого усыновителю. В результате этого сложного акта patria potestas кровного отца прекратилась и усыновленный вступает в семью усыновителя на правах его законного сына. В этой форме adoptio могла применяться и к женщинам, и к несовершеннолетним, причем для дочерей и внуков достаточно было однократной mancipatio. Юстиниан уничтожил необходимость всех этих формальностей, заменив их простым заявлением перед судом. Вместе с тем он значительно ослабил действие adoptio: прежнее прекращение старой patria potestas было сохранено им только для случаев усыновления каким-нибудь восходящим родственником (например, дедом со стороны матери); во всех же остальных случаях patria получает право законного наследования после усыновителя (adoptio minus plena).

Кроме указанных видов arrogatio и adoptio, мы встречаем в дошедших до нас памятниках конца республики - начала империи случаи усыновления в завещании, adoptio testamentaria, о которой юристы ничего не говорят. Но было ли это подлинное в юридическом смысле усыновление или нет - это вопрос доныне невыясненный.

Прекращение patria potestas. Остатком старого патриархального характера patria potestas даже в самом позднем римском праве является ее пожизненность: она прекращается нормально только смертью отца. Ни достижение сыном совершеннолетия, ни основание им своего собственного отдельного дома и хозяйства не только не прекращают отцовской власти, но даже не влияют на ее ослабление. Лишь приобретение сыном известного звания уничтожает ее; таковыми званиями в языческом Риме являлось звание flamen Dialis, а для дочери звание весталки, в позднейшее императорское время - звание консула, praefec-tus praetorio, praefectus urbi, magister militum или епископа.

Примечания:

[845] Quamvis in bonis mariti dos sit, mulieris tamen est – "хотя приданое находится в имуществе мужа, однако оно принадлежит жене". (Пер. ред.)

[846] Quod jus proptium civium romanorum est: fere enim nulli alii sunt homines, qui talem in filios suos habent potestatem, qualem nos habemus – "это право сугубо римское: ведь нет никакого другого народа, который имел бы такую власть над детьми, какую имеем мы". (Пер. ред.)

[847] Mater semper certa est – "мать всегда известна". (Пер. ред.)

[848] Pater vero is est, quem nuptiae demonstrant – "отец тот, на кого указывает свадьба". (Пер. ред.)

[849] Jus vitae ac necis – "право жизни и смерти". (Пер. ред.)

[850] Monstra – "уродов". (Пер. ред.)

[851] Si pater filium ter venum duit, filius a patre liber esto – "сын будет свободен от отцовской власти после троекратной продажи". (Пер. ред.)

[852] Contempilatione extremae necessitatis aut alimentorum gratia – "учитывая крайнюю необходимость и ради пропитания". (Пер. ред.)

[853] Filii familias vice patrum familiarum funguntur – "сыновья действуют в качестве отцов семейства". (Пер. ред.)

[854] Velitis jubeatis Quirites, uti Lucius Valerius Lucio Titio tam jure legeque filius siet, quam si ex eo patre matreque familias ejus natus esset, utique ei vitae necisque in eum potestas siet, uti patri endo filio est. Haec ita uti dixi, ita vos, Quirites, rogo – "пожелайте и прикажите квириты, чтобы Луций Валерий Луцию Тицию стал сыном по закону и праву так, как если бы был рожден от этого отца и матери фамилии, и чтобы в отношении него была власть жизни и смерти как у отца в отношении сына. Об этом так, как я сказал, прошу вас, квириты". (Пер. ред.)

[855] Per rescriptum principis – "по рескрипту императора". (Пер. ред.)

Особого уяснения требует различение когнатического и агнатического родства. Без этого строй семейных отношений в Риме останется непонятным. Первоначальное значение римского слова "фамилиа" (familia) —"домашнее хозяйство", совокупность данных имущественных ценностей. Затем это понятие получило расширенное толкование, и в состав "фамилии" стали включать уже и людей, которым это имущество принадлежало каксовокупным собственникам. С течением времени возвышается значение главы семейства. Под его властью оказываются не только рабы, но и все домашние— жена, дети, внуки. Когда вошло в обычай усыновление, для которого существовало немало причин (нужда в рабочих руках, родовая связь и вытекающая из нее обязанность перед осиротевшим родичем, племянником; отсутствие кровных сыновей, могущих нести заупокойные обязанности, о чем следовало беспокоиться при жизни, и пр.), наряду с детьми "натуральными" появились дети усыновленные. И те и другие получили равные права на имущество семьи и равные права на его наследование. Все они стали называтьсяагнатами, что значит "родственник по отцу". Затем к ним причислили всех тех, кто в свое время, при жизни ближайшего предка, находился под его властью, всех, кто жил под одной крышей с патриархом, прежде всего братьев патерфамилиас (живших своими семьями).

Таким образом, по семейному положению римские граждане делились, как уже отмечалось, на лиц своего права (persona sui juris) и лицчужого права (persona alieni juris). К первым относились домовладыки, ко вторым —остальные члены семьи, так называемые подвластные. Для полной гражданской правоспособности требовалось, чтобы лицо занимало в семье независимое, самостоятельное положение, т. е. ею обладали только домовладыки. Их сыновья независимо от возраста, семейного и общественного положения при жизни отца или деда всегда были подвластными с весьма ограниченной гражданской правоспособностью. Они не могли первоначально быть собственниками имущества. Приобретенное ими имущество автоматически становилось собственностью домовладыки. Подвластные могли заключать гражданско-правовые сделки только от имени и в пользу домовладыки, власть которого над семьей практически не ограничивалась. Он был единственным носителем и имущественных прав в семье. Кровная связь в то время не имела правового значения. Поэтому девушка, вышедшая замуж и перешедшая жить в семью мужа, занимала в ней положение дочери его родителей, т. е. становилась сестрой братьев и сестер мужа, утрачивая при этом родственные связи с кровными родителями со всеми вытекающими отсюда последствиями (например, она уже не могла стать наследницей после их смерти). Агнатское родство сохранялось и после смерти домовладыки.

Агнаты могли быть связаны между собой и кровной связью, как, например, отец и дети, но юридическое значение имело лишь подчинение власти домовладыки. При этом агнатское родство определялось только по мужской линии, поскольку речь идет о подчинении власти отца семейства. Потомство детей также становилось агнатами своего домовладыки. Родство агнатов различалось по линиям и степеням. Агнаты одного общего предка были родственниками по боковой линии, а последовательно один от другого—родственниками по прямой линии. Степень агнатского родства определялось числом рождений образующих родство (сын— агнат отца первой степени, внук —агнат отца второй степени). Степень родства по боковой линии исчислялась количеством рождений от одного родственника до общего предка плюс число рождений от общего предка до второго родственника. Например, родные братья и сестры—агнаты второй степени по боковой линии, поскольку их разделяет по одному рождению от общего предка; дядя и племянник— агнаты третьей степени по боковой линии, так как дядя с отцом племянника — агнаты второй степени плюс племянник — третье рождение. После смерти домовладыки его взрослые сыновья становились носителями власти в семье, а жены и дети попадали под их владычество. Однако при этом свободный от отцовской власти римский гражданин, даже не имеющий семьи, считался домовладыкой.

Глубокая зависимость подвластных от домовладыки заметно стесняет гражданский оборот. Никто не желал заключать сделку с подвластным, по которой все полученное поступало в собственность домовладыки, а тот по сделке ни к чему не обязывался. Даже по рабскому пекулию господин принимал на себя обязанности по сделке, заключенной рабом. Подвластные же сами несли ответственность по сделкам, не обладая никаким имуществом. Их двойственное положение, мягко говоря, не способствовало развитию хозяйственного оборота.

Между тем развитие производительных сил активизирует гражданский оборот, рост частной собственности, что, в свою очередь, приводит к зарождению новойкогнатской (кровной) семьи. Производство материальных благ в большем количестве, чем могут потребить их производители, порождает стремление родителей закрепить накопленное на протяжении жизни имущество за кровными потомками, прежде всего детьми. Агнатское родство противоречило естественному желанию родителей оставить наследство своим кровным детям, которые стали агнатами другого домовладыки. Постепенно римляне отдают предпочтение кровному родству, послужившему основой новой, когнатской семьи, связывающей группу людей кровными узами.

Некоторое время эти два вида семьи существовали параллельно, однако когнатская семья в новых условиях вытеснила агнатскую.

Когнатская семья и когнатское родство пережили древнеримское государство. Кровное родство и сейчас лежит в основе семейно-правовых отношений. Оно также определяется по линиям и степеням. Различают две линии— прямую и боковую. Прямая делится на восходящую и нисходящую. Если родственники происходят последовательно один от другого (отец, сын, внук, правнук и т. д.), то это родственники по прямой линии. Родственники, от которых произошло конкретное лицо, называютсяродственниками по прямой восходящей линии (отец, дед, прадед, мать, бабушка, прабабушка и т. д.). Родственники, которые произошли от данного конкретного лица, составляютпрямую нисходящую линию (дети, внуки, правнуки). Родственники, которые произошли от одного общего предка, являютсяродственниками по боковой линии.

Определение линии и степени родства имеет большое значение для установления права на наследство, поскольку в наследственном праве действует принцип: более близкая степень родства отстраняет от наследства последующую степень. Характерные особенности римской семьи нашли отражение в римском семейном праве, которое отличается завершенностью, последовательностью. Многие его положения сохранили жизнеспособность и по сей день.

II. Дайте определение терминам:

1. In iure —первая часть легисакционного или формулярного процесса перед судебным магистратом, который решает, отказать ли в иске, если отсутствует какая-либо законная предпосылка, или предоставить его истцу; если ответчик подчинился этой процессуальной рамке, стороны заключают litic contestatio и следует вторая фаза производства— apud inducem.

2. Lus utendi — право пользования.

3. Legis actio —процессуально-правовой акт древнейшего права, доступный только римским гражданам, с определенными торжественно произносимыми формулами и символическими действиями, которыми также открывается судебный спор или исполнительное производство. С помощью legis actio можно было осуществить только притязания, основывающиеся на цивильном праве— непосредственно или хотя бы производно. 4. Exceptio — (вынимать) 1. Формально: экстраорд и относительно самостоятельная оговорка в виде отрицательного условия расположенная в процессуальной формуле перед кондемнацией, ставящая принуждение ответчика в зависимость от правдивости сделанного им заявления; 2. по существу: особый способ процессуальной оговорки, которой ответчик отрицает наличие права истца вообще (защита) или, по крайней мере, в настоящее время исполнять свою обязанность (возражение).

5. Dolus (тайный, злой умысел), воля, намерение совершить противоправное деяние, а впоследствии также1. всякое действие, противоречащее гражданской порядочности и честности. В спора этого рода судья должен был непосредственно обращать внимание на возможный dolus. Так dolus при совершении договора создавал прямую обязанность возмещения вреда. 2. всякое коварное действие с целью обмануть другого или навредить ему, особенно при заключении какого-либо обязательства.

6. Capitis deminutio media — утрата гражданства.

7. Aegutas —справедливость, важнейший творческий принцип толкования и созидания римского правда. Его отправной точкой было формальное равенство граждан перед законом (правом).

8. Sine ira et studio — "без гнева и пристрастия"; без предвзятого мнения. 9. Animus posessionis — animus — (дух, душа, мысль), намерение, умысел, воля. Posessionis — сижу как господин, владение, фактическое господство над телесной вещью. 10. Ius vindicandi —право отца семейства предъявлять иск против того, кто удерживает подвластного ему (отцу) лицо.

Дата добавления: 2015-05-31