Возражения против признания битвы мироизменяющим событием

Другие историки не согласны с такой оценкой.

Алессандро Барберо пишет: «В наше время историки склоняются к тому, чтобы преуменьшать значение битвы при Пуатье, указывая на то, что цель арабских сил, разгромленных Карлом Мартеллом, состояла не в завоевании франкского королевства, а лишь в разграблении богатого монастыря святого Мартина в Туре».

Подобным же образом Томаш Мастнак пишет: «Современные историки создали миф, представляющий эту победу так, будто она спасла христианскую Европу от мусульман. Эдуард Гиббон, например, называл Карла Мартелла спасителем христианства, а битву при Пуатье – сражением, изменившим мировую историю... Этот миф дожил до наших дней... Современники битвы, однако, не преувеличивали ее значимости. “Продолжатели Фредегара”, писавшие, вероятно, в середине восьмого века, описывали битву как одно из многих сражений между христианами и сарацинами – даже более того, как одну из войн, которые вели франкские правители за добычу и территорию... Один из продолжателей Фредегара изображал битву при Пуатье такой, какой она и была в действительности: эпизодом в борьбе между христианскими князьями в то время, когда Каролинги стремились установить свою власть в Аквитании».

Ливано-американский историк Филип Хитти полагал, что «в реальности на поле сражения при Туре ничего не решилось. Мусульманская волна, уже находившаяся за тысячу миль от своей исходной точки у Гибралтара – не говоря уже об ее базе в Аль-Кайраване – уже исчерпала себя и дошла до своего естественного предела».

То мнение, что битва не имела никакой исторической важности, подытожил Франко Кардини, который сказал в книге «Европа и Ислам»: «Хотя необходимо благоразумно подходить к развенчанию или “демифологизации” сражения, никто более не считает его ключевым. “Миф” о важности этого отдельного военного столкновения дожил до наших дней скорее как клише средств массовой информации, которое сложнее всего искоренить. Хорошо известно, как пропаганда, устроенная франками и папством, прославляла победу, имевшую место на дороге между Туром и Пуатье…»

В своем вступлении к «Спутнику читателя о мировой истории» Роберт Коули и Джеффри Паркер подводят итог мнению современных сторонников такого взгляда на битву при Туре: «Изучение военной истории в последние годы претерпело радикальные перемены. Старый подход под барабанную дробь и фанфары уже не годится. Такие факторы, как экономика, снабжение, разведка и технологии, заняли то место, которое раньше отводили только битвам, кампаниям и подсчету людских потерь. Такие слова, как „стратегия“ и „операция“, приобрели смысл, которого не имели еще поколение назад. Новые подходы и исследования изменили наше отношение к тому, что раньше казалось самым важным. Например, некоторые сражения, которые Эдвард Кризи перечислил в своей знаменитой книге 1851 года “15 решающих сражений мира“ вряд ли достойны упоминания, и столкновение между мусульманами и христианами в 732 году, когда-то считавшееся переломным событием, теперь низведено до положения массированного набега».

Заключение

Некоторые современные историки и авторы в других областях соглашаются с Уильямом Уотсоном и продолжают утверждать, что битва явилась одним из поворотных моментов мировой истории. Профессор религии Хьюстон Смит говорит в книге «Мировые религии: великие традиции мудрости»: «Если бы не разгромная победа Карла Мартелла при Пуатье в 732 году, весь западный мир мог бы сегодня быть мусульманским». Историк Роберт Пэйн на стр. 142 своей «Истории Ислама» сказал: «Более могущественные мусульмане и распространение ислама стучались в дверь Европы. И распространение Ислама было остановлено на дороге между французскими городами Тур и Пуатье, когда он успел только просунуть голову в Европу».

Консервативный военный историк Виктор Дэвис Хансон разделяет его взгляд на макроисторическое значение битвы: «Ученые последнего времени считают, что битва при Пуатье, так плохо запечатленная в источниках того времени, была не более чем набегом и, таким образом, конструктом западного мифотворчества или что победа мусульман могла быть предпочтительней сохранения франкского господства. Ясно то, что битва при Пуатье ознаменовала общее продолжение успешной защиты Европы (от мусульман). Окрыленный победой при Пуатье Карл Мартелл продолжал очищать Южную Францию от исламских захватчиков в течение десятилетий, объединять враждующие королевства, закладывая основание империи Каролингов, и обеспечивать наличие готовых и надежных войск из местных поместий».

Пол Дэвис, другой современный историк, который обращается к обеим сторонам дискуссии по поводу того, действительно ли битва определила дальнейшее направление истории, как утверждает Уотсон, или являлась сравнительно малозначащим набегом, как пишет Кардини, говорит: «Спас ли Карл Мартелл Европу для христианства или нет, это повод для споров. Однако в чем нет сомнений, это в том, что его победа обеспечила владычество Галлии в течение более чем века».

1.21 ВЕНСКАЯ БИТВА (1683 г.) – ВТОРАЯ ИСЛАМСКАЯ ВОЛНА [189]

Битва при Вене произошла 11 сентября 1683 года, после того, как Османская империя два месяца осаждала Вену, столицу Австрии. Победа христиан в этой битве навсегда положила конец завоевательным войнам Османской империи на европейской земле, и обеспечило политическую гегемонию династии Габсбургов в Центральной Европе.

В крупномасштабном сражении победили польско-австрийско-германские войска под командованием Яна III Собеского, короля Польши. Войсками Османской империи командовал Кара-Мустафа, великий визирь Мехмеда IV.

Осада турками Вены началась 14 июля 1683 года, численность османской армии составляла примерно 90 тысяч человек. Самой осадой занимались 12 000 янычар, а еще 70 000 турецких солдат следили за окрестностями. Решающее сражение произошло 11 сентября, когда к Вене подошли объединенные силы Священной Лиги общей численностью 84 450 человек.

Битва стала переломным событием в трехсотлетней войне государств Центральной Европы против Османской империи. В течение последующих 16 лет австрийские Габсбурги отбили у турок значительные территории – южную Венгрию и Трансильванию.

Османская империя всегда стремилась захватить Вену. Стратегически важный крупный город, Вена контролировала Дунай, (соединявший Черное море с Западной Европой), а также торговые пути (из Восточного Средиземноморья в Германию). Перед тем, как начать вторую осаду австрийской столицы (первая была в 1529 году), Османская империя в течение нескольких лет тщательно готовилась к войне. Турки чинили дороги и мосты, ведущие к Австрии и к базам снабжения своих войск, на Балканы, куда они свозили со всей империи оружие, воинское снаряжение и артиллерию.

Кроме того, Османская империя оказывала военную поддержку венграм и некатолическим религиозным меньшинствам, жившим в занятой Габсбургами части Венгрии. Там на протяжении многих росло недовольство антипротестантской политикой императора Австрии Леопольда I Габсбурга, ярого сторонника католической Контрреформации. В итоге это недовольство вылилось в открытое восстание против Австрии, и в 1681 году протестанты и прочие противники Габсбургов объединились с турками, которые признали предводителя восставших венгров Имре Текели королем «Верхней Венгрии» (восточная Словакия и северо-восточная Венгрия, ранее отвоеванной им у Габсбургов). Они даже обещали венграм создать специально для них «Венское королевство», если город попадет в оттоманские руки. Тем не менее, до начала осады между Габсбургами и Османской империей, благодаря Вашварскому мирному договору, на протяжении 20 лет царил мир.

В 1681-1682 годах резко участились столкновения между силами Имре Текели и австрийскими правительственными войсками. Последние вторглись в центральную часть Венгрии, что и послужило поводом к войне. Великий визирь Кара Мустафа-паша сумел убедить султана Мехмеда IV разрешить наступление на Австрию. Султан приказал визирю войти в северо-восточную часть Венгрии и осадить два замка – Дьер и Комаром. В январе 1682 года началась мобилизация турецких войск, а 6 августа 1682 года Османская империя объявила Австрии войну.

В те времена возможности снабжения делали крайне рискованным любое крупномасштабное наступление. В этом случае после всего трех месяцев боевых действий турецкой армии пришлось бы зазимовать далеко от родины, на вражеской территории. Поэтому в течение 15 месяцев, прошедших с начала мобилизации турок до их наступления, австрийцы интенсивно готовились к войне, заключали союзы с другими государствами Центральной Европы, что и сыграло решающую роль в поражении турок. Именно в эту зиму Леопольд I заключил союз с Польшей. Он обязался помочь полякам, если турки осадят Краков, а поляки, в свою очередь, обязались помочь Австрии, если турки осадят Вену.

31 марта 1683 года в Императорский Двор Габсбургов пришла нота об объявлении войны. Ее послал Кара Мустафа от имени Мехмеда IV. На следующий день турецкая армия отправилась из города Эдирне в завоевательный поход. В начале мая турецкие войска прибыли в Белград, а затем пошли на Вену. 7 июля 40 000 крымских татар стали лагерем в 40 км к востоку от австрийской столицы. Австрийцев же в том районе было вдвое меньше. После первых схваток Леопольд I отступил в Линц с 80 000 беженцев.

В знак поддержки король Польши летом 1683 года прибыл в Вену, демонстрируя тем самым готовность выполнить свои обязательства. Ради этого он даже оставил свою страну незащищенной. Чтобы уберечь Польшу от иноземного вторжения во время своего отсутствия, он пригрозил Имре Текели разорить дотла его земли, если тот посягнет на польскую землю.

Дата добавления: 2015-05-29