Измененные — 1 11 страница

Конечно же, он был прав, но это лишь разозлило меня еще больше.

— Я нормально соображаю, спасибо.

Он вдруг оказался передо мной, преградив дорогу.

— Нам нужно поговорить о тебе и обо мне. Обо всем этом. Об ответах, которые ты можешь там найти, готова ты к ним или нет.

— Что ты имеешь ввиду? — Я обошла его. — Это моя жизнь. Я хочу узнать, как сюда попала и почему я здесь вообще. — Это было разумное объяснение, не так ли?

И только я так подумала, как рациональная часть меня заспорила, что мы уже далеко вышли за пределы разумного.

Мимо ехал небольшой грузовик. Я засунула руки в карманы джинсов и отвернулась на случай, если сидящий за рулем человек имеет какое-то отношение к Подразделению. Это было паранойя, и я ничего не могла с этим поделать. Вся моя жизнь была изменена Подразделением.

Все казалось ненастоящим.

Грузовик проехал мимо, и я с облегчением расслабила плечи.

Когда все это началось, я считала себя свидетелем, вовлеченным в проблемы парней. Но если парень из закусочной сказал правду, то я была изначально частью всего этого.

Как я вписываюсь в проект? Какой цели служу? Каким-то образом все это — украденные доказательства, дом 2644, я, Сэм, остальные — связано между собой. И ничего не будет решено до тех пор, пока мы не узнаем, что спрятал Сэм пять лет назад в доме, который был моим.

Мои ступни болели, ноги словно стали резиновыми. Дождь ослабел, но гроза все еще сверкала вдалеке. Я дрожала в пальто Сэма. Он не жаловался, но его губы посинели и выглядел он бледнее, чем обычно.

Через два часа мы повернули на Олд Брук Роад. Корявые ветки гигантских дубов переплелись над головами. Я чувствовала запах, присущий фермерским хозяйствам — вскопанной земли, сена, навоза. Для кого-то он отвратителен, но во мне он пробудил глубокие воспоминания.

На первом почтовом ящике, который мы миновали, был номер 2232. На подъездной дорожке стоял разбитый грузовик с ржавым задним крылом.

Дождь опять усилился, крупные капли стучали по моей уже промокшей куртке. Сэм бежал, прикрывая голову рукой и стряхивая воду с волос. Мои ботинки промокли и хлюпали при каждом шаге.

Мы прошли мимо работающей фермы со старомодным фасадом и рядом сараев на заднем дворе. В поле мычали коровы. На переднем крыльце лаяла собака.

Потом прошли еще один дом. И еще один.

И вот мы добрались до 2644 Олд Брук Роад.

Заброшенный дом был приземистым и одноэтажным. Когда-то белые стены стали грязно-серыми. Несколько передних окон были разбиты, и из рам до сих пор торчали осколки стекол. Подъездная дорожка частично заросла травой. Слева, вплотную к дому, росли кедры, закрывая вид на соседей, живущих внизу дороги. На другой стороне разросся лес, земля была сплошь усыпана хвойными иголками.

Дождь усилился настолько, что мои волосы прилипли к лицу. У Сэма с носа капала вода.

— Ты уверена? — спросил он.

Я взглянула на дом.

— У нас же не так много вариантов? — Я срезала путь по траве и быстро поднялась по ступенькам на переднее крыльцо. Старые доски заскрипели подо мной. Стоя под крышей, я вытирала капли дождя с лица, а Сэм толкнул сломанную входную дверь. Он позволил мне войти первой.

Мы вошли в фойе. Испорченный паркет был покрыт пылью, под потолком висела паутина. В гостиной справа стоял рваный диван. Я пошла в заднюю часть дома, в кухню, где дверцы шкафчика были распахнуты, напоминая сломанные крылья. Выдвинутая к окну старомодная плита словно смотрела на кедры. Я попыталась представить жившую здесь семью: за столом сидит папа и читает газету, мама стоит у плиты, две дочки гоняются друг за другом по дому.

Такое чувство, что воспоминания запутались в паутине и ждали, когда кто-нибудь их освободит. Могу ли я вернуть себе их снова?

Мы повернули обратно, и пошли по коридору до самого конца в спальню. Посередине комнаты стояла кровать с балдахином, но без матраса. Паутина, свисающая с каркаса, образовала собственный балдахин. Я заглянула в шкаф: встроенный бар пустовал, а в дальнем углу лежала куча забытых вещей. Я присела и стала в них копаться.

Расческа. Шнурок от ботинок. Разорванная газета. Маленькая декоративная коробка.

Я вытащила коробку, смахнув шафран с открытой крышки. Внутри лежали бумажный журавль, ожерелье из бисера и фотография с потрепанными краями, сложенная в форме полумесяца.

Взяв ее в руки, я почувствовала, насколько она стала хрупкой от времени, и когда развернула ее, уголок отломился и упал. Я села на пол, чтобы получше рассмотреть фотографию в падающем из окна свете.

У меня перехватило дыхание. Девочкой на фотографии была я.

Я в десять лет. Волосы были собраны в тугой высокий хвост, но несколько прядей падали на мое лицо, скрывая карие глаза. Дэни стояла позади меня. Ей было где-то около пятнадцати-шестнадцати лет, и если мои волосы были светлыми, то оттенок ее волос был нечто средним между темно-каштановым и темно-рыжим. Мы не были похожи друг на друга, но у нас обеих были веснушки и одинаково узкие носы.

Я крепко держала фотографию в руках, чувствуя, как во мне что-то всколыхнулось. Было трудно сказать, что это — воспоминания, желания или эмоции, но я знала, что нашла связующую частичку.

— Она действительно была красивой.

Сэм, молча, стряхнул с себя капли дождя и прислонился плечом к стене между дверью и шкафом. Он плотно закрыл глаза, словно при каждом взгляде на Дэни его захлестывала новая волна воспоминаний и эмоций. Его губы подрагивали, и морщинки в уголках глаз углубились.

Я обвила его шею руками.

— Ты вспомнил ее? — приглушенно спросила я, уткнувшись ртом в его грудь.

— Я помню то, что чувствовал с ней.

— Расскажи мне.

Он покачал головой, будто новые эмоции были ему чужды и он не знал, как облачить их в слова.

— Счастье. Безопасность.

Я хотела спросить: "Какие чувства в тебе вызываю я?", но в этом вопросе было столько эгоизма и ревности, что мне не хватило духу произнести его вслух. Я слишком боялась узнать правду — что не могу вызвать в нем те эмоции, которые вызывала Дэни. Хотя какое это имеет значение сейчас? Дэни была моей сестрой. Сэм любил мою сестру.

Вспышка молнии осветила темные углы комнаты, за ней последовал раскат грома.

— Нам следует продолжить поиски, — сказал Сэм, его голос твердо прозвучал в тишине между раскатами грома.

Я еще раз взглянула на фото, которое сжимала в руке. Я почти ощущала окружившие меня привидения этого дома, приветствующие мое возвращение.

Сэм направился к двери. Я сложила фотографию и положила в карман джинсов, надеясь, что дождь не повредит единственный снимок из той моей жизни, которую я не могла вспомнить.

Глава 31

Мы с Сэмом разошлись проверить остальные части дома. Я осмотрела кухонные шкафы и кладовую. Подсказка могла быть где угодно, и я не хотела что-нибудь упустить, каким бы незначительным оно на первый взгляд не показалось.

Вернувшись в фойе, я заглянула в шкаф для верней одежды — он был пуст. Я направлялась в гостиную, когда услышала звук падения в ванной.

— Сэм? — Я поспешила вниз по коридору и обнаружила его лежащим на спине на полу. — Что случилось?

Он моргнул несколько раз, словно возвращая четкость зрению, затем перевернулся и сел на колени.

— Черт, — пробормотал он, поднимаясь на ноги. На секунду его лицо осветила вспышка молнии. Оно было мертвенно-бледным и настороженным.

— Воспоминание?

Сэм потер глаза большим и указательным пальцами.

— Я в порядке.

— Уверен?

Он, наконец посмотрел на меня.

— Да. Я просто устал.

Мы были на ногах всю ночь, и если я поспала по дороге в порт Кадия, то он — вряд ли.

Мы вернулись в фойе.

— Что теперь? — спросила я. — Здесь нет ничего подозрительного. Мы что-то упустили.

— В подсказке говорилось, что когда я окажусь в нужном месте, татуировка укажет дальше, где искать. И, раз мы нашли адрес, то, возможно, на татуировке изображено место.

— Значит, нужно отталкиваться от берез.

Мы выглянули на улицу. Пока мы были в доме, дождь закончился, но небо не прояснилось. Доски на заднем крыльце скрипели еще хуже, чем на переднем, поэтому я шла как можно аккуратнее.

Ступив на твердую землю, я подняла глаза и ахнула.

Березы. Повсюду. Не меньше сотни.

— Как же нам найти место, изображенное на татуировке? — воскликнула я.

Сэм встал рядом со мной.

— Должно быть что-то еще.

Я прокрутила в голове все имеющиеся у нас данные: шрамы, записка Сэма, подсказка, обнаруженная на татуировке. Ни к чему не придя, я пошла дальше: ультрафиолетовый свет, шифр, фотография...

— У тебя с собой фотография, где ты вместе с Дэни?

Не задавая вопросов, Сэм достал снимок из кармана и протянул мне. На нем Сэм и Дэни стояли на фоне четырех берез. На татуировке Сэма тоже четыре березы. Это точно больше, чем просто совпадение. Подняв фото, я начала сравнивать деревья на нем и перед собой. На снимке они были слишком тонкими и, несмотря на то, что могли вырасти за прошедшее время, совсем другими. Осмотрев каждую мельчайшую деталь, я почувствовала волнение, когда обратила внимание на коров на заднем фоне фотографии.

— Посмотри. Мы прошли мимо фермы по пути сюда. Деревья с фотографии, возможно, не тут, а рядом с ней. — Я показала налево. — В этом есть смысл: ты не стал бы прятать то, что украл у Подразделения, там, где они совершенно точно все обыщут. Это место должно быть одновременно достаточно близко и не очень близко.

— Стоит проверить, — согласился Сэм, и мы направились через лес.

Я не знала, как долго мы шли и как далеко углубились, но у меня было ощущение, что мы идем уже вечность и при том — кругами. Наконец деревья поредели, и мы увидели ферму, мимо которой проходили ранее. На поле паслись коровы. Старого трактора с фотографии не было, но сам пейзаж казался знакомым.

Мы прошли вдоль фермерской ограды до самого дальнего угла. Оттуда направились на север, сравнивая окрестности с фотографией Дэни и Сэма.

Ландшафт был усеян группами берез, но ни одна из них не совпадала с фотографией или татуировкой. Мы шли до тех пор, пока ферма почти не скрылась из вида, и вот мы нашли что-то, что могло подойти. Мы обошли группу берез, чтобы увидеть ее под тем же углом, что и на снимке. За годы деревья стали больше, стволы толще. Ветви сейчас были голыми, а кора отслаивалась длинными лентами.

Мы стояли с Сэмом плечом к плечу, уставившись на вид перед нами. Он держал фотографию до тех пор, пока не убедился, что это то самое место.

— Но оно не совпадает с татуировкой, — заметил он.

— И все равно, похоже. Есть что-то...

Я вспомнила сотни набросков, которые делала с фотографии мамы у озера. Я провела огромное количество времени, анализируя на снимке каждую деталь, чтобы наброски вышли точными — тени, яркие акценты, наклон деревьев. Я знала, как правильно смотреть и как переносить то, что вижу, на бумагу. И что-то на фотографии Сэма и татуировке разнилось.

Думай, Анна.

На фотографии все сходилось. Все наклоны деревьев, пропорции, тени...

— Тени!

— А что с ними? — нахмурился Сэм.

Я начала рисовать контуры в голове. Первые деревья напротив нас были большими, немного дальше — более стройными, затем три фута свободного пространства, а потом — кривое дерево. Еще один фут и другое небольшое дерево.

Эта картина была мне знакома.

— Повернись, — сказала я. — Я хочу посмотреть татуировку.

Сэм задрал рубашку до плеч. Я посмотрела на тени, отбрасываемые деревьями. Они были неправильными. Я думала, что это — ошибка художника, но возможно, что нет.

Я приложила фотографию к спине Сэма, проверяя тени слева направо.

Большое дерево напротив тонкого дерева. Свободное пространство. Кривое дерево. Свободное пространство. Тонкое дерево.

— Тени на татуировке соответствуют деревьям здесь, — поспешно произнесла я. — Но сама татуировка перевернута.

Поколебавшись секунду, Сэм подошел к третьему дереву и отсчитал от него шестьдесят шагов. В подсказке, найденной в доме, говорилось: шестьдесят шагов на север от третьего дерева.

Тропинка увела нас дальше в лес. Промокшие папоротники оставляли на наших ногах влажные следы. Сэм быстро отсчитал шестьдесят шагов, и мы уставились вниз на землю. В этом месте были погребены все ответы.

— Нам нужна лопата, — сказала я.

— Стой здесь. Не двигайся.

Сэм побежал к ферме. Я потеряла его из вида, когда он исчез за холмом.

В тишине каждый глухой удар звучал как шаги, как ломающиеся под чьими-то ногами ветки. Я осмотрелась, но, слава богу, ничего не увидела, и, когда вернулся Сэм, вздохнула с облегчением.

— Где ты достал ее? — спросила я, указывая на лопату в его руках.

— Это имеет значение?

— Нет, думаю, что нет.

Я отошла в сторону, и он вонзил лопату в землю.

Земля была мягкой, и он зацепил всего несколько корней, с треском их разорвав. Примерно через полчаса Сэм вырыл яму, в которой можно было стоять. Я нервничала наверху, переминаясь с ноги на ногу, и реагировала на любой шорох.

Что, если Райли и Коннор найдут нас сейчас?

Сэм пыхтел, выбрасывая очередную полную лопату земли в кучу.

— Ты уверен, что посчитал правильно? Мы можем вырыть другую яму. Я покопаю какое-то время.

Сэм посмотрел на меня, его лоб был в грязи.

— Я посчитал правильно. Я просто не знаю, как глубоко надо копать. Если то, что нужно нам, все еще здесь.

Небо светлело, окрашиваясь желтым перед восходом солнца. Наше время было на исходе. Трев и Ник наверняка беспокоятся, нас нет уже несколько часов. А Кас? Надеюсь, с ним все в порядке.

Сэм опять вогнал лопату в землю, и ее острие ударилось обо что-то металлическое, как на кладбище. У меня возникло ощущение дежавю. Сэм разгреб землю руками, обнажая металлический сейф, закопанный в землю дверцей вверх. Он попытался поднять его, но не смог сдвинуть с места. Должно быть, пять лет назад ему кто-то помогал спустить его вниз.

— Можешь открыть его? — спросила я. На двери над ручкой был простой кодовый замок.

Сэм схватил лопату и ударил ею, от сейфа посыпались искры. Он ударил еще раз, и замок треснул. Еще один удар, и замок выскочил.

Сэм отбросил лопату в сторону и вырвал дверцу. Со всех сторон в сейф посыпалась земля, и, смахнув ее, Сэм достал сверток. Он был завернут в рваную ткань и перевязан бечевкой. Сэм протянул его мне, прежде чем вылезти из ямы.

Вытерев руки о брюки, он сорвал бечевку и развернул ткань, раскрывая пластиковый пакет на молнии, набитый бумагами и свернутой записной книжкой. Он вытащил записи и стал просматривать их.

— Ты понимаешь, что это?

Сэм тщательно изучал бумаги.

— Это журналы и графики, похожие на те, что вы использовали с Артуром в лаборатории. Анализы крови и результаты психологических тестов, но имена... Посмотри.

Я прочла через плечо: Мэт. Ларс. Трев.

— Трев был частью другой группы?

Я держала файлы, пока Сэм просматривал записную книжку — обычную книжку на спирали с черной обложкой, без названия, с желтыми страницами в линейку.

Первая страница гласила:

"14 февраля"

"Результаты хорошие. Новая группа перспективная, способная, похожа на группу Сэма. Контроль все еще под вопросом. Сплоченность стабильна только внутри группы. Они не слушаются ни командира, ни меня.

Мысли: если мы сможем изменить их, чтобы они работали как одно целое, то сможем заставить их подчиняться "запрограммированному командиру". Надо исследовать".

Мы с Сэмом переглянулись.

— Дальше, — попросила я.

Он перевернул страницу.

"22 марта"

"Заинтересованные стороны становились нетерпеливее, и были выпущены три единицы. Сэм взволновался, когда узнал, что они пропали. Будем следить за ситуацией".

"Операция АЛЬФА идет полным ходом".

Сэм пролистал несколько страниц до 2 мая.

"Привлеченные ресурсы выступили плохо. Вспышки памяти сделали их бесполезными. Нужно изучить вопрос о более постоянном уничтожении воспоминаний. Пошлем одного за другим на чистку".

"О Сэме не может быть и речи. Его агрессия становится хуже. Он не будет слушать никого, кроме Дэни. Такие качества могут быть присущи Альфе?"

"Артур согласился провести Операцию АЛЬФА".

— Мне не знаком этот почерк, — сказала я.

— Это не почерк Коннора. — Сэм пролистал еще несколько страниц, но они оказались пустыми.

Я просматривала журналы в поисках информации о Треве. На середине стопки я остановилась.

— Взгляни на это.

Имя Сэма было написано в начале страницы, а далее: "УСПЕШНЫЕ ЗАДАНИЯ".

Ниже был список имен со званиями и статусами.

"Ученый из Техаса — ликвидирован.

Сенатор Конгресса — ликвидирован.

Генеральный директор из Нью-Йорка — ликвидирован".

Я подавила дрожь ужаса.

— У тебя есть резюме.

Сэм выхватил страницы и просмотрел информацию.

— Это данные об убийствах на нас всех. На Ника. Каса. Трева. Здесь так же несколько других имен. — Он перелистнул страницу. — Номера банковских счетов. Денежные переводы из зарубежных стран. — От гнева у него появилась складка между бровей. — Они создали на нас депозиты.

— Сура говорила, что Подразделение находится под защитой правительства только при условии, что правительство первым использует все их разработки. Эти, — я кивнула на доказательства, — соглашения "бойцов" с другими странами и получение от них денег может лишить Подразделение защиты правительства.

— И не только. Их ждут вещи похуже, — сказал Сэм. — Их убьют. Я, должно быть, украл это с помощью Дэни. Они вычислили нас и забрали ее.

— Чтобы добраться до тебя, — добавила я. — Поэтому ты и пришел сюда пять лет назад — чтобы вернуть доказательства, но они схватили тебя прежде, чем ты успел добраться до этого места.

— И они стерли мою память. — Он резко вздернул голову, будто что-то услышав.

— Что? — напряглась я.

Он засунул доказательства под мышку.

— Бежим.

Вскочив, мы понеслись со всех ног — на север, подальше от фермы, подальше от старого дома. Я бежала позади Сэма в двух-трех шагах, но резко остановилась, когда увидела выходящего из-за дерева Трева.

Сэм согнулся.

— Черт, Трев. Я думал, тут человек Коннора. Я чуть не выстрелил в тебя.

Трев вытащил пистолет из-под рубашки и направил его на Сэма.

— Извини, — сказал он так тихо, что я не была уверена, что слышала его.

Я сделала шаг назад, но Сэм не сдвинулся с места.

— Какого черта ты делаешь?

Я бросила взгляд через плечо и ахнула.

— Сэм!

Позади нас был Райли с двумя своими людьми. С ними был Ник, со связанными за спиной руками.

— Трев? — сказал Сэм.

Райли заговорил первым.

— Сэмюэль, первое правило любой операции: иметь человека под прикрытием.

Когда я взглянула на Трева и он посмотрел на меня, все встало на свои места. Трев был тем, кто выбросил наше оружие. Он был единственным, кто сбежал из дома невредимым, так как очень вовремя пошел гулять с собакой. И только у него был второй телефон, он мог звонить кому угодно, когда хотел предупредить их о нашем местоположении.

— Нет, — прошептала я.

Я доверяла Треву больше всех из парней. Он был моим лучшим другом.

Я сделала шаг назад. Взгляд стал расплывчатым.

— Трев?

— Отставить разговоры, — рявкнул Райли.

Трев потянулся, чтобы схватить меня. Сэм тоже дернулся, но не успел ему помешать. Я же не была готова к драке. Я не хотела в это верить.

Трев обхватил меня за шею и приставил к голове пистолет.

Я чувствовала себя сломанной пополам. Он обманул меня. Но сделал это блестяще. Я никогда, никогда не сомневалась в его верности.

— Брось оружие, — велел Райли. — И документы.

Не надо, Сэм, — подумала я. — Беги. Если кто и сможет сбежать, так это ты.

Но он не сделал этого. Он даже не колебался. Он бросил доказательства под ноги, достал пистолет из-под рубашки и бросил его на мокрую землю.

Райли кивнул одному из своих ребят. Высокий лысеющий агент поднял все это вернулся на свое место рядом с Райли.

Я сдвинулась, выискивая слабое место в захвате Трева, но он только сжал меня крепче.

Пока Райли раздавал приказы, Трев прошептал мне на ухо:

— Это изменения. Сэм и остальные становятся беспомощными, когда дело касается тебя. Неужели ты не видишь, Анна? Ты — единственная причина, по которой мы здесь.

Я пыталась переварить то, что он мне сказал. Может, он пытается напичкать меня очередной ложью? Мой разум перебирал все то, что мы с Сэмом прочитали в найденных файлах.

В Подразделении всегда стоял вопрос о контролировании Сэма. Тогда они начали операцию Альфа, надеясь внедрить "запрограммированного" командира. Они хотели запрограммировать его на сотрудничество.

Пока Райли набирал цифры на мобильном телефоне, один из его людей надел на Сэма наручники. Мне вспомнились слова Сэма: если кто-то пытается создать совершенное оружие, он не будет запирать его в подвале на пять лет. Он выпустит его в поле, протестирует и будет изменять, пока оно не станет совершенным.

Меня осенило. Лаборатория была полем. А каждое взаимодействие между парнями и мной было тестом. Нас поселили, тестировали и изменяли по программе прямо на ферме.

Я была "командиром", а парни были запрограммированы слушаться и защищать меня.

— Я — ключ в операции Альфа, — сделала вывод я.

Райли замолчал и положил телефон в карман.

— Когда я прошу парней остановиться, они останавливаются, — продолжила я. — Они слушаются меня беспрекословно.

Я вспомнила все, что произошло за последние несколько дней. В доме в Пенсильвании я попросила Ника не бить полицейского металлической урной, и он не сделал этого. Я попросила Сэма не убивать Райли за торговым центром, и он не сделал этого, хотя у него были все основания, чтобы убить его. Прошлой ночью я попросила Ника и Сэма прекратить драку, и они остановились.

У них была непреодолимая потребность защищать меня. Даже если бы парни выяснили, что я могу контролировать их, они бы не отвернулись от меня, потому что каким-то образом Подразделение запрограммировало их не делать этого.

Подразделение, Коннор, Райли так подстраховались.

— Но почему я?

Райли склонил голову, изучая меня, разбирая глазами на части.

— Потому что единственным человеком, которого слушал Сэм, была твоя сестра. Но она умерла.

Я втянула воздух. Дэни мертва? В глазах Сэма промелькнула боль.

Райли не остановился, чтобы мы переварили информацию.

— Мы вложили слишком много денег в Сэма, чтобы позволить ему уйти. Появился план "Б". Дэни была не единственной сестрой О'Брайан, не так ли?

В записях было сказано, что операция Альфа предполагала исследовать возможность повторить контролирующую связь, такую, как между Сэмом и Дэни. И они сделали это. Они провели эту искусственную связь между парнями и мной. Они взяли то, что присуще человеку — любовь, уважение, доверие — и превратили это в нечто научное, ценное.

Биологический контроль.

Неудивительно, что они приложили столько усилий, чтобы запереть Сэма, стереть его память и забрать украденные им доказательства. Изменения, такие как: сила, интеллект, замедленное старение, повиновение, — будут стоить миллионы.

Вдалеке лаяла собака. Ноздри Сэма раздувались, плечи были напряжены. Он смотрел на Райли, готовый броситься на него, а это не приведет ни к чему хорошему.

Я повернулась, пытаясь посмотреть в лицо Трева.

— Твое имя было в файлах, — сказала я. — Пять лет назад. Ты был изменен, и они пытались продать тебя, как оружие.

— Она лжет.

Райли подошел и ударил меня по лицу. Перед глазами поплыли розовые и желтые пятна.

Трев ослабил хватку. Сэм зарычал, пытаясь вырваться из захвата.

— Я говорю правду, — распалилась я.

— Перестань, — попросил меня Трев. — Пожалуйста.

— Но...

— Не надо, Анна.

Но я не собиралась сдаваться таким образом — когда меня удерживал человек, который, как я думала, всегда прикроет мне спину. Не тогда, когда доказательства так близко, что рукой подать. Мы столько дней искали эти документы...

Это не будет моим концом.

Если я была такой же частью программы, как и парни, значит, я не была слабой девушкой, оказавшейся в самой гуще сверхсекретной программы. Как сказал Трев, я была единственной причиной, почему мы собрались здесь. И если я ключ, значит, у меня есть власть сорвать план Подразделения.

Мы с Сэмом обменялись взглядами.

"На счет три", — беззвучно произнесла я. Он едва заметно кивнул.

Один.

Два.

По венам побежал адреналин. Я чувствовала себя сильной, как никогда.

Три.

Я схватила Трева за запястье и толкнула его руку вверх, пытаясь поднять оружие над своей головой. Застигнутый врасплох, он не дрался, дав мне возможность повернуться. Поставив руки ему на плечи, я ударила его коленом между ног. Он рухнул на землю.

Ник подпрыгнул, продевая связанные руки под ногами. Он бросился на одного из людей Райли, и они упали в драке.

Райли потянулся ко мне, но я увернулась, на ходу выдергивая лопату из земли и размахивая ей как дубинкой. Мы с Райли затанцевали вперед-назад. Я повернулась, он пригнулся.

Прозвучал выстрел. Один агент отшатнулся, прижав руку к боку. Сэм даже не остановился, чтобы посмотреть, попал ли он в цель, прежде чем нацелиться на Райли. Он нажал на курок, но пистолет не выстрелил: либо его заело, либо закончились патроны. Сэм отбросил его в сторону.

Я крепче сжала лопату, когда Трев поднялся. Мы с Сэмом остались против Трева и Райли, и я не была уверена, что справлюсь с Тревом. Моей единственной надеждой была лопата, а еще меня подпитывала злость на Трева. Я бы, не сомневаясь, ударила его лопатой по мерзкой морде.

— Прости, — извинился он.

Краем глаза я заметила, что Райли что-то вытащил из внутреннего кармана пиджака. Я поздно поняла, что это было оружие. Он прицелился в Сэма и выстрелил.

— Нет!

Пистолет произвел два легких щелчка, и в грудь Сэма всадились два дротика. Глянув на них, он начал падать.

Я бросила лопату, чтобы кинуться к нему. Сэм упал на колени, его глаза стали стеклянными, взгляд рассеянным. Ник преградил мне путь и толкнул меня в обратном направлении. Трев забрал пистолет у одного из сбитых мужчин.

— Сэм! — завизжала я. Райли выстрелил еще раз, дротик попал в дерево рядом со мной.

Ник схватил меня за ворот куртки и потащил прямо в лес.

— У нас нет времени!

Оглядываясь, я увидела, как Сэм из последних сил показывает мне пальцем на что-то слева от меня.

Записная книжка и журналы — агент Райли бросил их.

Я вырвалась из рук Ника.

— Какого черта ты делаешь? — закричал он.

— Мы не можем оставить их.

Я схватила доказательства, а в это время недалеко от меня пролетел еще один дротик. Райли закричал. Прозвучал выстрел. Ник дернул меня, прикрывая от пули. Он пошатнулся, рукав его рубашки окрасился кровью.

— О Господи, — простонала я.

— Бежим.

Мы помчались через лес. Начался ливень. Я поскользнулась на грязи и, восстановив равновесие, побежала дальше, хотя понятия не имела, куда бегу, и вообще не хотела бежать.

Мы бросили Сэма. Он был не в состоянии драться. Они могли делать с ним все, что захотят. Они могли стереть его память снова, и он не будет знать, кто я, кто он и что произошло между нами.

Волосы цеплялись за ветви деревьев, ноги путались в зарослях. Ник бежал рядом, но все медленней и медленней.

— Ты в порядке? — спросила я.

— Да. — Но по его голосу было слышно обратное.

Мы миновали охотничий домик и заброшенный фермерский фургон с большими ржавыми колесами. Пересекли речей, пройдя по воде. Наконец деревья впереди стали редеть и мы увидели грязную дорогу. В поле рядом с дорогой стоял заброшенный сарай, опасно перекошенный на левую сторону.

Ник толкнул меня к нему.

— А как же ты? — спросила я.

— Мне надо оставить ложный след.

Он побежал в другую сторону, целенаправленно капая кровью на ближайшие кусты.

Убедившись, что дорога пуста, я поспешила на другую сторону, крепко прижимая к груди выкопанные документы. Несмотря на дождь, коричневая трава на поле хрустела под ногами. Дойдя до сарая, я просунула голову в окно. Внутри было темно и пахло сыростью и гниющей древесиной. Я переминалась с ноги на ногу, не уверенная в том, что делать дальше, и беспокоясь за Ника.

Он появился через минуту с сосновой веткой в руке и, пересекая дорогу, подметал ее веткой, стирая свои следы. Я вошла в сарай, Ник — следом за мной.

— И что теперь?

Он огляделся. Чердак сарая обрушился, старые доски свисали с балок до пола. В дальнем углу располагались пустые стойла. Напротив нас была комната с инвентарем, но вход в нее был завален.

— Сюда, — сказал Ник, осторожно шагая в самую середину сарая. Опустившись на колено, он начал отдирать половые доски, обнажая каркас сарая и землю под ним. Доски отрывались легко, потому что гвозди проржавели.

— Давай вниз.

— Ты издеваешься? А что, если сарай обвалится и мы окажемся в ловушке?

— А что, если Райли найдет нас?

Дата добавления: 2015-05-29