Электропрохладительный кислотный тест 20 страница

Народ стоял и снаружи... ночь была холодная и светлая... кто-то впал в панику, сел в машину и пулей умчался прочь... мне захотелось вернуться домой, но я знала, что садиться за руль было бы полным безумием. В абсолютном одиночестве стояла Бонни (дама Хью Ромни)... я коснулась ее руки, и мы улыбнулись друг другу, понимающе и заботливо... на улице стоял "Далше". Я села в автобус одна, и там я услышала и почувствовала души живущих в нем людей... мы (я и автобус) отправились в путешествие во времени, и я очень хорошо узнала всех... я прошла в глубь салона и обнаружила человека, чье лицо было выкрашено наполовину в золотистый, наполовину в серебристый цвет, с густой копной вьющихся волос, человека, который прежде казался мне страшным и непонятным"...

...это был Пол Фостер... "посмотрела на него и поняла. Раньше костюмы Веселых Проказников казались странными, а теперь они были прекрасны и вполне уместны. Я вспомнила афишу, которая была приклеена на потолке во "Фри пресс", когда наша редакция располагалась под радиокорпорацией... это афиша к постановке "Бороды" с надписью "Грах рур ограрх... лев-львица... ох грар..." (что-то вроде того)...и в то мгновение я точно знала, что это значит.

Я вдруг прозрела. Сейчас я уже этого не помню, но в тот момент все встало на свои места и наполнилось смыслом, и я вслух сказала: "Ах, ну конечно же!"... как же я раньше всего этого не видела, как же я не понимала всех этих вещей и противилась им. Продолжалось это недолго и больше не повторялось.

Была там одна колдунья, очень добрая, она излучала самые теплые и приятные флюиды. Она носила одеяние из красного бархата и была уже немолода - ни дать ни взять настоящая колдунья. Я была рада, что она тоже там. а она улыбалась, все понимала, получала удовольствие и по-матерински опекала тех немногих, кто не очень хорошо на все реагировал.

Еще была одна девушка, которая вела борьбу с Богом. С ней были друзья, и, по-моему, через несколько часов у нее все прошло. А один человек полностью ушел в себя... я хочу сказать, впал в ступор, потому что мы пытались вывести его из этого состояния, но так и не смогли установить с ним контакт... он был моим приятелем, и в какой-то степени на мне лежала ответственность за его возвращение в город... в прошлом он не раз лежал в психиатрической лечебнице - отсутствие связи с реальностью и тому подобное, и, когда я поняла, что происходит, я стала умолять его не пить Прохладительный Напиток, но он меня не послушался... и вышло очень скверно. Насколько я знаю, скверно восприняли кислоту только эти двое, правда, я уверена, что общалась далеко не со всеми.

Я уже рассказывала о магнитофонной записи ("А мне все равно!.. мне все равно...") и о том, как она использовалась впоследствии. Шоу-бизнес".

...Шоу-бизнес - да - и нет - Клер летала под ЛСД, пыталась разобраться в том, что с ней происходит, не сошла ли она с ума и так далее, и тут раздался абсолютно безумный вопль:

- А мне все равно!

И потом:

- Рэй!.. Рэ-з-э-э-эй!.. Мне все равно!

Даже и такой маниакальный вопль в обычных условиях невозможно было бы расслышать из-за всеобщего грохота и суматохи Теста, из-за оглушительной музыки "Благодарных Мертвецов", по крайней мере он ни за что не прозвучал бы так явственно, не будь он принят микрофонами, не пройди через усилители и не выйди из гигантских театральных рупоров...

- А мне все равно!

Это было как раз то что надо для таких, как Клер, Клер, которая думала, что она сходит с ума,- голос впавшей в бредовое состояние женщины женщины, испытывающей наркотическое возбуждение, да к тому же усиленный так, точно рвался из нутра каждого, кто был в комнате, точно раздавался в каждом мозгу. А покровитель Клер, ее импровизированный гид, вновь заключил ее в объятия и сказал: "Это они сделали такую запись. Это всего лишь мистификация. Ее Хью Ромни придумал". Ну что ж, это было похоже на правду. Хью был актером, превосходным сатириком, а также мистификатором и проказником... И действительно, в промежутках между воплями несомненно раздавался усиленный микрофоном голос Хью:

- Дамы и господа, в соседней комнате находится коп, который развалился на части! Может, кто-нибудь сходит туда и соберет его обратно!

- Р э й! Р э-э-э-э-э-э й!.. Э т о п р о с т о и з у м и т е л ь н о!..

Потом вновь голос Ромни:

- Нет ли у кого-нибудь транквилизаторов? В соседней комнате с одним человеком случилась маленькая неприятность.

Соседняя комната служила прихожей большого зала, в котором начала свой путь Клер. Там сидела на полу девушка, вконец обезумевшая. Готовая клиентка для кислотных ветеранов. Такие вещи случаются, и тут нужно... и до Проказников, как и до прочих верховных жрецов кислотного мира, дошел слух о том, что в соседней комнате сидит и вопит девушка. А м н е в с е р а в н о! совершенно невменяемая. Норман Хартвег и Ромни вошли туда и увидели девушку, которая была бы весьма привлекательной, не будь у нее так искажено лицо, кроме того, у нее была повреждена нога, и она пронзительно кричала: "М н е в с е р а в н о!" и "Р э-э-э-э-э й!"а вот и тот самый Рэй собственной персоной, и Ромни смотрит на Рэя и сразу видит в чем дело. Рэй - высокий парень со стрижкой "ежик", в футболке и безрукавке, а может, жилете, очень хорошо подчеркивающем его мускулы. Он похож на матроса, случайно затесавшегося в компанию хиппи, и т е п е р ь он хочет знать, что за чертовщина тут творится...

-- Рэй!

Трудно подобрать для успокоения Всеравношки менее подходящего типа. Здесь нужны специалисты, и мы с вами их имеем, здесь собрались величайшие кислотные специалисты на свете - Ромни, Норман, Зануда - он входит - входит и Бэббс - они гурьбой обступили ее Забота! - вспомните Рэчел Райтбред! такое уже случалось! - и специалисты по наркотическому безумию дают свое заключение:

-...не борись с этим... -...не сопротивляйся... -...не принимай и не отвергай... -...плыви по течению... -...ты в руках специалистов...

...с п е ц и а л и с т о в - и Проказники устраивают над ней дискуссию, льются и льются музыкальные рифы слов - и тут Ромни раздобыл немного торазина, транквилизатора, помогающего прерывать скверные элэсдэшкые полеты, и он говорит:

- Вот, прими это...

...п р и м и э т о - Всеравношка и Рэй смотрят на этого разодетого как на маскарад наркомана, стоящего тут в компании разодетых как на маскарад наркоманов, совершенно чумовых, пытающегося всучить ей капсулу Бог знает чего - ч е р н а я м а г и я - и Рэй отшвыривает от себя торазин, отшвыривает его и Всеравношка, капсулы рассыпаются по полу, а Всеравношка начиыает:

рампарвмпарампарррампаааарампарррам бормотать себе под нос, то выходя из своего бредового состояния, то вновь в него впадая, то и дело хихикая, а они говорят друг другу, ага, сейчас все пройдет, и тут:

- А мне все равно!.. Рэй!.. Рэ-э-э-э-эй!.. Ах, что толку!.. Секс!.. Рэй! Секс!... Мне все равно!

Н у и ф р а з о ч к а! - она застревает в голове Ромни. Он не в силах от нее избавиться. Истошный вопль девушки оглашает весь зал, потому что Бэббс уже приволок микрофон и держит его перед ней, прямо на глазах у Рэя, заботливо, точно именно это и поможет. Рэй бессмысленно вертит головой. Бэббс пропускает все это через микрофон, чтобы сделать ч а с т ь ю т е с т а - не отдельным происшествием, но единым и всеобщим, замкнувшимся в себе безумием - М н е в с е р а в н о! Ромни смотрит на Бэббса: ему все равно! ну, Бэббсу, положим, не все равно, одной его части, но другой он ревностно служит Тесту, Архивам - безумие для Архивов, прикольное безумие на магнитной ленте в Архивах, Всеравношка в Архивах Проказников, а крик разносится по всему залу, проникая в мозг каждого, в том числе и в мозг Клер...

Ромни не в состоянии выбросить из головы этот бессмысленный крик "М н е в с е р а в н о", для него это все превращается во Всеравношный Тест, и он снова подходит к микрофону, теперь у него есть цель, и в микрофон льется его голос:

- Послушайте, эта девушка теряет рассудок! а вам все равно? Эта девушка разваливается на части! а вам все равно? Эта девушка распадается на ломтики хрустящего картофеля! а вам все равно? Эта девушка повержена в прах, в ее глазах уже нейлоновая пустота! а вам все равно?

...и все стало яснее ясного. Каждый, кому не все равно, должен что-то сделать, хотя бы излить на нее Энергию, поделиться с ней Пространственной Пеной, если ему и вправду не все равно. Для Ромни это стало тестом, он чувствует, что должен узнать, до какой степени ему не все равно...

М н е в с е р а в н о!.. - она пронзительно кричит...

А е м у н е в с е р а в н о! - он это чувствует, он чувствует, как растет в собственных глазах...

...а в это время наматывается на катушку магнитная лента, где все это уже записано.

В конце концов, даже на Тесте в Уоттсе они берут верх, и те, кто далек от пирога, начинают расходиться, а несгибаемые сторонники Проказников и немногие первооткрыватели вроде Клер Браш все еще там, и Норман знает, что уже близок его волшебный час, а Зануда, облаченный в синий костюм мальчика-слуги, встает и начинает забавный и чудесный медленный танец под музыку, которая просто идеальна... а Пейдж возится за его спиной с прожекторами, кинопроекторами и диапроекторами, он создает и впрямь великолепный яркий коллаж, движущиеся проекции поверх неподвижных... и Проказники сидят, пораженные и очарованные, а он неторопливо вносит изменения в абстрактные узоры и проекции диапозитивов, и... в с е э т о о б р а з у е т е д и н о е ц е л о е... все совпадает...

Часов в шесть утра опять копы, и на этот раз специалисты по наркотикам, шестеро в штатском, - и один из несгибаемых трехчасовых первооткрывателей подходит к ним и, лучась абсолютной кислотно-чумовой искренностью, заявляет:

- Послушайте, у меня больше Информации, больше... Информации, даже на кончике мизинца... Моя Информация настолько превосходит вашу, что... э-э... - по его искаженному умственным напряжением лицу видно, что не находится метафоры, не существует такого изощренного сравнения, какое можно было бы придумать, пользуясь английским языком, в общем-то достаточно вместительным, чтобы выразить, как именно превосходит, и поэтому на лице его вновь появляется выражение приторной искренности, уже не такое сияющее, и он говорит:

- А не раздобудете вы нам сигарет? У нас уже все кончились.

Как ни странно, один из копов послушно удалился и очень быстро вернулся с блоком "Кула", который и пустил по кругу. Часам к девяти утра в зале остаются лишь Проказники, Клер и еще несколько человек - а копы все прибывают, - и наконец они говорят Бэббсу, что пора всех выпроваживать, уже взошло лос-анджелесское солнце, идут на работу послушные уоттсовские негритосы... и Проказники гурьбой выходят на залитую лос-анджелесским солнцем улицу - Дьявол с украшенным серебристыми звездами оранжевым лицом, высокий растрепанный парень с полусеребряным, полузолотым лицом, размалеванные светящейся краской психи гурьбой выходят в девять утра из хладного инкубаторного Обиталища Демонов на залитую солнцем улицу...

Слово Клер Браш: "Вот, собственно, и вся история... Рассказ получился невероятно сбивчивым... Продолжалось ли это потом? Стала ли я другой? Не помню. Похоже на то, но я не уверена. Когда я попадаю под невидимое инфракрасное излучение или свет стробоскопа, все с яркостью возвращается вновь...

Позже Дел Клоус рассказывал мне, что я бродила без всякой цели и выглядела "изумительно... в смысле ходила, раскрыв рот от изумления". Лучшее описание мне трудно себе представить.

С тех пор я принимала ЛСД еще дважды. Каждый раз все было по-другому, отнюдь не так драматично, все это уже больше касалось лично меня и переносилось легче. Единственное сходство - физический эффект, который в моем случае заключается в сокращениях, очень напоминающих родовые схватки, и в дрожании нервных окончаний... предваряющем... на протяжении длительного периода времени - такое ощущение, что ты на грани оргазма без всякого контакта с кем бы то ни было... это происходило во всех трех случаях. В остальном каждый раз все было по-новому.

Приму ли я ЛСД еще раз? Не исключено, что когданибудь... но никакой крайней необходимости, никакого желания сломя голову мчаться на угол к знакомому торговцу. Думаю, что лучше всего принимать ЛСД вместе с любовником, но с таким, которого потом долго-долго не захочется выбрасывать из головы. А таких не так уж и много. Это близость, которую не просто отвергнуть.

Все, все. Надеюсь, достаточно".

Около часу дня в квартире Ромни начинает трезвонить телефон, то и дело поднимая его с постели:

- Ромни, твоих парней следовало бы пристрелить!..

- Семеро арестованы!..

- В наркотическом бреду!..

- Это невыносимо!

И наконец звонок из лос-анджелесской полиции:

- Это Ромни? Послушайте, у нас тут сидит какой-то двухцветный тип...

Ах, Про-стран-ствен-ная Пе-на... Это, должно быть, Пол Фостер. Четыреста, пятьсот, шестьсот человек всю ночь провели в этом сумасшедшем доме, устроив там чудовищную оргию, - а копы их и пальцем не тронули.

И вот те на - в кисломолочном свете девятичасового лос-анджелесского солнца они узрели, как этот долговязый тип, покачиваясь, выходит на улицу, размалеванный, как друид, - пол-лица золотой краской, пол-лица серебряной,и п о в я з а л и мерзавца за появление... допустим... на людях в пьяном виде или за другое не менее правдоподобное нарушение. Однако уже в час дня им чертовски хочется, чтобы кто-нибудь пришел забрать этого двухцветного типа...

Боже правый, старина! Это даже для нас перебор! Мы умываем руки::::: Это невыносимо:::::

:::::что... мы такого сделали? и:::::

:::::даже некоторым Проказникам, из антибэббсовской фракции, Тест представлялся катастрофой. Во-первых, они сомневались в этичности добавления кислоты в Прохладительный Напиток, а во-вторых - считали, что, пустив наркотический бред Всеравношки через громкоговорители, с ней поступили жестоко. Вскоре после того, как они вернулись из Ла-Джоллы в Лос-Анджелес, назрел подлинный Раскол, совершенно открытый. Это был знаменитый Скверный Недуг в миниатюре, поразивший их одних. Рубеж журнала "Лайф".

Уоттсовский Тест в Лос-Анджелесе, состоявшийся на гребне успеха Фестиваля Полетов в Сан-Франциско, заставал быстро набирающее силу психеделическое движение выплеснуться из подполья, да так бурно, как никому и не снилось. Лири и Алперт со своими экспериментами не могли пожаловаться на недостаток известности, однако вся их деятельность казалась совершенно изолированной от внешнего мира, всем у них заправляли два гарвардских доктора, напускавшие на себя весьма серьезный и таинственный вид - только и всего. А после этой новой сан-францисско-лос-анджелесской элэсдэшной вещи с ошалевшими ребятишками и исступленным рок-н-роллом стало казаться, что грозная ЛСД уже распространилась среди молодежи, как зараза, - что, в общем-то, и произошло. Мало кому приходило в голову, что начало всему было положено одним наэлектризованным источником: Кизи и Веселыми Проказниками.

Явилась целая команда репортеров из журнала "Лайф" во главе с фотографом Ларри Шиллером, который был вхож в элэсдэшный мир и делал снимки на голливудском Тесте. Они взяли у Проказников интервью, сфотографировали их и сказали, что готовят большой материал на разворот о кислотном мире и надеются поместить фото Проказников на обложку. Поэтому они подогнали автобус к большой фотостудии, и Шиллер позвал туда всех. Но тут - Бэббс входить туда отказался. Остальные же Норман, Хейджен, Кэссади,- всей толпой Проказники набились в студию, и Шиллер сделал целую кучу снимков. Норману все это показалось вчерашним днем. Начать с того, что этот малый делал черно-белые фотографии, а самой характерной особенностью Проказников был цвет, светящиеся краски, чем ярче, тем лучше, чем больше флюидов, тем лучше. Потом Шиллер усадил их всех группой, на фоне черного задника, а в центре встал Кэссади, который принялся размахивать руками, как ворона. Шиллер сделал снимки в стробоскопическом свете, отчего Кэссади стал казаться многоруким, как великий бог Шива. Стробоскоп в ту пору был последним словом в психеделической фотографии, и средства массовой информации пользовались им взахлеб. Воссоздает-де опыт кислотного восприятия и все такое прочее. Потом Шиллер велел некоторым из них остаться для индивидуальных снимков к примеру, таким колоритным типам, как Кэссади, Пол Фостер с его пушистыми бакенбардами и Пышным Мундиром, а также Норман, вероятно, из-за его бороды. Обычное дело... Остальные вышли на улицу, где их поджидал Бэббс. В конце концов освободились и те, кто оставался для индивидуальных снимков, и, когда они вышли на улицу, автобуса не было. И след простыл. Бэббс, Горянка, Чума, Уокер и все остальные - укатили прочь.

Хейджен был не в силах в это поверить.

- Хорошенькую нам устроили п р о к а з у! - сказал он.

Проказникам - и устроили Проказу.

Начать с того, что при таком развитии событий слово "проказа" приобретало свой первоначальный смысл. Жертвы проказы сумели, в конце концов, добраться до рассыпающегося в прах "Сан-Суси", где выяснилось, что Бэббс и компания съехали и оттуда, прихватив с собой все деньги и еду. Бэббс оставил записку, в которой сообщал, что они, ядро группы, отправляются проводить свой собственный Тест и вновь присоединятся к своей свите перед Кислотным Тестом в Калифорнийском университете в Лос-Анджелесе, намеченным на 19 марта. "Нас все еще объединяла великая идея",- и Норман, Кэссади, Хейджен, Пол Фостер, Рой Себёрн, Мардж и еще несколько человек попытались заняться подготовкой к университетскому Тесту. Однако университет нарушил договор изза дурной славы, преследовавшей их после уоттсовского Теста, и это довершило дело. Все стали разъезжаться кто куда. В этот странный период всеми владело странное чувство. Никто не мог уразуметь, почему Бэббс устроил проказу Кэссади; ну ладно всем остальным хотя весьма странно было и то, что жертвой проказы оказался Хейджен, - но Кэссади - это просто невероятно.

Кэссади заявил, что ему все поебать, и направился в Сан-Франциско. Норман с Полом Фостером решили пожить у Хью Ромни. Несколько позднее у Нормана появилась возможность уехать вместе с Мардж Баржей и Ивэном Энгбером в Нью-Йорк, они сели в машину и направились на восток.

"Едва Лео нас покинул, как вере и единомыслию в нашем кругу пришел конец, словно красная кровь жизни покидала нас, вытекая из невидимой раны".

В один прекрасный день Пол Фостер под воздействием великого Бога Ротора сел и принялся мастерить весьма замысловатую красивую вывеску. Когда он закончил, там оказалась затейливая траурная рамка и внутри слова

IN MEMORIAM

выполненные вычурным староанглийским шрифтом, а внизу: 23 января 1966 года, день, когда исчез Кизи. Больше ничего, только "In Memoriam" и дата. Он повесил ее на стену.

XXI. БЕГЛЕЦ

Хватит, Кизи, сиднем сидеть. Отрывай задницу. У л е п е т ы в а й. В а л и у н о с и н о г и с к р о й с я и с ч е з н и р а с т в о р и с ь. Короче, б е г и.

Газзззззззуйгазуйгазуйгазуй - или мы хотим устроить последний мексиканский прогон сцены, отрепетированной еще на крыше в Сан-Франциско, и сидеть здесь с запущенным мотором, зачарованно глядя, как копы вновь карабкаются наверх, чтобы с х в а т и т ь т е б я... ОНИ ТОЛЬКО ЧТО ОТКРЫЛИ ДВЕРЬ ВНИЗУ, ЗАСТЫВШИЙ РОТОР, И У ТЕБЯ ЕСТЬ ЕЩЕ СЕКУНД СОРОК ПЯТЬ, ЕСЛИ ДОПУСТИТЬ, ЧТО ОНИ НЕТОРОПЛИВЫ, СКРЫТНЫ И УВЕРЕНЫ В СЕБЕ...

Кизи сидит в тесной комнатенке на верхнем этаже крайнего на взморье дома, восемьдесят долларов в месяц, на берегу райски голубого залива Бандариас в ПуэртаВалларте, на западном побережье Мексики, в штате Халиско, в двух шагах от вялой зеленой листвы джунглей, где пышным цветом расцветает всепроникающая неотвязно-бабуиновая паранойя,- Кизи сидит в этой верхней комнатенке покосившегося дома, уперев локоть в стол и поставив вертикально руку с маленьким зеркальцем в ладони, так что предплечье и зеркальце образуют нечто вроде бокового зеркала заднего обзора, прикрепленного к кабине грузовика, и таким образом он может смотреть в окно и видеть их, а им его не видно...

ШЕВЕЛИСЬ, СТАРИНА, НЕУЖЕЛИ ТЕБЕ НУЖЕН ЭКЗЕМПЛЯР СЦЕНАРИЯ, ЧТОБЫ УЗНАТЬ, ЧТО БУДЕТ В ЭТОМ ФИЛЬМЕ ДАЛЬШЕ? У ТЕБЯ ЕЩЕ ЕСТЬ СЕКУНД СОРОК, А ПОТОМ ОНИ ВОЙДУТ И СХВАТЯТ ТЕБЯ...

...по улице без всякой видимой причины безостановочно курсирует "фольксваген", разве что он явно действует заодно с подставным монтером-телефонистом, который стоит под окном и насвистывает...

ОПЯТЬ ОНИ ЕДУТ

...насвистывает что-то, как типичный разбитной и туповатый мексиканец-поденщик в гуарачах, насвистывает без всякой видимой причины, разве что он явно синхронизирован, шпионизирован с "фольксвагеном". А вот по улице едет коричневый седан, без номерного знака, зато с белым трафаретным номером - н а п и с а н н ы м я в н о п о т ю р е м н о м у т р а ф а р е т у, - полиция, и в машине двое без пиджаков, они в белых рубашках, значит, не арестанты...

ОДИН ОБЕРНУЛСЯ И ПОСМОТРЕЛ НАЗАД! ЕСЛИ БЫ ВСЕ ЭТО ПРОИСХОДИЛО НА ЭКРАНЕ, ИЗВЕСТНО, ЧТО БЫ ТЫ ПРОМЫЧАЛ, СИДЯ В ТРЕТЬЕМ РЯДУ С НАБИТЫМ ВОЗДУШНОЙ КУКУРУЗОЙ РТОМ: "ЧТО ТЕБЕ ЕЩЕ НУЖНО, БОЛВАН! ВАЛИ ОТСЮДА, ДА ПОСКОРЕЙ"...

...Однако он проглотил пяток таблеток декседрина, и старый двигатель набирает обороты, и он сидит в стремительном натиске сладкой и чарующей эйфории - никому не под силу сдвинуться с этой чудесной, восемьдесят долларов в месяц, уютной мертвой точки на берегу райски голубого залива Бандариас, пока в русле вен бурлит прохладная река винтового натиска. Такая крошечная она, эта сцена из шпионского фильма, если смотреть в ручное зеркальце. Он может повернуть зеркальце и увидеть собственное, искаженное от напряжения лицо, а потом повернуть его - знамение! - воробей, жирный, откормленный, бросается вниз сквозь тускнеющий солнечный свет и исчезает в дыре, в одном из фонарных столбов: домой.

НОВЫЕ ГРУЗОВИКИ ТЕЛЕФОНИСТОВ! НА ЭТОТ РАЗ ДВА ГРОМКИХ НАСВИСТЫВАНИЯ БЕЗ ВСЯКОЙ ВИДИМОЙ ПРИЧИНЫ. РАЗВЕ ЧТО С ЦЕЛЬЮ ВОЙТИ И СХВАТИТЬ. У ТЕБЯ ОСТАЛОСЬ СЕКУНД ТРИДЦАТЬ ПЯТЬ

...На стене у Кизи висит наготове Куртка Беглеца в стиле Корнела Уайлда, джим-джунглевая вельветовая куртка, где заныканы деньги, рыболовная леска, нож, ДДТ, блокнот, шариковые стержни, фонарик и трава. С помощью испытательных побегов уже установлено, что он может выскочить в окно, пролезть через дыру в расположенной ниже крыше, спуститься по сточной трубе, перелезть через стену и скрыться в непроходимых джунглях за 45 секунд - правда, осталось 35 секунд, но необходима лишь фора на старте, нужен элемент неожиданности. К тому же так очаровательно сидеть здесь в подзвездной проекции с бурлящим в венах прохладным декседрином, синхронизированным с и х сознанием, как и с его собственным, средь всех этих волн, притоков и спиральных витков, сворачивающихся то в одну сторону, то в другую, сидеть и в сотый раз за считанные доли секунды анализировать ситуацию, к примеру: если их здесь уже так много - псевдотелефонисты, копы в коричневой машине, копы в "фольксвагене",- так чего они ждут? Почему они до сих пор не ворвались, почему не снесли с петель слабые двери этого крысиного домика?.. Но сигнал он получает прежде, чем успевает закончить вопрос:

ЖДУТ! ИДИОТ, ОНИ ЗНАЮТ, ЧТО УЖЕ СХВАТИЛИ ТЕБЯ, ЗНАЮТ ЭТО УЖЕ НЕ ОДНУ НЕДЕЛЮ. НО ОНИ УВЕРЕНЫ, ЧТО ТЫ СВЯЗАН СО ВСЕЙ ЛСД, КОНТРАБАНДОЙ, ВЫВОЗИМОЙ ИЗ МЕКСИКИ, И ХОТЯТ, ЧТОБЫ, КОГДА ЛОВУШКА ЗАХЛОПНЕТСЯ, УЛОВ ТАМ ОКАЗАЛСЯ КАК МОЖНО БОГАЧЕ. К ПРИМЕРУ, ЛИРИ: НАВЕРНЯКА ОНИ ВЫЖИДАЛИ БОГ ЗНАЕТ СКОЛЬКО ВРЕМЕНИ, ПОКА НЕ УБЕДИЛИСЬ, ЧТО В РУКИ К НИМ ПОПАЛА ФИГУРА НЕ МЕНЕЕ КРУПНАЯ. ЛЕТ ТРИДЦАТЬ ПОДЖИДАЛИ ГАРВАРДСКОГО ДОКТОРА С ТРАВОЙ. ВОТ КАК СИЛЬНО ИМ ХОТЕЛОСЬ УПРЯТАТЬ ВСЕ ЭТО ПОД ЗАМОК. ВОТ КАКИМ ОПАСНЫМ ОНИ ВСЕ ЭТО СЧИТАЮТ. И ОНИ СОВЕРШЕННО ПРАВЫ ЕСЛИ НЕ В СВОЕЙ ФАНТАЗИИ, ТАК, ПО КРАЙНЕЙ МЕРЕ, В ОЦЕНКЕ СУЩЕСТВУЮЩЕЙ И ПОСТОЯННО РАСТУЩЕЙ ПСИХЕДЕЛИЧЕСКОЙ УГРОЗЫ. ВНИЗУ КАКОЙ-ТО ШУМ. ОНИ? ОСТАЛОСЬ 30 СЕКУНД?

...может, это Черная Мария возвращается с чем-нибудь вкусненьким и вещами для новой маскировки... Стив Лэмб, кроткий репортеришка и всесторонне одаренный зануда...

БЕГИ, ИДИОТ!

...Тссссссс! На лице Черной Марии будет такая безмятежная и загадочная улыбка.

Газззззуйгазуйгазуйгазуй... А ведь как все могло быть тихо да мирно лишь он, Чума да Черная Мария на этом восьмидесятидолларовом берегу райски голубого залива Бандариас в Пуэрто-Валларте. Если бы только выгорела затея с самоубийством и все прочее, что входило в удивительную фантазию о Беглеце.

Путешествие в Мексику оказалось легким, потому что легким оказывалось все, за что ни брался Бойс. Бойс всегда з н а л. В Лос-Анджелесе они взяли с собой Чуму, а потом и Джима Фиша и в Тихуане без особого труда пересекли границу. Никаких препятствий при въезде в Мексику. Пограничный пункт в Тихуане напоминает пост, где взимается дорожный сбор за проезд по скоростной автостраде, - просторная бетонированная стоянка и десять-пятнадцать таможенных будок в ряд, для всех машин, непрерывным потоком идущих в Тихуану из Сан-Диего, а к северу - полицейские посты, сплошь из зеленого пластика и бетона, в качестве неотъемлемой части пригородной сверхскоростной Америки. Короче, они перекатили через границу с Кизи, притаившимся в кузове старенького бортового грузовика Бойса, и даже сердце не ёкнуло. Настроение приподнятое, неистребимый жизненный пыл Проказников вновь стал частицей всеобщей гармонии. В лучшем стиле Проказников они истратили треть своей денежной заначки на автомобильную стереосистему "Безумец Мунц" и дальше помчались, оснащенные всем необходимым: и магнитофонами, и множеством записей.

Следующее вероятное препятствие - визы, поскольку пребывание в Мексике будет, похоже, длительным. Добывать визу для Кизи в Тихуане небезопасно, ведь Тихуана - это всего лишь придаток Калифорнии, самые настоящие трущобы Сан-Диего, и местные власти вполне могут оказаться в курсе дела.

- Займемся этим в Соноите, старина,- говорит Бойс. - Уж там-то им на все насрать. Выложишь им пару монет, и они уже ничего не видят.

Соноита находится почти строго восточное Тихуаны, к югу от границы с Аризоной. Там Кизи предъявляет свое замечательное шарлатанское удостоверение личности, и в Соноите полный порядок. Беглец!.. теперь уже окончательно и бесповоротно.

Потом на юг по так называемой Трассе 2 и так называемой Трассе 15, со скрежетом подпрыгивая в бурой пыли, мимо костлявых кур, сквозь вонючие буро-пыленавозные испарения западной Мексики, городишки Койот. Каборка, Санта-Ана. Куэробаби, Корнелио, ЭльОазис - xa-xа! - Гермосильо - хи-хи! Поситос-Касас, Сьенегуито, Гуаимас, Камаштли. Мишкоатль, Тласольтеотль, Кецалькоатль, Уицилопочтли, Тескатлипока, призраком стоящий на перекрестке дорог, ведущих к Королеве Молочной Фермы и к Крысиной Королеве, стоящий в облике Крысы, крысы, обитающей в каменистых осыпях Пополюактля; Тецкотль, Йаотль, Титлакауан - тот, чьими рабами мы являемся, - Очпаниистль, впавший в ангельско-жреческий экстаз на мотоцикле, сделанном из вазелиновой кожи Любительницы Хоровых Пистонов и Белой Швали... конфетти черепов и костей в мертвой западной Мексике, на Крысиной земле. Ни дюйма ке нашлось на ней ни для живописных осликов и шалей, ни для шляп в стиле "Нова-Сапата", ни для больших телевизионно-розовых ломтей арбуза, ни для водяных лилий, ни для золотистых птичьих перьев, ни для длинных ресниц и высоких причесок, ни для тортильяс и такое с молотым красным перцем, ни для сладкоголосых торговцев сладким картофелем, ни для погонщиков мулов, ни для тореро, ни для маслин, ни для ансамблей "марьячи", ни для кувшинок или кроваво-красных георгинов, ни для таверн с отдающими жестью консервами, ни для ярких пледов, ни для киношных черных марий с блестящими черными волосами и подвижными, высокими и круглыми, созревшими попками. Ни капли от старой Мексики, которую мы знаем и любим благодаря двадцатиоднодневным туристическим поездкам. Только бурая пыль да раздутые крысиные трупы по обочинам, козы, коровы, куры, валяющиеся кверху лапами на тескатлипокиных смертельно-гнилостных перекрестках Мексики.

Для Кизи это была безысходная блошиная пустыня, в глубь которой он пытался бежать. Но благодаря Бойсу она стала более-менее сносной. Бойс всегда з н а л. У Бойса было худое морщинистое лицо и преотвратный высокий и монотонный плаксивый голос жителя Новой Англии, места эти были для него отнюдь не родными, но в д а н н ы й м о м е н т он был з д е с ь, и он з н а л. Грузовик выходит из строя в четырнадцатый раз...

- Не беда, старина. Просто упрем его задним ходом в камень, старина... Потом просто снимем покрышку и починим ее.

Опять равнина, Крысиная страна, москит и блоха, вглубь абсолютного ничто, линии перспективы, как на картине сюрреалиста, но благодаря Бойсу понимаешь, что разницы нет, все здесь такое же, как и везде. Когда они, подпрыгивая, едут через дохлоцыплячьи городки, Бойс изучает улицы тем же похотливым взглядом, каким всегда рассматривал субботними вечерами Бродвей в НортБиче, замечает хорошенькую гринго-мучачу, не спеша шагающую по обочине своими чудесными ножками,

ОСТАЛОСЬ 25 СЕКУНД, ИДИОТ!

и говорит: "Может, возьмем ее с собой и т р а х н е м, а, старина?" все тем же плаксивым новоанглийским голосом, точно всего-то и сказал, что предложил выпить кока-колы. Кизи смотрит на изборожденное морщинами лицо Бойса, на его тонкие губы - он выглядит дряхлым стариком, разве что в глазах яркий блеск, донельзя развратный, одновременно чрезвычайно спокойный и до безумия живой. И в то мгновение Бойс становится одним из членов малочисленной группы Идеальных Проказников, членом внутреннего круга, раз и навсегда вошедшим в с а н г х у.

Дата добавления: 2015-06-04