О людях и гномах

Заметка о расстояниях

Я перечислю здесь расстояния, данные в Главе 9:

- 100 лиг между оконечностью Железных Гор на западе и Хэлькараксэ (§ 105);

- Дортонион тянется на 100 лиг (§ 106);

- длина Сириона от Ущелья до Устья – 121 лига;

- Западный Белерианд в самом широком месте – 70 лиг от Сириона до моря (§ 109);

- длина Нарога от Иврина до впадения в Сирион – около 80 лиг (§ 109);

- Восточный Белерианд в самом широком месте – 100 лиг от Сириона до Гэлиона (§ 110);

- большие водопады Сириона находятся на расстоянии около 70 миль на восток от ущелья Нарготронда (§ 113);

- Сирион течет под землей 3 лиги (§ 113);

- слияние Аскара и Гэлиона – в 40 лигах к югу от слияния Большого и Малого Гэлионов (§ 114).

Заметка на обратной стороне карты дает шкалу: 50 миль в 3,2 см (длина сторон квадратов). По этой шкале большая часть расстояний, данных в КС, согласуется достаточно хорошо или даже очень хорошо с измерениями по Карте (как и можно было ожидать). Реки были измерены по прямой линии, в случае Сириона – от северного выхода Ущелья. Но в КС есть два утверждения, которые совсем не согласуются с Картой. Это длина Дортониона (100 лиг) и протяженность Западного Белерианда в самом широком месте (70 лиг от Сириона до моря). На карте можно увидеть, что Дортонион намного меньше, чем Восточный Белерианд в самой широкой части, хотя в обоих случаях в КС дана длина в 100 лиг, и что Западный Белерианд в самом широком месте почти так же велик, как и Восточный. Я полагаю, что эти утверждения были простыми ошибками, не имеющими дальнейшего значения; и, фактически, они были исправлены (много времени спустя), и длина Дортониона стала 60 лиг, а Западного Белерианда в самом широком месте - 99 лиг, что соответствует карте.

§ 122 И через некоторое время было завершено возведение Нарготронда, и втайне был достроен Гондолин. Но в дни Осады Ангбанда номы еще мало нуждались в убежищах, и они странствовали по всем землям меж Западным Морем и Синими Горами на востоке. Говорят, что они взобрались на Эредлиндон и в изумлении озирали восток, ибо земли Средиземья казались им просторными и дикими; но они так и не перевалили через горы, пока стоял Ангбанд. В те дни народ Крантира первым повстречался с гномами, которых Темные Эльфы называли наугрим; ибо главные поселения этого народа были тогда в горах к востоку от Таргэлиона, земли Крантира, и находились глубоко под землей под восточными склонами Эредлиндона. Оттуда гномы часто путешествовали далеко вглубь Белерианда, а иногда им разрешали входить и в сам Дориат. Тогда меж эльфами и гномами еще не было вражды, хотя не было и большой любви. Ибо хотя гномы и не служили Морготу, но некоторыми своими чертами они больше походили на его народ, нежели на эльфов.

§ 123 Наугрим не принадлежали ни к эльфийской расе, ни к смертному роду, но не были они и из созданий Моргота; и в те дни номы еще не знали, откуда они пришли. [Но* мудрые в Валиноре говорят (как мы узнали позднее), что это Аулэ сотворил гномов, когда в мире еще царила тьма, ибо он желал прихода Детей Илуватара, коих мог бы учить знаниям и мастерству, и не хотел ожидать завершения замыслов Илуватара. В этом гномы походят на орков – они пришли по своеволию одного из Валар; но гномы не были сотворены из злобы и в насмешку и не были порождены злым умыслом. Но все же их разум и бытие произошли лишь от одной из Сил, в то время как эльфы и люди, кого бы из Валар они не почитали более других, имели сходство в некоторой степени со всеми Силами. Поэтому работы гномов очень искусны, но в них мало красы, если они не подражают искусству эльдар; и гномы возвращаются под землю и становятся камнем гор, из которого были сотворены]**.

* Заметка на полях напротив отрывка, заключенного в скобки: слова Пенголода.

** Примечание к тексту: Аулэ, любя нововведения, изобрел для гномов новую речь, и их языки не родственны никакому другому; говоря на них, гномы обратили их в грубые и сложные наречия, и мало кто пытался овладеть ими. Встарь, общаясь с эльфами, они пользовались, как могли, языком Темных Эльфов Дориата. Но собственную речь они держали в тайне, и эти языки уцелели в Средиземье до сих пор и без всякого сомнения, языки людей в некоторой степени происходили от них.

Заметка напротив этого примечания на полях: Так же и в «Ламмас» (прим. авт.).

§ 124 Они охотнее работали с железом, чем с золотом и серебром, и лучше всего умели делать оружие и доспехи. Велика была их помощь номам в борьбе с орками Моргота; но это не значит, что они отказывались работать также и для Моргота, если у него была нужда в новом оружии, или отказывались торговать с ним. Ибо они находили радость в покупке, продаже и обмене и любили копить богатство. Но они собирали сокровища лишь для того, чтобы хранить, а не тратить (разве что на торговые нужды). Гномы были низкорослы и приземисты; у них были сильные руки и крепкие ноги, и длинные бороды. Себя они именовали кхузуд, а номы называли их нэвег, Низкорослыми, а тех, кто жил в Ногроде – энфенг, Длиннобородами, ибо их бороды подметали пыль под ногами. Главными городами гномов в те дни были Кхазаддум и Габильгатол, которые эльфы Белерианда называли (переведя их на язык Дориата) Ногродом, Гномьим Рудником, и Белегостом, Великой Крепостью. Но мало кто из эльфов кроме Мэглина из Гондолина когда-либо приходил туда, а сами гномы постоянно путешествовали по Белерианду и построили большую дорогу, которая шла сначала рядом с горой Долмед, а затем – по течению реки Аскар и пересекала Гэлион у Сарн-Атрада. Позже там случилась битва, но пока длилась власть нолдор, гномы мало тревожили эльфов.

§ 125 Считают, что первая встреча нолдор и гномов случилась в землях Крантира в то время, когда Финголфин уничтожил орков у Дрэнгиста, через сто и пятьдесят пять лет после перехода через Лед и за сто пять лет до появления Гломунда Дракона. После его поражения долго царил мир, и длился он почти двести лет Солнца. В течение того времени отцы домов людей Белерианда родились в землях Средиземья, на востоке от гор: Беор Вассал, Халет Охотник, и Хадор Златовласый, и встарь эти племена людей были Друзьями Эльфов.

§ 126 И случилось так, что спустя более четырехсот лет после прихода номов в Белерианд, Фелагунд странствовал на востоке от Сириона, и отправился он на охоту с сыновьями Фэанора. Но он разлучился со своими товарищами, и вошел в Оссирианд, и бродил там один. Как-то вечером он набрел на долину у западных отрогов Эредлиндона, и увидел там свет, и услышал издали звуки безыскусной песни; и был изумлен, ибо Зеленые Эльфы той земли не зажигали огня и не пели ночью. И язык песни, которую он услышал, приближаясь, не был языком эльдар: ни Темных Эльфов, ни номов, не была та речь и гномьей. Посему испугался он, что банда орков смогла прорвать осаду севера, но потом понял, что это не так. Ибо он заметил лагерь у подножия гор и увидел там незнакомый народ. Были они высоки и сильны, и прекрасны лицом, но дики и скудно одеты.

§ 127 То был народ Беора, могучего воина среди людей, чьим сыном был Барахир Отважный, что родился позже в земле номов. Это были первые люди, которые, идя на запад из далекого Хильдориэна, перевалили через Эредлиндон и пришли в Белерианд. После Беора прибыл Халет, отец Хундора, а немного позже – Хадор Златовласый, чьи дети прославлены в песнях. Ибо сыновьями Хадора были Гумлин и Гундор, а сыновьями Гумлина – Хурин и Хуор, а сыном Хурина был Турин Погибель Гломунда, а сыном Хуора – Туор, отец Эарендэля Благословенного. Все они были уловлены в сети судьбы номов и свершили великие подвиги, которые эльфы все еще помнят среди деяний своих витязей и королей древности. Но Халет и Хадор в те времена еще пребывали в диких землях к востоку от гор.

§ 128 Фелагунд приблизился к лагерю Беора и скрывался за деревьями, пока все не уснули. Тогда он прошел средь спящих людей и сел возле умирающего огня, у которого никто не держал стражу; и взял грубую арфу, отложенную Беором, и заиграл музыку, кою не слышало доселе человеческое ухо. Ибо у людей еще не было учителей в этом искусстве, кроме одних лишь Темных Эльфов в диких землях. И тотчас же люди пробудились и слушали Фелагунда, пока он играл и пел; и пришли в изумление, ибо в той песне наравне сочетались мудрость и красота, так что сердце слушающего наполнялось знанием. Так и случилось, что люди назвали короля Фелагунда, которого встретили первым из всех нолдор, Номом или Мудрым*; и после звали Мудрыми весь его народ, который мы зовем номами. Поначалу они приняли Фелагунда за одного из Богов, о которых они слышали, что те живут далеко на Западе. Но Фелагунд дал им истинное знание, и они полюбили его, и последовали за ним; и так Беор Вассал получил свое имя среди номов.

* Примечание к тексту: Записано, что это слово на древнем языке людей, который они оставили позже в Белерианде ради речи номов (так что ныне он почти полностью забыт), произносилось как «Видрис».

Напротив примечания на полях записано: слова Пенголода.

Добавлено: &Эльфвинэ (прим. авт.).

§ 129 Беор служил Фелагунду до конца своих дней; и Барахир, его сын, также служил сыновьям Финрода, но он жил большей частью на северных рубежах с Ангродом и Эгнором. Сыновья Хадора были союзниками дома Финголфина, а владения Гумлина находились в Хитлуме; и позже там жил его сын Хурин, который женился на Морвен из дома Беора. Ее прозвали Эледвен, Эльфийский Блеск, ибо красой она была подобна дочерям эльдалиэ. Но Халет и его народ не служили никому и поселились в лесу Бретиль на границах Дориата.

§ 130 В те времена люди увеличили силу номов, а народ трех домов умножился. Величайшим из них был дом Хадора, и его эльфы любили более других. Люди из этого народа были по большей части светловолосыми и голубоглазыми; хотя Турин был темноволос, ибо его мать Морвен происходила из народа Беора. Они были сильнее и выше эльфов; быстры на гнев и смех, яростны в битве, щедры к друзьям, скоры в решениях, крепки в верности, юны сердцем, Дети Илуватара на заре человечества. Люди из лесного народа Халета были подобны им, но не такие рослые; они были шире в плечах, а ноги их – короче и не такие проворные. Менее пламенным был их дух; а думы – более медлительны, но и более глубоки; они мало говорили, ибо находили радость в тишине, свободно бродя по зеленым лесам, пока удивление от мира было новым для них. А люди из народа Беора были с темными или каштановыми волосами; с серыми глазами и прекрасными лицами; они были стройнее, но так же стойки и выносливы. Рост их не превышал рост эльфов тех дней, и они более всех походили на номов; ибо были сметливы, искусны в ремеслах, быстры в понимании, долги в памяти. Но жили они мало, и судьба их была несчастна, а радость мешалась с печалью.

§ 131 Беор умер в возрасте восьмидесяти лет от роду, пятьдесят из которых он служил Фелагунду. И говорят, что когда он лежал мертвым, сраженный не оружием или болезнью, но возрастом, эльфы впервые узрели смерть от усталости и опечалились, размышляя о кратком сроке, отмеренном людям. Тем не менее, люди древности, будучи расой юной и энергичной, быстро выучились у эльфов всем ремеслам и знаниям, которым желали научиться; и в умениях и мудрости они далеко превосходили всех остальных людей, которые жили еще к востоку от гор и не знали об эльдар Запада до самого разрушения Белерианда.

Дата добавления: 2015-06-04