Самосоотносительное сознание

Газзанига: традиционный примат языка в противовес правополушарному сознанию

Недавние дебаты, порожденные исследованием латерализации функций в полушариях мозга, которая в настоящее время сама вызывает горячие споры (Efron, 1990), ставят фундаментальный и древний вопрос об отношении между языком и самосоотносительным сознанием. Согласно традиционной точке зрения, восходящей к Платону и Аристотелю, наш вид определяется языком, или мышлением, основанным на языке. Другие символические формы, обнаруживающиеся в искусствах и в самой самоосведомленности, должны считаться следствиями языка. Более недавняя точка зрения, которую сформулировали Сюзанна Лангер (1942) и Говард Гарднер (1983), состоит в том, что ум представляет собой многообразие символических форм, а язык выражает, но не порождает способность к рефлексивному осознанию, присущую всем символическим структурам.

Первоначальные исследования синдромов повреждения новой коры в клинической неврологии поддерживали точку зрения мно-

Сознание как локализованное

141

гообразия. Так же обстояло дело и с первыми исследованиями пациентов с «расщепленным мозгом», подвергавшихся комиссуротомии, или хирургическому рассечению мозолистого тела, соединяющего полушария мозга, в качестве метода лечения тяжелой эпилепсии, — в результате чего полушария оставались без каких-либо связей на уровне новой коры. В исследованиях расщепленного мозга можно было изучать полушария в отдельности, если восприятие ограничивали правым или левым зрительным полем, либо правой или левой рукой (хотя такое деление не действует для слуха или соматической стимуляции). Обычный вывод как из клинических исследований, так и из исследований комиссуротомии состоял в том, что левое полушарие специализировано для использования языка, а правое полушарие доминирует в эмоциональной реакции, распознании лиц, пространственно-аналитических навыках (включая конструирование из кубиков и распознание встроенных фигур) и изобразительных искусствах. Кроме того, оно играет центральную роль в осознании новизны в целом, что, в особенности, отражается в фазе «сути» или «ощущаемого смысла» языка (Sperry, 1979, 1984; Gardner, 1975).

Эти выводы хорошо иллюстрирует любопытное описание Оливером Саксом (Sacks, 1987) замешательства и смущения нескольких пациентов с левосторонним и правосторонним инсультом, смотревших телевизионное выступление Рональда Рейгана. В результате утраты способности к пониманию речи в буквальном дискурсивном смысле, у пациентов с поражением левого полушария развилась повышенная чувствительность к выражению ощущаемого смысла в интонациях и жестах, что сделало их остро осознающими обман и неискренность. Напротив, поражение правого полушария не затрагивает дискурсивную речь, но влияет на способность улавливать суть или смысл речи, а также метафоры, шутки и иронию. Я уже обсуждал наблюдения Гешвинда, касающиеся связи нелокализованного повреждения правого полушария с бредом и помрачением сознания, и полученные Шактером убедительные свидетельства утраты телесного и символического самоосознания при повреждении правой теменной области. Речь Рейгана привела в замешательство и обеспокоила обе группы пациентов. Пациенты с левосторонним инсультом знали, что тон и жесты были неправильными, в то время как правополушарные пациенты с бо-

142

Сознание, мозг и организм

лее буквальным умом не могли взять в толк, о чем он говорил на самом деле. Слушатели с неповрежденным мозгом, очевидно, были способны синтезировать обе половины речи, так что они "дополняли друг друга, и потому были способны не замечать того, чего не могли не заметить пациенты.

Один из ранних исследователей, работавших с пациентами, подвергшимися комиссуротомии, Майкл Газзанига (Gazzaniga, 1988) поставил под сомнение модель множественности форм символического познания. Он пришел к выводу, что видимые символические способности изолированного правого полушария были обусловлены нетипичной локализацией части лингвистической способности в правом полушарии этих пациентов — вероятно, в качестве побочного следствия ранее не замеченного повреждения левого полушария в детстве. Правые полушария пациентов, не имевших такой локализации языка, демонстрировали полное или почти полное отсутствие способности к зрительному опознанию объектов, причинным суждениям или конструированию из кубиков. Он предположил, что за нашу в норме исключительно лево-полушарную специализацию для языка, как основы всего символического познания, мы расплачиваемся тем, что когнитивные способности нашего правого полушария «значительно ниже познавательных навыков шимпанзе» (Gazzaniga, 1983). Поскольку при обычных синдромах повреждения мозга неизбежно сохраняются некоторые взаимосвязи между полушариями, обнаружить этот радикальный дисбаланс способны только исследования комиссуротомии. Таким образом, по мнению Газзаниги, все символические познавательные способности и самоосознание основываются на левополушарном лингвистическом «интерпретаторе». Это необходимо для повествовательного, последовательного порядка и для определения отдельных шагов во всех вычислениях — выглядят ли они лингвистическими или пространственными.

Существует альтернатива традиционному лингвоцентриче-скому объяснению ума, предлагаемому Газзанигой. Если, как заключили почти все неврологи, правое полушарие действительно имеет решающее значение для нового, самосознательного ощущаемого смысла, который питает более специфические лингвистические процессы левого полушария, тогда хирургическое раз-

Дата добавления: 2015-06-04