Фазовый переход: первичное упрощение

Предварительные итоги: завершение индустриальной эпохи

Кратко суммируя сказанное, можно заключить, что типологическими признаками завершения определенной фазы развития цивилизации являются, во-первых, образование мощных цивилизационных трендов, не совместимых с базисными принципами данной исторической фазы, а во-вторых, приближение самой цивилизации, по крайней мере, к одной из технологических границ: пределу сложности или пределу бедности.

Все эти признаки наличествуют в текущей «индустриальной» фазе: хорошо выраженные цивилизационные тренды «революция в биологии» и «революция в информатике» не совместимы со «статичными» принципами данной фазы, подразумевающими неизменность как человека, так и комплементарной ему конфигурации техносферы, а нарастание динамики катастроф (транспортных, промышленных, финансовых, экологических [12]) отражает близость цивилизационных пределов.

Это в свою очередь свидетельствует о системном кризисе индустриальной эпохи (абсолютного прошлого) и о начале фазового перехода к иному историческому периоду (абсолютному будущему) [13].

Форма такого перехода будет определяться соотношением «физических» (производящих) и «гуманитарных» (управляющих) технологий.

Оба цивилизационных предела, «предел сложности» и «предел бедности», могут рассматриваться как граничные условия, наложенные на совокупное поле «физических» и «гуманитарных» технологий. Конструкционный подход к формированию будущего (который сам по себе является управляющей технологией) подразумевает удержание фазовой траектории цивилизации на равном удалении от обеих предельных поверхностей. Это, однако, сопряжено со значительными трудностями: динамика развития управляющих и движущих технологий независима и задает нарастающее рассогласование.

Субъективно такая ситуация воспринимается как смыкание предельных поверхностей в узкий тоннель — пространство не катастрофических решений для текущей фазы цивилизации неуклонно сужается. В случае «фатальной воронки», когда вектор движения пересекает один или оба предела, множество не катастрофических решений пусто [9].

Подобный структурный кризис при его разрешении неизбежно приводит к скачкообразному изменению мощности «гуманитарного» и «физического» пространств текущей фазы цивилизации, иными словами, к социальной и связанной с ней научно-технической революции, и реализации на следующей фазе развития одной из версий абсолютного будущего. При этом пространство освоенных цивилизацией смыслов принципиально меняется: происходит резкое упрощение всех цивилизационных структур и за счет этого возникает новая системная связность, образующая конфигурацию следующего исторического периода.

Такое первичное упрощение, то есть глобальное катастрофическое разрешение структурного кризиса, в известном смысле отбрасывает цивилизацию в абсолютное смысловое прошлое, откуда она начинает новое эволюционное восхождение, и этот «отступ развития» («временную петлю») можно уподобить «перезагрузке сохраненной игры»: основные игровые моменты в памяти сохраняются, но продолжить игру можно только после полной перезагрузки операционной системы.

Вероятно, можно со значительной долей уверенности утверждать, что вся внутренняя механика современной индустриальной фазы цивилизации вследствие «технологизации» и накопления «переизбыточествующей структурности» в настоящее время достигла такой степени рассогласования, когда отдельные части ее более не создают единого целого и любой достаточно сильный толчок может привести к разрушению всей конструкции.

Конкретной причиной цивилизационной деструкции может послужить все что угодно. Это может быть региональная финансовая катастрофа, разражающаяся внезапно и «по цепочке» втягивающая в себя мировые финансовые структуры (здесь, вероятно, скажется обратный негативный эффект такого явления как глобализация). Это может крупная технологическая катастрофа, также «по цепочке» втягивающая в себя сначала определенную отрасль, а затем — региональную и мировую экономическую системы. Это может быть спонтанный военный конфликт или широкомасштабная катастрофа экологического характера. Однако каким бы в реальности ни был конкретный «спусковой механизм», сам процесс, один раз запущенный, скорее всего, приобретет необратимо «лавинный» характер, развиваясь согласно известному «принципу домино», когда первая повалившаяся костяшка, влечет за собой падение остальных, а поскольку не существует пока технологических амортизационных ступеней, способных его погасить, то «лавина деструкции» может остановиться лишь дойдя до самых первичных натуральных хозяйственных форм, исключающих высокие технологии и обеспечивающих только элементарное выживание.

Именно таким образом был в свое время размонтирован Римский мир, утративший цивилизационную связность и подвергшийся прогрессивной варваризации [10,14]. И именно так избыточно усложненный католицизмом и цеховой экономикой мир позднего Средневековья [15] был обрушен мощным протестантским движением, предложившим гораздо более внятные и простые формы существования.

Сейчас надвигается следующая «цивилизационная катастрофа», и степень регресса, а также уровень предстоящей современному человечеству новой «технологической консолидации» будет зависеть как от движущих сил (тенденций ароморфоза), взламывающих изнутри старую цивилизационную арматуру, так и от формы уже начинающегося в настоящее время фазового перехода.

Дата добавления: 2015-06-26