Весна в этом году была ранней. Город утопал в зелени, и запах сирени разносился по всей округе

Ксюша

Даша сидела на скамейке возле подъезда. Она закрыла глаза и блаженно подставила лицо лучам солнца. В густых кустах чирикали воробьи. Слышались приглушенные звуки машин, да ветер изредка доносил гомон детских голосов.

Весна для Даши была самым чудесным временем года. Она любила наблюдать, как все оживает. Как тает снег, и как ручьи уносят остатки зимнего сна. Ей нравилась свежая зелень листвы, яркий свет солнца и синее, бесконечно высокое небо.

Дарье вспомнилось, как года два назад она вот также сидела у подъезда и смотрела на ручеек, что бежал с небольшой горки перед домом. Он пробивался из-под тающего снега и, протискиваясь между льдинками, нес с собой редкие прошлогодние листочки. Этот ручеек был удивительно чистый. Сквозь него были видны мелкие камушки и желтый песок. Вода до того была прозрачной, что иногда казалось, что ее просто нет. Спустившись с горки, ручеек замедлял свой бег и тек спокойно и ровно, издавая какой-то особенно мелодичный звук.

Вдруг Дарья заметила, что ручеек вынес из-под снега спичку. Обыкновенную спичку, брошенную кем-то, может, год, а может, десять лет назад. Ничего в ней особенного не было. Она просто повторяла все движения ручейка, то погружаясь, то вновь выскакивая на поверхность. Может быть, в этот момент солнце в воде блеснуло как-то по-особому, может быть, в движении спички было что-то волшебное, да только после ее появления настроение Даши резко изменилось.

Ее спокойная радость сменилась чувством необычайного восторга. Захотелось петь и прыгать от радости. Захотелось сделать что-нибудь хорошее. А еще захотелось крикнуть всем людям:

– Смотрите, как прекрасен мир, вдохните этот чудесный воздух, опустите руки в ручей, почувствуйте, как здорово жить!

Чувства, нахлынувшие на Дашу, были очень сильными и еще долго бурлили в ней, вызывая слезы радости и ощущение абсолютного счастья. «Странная эта штука – весна!» – подумала Даша.

Дарья открыла глаза. Она по-прежнему сидела на скамейке и прислушивалась к прилетавшим звукам. Мимо нее прошла соседка, баба Маша, живущая на первом этаже. Пробежал толстый рыжий кот. Проехала на велосипеде маленькая девочка с длинными косичками. И опять никого.

Чувство радости постепенно угасло, и Даша уже было собралась пойти домой, как вдруг увидела, что к подъезду направляется ее сосед, живущий в квартире напротив. Это был Эдик. Высокий красивый парень, с чудесной кучерявой шевелюрой и здоровенными кулаками.

– Привет, Дашенька! – поздоровался Эдик.

– Здравствуй, Эдик, – ответила Даша.

Эдик показал Дарье язык, рассмеялся и забежал в подъезд.

Еще год назад Эдик был грозой всей школы, где училась Дарья. Да что там школы – всего района. Он учился в выпускном классе. Год назад, это был двоечник и грубиян, бездельник и драчун. Он был жестокий и надменный. Человек, для которого, казалось, нет ничего святого.

О нем еще много можно было бы сказать плохого, если бы ни одно «но». Его сестренка – Ксюша.

Странное дело, когда Эдик был с Ксюшей, он мгновенно менялся. В этот момент он был самым добрым и искренним, самым нежным и заботливым. Он любил свою сестричку, и это была самая настоящая любовь. В такие моменты в нем чувствовалось непреодолимое желание сделать другого человека счастливым.

Даша знала об Эдике немного. Что-то рассказали родители, что-то говорили подружки или соседи. Но из того, что она знала, картина складывалась невеселая.

Эдик родился в благополучной семье. Отец, Дмитрий Федорович, – военный летчик, мама, Зинаида Николаевна, – преподаватель в музыкальной школе. С отцом у Эдика сложились самые теплые отношения. Дмитрий Федорович – человек по военному дисциплинированный и аккуратный, с сыном был добрым и строгим. Он с детства приучал Эдика к физическим упражнениям, воспитывал в нем волю к победе, прямоту и честность.

Эдик старался во всем походить на отца. Он еще в первом классе записался на секцию бокса и к седьмому добился хороших результатов. Выиграл городские, и даже областные соревнования. Он бегал быстрее всех в школе, подтягивался на перекладине больше двадцати раз, кидал мяч дальше всех. Эдик прекрасно играл на фортепиано. Кроме всего прочего, он был отличником.

Отец часто брал его с собой в походы и путешествия. Они даже как-то раз вдвоем спускались в лодке по бурной реке. Года четыре назад в их семье родилась Ксюша. Эдик относился к ней по-доброму, но сдержанно, отца же он боготворил. Казалось, этому счастью никогда не будет конца. И вот в одно мгновение все рухнуло.

Как-то зимой, когда Эдик учился в седьмом классе, отец пришел домой и, со свойственной ему прямотой заявил, что он любит другую женщину и уходит к ней навсегда. Он собрал свои вещи и ушел. Это было как гром среди ясного неба. В это так не хотелось верить. И в течение недели никто и не верил. Только потом Эдик и Зинаида Николаевна осознали, что Дмитрий Федорович больше никогда не вернется. Много позже Эдик узнал, что отец, уже через два дня после ухода из семьи уехал с молодой красавицей на Дальний Восток.

Когда пришло осознание неотвратимого, все изменилось. Зинаида как-то в одночасье потухла, ей вдруг стало все безразлично. Казалось, она постарела лет на десять. Ничто ее больше не интересовало: ни любимая работа, ни Эдик, ни дом, и даже дочка Ксюша не вызывала у нее больше никаких эмоций. Она как будто заснула, не в силах перенести свалившееся на нее несчастье.

Эдик же, напротив, в течение месяца превратился из веселого, отзывчивого парня в агрессивного озлобленного подростка. Он бросил секцию, начал курить, в школе едва перебивался с двойки на тройку. Он стал задиристым и дрался со всеми, кто попадался ему под руку. Он как будто вымещал на других всю свою злость и обиду на отца. Нередко его боль выплескивалась дико и страшно.

Даша однажды видела, как Эдик дрался одновременно с тремя парнями из соседнего двора. Это была настоящая бойня. Эдик никого не щадил и не хотел жалости для себя. Казалось, он не чувствует боли. Со стороны могло показаться, что боль даже доставляет ему удовольствие. Минут через десять все его противники лежали на земле, а он стоял над ними, тяжело дыша, со сжатыми, окровавленными кулаками.

Через какое-то время он сколотил подростковую банду и стал ее предводителем. Домой он стал приходить подвыпившим и сразу валился спать. В городе поговаривали, что кражи магнитофонов из машин – это дело рук его банды. Вскоре Эдика поставили на учет в детской комнате милиции. И, наверное, недалек был тот день, когда он наконец совершил бы что-то серьезное и сел в тюрьму, или погиб. Да, видно, его ангел хранитель – маленькая Ксюша, не давала ему сделать этот последний, роковой шаг.

Ксюше к тому времени исполнилось пять лет, а Эдик перешел в десятый класс. Он всегда находил для нее время. Водил ее в садик, гулял с ней во дворе. Он покупал ей фрукты и сладости. Научил кататься на велосипеде, который сам же и купил, неизвестно на какие деньги. Даша как-то видела, как они играли в детской песочнице. Сначала Ксюша учила Эдика делать песочные пирожки, а потом решила поиграть с ним в ладушки. Она рассказывала Эдику детскую присказку, которую, наверно, выучила в садике:

– Ладушки, ладушки, где были? У бабушки…

Эдик никак не мог запомнить эту простую считалку, и Ксюша весело хохотала, когда он ошибался.

– Какой ты у меня непутевый братик! – сквозь смех говорила она и снова начинала объяснять, хлопая брата по ладошкам.

Наконец Эдик хватал Ксюшу в охапку, начинал тискать и рычать как волк.

– Ну все, Ксюха, – говорил он, – сейчас я тебя съем.

Он поднимал ее на руки и начинал шутливо покусывать ее живот, отчего Ксюша еще больше хохотала и визжала на весь двор. Она брыкалась и вырывалась из рук брата. А тот наконец прижимал ее к себе, целовал в румяную щеку и ждал, пока сестра успокоится. Потом он сажал ее к себе на плечи и нес домой, изображая лошадку.

Дата добавления: 2015-06-26