Хижина пастуха. Письмо к Еве

Молчание

Коль прав евангелист и на горе масличной

Сын человеческий такие рек слова,

Коль внемлют небеса глухие безразлично

Стенаньям созданного ими естества,

Пусть праведник смирит презрением страданье

И будет пусть его холодное молчанье

Ответом вечному молчанью божества.

I

Коль сердце у тебя, томясь во мраке мира,

Нависшего над ним громадой ледяной,

Похоже на орла, насельника эфира,

Что ранен и влачит крыла в пыли земной;

Коль, кровью исходя, оно дрожит от боли;

Коль с высоты небес ему не светит боле

Любовь, последняя звезда во тьме сплошной;

Коль у тебя душа прикована к галере

И так устала жить под вечный свист бичей,

Что захотела вдруг всплакнуть по крайней мере

И позабыть на миг о каторге своей,

И коль она глядит сквозь люк весельный в волны

И видит в них, от слез и ужаса безмолвна,

Клеймо, что на плече железо выжгло ей;

Коль тело у тебя, хоть страсть в нем и сокрыта,

Так целомудренно, что, сдерживая гнев,

Уединения ты ищешь нарочито,

Чуть глянет на тебя развязный светский лев;

И коль от яда лжи твой рот пересыхает

И вся краснеешь ты при мысли, что вздыхает

Тот, с кем чужие вы, в мечтах тебя узрев,—

Беги из городов, столь перенаселенных,

Что кажутся они возвышенным умам

Застенком для племен, навек порабощенных,

Но пусть дорожный прах не льнет к твоим ногам.

Пусть рощи и поля — приют для душ свободных —

Тебя, как моряка, спасут из волн холодных,

И ото всех вдали укроешься ты там.

Природа строгая в безмолвии застыла

И заждалась тебя. Встает туман кругом.

Качает лилии, как иерей — кадило,

Последний вздох земли, прощающейся с днем.

Дым меж дерев клубится, словно в храме,

Холмы скрываются из глаз, и над волнами

Склоняет ива ствол, что сходен с алтарем.

Слетают сумерки, друзья четы влюбленной,

На изумруд лугов и злато спелых нив,

На дальний ручеек и на тростник бессонный,

Над лесом трепетным спокойствие разлив.

С плеч серый плащ они на русла рек свергают

И виноградники стеною облегают,

Ночным цветам тюрьму дневную приоткрыв.

Так густо вереском порос мой холм любимый,

Что путнику ночлег готов на нем всегда,

И в этом вереске, неслышны и незримы,

Мы скроемся с тобой, как в прошлые года,

И там твою вину божественную спрячем,

А если до сих пор он редок и прозрачен,

Дом пастуха могу я прикатить туда.

Нет, то не дом — возок под крышей обветшалой.

Как прежде, хоть дождей немало пролилось,

Окрашен в тот же цвет, что щек твоих кораллы,

Подкатит тихо он — не скрипнет даже ось,

И распахну опять я дверь в альков укромный,

Где волосам твоим однажды ночью темной

С моими кудрями сплетаться довелось.

Велишь — уедем мы с тобой в края иные,

Где выжжена земля огнем лучей дневных,

Иль ветры буйствуют, гоня валы шальные,

Иль полюс грозный спит в оковах ледяных.

Мы будем там, куда судьба нас кинет властно.

Что для меня весь мир, что жизнь?

Они прекрасны, Коль скоро это я прочту в глазах твоих.

Хвала создателю! Теперь локомотиву

Нетрудно нас умчать, куда мы захотим,

Но божий ангел пусть хранит его ревниво,

Чтоб не произошло беды внезапной с ним,

Когда он побежит, то в глубь земли ныряя,

То через ширь реки прыжком перелетая

Поспешней, чем олень, что сворой псов гоним.

Да, если ангела в одежде белоснежной

Бог не решит послать с машиной, чтобы тот

Следил, не слишком ли пары в котле мятежны,

Успеет ли она, коль нужно, сбавить ход,—

На рельсы камешек шалун пред ней положит,—

И соскочить с них печь магическая может,

А то — не дай господь! — и под откос пойдет.

До срока оседлал наш род быка стального,

Подстегнут алчностью и жаждой перемен.

Вверяем прихоти чудовища слепого

Мы даже малышей, хоть их способно в тлен

Быстрее превратить подобное созданье,

Чем чрево божества, в чьем медном изваянье

Чтил символ золота когда-то Карфаген.

Стремимся победить мы время и пространство,

Нам умереть милей, чем опоздать хоть раз.

Нажива — вот где мир являет постоянство,

Вот цель, которой все подчинено сейчас.

Наш общий клич: «Вперед!»

Но обуздать дракона

Не властен даже сам творец его ученый.

Ввязались мы в игру с тем, что сильнее нас.

И все ж да здравствуют ревущие машины,

Что в поезда теперь торговлей впряжены!

Их к жизни вызвали корыстные причины,

Зато любовью в них крыла обретены.

Коммерции «ура!» и слава кадуцею,

Коль за день я на зов к возлюбленной поспею,

Хоть разделяют нас большие две страны!

Но если только друг в печали беспредельной

Нас руку помощи не попросил подать,

Иль нам отечество в опасности смертельной

Рожком военным сбор не вздумало сыграть,

Иль перед тем, как ей смежит кончина веки

И в лучший мир уйдет душа ее навеки,

Узреть своих детей не пожелала мать,

Не будем дел иметь с дорогою железной.

С такою быстротой по ней летит вагон,

Что кажется стрелой, свистящею над бездной,

И пассажир его возможности лишен

Дышать всей грудью, взор в пейзаж вперив беспечно:

Он видит лишь одно в природе бесконечной —

Тяжелый грязный пар, что молнией пронзен.

Прощайте, прежние неспешные поездки, Отдохновение и праздник для души,

Дороги звонкие, густые перелески,

Веселый стук копыт и скрип осей в тиши,

Друг, встреченный в пути, объятья, разговоры,

Часы, которые проходят слишком скоро,

Ночлег на воздухе в какой-нибудь глуши.

Теперь, когда людей ведет наука к цели

И средства мощные им в руки опыт дал,

Мы расстояние и время одолели,

Но шар земной для нас уныл и тесен стал.

Нет больше Случая. Мы следуем маршруту,

Который с точностью до метра и минуты

Холодный разум нам заране рассчитал.

Но за корыстью вслед спешить стезею этой

Раздумью кроткому навек возбранено:

Не только различать явленья и предметы —

Их сущность тайную постичь ему дано;

А так как сразу же не может вещь раскрыться,

Раздумью нужен срок, чтоб на нее воззриться;

Поэтому всегда медлительно оно.

Увы, поэзия, жемчужина мышленья!

Волнения души, равно как и морей,

Не властны угасить то бледное свеченье,

Что образуется под мантией твоей;

Но стоит гению украситься тобою,

Как чернь кощунствовать начнет, от страха воя,—

Твой блеск божественный его внушает ей.

Энтузиазм всегда враждебен слабым душам:

Опасен кажется им жар, сокрытый в нем.

Но почему? Ведь мы в себе отнюдь не тушим

Дата добавления: 2015-06-26