Даты жизни Джордано Бруно 3 страница

[254] Вероятно, Джордано Бруно продолжал в Венеции работу над сочинениями «О началах вещей», «О связях вообще» и другими вошедшими в рукописный так называемый «Московский кодекс», хранящийся ныне в Российской государственной библиотеке СССР. Возможно, речь идет также о не дошедшем до нас сочинении «Семь свободных искусств», упомянутом Бруно на допросах в венецианской инквизиции.

[255] Поэма великого итальянского поэта Лодовико Ариосто (1474—1533) «Неистовый Роланд», песнь XXVIII, октава 99.

[256] Первый допрос Чотто происходил в Венеции 26 мая 1592 г., второй — в Риме в начале 1594 г.

[257] Допрос Бертано происходил в Венеции 26 мая 1592 г.

[258] Джованни Антонио ди Латтанци Арригони из Вероны, клирик и субдиакон ордена капуцинов (монашеское имя — брат Челестино из Вероны). В 1587 г. находился под следствием в римской инквизиции по обвинению в ереси. Находился в одной камере с Бруно в венецианской тюрьме с сентября 1592 г. до выдачи его римской инквизиции в феврале 1593 г.

Летом 1593 г. Челестино подал донос на Джордано Бруно. Донос Челестино, последующие показания его и других соседей Бруно по камере в венецианской тюрьме дали инквизиторам дополнительный материал, тогда как до этого в их распоряжении были только доносы Мочениго, не подтвержденные показаниями других свидетелей.

[259] Франческо Грациано, родом из Удине, проживал в 80-х годах в Венеции, где занимался переводами, перепиской книг (в том числе и запрещенных церковью) и частными уроками. В 1584 г. был арестован венецианской инквизицией и обвинен в ереси; после отречения 4 апреля 1585 г. был освобожден, но впоследствии арестован как «вновь впавший» в ересь. Находился в одной камере с Джордано Бруно в 1592-1593 гг. 27 марта 1593 г. был приговорен к пожизненному заключению. Был вызван в Рим для дачи показаний по делу Бруно и дважды допрошен (в конце 1593 и в начале 1594 г.) Показания Грациано, лучше других свидетелей, соседей Бруно по камере, разбиравшегося в богословских вопросах, наряду с доносами и показаниями Мочениго и Челестино дали инквизиции основной материал против Бруно. В феврале 1598 г. Грациано был освобожден из заключения.

[260] Под «джорданистами», очевидно, следует понимать учеников Джордано Бруно. Некоторые из них известны: Жан Эннекен (Геннекен), выступавший в 1586 г. на диспуте в коллеже Камбрэ с тезисами Бруно против Аристотеля; Иоганн Генрих Альштед, опубликовавший в 1612 г. ряд сочинений Бруно; Иоганн Ностиц, выпустивший в свет в 1615 г. лекции Бруно о «великом искусстве» Раймунда Дуллия; Иоганн Генрих Гайнцель фон Дегерштейн, принимавший Бруно в своем замке в Цюрихе в 1591 г.; Рафаэль Эглин (впоследствии профессор Марбургского университета), опубликовавший в 1595 г. «Свод метафизических терминов» Бруно; Иероним Бесслер, сопровождавший Бруно в странствиях по Германии в 1590-1591 гг. и прибывший с ним в Падую, откуда ему пришлось уехать в Нюрнберг вскоре после ареста учителя. Бесслером были переписаны произведения Джордано Бруно, вошедшие в «Московский кодекс».

[261] Сосед Джордано Бруно по камере в венецианской тюрьме.

[262] Псалом XXXIV.

[263] Допросы Джордано Бруно с первого по седьмой происходили в Венеции с 26 мая по 30 июля 1592 г., с восьмого по шестнадцатый — в Риме в 1594 г., семнадцатый — в конце марта 1597 г.

[264] Догмату о троице — одному из основных в христианской религии — инквизиторы уделяли большое внимание, это был один из центральных вопросов следствия. Следует учитывать, что, излагая свои взгляды перед инквизиционным трибуналом, Бруно использует богословскую терминологию и аргументацию.

[265] Книга премудрости Соломона, 1, 7.

[266] Джордано Бруно имеет в виду следующее место из «Энеиды» Вергилия:

Твердь изначала и землю, и вод текучих просторы, И лучезарный шар Луны, и светила Титана Дух изнутри питает, и всею, разлитый по членам, Движет громадою Ум и с великим сливается телом.

(Энеида. Пер. В. Брюсова и С. Соловьева. М.-Л. Academia, 1933. с. 176)

[267] В сочинении «О троице» Августин (354-430) писал: «В писании мы нигде не находим упоминания о трех лицах».

[268] На полях: «Об этих словах спрошен на семнадцатом допросе, и ответы совпали с этим».

[269] Савеллий из Птолемаиды в Сирии (111 в.) отрицал разделение лиц троицы. Александрийский священник Арий (ум. в 336 г.) выступил против учения о единосущности троицы, принятого впоследствии Никейским собором (325 г.).

[270] Джордано Бруно цитирует по памяти. Вероятно, он имеет в виду следующее место из сочинения Августина «О троице»: «Можно, в случае необходимости высказываний и споров, говорить о трех лицах. Итак, что же нам остается, как не признать, что произносим эти слова, вынуждаемые необходимостью, когда дело касается обильных рассуждений, направленных против нападок или заблуждений еретиков».

[271] Имеется в виду аббат Иоахим ди Фьоре, автор вышедшей в 1527 г. книги «Пророчества о мужах апостольских». Он присоединял к троице обособленную человеческую сущность Христа в качестве «четвертого лица».

[272] Евангелие от Иоанна, XIV, 12.

[273] Марсилио Фичино (1433—1499), философ-неоплатоник, основатель Платоновской академии во Флоренции. Бруно имеет в виду его трактат «О сравнении жизни небес».

[274] Пресуществление освященного хлеба и вина в тело и кровь Христа — одна из основных догм христианской религии. Тридентский собор (1545-1563) вынес специальное постановление «О святом таинстве евхаристии». «Если кто скажет, что в святом таинстве евхаристии сохраняется сущность хлеба и вина вместе с телом и кровью господа нашего Иисуса Христа, или будет отрицать чудесное и исключительное превращение всей сущности хлеба в тело и всей сущности вина в кровь, при сохранении лишь внешнего вида хлеба и вина, каковое превращение католическая церковь подобающим образом называет пресуществлением — да будет анафема».

[275] Гийом Котэн, библиотекарь аббатства Сен-Виктор в Париже, с которым Джордано Бруно часто беседовал в 1585 г., отмечает в своем дневнике, что Бруно с презрением высказывался о тонкостях схоластов, о таинствах и даже об евхаристии, о которой, как он говорит, святые Петр и Павел не имели представления, а только знали, что «это — тело мое» (Memoires de la Societe de l'histoire de Paris et de l'Ile-de- France, vol. XXVII. Paris, 1901, p. 295, 296).

[276] Мишель де Кастельно, синьор де Мовисьер (1520—1592) — посол короля Генриха III при дворе английской королевы Елизаветы. Был врагом Католической лиги, сторонником веротерпимости. Джордано Бруно жил в его доме во время пребывания в Лондоне с лета 1583 до октября 1585 г. Ему посвящены диалоги Бруно «Пир на пепле», «О причине, начале и едином» и «О бесконечности, вселенной и мирах» и одно латинское сочинение.

[277] Свои космологические взгляды Джордано Бруно изложил в диалогах «Пир на пепле», «О причине, начале и едином», «О бесконечности, все ленной и мирах», в философской поэме «О безмерном и неисчислимом», в тезисах «Камераценского акротизма» и в ряде других произведений.

[278] На полях: «Относительно этого ответа опрошен на семнадцатом допросе, но не ответил удовлетворительно, ибо вернулся к тем же показаниям».

[279] Псалом XXVI, 13.

[280] Псалом CIII, 4.

[281] Псалом LXX1, 10.

[282] Франческо Мария Виаларди (Виалардо) (ок. 1540—1613), писатель, поэт, автор ряда политических и философских произведений. В 1592 г. по обвинению в сочувствии Генриху Наваррскому был арестован инквизицией и содержался в римской тюрьме до июня 1597 г., хотя уже в 1595 г. папская власть признала Генриха IV католиком. Находясь в заключении, всячески подчеркивал свои заслуги в борьбе с еретиками. Некоторое время находился в одной камере с Джордано Бруно.

[283] Признание вечности мира несовместимо с церковным тезисом о сотворении мира богом. Бессильные логически доказать этот тезис, богословы объявляют акт творения вопросом веры, а не познания. «Столп» католического богословия Фома Аквинский пишет: «Что мир имел начало — этого следует придерживаться на основании одной лишь веры. Нельзя познать этого с помощью доказательств, однако, в высшей мере подобает веровать в это» (Summa ex universa sacrae Theologiae. Ant-verpiae, 1583, p. I, qu. XLVI. art. II).

[284] Это высказывание Джордано Бруно прямо направлено против одного из основных положений богословия. Фома Аквинский утверждает: «Несомненно, что ничто не может быть равно богу. Но если бы мир существовал всегда, он был бы равен богу по длительности своего существования, следовательно, достоверно то, что мир существовал не всегда» (Summa Theologiae, p. I, qu. XLVI, art. II).

[285] Джордано Бруно подразделяет магию на три вида: естественную, математическую и церемониальную или религиозную (суеверную). Математическая магия ничего общего не имеет с математикой, кроме названия: она изучает образы, фигуры, знаки, буквы, рассматриваемые в качестве средств общения с «высшими» существами.

[286] Этот эпизод из раннего детства Джордано Бруно рассказан им в сочинении «Печать печатей».

[287] Джордано Бруно, вероятно, имеет в виду следующее место из поэмы Лукреция «О природе вещей»:

Семени мы, наконец, небесного все порожденья,

Общий родитель наш тот, от которого все зачинает,—

Мать всеблагая, земля, дождевой орошенная влагой,

И порождает хлеба наливные и рощи густые,

И человеческий род, и всяких зверей производит,

Всем доставляя им корм, которым они, насыщаясь,

Все беззаботно живут и свое производят потомство,

Матери имя земля справедливо поэтому носит.

(Тит Лукреций Кар. О природе вещей. Кн. II, стихи 991-998/

Пер. Ф.А. Петровского. М., 1946. С. 131).

[288] Астрология подразделялась на «натуральную», изучавшую воздействие, которое якобы оказывают движения созвездий на природные явления, изменения погоды и т.п., и «юдициарную», рассматривавшую «влияние» небесных тел на судьбы людей и всего человечества. Интерес Бруно к астрологии несомненен и подтвержден им самим на допросах в инквизиции; однако нет никаких данных о том, что он соглашался с представлениями астрологов. Более того, в комедии «Подсвечник» он зло высмеивает астрологов и людей, верящих их предсказаниям.

[289] Популярный в средние века сборник магическо-астрологического характера неизвестного автора II в. до н. э.

[290] Вероятно, речь идет о трактате «О математической магии», содержащем цитаты из нескольких книг, вышедших в XVI в., и из трактата Альберта Великого «О чудесных деяниях природы». Это сочинение было переписано учеником Джордано Бруно Иеронимом Бесслером («служителем из Нюрнберга», как называет его Бруно) и вошло в состав «Московского кодекса».

[291] Мысль эта принадлежит Аристотелю и лишь была повторена Фомой Аквинским, о чем Джордано Бруно говорит в трактате «О магии».

[292] Гийом Котэн (см. примеч. 275) пишет в своем дневнике о Бруно: «Он в высшей степени питает отвращение к еретикам Франции и Англии за то, что они презирают добрые дела» (Memoires de la Societe de l'histoire de Paris, vol. XXVII. Paris, 1901, p. 296).

[293] Галеаццо Караччоли, маркиз де Вико (1516—1586), возглавлял итальянскую реформатскую общину в Женеве.

[294] Никколо Бальбани, доктор церковного права, с 1551 по 1587 г. был настоятелем итальянской реформатской церкви в Женеве.

[295] Альбериго Джентиле (1512—1603), уроженец Анконы, автор труда «Право войны», принадлежал к итальянской реформатской эмиграции. Во время пребывания Джордано Бруно в Англии преподавал юриспруденцию в Оксфордском университете. В Саксонию А. Джентиле при был с английским посольством.

[296] Во Франкфурте в 1591 г. Джордано Бруно опубликовал три философские поэмы, которые, наряду с итальянскими диалогами, составляют основную часть его философского наследия: «О безмерном и неисчислимом», «О монаде, числе и фигуре» и «О тройном наименьшем и мере».

[297] Постановлением Тридентского собора (XVI в.) были запрещены все сочинения Лютера, Кальвина, Цвингли и других деятелей Реформации.

[298] Агостино Монтальчино — один из самых реакционных итальянских богословов XVI в., не раз приезжал в монастырь св. Доминика, где находился Джордано Бруно, для устройства теологических диспутов, сводившихся к доказательству того или иного положения из «Суммы богословия» Фомы Аквинского.

[299] Вопрос о том, отрекался ли Джордано Бруно ранее от своих «еретических» взглядов, имел большое юридическое значение. Еретик, однажды уже представавший перед судом инквизиции и отрекшийся, а затем «вновь впавший» в ересь, подлежал более суровому наказанию.

[300] Содержание этого произведения Джордано Бруно не известно.

[301] Имеется в виду священник Доменико да Ночера, учитель Бруно, пре подававший философию Фомы Аквинского в монастырской школе в Неаполе в 1572-1574 гг., с которым Джордано Бруно встречался в Венеции незадолго до ареста, он подтвердил это показание Бруно во время допроса в инквизиции.

[302] С марта 1595 по декабрь 1597 г. инквизиторы изучали философские произведения Джордано Бруно с целью извлечения из них «еретических» положений. К этому времени в распоряжении инквизиции имелись все основные сочинения Бруно. Приведенные далее положения извлечены из итальянских диалогов «Пир на пепле», «О причине, начале и едином», «О бесконечности, вселенной и мирах», а также из латинских поэм «О монаде, числе и фигуре» и «О тройном наименьшем и мере».

[303] Эти положения извлечены из диалога «О причине, начале и едином», а также из поэм «О монаде, числе и фигуре» и «О тройном наименьшем и мере».

[304] В данном случае Бруно имеет в виду второй стих I главы книги Бытия: «Дух господень пребывал на водах». Перевод, который дает Бруно, отличается от латинского перевода Вульгаты и от русского синодального перевода: «Дух божий носился над водою» и, по мнению Л. Фирпо, более того передает древнееврейский текст (L. Firpo. Il рго- cesso di Giordano Bruno. Napoli, 1949, p. 77-84). Толкование этого места Бруно дает в диалоге «О причине, начале и едином» («Диалоги», с. 295).

[305] Екклезиаст, XII, 7.

[306] Взгляды Джордано Бруно на сущность «души мира» и всеобщей одушевленности природы и материи изложены в диалогах «О причине, начале и едином» и «О бесконечности, вселенной и мирах» («Диалоги», с. 230, 240-241, 352 и др.).

[307] Эти положения извлечены из диалогов «О причине, начале и едином» и «Пир на пепле»: «Никакая вещь не уничтожается и не теряет бытия, но лишь случайную внешнюю и материальную форму...»; «И когда мы видим нечто, как говорится, умирающим, то мы должны верить не столько в его смерть, сколько в изменение и в прекращение его случайного состава и построения, так как вещества, которые в него входят, всегда остаются бессмертными» («Диалоги», с. 138, 260, 261).

[308] Очевидно, в разъяснениях Джордано Бруно приводились какие-то цитаты из библии, опущенные составителем «Краткого изложения». Что касается евангелиста Иоанна, то Бруно имеет в виду ссылку на 17-й стих I главы «Откровения Иоанна», содержащуюся в его диалоге «О причине, начале и едином» («Диалоги», с. 274).

[309] Екклезиаст, I, 4 и I, 9. В синодальном издании библии слова Екклезиаста I, 9 гласят: «что было, то и будет... И нет ничего нового под солнцем».

[310] Псалом LVII, 8.

[311] Псалом LXXI, 1,6,7.

[312] Пропаганде гелиоцентрической системы и философских выводов из нее посвящен диалог Джордано Бруно «Пир на пепле». Девятая глава третьей книги поэмы «О безмерном и неисчислимом» называется «О свете Николая Коперника».

[313] Екклезиаст, I, 4, 5. Синодальный перевод этого текста соответствует толкованию, которое дает Джордано Бруно: земля не «стоит», а «пребывает» вовеки.

[314] Речь идет о метафорическом стиле сочинений Джордано Бруно. В диалоге «Пир на пепле» он говорит о звездах: «Эти пылающие тела суть посланники, извещающие о превосходстве славы и величия божия» («Диалоги», с. 85). В ответе на замечания инквизиторов Бруно пытается дать приемлемое для богословов объяснение этого поэтического образа.

[315] Псалом XVIII, 2.

[316] Отрицание принятого схоластами и богословами аристотелевского понимания человеческой души как формы рассматривалось церковью в качестве ереси. Относительно этого положения инквизиторы 24 августа 1599 г., по докладу кардинала Беллармина, вновь потребовали объяснения от Джордано Бруно.

[317] Послание к филиппийцам, I, 23.

[318] Книга Иова, X, II.

[319] Екклезиаст, I, 14. В синодальном издании библии указанное место гласит: «Видел я все дела, какие делаются под солнцем, и вот, все — суета и томление духа!»

[320] См. статьи 82-97 «Краткого изложения...». В данном случае составитель не счел нужным приводить новые объяснения и доказательства, представленные Джордано Бруно, так как они полностью совпадали с содержанием его философских произведений и прежних показаний на процессе. В этом основном вопросе своей философии, явившемся главным пунктом обвинения, Джордано Бруно не отступил ни на шаг.

Дата добавления: 2015-06-26