Свобода и механизмы бегства от нее

После знакомства с психоанализом Э. Фромм под иным углом зрения стал рассматривать проблемы права, религии, социологии, психологии и философии, которые интересовали его в студенческие годы. В статье «Психоанализ и социология» (1929) он подчеркнул, что сформулирован­ные 3. Фрейдом психоаналитические идеи о бессознательном способство­вали пониманию взаимосвязи между динамикой внутрипсихических сил человека и его чувствами, мышлением, действиями. Отсюда следовало, что решение социологических проблем может быть осуществлено в контексте пси­хоаналитического исследования отношений между личностью и обществом.

В другой статье «Развитие догмы Христа. Психоаналитическое иссле­дование социально-психологической функции религии» (1930) Э.Фром­мом впервые были выдвинуты положения, связанные с психоаналитиче­ской интерпретацией социальной психологии. Опираясь на исходные положения классического психоанализа, включающие в себя представле­ния З.Фрейда о том, что индивидуальная психология является одновре­менно и социальной психологией, он пришел к выводу, в соответствии с которым метод социально-психологического исследования является по суще­ству таким же, как и метод, применяемый в психоанализе к изучению психики индивида. Метод применения психоанализа к группам означал, что общие психические установки членов группы следует понимать только на основе общего для них образа жизни. Стало быть, социальная психология ори­ентируется на знание жизненных ситуаций, общих для всех и характер­ных для всех.

В последующих нескольких статьях, включая «Психоанализ и полити­ка» (1931), «О методе и задаче аналитической социальной психологии» (1932), «Психоаналитическая характерология и ее значение для соци­альной психологии» (1932) Э.Фромм выдвинул несколько идей, впослед­ствии получивших развитие в его работе «Бегство от свободы» (1941). Речь шла о следующих идеях.

• понимании социально-психологических явлений исходя из социально-
экономической ситуации;

• объяснении структуры влечений человека исходя из воздействия окру­
жающей среды на присущие ему влечения;

ГУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ Э.ФРОММА

• использовании наработок психоанализа с цеью показать, каким образом
определенные экономические условия воздействуют на душевный аппа­
рат человека и достигают определенных идеологических результатов;

• рассмотрении либидозной структуры общества как посредника, через
которого осуществляется воздействие экономики на собственно чело­
веческие, духовные явления;

• представлении о социальной обусловленности развития характе­
ра в семье, в которой психика ребенка формируется в соответствии
с установками общества.

Реализация этих идей предполагала обширное исследование, посвя­щенное психике современного человека, а также проблемам взаимодей­ствия между психологическими и социологическими факторами общест­венного развития. Собственно говоря, исследовательская деятельность Э. Фромма в 30-е гг. как раз и была ориентирована в данном направлении. Однако с приходом Гитлера к власти в Германии тенденции политического развития поставили под угрозу индивидуальность человека. Это вынудило Э. Фромма прервать работу над проблемой в целом и сконцентрироваться на одном аспекте, который представлялся ему ключевым для культурного и социального кризиса того времени.

Таким аспектом являлась свобода и ее значение для современного человека. И коль скоро основной субъект социального процесса — это индивид с его стремлениями и тревогами, страстями и раздумьями, склонностью к добру и злу, то, как считал Э. Фромм, необходимо было исследовать его характер и влияние, оказываемое им на социальный процесс. Это как раз и нашло свое отражение в его книге «Бегство от свободы», впервые опуб­ликованной на английском языке в 1941 г., ставшей бестселлером, выдер­жавшей при его жизни 25 изданий, переведенной и изданной во многих странах мира, включая Россию. Как замечал Э. Фромм в предисловии к первому изданию данной книги, «чтобы понимать динамику обществен­ного развития, мы должны понимать динамику психических процессов, происходящих внутри индивида, точно так же как для понимания инди­вида необходимо рассматривать его вместе с обществом, в котором он живет» [2, с. 7-8].

Анализ динамических факторов в психике человека с точки зрения раскрытия человеческого аспекта свободы предполагал постановку цело­го ряда вопросов.

Что такое свобода в смысле человеческого переживания? Присуще ли природе человека стремление к свободе? Зависит ли это стремление от усло­вий жизни человека и степени его развития в обществе? Определяется ли свобода лишь отсутствием внешнего принуждения или она включает в себя и некое присутствие чего-то? Какие социально-экономические факторы спо-

СВОБОДА И МЕХАНИЗМЫ БЕГСТВА ОТ НЕЕ

собствуют развитию стремления к свободе? Может ли свобода быть непо­сильным бременем для человека? Не существует ли наряду со стремлением к свободе инстинктивной тяги к подчинению? Всегда ли подчинение воз­никает по отношению к внешней власти или возможно подчинение долгу, совести или анонимным авторитетам общественного мнения? Не являет­ся ли подчинение источником скрытого удовлетворения? Что побуждает в человеке жажду власти? Какие психологические условия способствуют уси­лению стремления к власти или подчинению? Какие социальные условия являются основой для возникновения этих психологических условий?

На эти вопросы Э.Фромм попытался ответить в работе «Бегство от свободы». Для этого потребовалось рассмотрение роли психологи­ческих факторов в процессе общественного развития и взаимодействия психологических, экономических и идеологических аспектов, способст­вующих пониманию свободы человека.

При рассмотрении роли психологических факторов в процессе обще­ственного развития Э.Фромм опирался на открытия З.Фрейда, связан­ные с пониманием бессознательных сил в человеческом характере и их зависимости от внешних воздействий. Вместе с тем его собственный под­ход к анализу данных явлений отличался от концепций классического психоанализа и имел много общего с взглядами К. Хорни и Г. С. Саллива-на, акцентировавших внимание на культурных факторах и межличност­ных отношениях.

В противоположность позиции 3. Фрейда, в соответствии с которой другие люди всегда являются объектами и служат средством удовлетво­рения влечений человека, Э.Фромм основывался на предположении, что основной проблемой психологии является особого рода связанность индиви­да с внешним миром, а не удовлетворение или фрустрация его инстинктивных потребностей. Он считал, что связь между человеком и обществом не явля­ется статичной и что любовь или ненависть, жажда власти или стрем­ление к подчинению, влечение к чувственному наслаждению или страх перед ним представляют собой продукты социального процесса.

Словом, с точки зрения Э.Фромма, общество осуществляет не толь­ко функцию подавления, как полагал 3. Фрейд, но и функцию созидания личности, страсти человека и его тревоги — продукт культуры, а сам чело­век — наиболее важное достижение беспрерывных человеческих усилий, запись которых называется историей. Это означает, что основной зада­чей социальной психологии становится понимание процесса формиро­вания человека в ходе истории.

Э. Фромм исходил из того, что не только люди создаются историей, но и история создается людьми. Поэтому в задачу социальной психоло­гии входит не только показ того, как новые страсти, стремления и заботы

7¹

ГУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ Э. ФРОММА

возникают в результате социальных процессов, но и того, как в этих спе­цифических формах своего проявления человеческая энергия становится активной силой, формирующей социальные процессы.

При осмыслении взаимосвязей между личностью и обществом Э. Фромм отталкивался от утверждения, что свобода определяет чело­веческое существование как таковое и что понятие свободы меняется в зависимости от степени осознания человеком себя самого как независи­мого существа. Данное утверждение вело к пониманию двойственности сво­боды, сопряженной с обособлением индивида от первоначальных связей с миром, обретением им независимости и необходимости поиска новых связей, воссоединения с миром.

В социальной истории человека и в истории жизни каждого индивида наблюдается схожий процесс растущего обособления от первоначальных связей. Первоначальные связи Э. Фромм назвал «первичными узами», а про­цесс растущего обособления индивида от них — «индивидуализацией».

Первичные узы являются естественным фактором нормального чело­веческого развития. Они связывают первобытного человека с его пле­менем и природой, ребенка с матерью. Они дают индивиду уверенность и жизненную ориентацию, но предполагают отсутствие индивидуально­сти. Переход от внутриутробного к собственному существованию, обрыв пуповины означает начало независимости ребенка от тела матери. Но он еще не свободен, нуждается в материнской заботе и уходе за ним.

В процессе дальнейшего физического и психического развития ребен­ка происходит индивидуализация, ускоряемая воспитанием. Когда дости­гается полная индивидуализация, перед человеком встает новая задача по укоренению в мире, что предполагает поиск новых гарантий, которые не были нужны в условиях связанности его с миром первичными узами.

В понимании Э. Фромма индивидуализация имеет два аспекта: один свя­зан с развитием личности, предполагающим усиление стремления к сво­боде и независимости; другой — с растущим одиночеством, порождающим чувство беззащитности и тревоги. Последнее обстоятельство порождает потребность в отказе от индивидуальности, в необходимости вновь слить­ся с окружающим миром.

Но ребенок не может вернуться в лоно матери, точно так же как невоз­можно повернуть вспять психический процесс индивидуализации. Поэто­му в стремлении избавиться от одиночества и тревоги он может при­бегнуть к подчинению, что приведет к противоречию между властью и ребенком или к установлению спонтанных связей с людьми и приро­дой, не уничтожающих его индивидуальности. Иначе говоря, процесс, который развивается на основе растущей индивидуализации и растущей свободы ребенка, является диалектическим. «Процесс индивидуализа-

СВОБОДА И МЕХАНИЗМЫ БЕГСТВА ОТ НЕЕ

ции — это процесс усиления и развития его личности, его собственного «я»; но в ходе этого процесса утрачивается идентичность с остальными людьми, ребенок отделяется от них. Прогрессирующее отделение может привести к изоляции, которая перерастает в потерянность и порождает интенсивную тревогу и неуверенность; оно же может привести и к прин­ципиально новой близости: к солидарности с другими людьми, если ребе­нок окажется в состоянии развить в себе внутреннюю силу и творческую активность, которые являются предпосылками этого нового типа связан­ности с миром» [3, с. 35].

Как в онтогенетическом плане, так и в филогенетическом ракурсе исто­рия развития человека является процессом его растущей индивидуализации и расту­щего освобождения от принуждающих инстинктов. В этом отношении челове­ческое существование и свобода с самого начала неразделимы. Другое дело, что, по мнению Э.Фромма, здесь имеется в виду лишь негативная свобода от чего-то, в данном случае свобода от инстинктивной предопределенности действий. Но такая свобода представляет собой сомнительное преимущест­во, поскольку у человека не наблюдается позитивной свободы чего-то.

Э. Фромм усмотрел фундаментальную связь между человеком и свобо­дой в библейском мифе об изгнании из рая. В этом мифе начало челове­ческой истории соотнесено с первым актом выбора свободы, который в то же время был отождествлен с греховностью. Мужчина и женщина жили в садах Эдема в гармонии друг с другом и природой. Не было нужды в труде, но не было также ни выбора, ни свободы. Как только человек нару­шил запрет и вкусил от древа познания добра и зла, он лишил себя гармо­нии с природой. С точки зрения церкви, этот поступок был греховным. С точки зрения человека, он явился началом человеческой свободы. Нару­шив установленный богом порядок, человек освободился от принуждения и возвысился от предчеловеческого до человеческого существования.

Нарушение запрета, грехопадение стало первым актом выбора, актом свобо­ды. Но последствием этого шага оказалось нарушение гармонии между человеком и природой, мужчиной и женщиной. Обособившись от приро­ды, отделившись от другого человеческого существа, человек увидел себя нагим и ощутил стыд. Он стал свободным, но напуганным, беспомощным и одиноким. Обретенная свобода обернулась проклятием, поскольку сво­бода от сладостных уз рая не была идентичной позитивной свободе руко­водить самим собой.

Для Э.Фромма процесс развития человеческой свободы имеет тот же диалектический характер, какой обнаруживается в процессе индивиду­ального роста. С одной стороны, имеет место процесс развития человека, овладения природой, укрепления человеческой солидарности, с другой — усиление индивидуализации сопровождается ростом изоляции, неуверен-

ГУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ Э. ФРОММА

ности, бессилия человека. Каждый шаг по пути большей индивидуализа­ции угрожает новыми опасностями.

Человек не может вернуться в тот рай, который он сам покинул. Но он может развить активную солидарность с другими людьми и путем спонтан­ной деятельности снова соединиться с миром, но не первичными узами, а как свободный независимый индивид. Однако если социально-экономи­ческие и политические условия, от которых зависит процесс индивидуали­зации человека, не составляют основу такой позитивной реализации его, то разрыв превращает свободу в бремя и у человека возникает желание изба­виться от такой свободы путем подчинения или благодаря другому способу связаться с людьми и миром.

Подробное и обстоятельное рассмотрение свободы в Средневековье, в эпоху Возрождения, Реформации и становления капитализма, чему была посвящена значительная часть работы «Бегство от свободы», позволи­ло Э.Фромму выявить диспропорцию между свободой от каких-либо свя­зей и ограниченными возможностями для позитивной реализации сво­боды и индивидуальности, что привело в Европе XX в. к бегству от сво­боды в новые узы. Им было показано, что свобода от традиционных уз средневекового общества дала индивиду новое чувство независимости, но в то же время заставила его ощутить одиночество и изоляцию, наполни­ла его сомнениями и тревогой, вынудила прибегнуть к новому подчинению и осуществлению иррациональной деятельности. В том же направлении происходило дальнейшее воздействие на личность в эпоху Возрождения и Реформации, а также в условиях становления и развития капитализма, когда человек становился все более независимым, уверенным в себе и критичным, но одновременно все более одиноким, изолированным и запуганным.

На основании соответствующего анализа, включающего в себя значи­тельный пласт человеческой истории, Э. Фромм пришел к убеждению, что понимание проблемы свободы должно основываться на способности видеть две стороны процесса развития человека, т. е. способности видеть как позитивные изменения, связанные с индивидуализацией, так и нега­тивные последствия, приводящие к тому, что свобода человека превращается в бремя, от которого он хотел бы избавиться.

Традиционно в борьбе за свободу основное внимание уделялось ликви­дации старых форм власти и принуждения. При этом упускалось из вида то, что избавление от старых врагов свободы привело в то же время к появле­нию новых врагов, которые соотносились не столько с разного рода внеш­ними ограничениями, сколько с внутренними факторами, блокирующими полную реализацию свободы личности. «Иными словами, мы зачарова­ны ростом свободы от сил, внешних по отношению к нам, и, как слепые, не видим тех внутренних препон, принуждений и страхов, которые гото-

СВОБОДА И МЕХАНИЗМЫ БЕГСТВА ОТ НЕЕ

вы лишить всякого смысла все победы, одержанные свободой над тради­ционными ее врагами. В результате мы склонны считать, что проблема свободы состоит исключительно в том, чтобы обеспечить еще больше той самой свободы, которая уже получена нами в период Новой истории; мы полагаем, что защита свободы от тех сил, которые на нее покушаются, — это единственное, что необходимо. Мы забываем, что проблема свободы является не только количественной, но и качественной. Разумеется, необ­ходимо защищать и отстаивать каждую из уже завоеванных свобод, необ­ходимо их сохранять и развивать, но вместе с тем необходимо добиться свободы нового типа: такой свободы, которая позволит нам реализовать свою личность, поверить в себя и в жизнь вообще» [5, с. 95-96].

Фактически Э. Фромм выделил два аспекта свободы — негативную «свобо­ду от» и позитивную «свободу для». С ростом «свободы от» внешнего прину­ждения на передний план выходит зависимость человека от внутренних диктатов, его изоляция от других людей, беспомощность и беспокойство, в результате чего «свобода от» становится невыносимым бременем.

Перед человеком открываются два пути. Один путь ведет к позитивной «свободе для» спонтанного связывания себя с миром и другими людьми через любовь и труд, подлинное проявление чувственных, эмоциональ­ных и интеллектуальных способностей. Другой путь предполагает отказ человека от свободы с целью преодоления своего одиночества и устра­нения возникшего разрыва между его личностью и окружающим миром. Последний путь является не чем иным, как бегством от невыносимой ситуации, напоминающим собой «бегство в болезнь», наблюдаемое при психических расстройствах.

Подобное бегство имеет вынужденный характер и связано с отказом от индивидуальности и целостности Я. Оно не ведет к позитивной «свобо­де для» развития присущих человеку способностей и дарований. Бегство от свободы аналогично решениям, встречающимся во всех невротических явлениях. Оно смягчает тревогу, делает жизнь более терпимой, но, не решая основ­ной проблемы, приводит к тому, что человеку приходится расплачивать­ся за подобное решение.

В контексте теоретического анализа свободы Э. Фромм сконцентри­ровал свое внимание на раскрытии механизмов бегства, имеющих соци­альное значение в плане понимания психологических истоков возникно­вения фашизма и демократии. Речь шла о механизмах «бегства от свободы», а не о механизмах «бегства в болезнь», наблюдаемых у людей с серьезны­ми психическими расстройствами.

В этом отношении его концепция механизмов «бегства» имела опре­деленные сходства с концепцией «невротических наклонностей», выдви­нутой К.Хорни. Различие между ними состояло лишь в том, что К.Хорни

ГУМАНИСТИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ Э. ФРОММА

рассматривала невротические склонности в качестве движущих сил нев­ротической личности, в то время как для Э. Фромма механизмы бегства являлись движущими силами нормального человека. Кроме того, у К. Хор-ни основное внимание было сконцентрировано на тревоге, а у Э. Фром­ма — на изоляции человека.

Вместе с тем следует иметь в виду, что для Э. Фромма сущность любого невроза, как и нормального развития человека, составляет борьба за сво­боду и независимость. Не случайно он говорил о том, что невроз можно рассматривать как неудачную попытку разрешения конфликта между извечным стремлением человека к свободе и его непреодолимой внутренней зависимостью.

Один из механизмов бегства от свободы состоит, согласно Э. Фромму, в тенденции отказаться от независимости своей личности, слиться с кем-ни­будь, чтобы обрести недостающую ей силу. Речь идет о поиске новых, «вто­ричных уз» взамен утраченных «первичныхуз». Формами подобного механиз­ма бегства от свободы могут быть стремления к подчинению или господ­ству, т. е. мазохистские или садистские проявления, в той или иной степени наблюдаемые как у невротиков, так и у здоровых людей. Подобные тенден­ции представляют собой бегство от невыносимого одиночества.

Наиболее частыми формами проявления мазохистских тенденций явля­ются чувства неполноценности, беспомощности, ничтожества. Испыты­вающие подобные чувства люди проявляют ярко выраженную зависи­мость от других людей, каких-либо организаций, природы в целом. Они стремятся подчиниться действительным или воображаемым приказам внешних сил. Они могут возводить на себя обвинения, упиваться само­критикой, истязать себя принудительными ритуалами. Их мазохистская зависимость может рационализироваться и выступать под маской любви или верности, а соответствующие страдания оправдываться неизбежно­стью обстоятельств.

Противоположные садистские наклонности соотносятся с тремя типа­ми тесно связанных друг с другом садистских тенденций:

• стремлением поставить других людей в зависимость от себя и приоб­
рести неограниченную власть над ними;

• стремлением не только иметь абсолютную власть над другими, но и экс­
плуатировать их, использовать их материальное состояние, мораль­
ные или интеллектуальные качества;

• стремлением причинить другим людям страдания путем унижения,
запугивания, а также иными способами воздействия, или видеть, как
они страдают.

На первый взгляд кажется, что садист является сильной, властной фигурой. Однако, как подчеркивал Э. Фромм, ему нужен унижаемый им человек и он полностью зависит от него.

Дата добавления: 2015-06-04