Свами Мадхаватиртха

Свами Мадхаватиртха (1895–1960) был плодовитым писателем на различные духовные темы. Во время своей долгой и продуктивной писательской деятельности он читал лекции и написал более сотни книг. Некоторые из них были на английском, но большая часть была написана на гуджарати, его родном языке. С 1913 по 1919 г. он изучал веданту но в последующие пять лет его все больше и больше привлекало учение Шри Ауробиндо. В этот период состоялось несколько долгих философских бесед между ним и Шри Ауробиндо, но они не удовлетворили его. В 1926 г. он окончательно порвал с Шри Ауробиндо и продолжил свои духовные поиски.

В августе 1944 г. он приехал в Шри Раманашрам и остался там на две недели. Это была его первая и единственная поездка в ашрам. Нельзя сказать, что он стал преданным Шри Раманы, однако в своей книге на гуджарати «Рамана Махарши Паричайя Темно Ане Бодха» («Жизнь и учение Раманы Махарши) он написал, что этот краткий визит сильно изменил направление его жизни. Бхагаван посоветовал ему перестать ездить и давать лекции, оставаться на одном месте и тратить всю свою энергию на то, чтобы упрочиться в Я. Свами Мадхаватиртха впоследствии основал ашрам недалеко от Ахмедабада, сократил свою преподавательскую деятельность и провел там остаток своей жизни.

В 1944 г. Шри Мани Субедар позвал меня посетить с ним Шри Раманашрам. Мы встретились в Бомбее, как и договорились, но обстоятельства не позволили ему осуществить задуманное. Я решил поехать в пристанище мудреца Аруначалы один, поскольку много слышал и читал о нем.

Я приехал в ашрам 14 августа. Мой первый даршан Шри Махарши, состоявшийся в столовой, был настолько свободным от ханжеских обычаев, что я сразу же успокоился и почувствовал себя в его присутствии очень хорошо. Милостивый взгляд этого мудрого человека наполнил меня ощущением невыразимого счастья, и это чувство не покидало меня в течение всего времени, пока я оставался в ашраме. Я всегда имел привычку записывать свои впечатления от поездок в важные места и сохранять их для других искателей. Записи, которые я делал в Шри Раманашраме, стали основой для моей книги о Шри Рамане Махарши, написанной на гуджарати и опубликованной Шри Мани Субедаром в «Састу Сахитья».

В первую очередь мне следует рассказать об одном мистическом опыте, который я получил во время этой поездки. Очень сложно описывать такие переживания, но я должен попытаться рассказать об этом, используя аналогию из Шримад Бхагаватам.

Незадолго до рождения Шри Кришны, говорят, Господь вошел в сердце Шри Васудевы, после чего Васудева засиял подобно луне. В самый первый день моего даршана с Шри Махарши в столовой я увидел во взгляде мудреца ослепительное сияние солнца.

На следующий день, когда я сидел в присутствии Шри Махарши в холле, я увидел в его взгляде то же сияние. Казалось, оно пронзило меня до самых основ моего существа, как свет Господа проник в Деваки через взгляд Васудевы. Мне показалось, что мое дыхание остановилось, а мой ум был вознесен в некую духовную сферу, где царили неописуемый покой и счастье.

Путем отрешения и различения человек может вознестись в состояние сакшибхавы – состояние свидетельствования «я», но есть более высокое состояние, в котором человек осознаёт свое единство со всем сущим. На санскрите это называется абхиннабхава. Хотя это состояние, достигнутое Махарши, находится за пределом умственного постижения и не может быть понято обычным умом искателя, можно до некоторого предела понять природу и значение абхиннаб-хавы, находясь даже короткое время в благотворном присутствии такого великого мудреца, как Махарши.

Сидя в холле, я наблюдал Махарши, отдыхающего на своем диване, абсолютно безразличного к тому, что происходило вокруг (например, к постоянному потоку посетителей, которые падали ниц перед ним и проходили один за другим), и все же я легко мог различить в нем чувствование единства со всем сущим, абхиннабхаву. Я могу с уверенностью сказать, что эта абхиннабхава давала ему возможность касаться внутренней сути людей, которые после этого чувствовали внутри себя присутствие вселенского духа, выходящего за пределы мысли. Осознав, что Махарши излучал силу Я, я решил спросить его, как мне, находясь в его присутствии, наилучшим образом подготовиться к передаче его милости.

Вопрос: Сидя рядом с вами, какой настрой нам нужно иметь, чтобы получить прямую передачу от вашего Я?

Махарши: Сохраняйте безмолвие ума. Этого достаточно. Вы получите духовную помощь, сидя в этом холле, если будете безмолвными. Цель всех практик – отбросить все практики. Когда ум станет безмолвным, вы познаете силу Я. Волны Я наполняют собой все, и если ум находится в покое, начинаешь чувствовать их.

В: Что лучше, смотреть вам в глаза или на ваше лицо? Или я должен сидеть с закрытыми глазами и сосредоточивать свой ум на какой-то определенной вещи?

М: Смотрите на свою истинную природу. Не имеет значения, открыты глаза или закрыты. Повсюду – лишь Одно, поэтому не важно, держите вы свои глаза открытыми или закрытыми. Если хотите медитировать, медитируйте на «Я», которое внутри вас. Это Атман. Он не имеет глаз, поэтому нет нужды открывать или закрывать глаза. Когда вы достигнете Я-знания, у вас уже не будет никаких представлений о мире. Когда вы сидите в комнате, открыты окна или закрыты – вы один и тот же человек, в одном и том же состоянии. Точно также, если вы пребываете в состоянии реальности, оно одинаково, открыты ваши глаза или закрыты. Не имеет большого значения, производится внешняя деятельность или нет.

Отношения между Махарши и его абхиннабхавой и искателем, сидящим в его присутствии, подобны отношениям между радиопередатчиком и приемником. Если посетитель действительно желает получить в максимальном объеме пользу от благотворного присутствия мудреца, он должен настроить свой ум, который здесь является приемником, на нужную волну.

Безмолвие мудреца постоянно и непрерывно излучает благое влияние, независимо от того, осознает ли мудрец внешний мир или нет. Возвращаясь к аналогии с передатчиком, можно сказать, что в том, что касается мудреца, его духовное влияние передается непрерывно. Но с точки зрения духовного искателя, который все еще укрыт пеленой майи, постоянное благое влияние, излучаемое мудрецом, не будет иметь видимого эффекта, пока он, искатель, сам не будет готов получить его. В моем присутствие сам Махарши во время разговора с другим преданным сравнил излучение своей милости с радиопередатчиком.

В: Некоторые говорят, что прилагать усилия для своего собственного освобождения – эгоистично и что вместо этого нужно делать добро другим, служа им бескорыстно.

М: Такие люди думают, что джняни эгоистичны, а сами они бескорыстны, но это не так. Джняни живет в состоянии Брахмана, и это состояние излучается на весь мир. Радиосигнал передается с одной точки, но его можно услышать по всему миру. Кто хочет получить пользу от него, может ее получить. Точно так же Я-реализация джняни распространяется повсюду, и любой, кто хочет, может настроиться на него. Это не меньшее служение.

Получив удовлетворившие меня ответы на вопросы о том, как следует настраиваться, чтобы в полной мере получить пользу от милости, излучаемой Махарши, я задал еще несколько вопросов о своей личной садхане:

В: На данный момент достаточно ли во мне веры, смирения и отдачи? Если нет, как сделать их полными?

М: Вы совершенны и полны (пурна), поэтому отбросьте представление о неполноте. Нет ничего, что нужно было бы уничтожать. Ахамкара, индивидуальное «я», не реально. Усилие делает ум, а ум не реален. Как нет необходимости убивать веревку, которая кому-то показалась змеей, так нет и необходимости убивать ум. Познание формы ума приводит к его исчезновению. То, что никогда не существовало, уже «устранено».

В: Должен ли я сидеть в определенной асане? Должен ли я сидеть на травяной подстилке?

М: Устойчивое пребывание в Я – вот настоящая асана. Постоянно находитесь в этой асане. В какой асане сидит Атман? Неправильным будет сказать, что нет Я-знания без асан (поз). Атману они не нужны. Необходимость принимать определенные позы делает ум беспокойным.

В: Я веду просветительскую работу, публикуя религиозные учения. Я выполняю джапу, читаю мантры, пишу, воспеваю деяния Бога, веду исследовательскую и преподавательскую деятельность. Следует мне продолжать это или нет? Другими словами, когда я занимаюсь вопрошанием «Кто я?», должен я продолжать выполнять всю эту работу?

М: Если вы хотите продолжать выполнять эту работу и можете выполнять ее, не прекращая вопрошание себя, вы можете ее выполнять. Работа будет выполняться в соответствии с вашей прарабдхой (предопределенной судьбой). Однако сначала вы должны понять, в чем заключается цель джапы, пения и служения. Будьте как вы есть. Реальность – вот истинная джапа; джапа и Бог суть одно.

Существует тождественность между именем и поименованным. Великий бхакта Намдев сказал (в этот момент Махарши взял старую книгу The Vision («Видение») и начал читать):

1 Имя пронизывает собой и небо, и самые низшие области, и все мироздание. Кто может сказать, до каких глубин низших областей и до каких высот небес простирается оно? Невежественные проходят через восемьдесят четыре лакха [8 400 000] видов жизни, не зная сути вещей. Намдев говорит, что Имя бессмертно. Формы бесчисленны, но Имя является ими всеми.

2 Само Имя есть форма, а форма сама по себе есть Имя. Нет различия между Именем и формой. Бог стал проявленным и принял Имя и форму. Отсюда Имя, установленное ведами. Помните: нет мантр вне Имени. Кто говорит иначе – невежествен. Намдев говорит: Имя есть Сам Кешава [Бог]. Это известно лишь любящим преданным Господа.

3 Всепроникающая природа Имени может быть познана лишь тогда, когда человек узнает свое собственное «Я». Когда свое собственное имя не узнано, невозможно познать всепроникающее Имя. Когда человек познал себя, он видит Имя повсюду. Видение Имени отдельно от именованного порождает иллюзию. Намдев говорит: «Спроси у святых».

4 Никто не может осознать Имя, практикуя познавание, медитацию или аскетизм. Сначала предайте себя стопам Гуру и научитесь знанию, что собственное «Я» – и есть это Имя. Найдя источник этого «Я», растворите свою отделенность в этом единстве, которое самосуще и свободно от любой двойственности. То, что проникает за пределы двайты [двойственности] и двайтатиты [того, что находится за пределами двойственности], то Имя, вошло в три мира. Имя есть сам Парабрахман [наивысший Брахман], в котором никакое действие не порождается двойственностью[149].

Представление о том, что «Я» есть первое и высшее имя Бога, – основное для понимания учения Махарши о природе Бога, а также средство, с помощью которого можно достичь его. Во время моего пребывания в ашраме один посетитель, спросивший о джапе, получил подтверждение этого:

В: Сейчас я медитирую на форму мурти, а также выполняю джапу в соответствии с указаниями, которые я получил от своего Гуру. Способен ли я осуществлять вопрошание «Кто я?».

М: «Я» – это также Гуру-мантра. В Брихадараньяка-упанишаде говорится, что первое имя Бога есть «Я». «Ахам нама абхават» («Я» становится именем). Ом появился позже.

Атман всегда выполняет джапу «Я», «Я». Когда нет того, кто выполняет джапу, никто не знает джапу. Каждый непрерывно выполняет джапу «Я». Сосредоточиваясь на этом «Я», вы улучшаете свою медитацию. Результат такой медитации – знание. Даже при этом, если вы желаете продолжать медитировать на форму, вы можете делать это. Садхана, которая подходит человеку, – это и есть подходящий для него метод.

Выслушав суждение Махарши об Имени Бога, я задал несколько более личных вопросов:

В: Какие книги мне следует читать для свадхьяи (самообучения)?

М: Само Я – вот настоящая книга. Вы можете читать в любом месте этой книги; никто не может забрать ее у вас. Всегда, когда у вас есть свободное время, обращайтесь к этой книге. После этого вы можете читать все, что захотите.

В: Как искоренить усталость, страх и беспокойство, возникающие во время медитации?

М: Выясните, у кого возникают эти вопросы. Когда вы будете осуществлять такое вопрошание, эти проявления исчезнут. Они непостоянны. Не обращайте на них внимания. Когда есть знание двойственности, возникает страх. Страх приходит только тогда, когда вы думаете, что есть кто-то отдельный от вас. Если вы направите свой ум к Я, страх и беспокойство уйдут. В вашем текущем состоянии, когда ум возбужден, если вы устраните один вид страха, возникнет другой, и им не будет конца. Это трудная задача – оборвать листья с дерева один за другим. Чувство «я» – корень всех мыслей. Если вы уничтожите корень, листья и ветви увянут. Вместо того чтобы нарабатывать плохие привычки и принимать от них лекарство, лучше увидеть, что эти плохие привычки не формируются.

В: Во время и после медитации у меня возникает множество мыслей о несчастных людях в мире.

М: Вначале выясните, есть ли в вас «я» или нет. Это эго-«я» (ахамкара) думает эти мысли, и в результате вы чувствуете себя слабым. Поэтому выясните, как происходит отождествление с телом. Сознание тела – причина всех несчастий. Когда вы проведете исследование эго-«я», вы найдете его источник и сможете устранить его. После этого у вас не будет больше вопросов такого рода.

Слушая ответы Махарши в течение нескольких дней, я понял, что это был стандартный ответ людям, которые говорили ему, что они беспокоятся о мире. Шри Махарши, будучи непоколебимо упроченным в состоянии недвойственности, иногда даже отказывался соглашаться, что существуют люди и мир, которые нуждаются в помощи.

В: Почему вы не делаете добро другим?

М: В моем восприятии нет «других». Кому мне тогда давать упадешу?

В: Было бы очень хорошо, если бы садху общались с людьми и изменяли их.

М: Для джняни нет «других», поэтому для него нет и общения.

Иногда Махарши соглашался, только ради своих преданных, что «другие» существуют и у них есть проблемы. Но он не чувствовал позыва идти и делать что-либо для них, потому что, как я уже упоминал, он считал, что джняни без усилий излучает свою милость на весь мир. По его мнению, преданные должны стремиться к Я-реализации, вместо того чтобы беспокоиться о судьбах мира, поскольку, как только они достигнут этого состояния, их собственная мауна, которая суть милость, излучаемая посредством безмолвия, будет помогать миру.

В: Что будет с миром?

М: Мир!

В: В мире многое происходит. Что же будет?

М: Узнали ли вы причины своих собственных несчастий, прежде чем выяснять причины чужих страданий?

В: Но вы всегда отвечаете безмолвием на такие вопросы!

М: Безмолвием можно воздействовать на весь мир.

Махарши придерживался ведантических взглядов о том, что индивидуальное «я» не существует и все, что мы воспринимаем, тоже нереально. Естественное следствие из этого, на которое он указывал тем, кто волновался о проблемах мира, – мир и все его проблемы исчезнут одновременно с исчезновением индивидуального «я».

Махарши говорил духовным искателям, что если они хотят пережить состояние, в котором ложное «я» отсутствует, они должны вопрошать себя: «Кто я?» и пытаться выяснить, что есть это «я» и откуда оно появилось. Из ответов Махарши я сделал вывод, что человек должен проводить это исследование следующим образом: сначала он должен задать себе вопрос, а затем зафиксировать внимание на том месте, откуда возникает этот вопрос. Мысль следует направить туда. Если это сделано, пелена будет сорвана и засияет свет Я. Это метод духовной практики. В то же самое время, с целью устранить препятствия не-Я (анатмы), следует упрочиться в состоянии непривязанности [вайрагья]. Для самого Махарши не было необходимости нарабатывать состояние непривязанности, поскольку оно было естественным для него, но духовным искателям, пытающимся практиковать вопрошание себя, следует взрастить в себе непривязанность.

Один человек, практиковавший вопрошание себя, задавая себе вопрос «Кто я? Кто я?», не добился никакого прогресса. Более того, он начал испытывать страх. Когда он рассказал Махарши о своих затруднениях, Махарши ответил: «Чтобы получить результат, не следует полагаться лишь на буддхи (различающий интеллект), нужно соединять его с твердым убеждением (бхавана). „Я есть": тот, у кого возникла эта мысль, – то же Я, чистое сознание. С таким чувством следует погружаться вглубь и „ухватить" это переживание».

Во время моего визита в ашрам я записал несколько бесед Махарши с посетителями на тему вопрошания себя. Послушаем самого Махарши, его объяснение, как должна осуществляться практика вопрошания себя:

В: Кто я? К кому обращен вопрос?

М: Вопрос обращен к индивидуальному «я». Он не обращен кАтману.

В: Должен ли я говорить «я есть Шива» наряду с вопрошанием «Кто я?». Мне не следует говорить «Я не есть ум, интеллект, тело и т. д.»?

М: При вопрошании вы не должны давать ответы уму. Дозволен лишь ответ, приходящий изнутри. Ответ индивидуального «я» не реален. Продолжайте вопрошать, пока не получите ответ методом джняна-марги (пути знания). Это вопрошание называется медитацией. Пассивный, исполненный покоя и знания опыт, который порождается этим состоянием, есть джняна.

В: Кто я? Откуда [я]? Нужно ли постоянно выполнять эту джапу умом, или нужно задать уму этот вопрос один или два раза, затем глубоко погрузиться туда, где находится корень «я», и там остановить все мысли о мире?

М: Не нужно выполнять джапу «Кто я? Кто я?». Задав уму этот вопрос один раз, нужно искать корень «я» и остановить прочие мысли. Если человека зовут Десай, он не должен повторять «я Десай, я Десай». Точно так же повторение таких фраз, как «я Брахман, я Брахман», не является необходимым. Во всех садханах ум должен быть тихим, но при выполнении джапы ум не будет таковым. Вместо того чтобы практиковать таким образом, тот, кто видит ум, то есть свидетель, должен быть познан в форме Брахмана, а Брахман должен быть познан как свидетель.

В: Согласно вашим учениям, когда человек осуществляет поиск «Я», переживает ли он состояние свидетеля?

М: Да.

В: После этого, если уничтожить видимое, свидетель становится формой Брахмана.

М: Правильно.

В: Следует ли регулярно практиковать пранаяму или нет? И вместе с ней следует ли задавать вопрос «Кто я?». И в процессе вопрошания следует ли удерживать внимание на вдохе и выдохе?

М: Пранаяма не является абсолютно необходимой. Если человек может вопрошать «Кто я?», не удерживая внимания на дыхании, это гораздо лучше. Пранаяма – для тех, кто не может сосредоточивать ум другими способами. Когда сила ума увеличится, пранаяма будет не нужна. Основная функция пранаямы – предоставить вожжи для управления умом, который подобен лошади.

В: Что вы думаете по поводу сиддх (сверхьестественных способностей)?

М: Я-реализация – величайшая из сиддх.

В: Когда я думаю «Кто я?», я не получаю никакого ответа изнутри.

М: Это утверждение неверно. Если вы будете хорошо искать, вы обнаружите, что «я», которое пытается найти ответ, потом перестанет существовать. Когда вы оставите мысли об имени и форме, вы будете погружаться все глубже и глубже внутрь.

В: Если бы я избавился от всех мыслей, смог бы я тогда медитировать надлежащим образом?

М: Вначале это хорошо. Но когда ваше притяжение к Я станет сильнее, начнется настоящее вопрошание себя. В этот момент все ваши усилия остановятся и возникнет новое состояние.

В: Можно ли выполнять садхану вопрошания себя дома, или нужно уходить из дома?

М: Вы в доме или дом в вас? Будьте там, где вы есть.

В: Тогда я могу оставаться в доме.

М: Не это имеется в виду. Я имею в виду, что вы должны пребывать в своей истинной природе. Вы не в доме, но дом, так же как и мир, в Вас. Домовладелец, который верит, что он не домовладелец, несмотря на то что он остается в доме, – отрекшийся. Представьте себе спящего в поезде. Движется поезд или стоит, меняют ли локомотив – для него нет никакой разницы. Точно так же по-настоящему упроченный в Атмане знает, что ничего не происходит в этом мире и ничто никогда не разрушается. Нам кажется, что что-то происходит, только тогда, когда мы находимся в состоянии праматы, знающего. Это состояние не есть наша истинная природа. Для джняни, отринувшего идею «знающего», ничто никогда не происходит[150].

В: Может ли живущий в миру достичь освобождения?

М: Почему вы принимаете как должное то, что живете в миру? Если бы вы приняли саньясу, у вас была бы похожая мысль: «Я саньясин». Куда бы вы ни пошли, ваш ум непременно будет с вами. Корень всех мыслей – индивидуальное «я», посредством его познается мир. Вы верите, что вы мирской человек, из-за того же самого «я». Следовательно, ум нужно исправить. Если умом можно заняться в джунглях, почему нельзя заняться им дома? Как только ум исправлен, обстоятельства тоже изменятся. Когда вы делаете дела и когда вы оставляете дела, чувство «я» не должно вмешиваться.

Желание само по себе связанность. Если ваша судьба предусматривает деятельность, вы должны заниматься делами, но их следует делать без ахамкары. И если в вашей прарабдхе (судьбе) есть бездеятельность, это тоже нужно принять без ахамкары.

В: Необходим ли Гуру для получения такого знания?

М: Если нужно достичь какого-либо знания, Гуру необходим. Но на этом пути мы должны забыть все, что узнали. Когда сгорает камфора, ничего не остается. Ум должен быть как камфора. При поиске Я ум должен сгореть. Тогда не останется таких понятий, как «внутри» или «снаружи».

В: Необходимы ли четыре ашрамы (стадии жизни)[151]?

М: Первые три ашрамы необходимы для повседневной жизни, но в них следует жить так, чтобы жизнь не противоречила Самопознанию.

В: Тогда что вы скажете о саньясе (четвертой ашраме)?

М: Саньяса не означает просто взять палку и сосуд для воды и пойти попрошайничать. Считается, что в стадии домовладельца (вторая ашрама) следует служить, в стадии ванапрастхи (третья ашрама) – выполнять тапас, и в результате этого тапаса приходит саньяса. Саньясу следует понимать как внутреннее состояние. Внешнее облачение не важно.

Однажды, на второй неделе моего пребывания в Шри Раманашраме, я стоял у северных ворот, от которых тропа идет на гору. Со мной был преданный, накануне вернувшийся из ашрама Шри Ауробиндо. Был вечер, и Шри Махарши проходил мимо нас по этой тропе, возвращаясь со своей обычной вечерней прогулки. Я хотел узнать его мнение о теории творения, и присутствие преданного, вернувшегося из ашрама Шри Ауробиндо, побудило меня сослаться на взгляды Шри Ауробиндо. Я могу сказать, что хорошо знаком с философией Шри Ауробиндо, так как во время моих поездок к нему примерно двадцать пять лет назад я свободно обсуждал с ним эти духовные вопросы. Чтобы начать разговор, я спросил Махарши, придерживается ли он ведантических представлений о творении, которые провозглашал Ади Шанкарачарья. После этого разговор перешел на обсуждение мировоззрения Шри Ауробиндо.

В: В веданте Шри Шанкарачарьи принцип сотворения мира признается для начинающих, но более развитым преподают принцип не-сотворения. Что вы думаете по этому вопросу?

Ш: На ниродхо на чотпаттир

Набаддхо на ча садхакаха

На мумукшур на вай мукта

Итьеша парамартхата

Этот стих содержится во второй главе (стих 32, вайтхатхья пракарана) в «Кариках» Гаудапады (комментарий на «Мандукья-упанишаду»). На самом деле это означает, что нет творения и нет растворения. Нет ни связанности, ни выполняющих духовные практики, ни ищущих духовного освобождения, ни освобожденных. Тот, кто упрочен в Я, видит это благодаря своему знанию реальности.

В: Шри Ауробиндо считает, что человеческое тело – не последняя (ступень эволюции) на этой земле. Согласно его воззрениям, упроченность в Я не может быть полностью достигнута в человеческом теле, так как Я-знание не работает в нем должным образом. Поэтому на эту землю следует принести виджнянамайа-шариру (тело, состоящее из чистого знания)[152], в котором Я-знание будет работать естественным образом.

М: Я-знание может сиять и в человеческом теле, нет нужды в каком-то другом теле.

В: Шри Ауробиндо считает, что виджнянамайа-шарира не подвержена болезням, не стареет и не умирает, если того не желает ее обладатель.

М: Тело само по себе – болезнь. Желание долго оставаться в этой болезни – не цель джняни. В любом случае следует отбросить отождествление с телом. Как сознание «я-есть-тело» не дает достичь Я-знания, точно также убежденный, что он не есть тело, станет освобожденным, даже если и не хочет этого.

В: Шри Ауробиндо хочет привнести силу Бога в человеческое тело.

М: Если, отдав «себя», человек все еще имеет это желание, значит, отдача не была успешной. Если у человека имеется такая точка зрения: «если снизойдет высшая сила, она должна войти в мое тело», это только усиливает отождествление с телом. По правде говоря, нет нужды в таком снисхождении. Когда представление «я есть тело» разрушено, индивидуальное становится формой Абсолюта. В этом состоянии нет таких понятий, как «над» или «под», «впереди» или «позади».

В: Если индивидуальное становится формой Абсолюта, кто тогда будет наслаждаться блаженством Абсолюта? Чтобы наслаждаться блаженством Абсолюта, мы должны быть в какой-то степени отделенными от него, как муха, которая пробует сахар, находясь на некотором расстоянии от него.

М: Блаженство Абсолюта – это блаженство истинной природы человека. Оно не рождается, оно не было создано. Удовольствие, которое было создано, обязательно будет разрушено. Сахар, не наделенный чувствительностью, не может попробовать сам себя. Муха должна держаться на определенном расстоянии, чтобы попробовать его. Но Абсолют есть осознавание и сознание. Он может дать свое собственное блаженство, но его природу невозможно постичь, не достигнув этого состояния.

В: Шри Ауробиндо хочет принести на землю новую божественную расу.

М: Все, что будет достигнуто в будущем, следует воспринимать как непостоянное. Научитесь понимать по сути, что у вас есть сейчас, чтобы не было нужды думать о будущем.

В: Шри Ауробиндо говорит, что Бог сотворил множество различных миров и собирается создать еще один мир.

М: Наш мир сам по себе не реален. Каждый видит свой собственный воображаемый мир соответственно своему воображению, так где же гарантия, что новый мир будет реальным? Джива (индивидуальная душа), мир и Бог – все это относительные представления. Пока есть индивидуальное чувство «я», будут существовать и эти три.

Эти три порождаются индивидуальным чувством «я», умом. Если вы остановите ум, их тоже не останется, но останется один Брахман, как он остается и пребывает уже сейчас. Мы видим предметы из-за ошибки. Эту ошибку восприятия можно исправить, исследуя истинную природу этой дживы. Даже если джива войдет в Сверхразум, она останется в уме, но когда она утратит ум, ничего не останется, кроме Брахмана. Реален этот мир или нет, обладает он сознанием или инертен, царит в нем радость или горе – все эти состояния возникают в состоянии невежества. Они бесполезны после реализации.

Состояние Атманишты (упроченность в Я), свободное от индивидуального чувства «я», – высшее состояние. В этом состоянии нет места ни для мыслей об объектах, ни для этого чувства индивидуального бытия. В этом естественном состоянии бытия-сознания-блаженства нет никаких сомнений.

Пока у человека есть восприятие имени и формы, Бог будет являться в виде формы, но когда достигнуто видение реальности, не имеющей формы, уже не будет разделения на видящего, видения и видимого. Это видение суть природа самого Сознания, недвойственная и неразделенная. Она безгранична, бесконечна и совершенна.

Когда индивидуальное чувство «я» возникает в теле, мы видим мир. Если этого чувства нет, кто тогда будет видеть мир?

Из этой дискуссии я сделал вывод, что Шри Махарши не придавал никакого значения ни одной теории творения или эволюции. В моих разговорах с ним он неизменно подчеркивал единственность и неизменность Я, или Брахмана, который является единой и единственной реальностью, по отношению к которой не может быть прогресса и в которой нет двойственности и нет различий.

В другой раз я упомянул другие аспекты учения Шри Ауробиндо, такие как теорию бхеда-абхеда (различия в единстве). Шри Махарши заметил, что если есть даже малейшее различие, должно быть и индивидуальное чувство «я», и если допускается различие, то единство будет лишь теоретическим утверждением. По его словам, все признают, что в Абсолюте не может быть индивидуального «я». Он объяснил далее, что переход от эго – ахамкары – к состоянию без эго, если его можно назвать переходом, происходит не путем изменения или эволюции от низшей к высшей природе человека. Он происходит путем полного отрицания, или разрушения, эго. Это подобно пробуждению ото сна. Такой переход от состояния сна к бодрствованию нельзя назвать эволюцией от низшего состояния к высшему; это полное отрицание одного состояния в другом. Привожу продолжение разговора с Махарши по этому вопросу:

В: То, что кажется отдельным от нас, называется миром. Когда не кажется отдельным, – называется Брахманом.

М: Да, это так.

В: Несмотря на это, в ашраме Шри Ауробиндо верят в свагата-бхеду (различия в Я). Это значит, что, подобно тому как на одном дереве есть листья, цветы, фрукты и пр., также в Брахмане мир пребывает как свагата-бхеда (различные «я»). Однако когда дерево выросло из семени, этого семени больше нет. Подобным же образом, согласно этой теории, мы не можем достичь или найти Бога после сотворения мира.

М: Мир не был сотворен из Брахмана подобно тому, как дерево вырастает из семени. Сила семени видна в большом дереве, но истинная форма и природа семени остается той же самой.

В: Даже в этом случае должно быть разделение Я (свагата-бхеда).

М: На самом деле никакого разделения Я нет. Все объекты находятся в том, кто видит. Как во сне все объекты находятся в том, кто видит, так и в состоянии бодрствования все объекты тоже находятся в нем. Если устранить того, кто видит, ничего не будет видно. Во сне без сновидений нет разделения Я. Если оно реально, оно должно ощущаться и во сне без сновидений.

В: Шри Ауробиндо считает, что множественность – не что-то неправильное. Он считает, что может быть единство с множественностью и множественность с единством. Оба могут сосуществовать вместе.

М: Если остается хотя бы малейшее чувство различия, чувство «я» останется и отдача не будет полной.

Этот разговор навел некоторых из нас на мысль спросить Шри Махарши о его взглядах на учение Шри Ауробиндо об отдаче, а также о некоторых других предметах:

В: По мнению Шри Ауробиндо, отдача себя – главная садхана.

М: Здесь такая отдача тоже признается. Но когда отдача полная, различений нет. Часто, если какой-нибудь ученик приходит к Гуру с деньгами и подарками, принимает от него посвящение и думает, что он совершил отдачу его отдача не настоящая. При отдаче «себя» необходимо отказаться от своего ума, а когда ум отдан, нет никакой двойственности. Остающийся отдельным от Бога не отдал «себя».

В: Если все действия и их результаты отдаются Богу, находится ли ум под контролем?

М: Ум при этом очищается, но не умирает. Представьте себе пьяницу, который думает, что он отдал свою карму и ее плоды Богу. Будучи пьяным, он совершает ошибку, и его бьют палкой. Он должен эти удары также отдать Богу и быть безразличным к ним. Но никто так не делает. Когда человека бьют, его состояние тут же меняется. Значит, при такой отдаче ум не полностью разрушается. Для практикующего отдачу очень сложно оставаться в этом состоянии [отдачи].

В: В ашраме Шри Ауробиндо считается, что если мы предаем себя Гуру или Богу, власть индивидуального исчезает. Взамен мы получаем поддержку большей власти, и в нас сияет божественная сила.

М: Ожидание получить большую божественную силу после отдачи – это не то настроение, с которым должна совершаться отдача.

В: Шри Ауробиндо считает, что, подобно тому как мы можем подчинить материальную природу, живущую в нашем теле, точно так же мудрец должен иметь в себе такую силу, которая может изменять материальную природу других, поскольку Я общее для всех.

М: Джняни не считает, что есть «другие», так что вопрос об изменении материальной природы других не имеет смысла. Когда воспринимаются «другие» – это невежество.

В: Хотя Джанака был джняни, он был правящим монархом, но его Гуру, Яджнавалкья, который тоже был джняни, отрекся от мира и ушел в леса. Почему это так?

М: Все происходит согласно судьбе каждого джняни. Кришна наслаждался и радовался, а Шукадева был аскетом. Джанака и Рама были царями, в то время как Васиштха был брахманом. Все они были джняни. Их внутренний опыт был одинаков, но внешне их жизни соответствовали их предназначению.

В: Шри Ауробиндо говорит: «Почему сознание должно быть ограничено лишь ниргуной (непроявленным или не имеющим качеств)? Оно может быть названо безграничным, только если оно также может стать сагуной (проявленным, имеющим качества).

М: Избавиться от всех ограничений – значит быть в истинном состоянии ниргуна.

В: Шри Ауробиндо считает, что в cam (бытии), чит (сознании) и ананда (блаженстве) аспект чит имеет не только джняну, но также и шакти (силу). И эта чит-шакти может при необходимости использоваться[153].

М: Да, это так. Всегда, когда нужно чем-то управлять, устранить какое-либо препятствие или что-то изменить, нужно использовать шакти. Но в высшем переживании Атмана, что означает ститха-праджня (состояние упроченности в мудрости), или в состоянии за пределами гун, единственное переживание – переживание недвойственности. В этом состоянии нет иного принципа, который бы противоречил ему. Для джняни, упроченного в Я, нет ничего, что бы сопротивлялось ему. Следовательно, [ему] не нужно завоевывать какие-либо внешние вещи, потому что в этом состоянии не остается ничего, что было бы отделено. Когда Я становится всеохватывающим, никакого материального мира не существует. Поэтому, несмотря на то что шакти находится в Атмане, нет необходимости использовать ее. Если находишься в состоянии, в котором ощущается сопротивление, то чтобы проработать это сопротивление, нужна Атма-шакти.

Примечание Годмана:

Это абсолютно нетипично для Бхагавана – критиковать учение другого Гуру так открыто и так резко, как он критикует его в этих ответах. Обычно, когда его спрашивали о противоречиях в его учении и учении Шри Ауробиндо, он избегал дискуссии, говоря, что и он, и Шри Ауробиндо учили, что должна произойти отдача («себя») и что вопросы о различиях в доктринах следует поднимать после осуществления полной отдачи, если такие вопросы еще будут возможны. Следующие ответы – его типичная реакция на подобные вопросы:

В: Что вы думаете по поводу йоги Шри Ауробиндо и его утверждения, что он проник за пределы опыта ведических риши?

М: Ауробиндо рекомендует полную отдачу («себя»). Сначала следует сделать это и подождать результатов. Дальнейшее обсудим позже, а не сейчас, если это еще будет нужно. Бесполезно обсуждать трансцендентальные опыты тем, чьи ограничения не сняты…

В: А как насчет утверждения Ауробиндо, что можно начать с Я-реализации и развиваться дальше?

М: Давайте сначала реализуем, а потом увидим[154].

В: А как насчет «надразума», «сверхразума», «сознания» и «Божественного» в терминологии Шри Ауробиндо?

М: Осознайте Я, или Божественное. Все эти различия исчезнут[155].

Хотя были задокументированные случаи, когда Бхагаван опровергал определенные аспекты учения Шри Ауробиндо[156], обычно он отказывался комментировать очень существенные различия между его учением и учением Шри Ауробиндо и Матери.

Сам Шри Ауробиндо обычно занимал уважительную и примирительную позицию, когда его спрашивали об опыте и учении Бхагавана:

Ученик: Рамана Махарши не верит в нисхождение [Сверхразума].

Шри Ауробиндо: В случае Махарши, он воспринял это в сердце и работал с этим, поэтому он не ощутил нисхождения [157].

Хотя Шри Ауробиндо, когда его спрашивали о различиях между ним и Бхагаваном, иногда говорил что-то вроде «Махарши прав, и все остальные тоже правы», он не признавал, что Бхагаван говорил с позиции полной Я-реализации. Он испытывал к Бхагавану сдержанное уважение, ограниченное этим убеждением.

В: Люди говорят, что есть много сходств между нашей йогой и йогой Раманы Махарши. Правда ли это? Я также хотел бы узнать, действительно ли он великий человек.

Шри Ауробиндо: Конечно. Но я ничего не знаю о сходствах. Насколько мне известно, он не верит в восхождение и нисхождение.

В: Он убедил всех своих учеников не верить видениям и голосам и сказал, что такие вещи не имеют ничего общего с настоящим осознанием Я или с целью человека. Какое у вас мнение?

Ш. А.: Махарши в очень большой степени ведантист. Он не верит в то, во что верим мы, в нисхождение и т. д. Ив то же время ему являлась Мать в видимой материальной форме и предостерегала его от совершения того, что он намеревался делать[158].

Он разубеждал своих учеников, потому что его целью было осознание внутреннего Я и интуиции – иными словами, полнота духовного Разума. Видения и голоса принадлежат к внутреннему оккультному чувству. Следовательно, он не хотел, чтобы они придавали [им] большое значение. Я тоже убеждаю некоторых людей не иметь никаких дел с видениями и голосами, так как вижу, что они введены в заблуждение или могут войти в заблуждение из-за таких явлений. Это не значит, что видения и голоса не имеют никакой ценности.

В: Вы всегда называли Махарши великим человеком и однажды сказали, что он постоянно живет в свете. Значит, он должен быть в Истине-Сознании. Как же он мог ошибаться, не поощряя оккультные способности учеников, даже если они не злоупотребляли ими, а духовно развивались с их помощью?

Ш. А.: Поскольку он великий человек, следует ли из этого, что все, что он думает или говорит, – правильно? Или, если он живет в свете, означает ли это, что его свет абсолютен и совершенен? «Истина-Сознание» – это фраза, которую я использую для обозначения

Сверхразума. Он может пребывать, и пребывает, в истинном сознании, но это другой вопрос.

В: Если он живет в истинном сознании, разве он не всегда обладает полным знанием? Разве он не использует интуитивный разум?

Ш. А.: Жить в истинном сознании значит жить в сознании, в котором человек тем или иным образом духовно находится в единении с божественным.

Но из этого не следует, что, живя таким образом, человек будет располагать полной, точной и непогрешимой истиной в отношении всех идей, всех вещей и всех людей. Махарши осознаёт Божественное в определенном аспекте и обладает знанием того, что необходимо для его пути. Из этого не следует, что он будет располагать иным знанием, которое превосходит то, чего он достиг, или находится за границами этого.

Настоящая интуиция истинна в самой себе (когда она не проинтерпретирована и не изменена умом), хотя и фрагментарна – интуитивный разум смешан с умом и, следовательно, не непогрешим, так как истина, которую дает интуиция, может быть смешана или выстроена умом несовершенным образом.

В: Разве внутреннее Я не находится повсюду? Почему мы говорим о нисхождении и проявлении?

Ш. А.: Возможно, вы придерживаетесь мнения Раманы Махарши: «Божественное здесь, как оно может снизойти откуда-либо?» [159]

Дата добавления: 2015-06-04