Том VIII 27 страница

Я никуда не выхожу: очень плох здоровьем. С этим состоя­нием я свыкся, а потому оно и не представляется мне очень тяжелым.

Так как очевидно, что хлеб будет более и более возвышаться в цене, то хочу усилить монастырское хлебопашество. Что Бог даек все неверно; всякое положение неверно: ничего серьезного, тре­бующего для исполнения времени, предпринять нельзя. — Надо подумать об Алексее. Мы стары, отживаем: он дитя, лишь вступа­ет в жизнь.

22 января 1862 года

№37

Вижу, что рука Божия тебя выводит из Кавказа. Николай Николаевич написал тебе под влиянием современных обстоя­тельств, которые, со времени его письма, далеко подвинулись вперед. О перемене власти на Кавказе ничего не слышно; но пе­ремена непременно должна последовать, как логичное послед­ствие прочих перемен. О новостях Петербургских ничего не пипгу. Ход непрестанно ускоряется и принимает характер ре­шительный. Едва начатое можно считать оконченным. Лица пре­жнего направления почти все сошли с служебного поприща, они заменяются людьми нового направления, молодыми, способны­ми к их делу, полными энергии, действующими единодушно. Вероятно, и добрый знакомый наш, Неверов, пойдет в ход. На­стало трудное время!

№38

На этой почте получил отношение из Кабинета о выдаче мне в пенсию 3000 р<ублей> сер<ебром> из Ярославского казна­чейства. Мне бы желалось из этих денег дать что-нибудь в мона­стырь, но и на устройство приюта с мебелью нужно больше этой суммы. — Я не выхожу из комнаты и при строжайшей диете чув­ствую необыкновенное умножение крови.

Здешнее уединение очень утешительно: оно производит спа­сительное влияние на душу, изглаждая мало-помалу воспоми­нания мирские. Что Богу угодно, то и будет с нами в нынешний трудный век!

17 февраля 1862 года

№39

Благодарю за поздравление с днем рождения во временную жизнь. Точно; поздравлять не с чем! Неизвестно, чего причи­ною послужит это рождение: вечной ли радости или вечного горя. Когда душа, миновав, по милости Божией, бесовские мытарства, вступит в небо, тогда встречают ее небожители с любовью и ра­достью, приносят ей поздравление. Вот поздравление правиль­ное, безошибочное.

Алексей Петрович сделал большую ошибку; не понимает по­ложения: дитя. Он еще не развился. Милое, доброе дитя, овечка Дела идут чрезвычайно быстро. С того времени, как ты был здесь, протекло как бы десять лет. Мое положение мудреное. Но у Бога

и мудреное не мудрено. Молись, Батюшка, о мне Богу, чтоб Он сподобил меня вести себя как подобает рабу Христову, и не по­пустил увлечься внушениями сатаны. Сами себе, друг друга и весь живот наш Христу Богу предадим.

20 февраля 1862 года,.

№40

Любезнейший Друг и Брат,

Петр Александрович!

Если последует на то Божие соизволение, то некоторый Бо­гомолец имеет желание поступить в Баб[аевский] монастырь для сожительства со мною и приготовления себя к переходу в веч­ность, к каковому переходу и я призываюсь непрестанно возра­стающими и умножающимися немощами моими.

Святые Отцы утверждают, что всякому желающему вступить в монастырь надо избрать образ жизни, который соответствовал бы его духовной цели, и вел к ней. Рассуждая о положении, ко­торое приличествовало бы наиболее упомянутому Богомольцу, я признаю наилучшим для него вступить в отношения к монас­тырю монастырского ктитора. Оставаясь в светском звании и одежде, он может постоянно жить в монастыре: делая посиль­ный произвольный денежный вклад, заведуя сельским хозяй­ством монастыря, которое непременно должно улучшиться, за­ведуя постройками, занимаясь хождением по делам монастыря в столицах и соседних городах; ктитор будет иметь характер благо­творителя пред монастырским братством и вообще пред духовен­ством. Такое наружное положение соответствует и душевной по­требности вновь вступившего в монастырь и нуждающегося в ве­щественных занятиях. Переход от светского развлечения к нерушимому глубокому безмолвию должен быть постепенен. После занятий, сопряженных с некоторым общеполезным и по­лезным для монастыря и братства трудом, Бог устроит положе­ние очень спокойное, основанное на предшествовавших трудах, сопряженных с развлечением. Этот общий порядок указывают святые Отцы при обыкновенном ходе дел. Но при общественных переворотах и злоключениях бывает иначе, и никак нельзя пре­дугадать, что последует, чем и как кончится земное странствова­ние. Мы должны исполнить свое и предоставить Богу приводить в исполнение недоведомые судьбы Его. Смотря на настоящее бла­годенствие и всеобщее спокойствие, представляются басноподоб-

ными бедствия от Батыя или литовцев. Однако ж, они были; на­ступили, когда их вовсе не ждали, застали народ неприготовлен­ным к ним. Кажется, бедствия от литовцев были тяжелее, нежели от Батыя. Этот прошел по России скоротечною бурею, истребляя почти одни города, а литовцы гнездились долгое время, губя и города, и села. В Череменецком монастыре С.-Петерб<ургской> Епархии сохранилось сведение, что они перерезали все братство этого монастыря. Так поступали они с весьма многими монас­тырями. Кончина, представляющаяся по наружности несчаст­ною, может быть в сущности самой блаженною. Конечно, в эти тяжкие времена многие из православных увенчались венцом.

Алексей Петрович сегодня приобщался Святых Тайн. После приобщения лицо его получило необыкновенно приятное вы­ражение. О. Феофан свидетельствует, что у него самое мягкое сердце. Положение ктитора и для Алексея Петровича будет весь­ма полезно, кто знает, долго ли я потянусь. Очень истощен! В случае моей кончины все о Господе братство понуждается в за­щитнике с значительным весом.

Будь здрав и благополучен. Благословение Божие да почиет над тобою. Тебе преданнейший брат

Епископ Игнатий. 24 февраля 1862 года

№41

Любезнейший Друг и Брат,

Петр Александрович!

Письмо Твое от 14-го февраля я получил сего 10-го марта Так как ответ этот должен придти к тебе около 23-го марта, то и поздравляю Тебя с днем рождения, усердно желая, чтобы день вступления в бытие был для тебя истинно счастливым днем, как залог блаженства. Новоявленный угодник Божий Тихон гово­рил о своем времени, что оно очень трудно для спасающихся по умножившемуся числу людей противного направления; что же сказать теперь? Да совершается воля Всесвятого Бога, как в дей­ствиях Его, так и в попущениях Его.

Деньги за панагию 3125 р<ублей> сер<ебром> я получил 4-го марта. 1000 отдал в монастырь, а остальные храню до твоего приезда или до определенности Твоего положения, какое по­лучится им направление. Положись на волю Божию. Ты сде­лал свое. Мы не знаем будущего; судим сообразно своей

недальновидности, а потому в решении дел должны полагаться на Бога, Который все предусматривает и нередко не дает нам того, что мы признаем за необходимое для нас добро, и что, бу­дучи само по себе точно добрым, нам не дается, потому что для нас оно может иметь другие последствия. Предавайся воле Божией и будь мирен.

Алексей Петрович принимал некоторое время в самом малом количестве salfur, отчего золотуха начала высыпать наружу, на лицо и голову. Это хорошо. Думает продолжать употребление полезного лекарства. Вообще гомеопатия действует здесь с от­личным успехом. — Особенных новостей здесь нет. Назначен новый Обер-прокурор в Синод, Ахматов, бывший Харьковский военный губернатор; Толстой — в Государственный Совет. В конце февраля получил уведомление, что г. Щапов прощен Го­сударем Императором и в Бабаевский монастырь не прибудет.

Будь здоров и благополучен. Обильное благословение Божие да почиет над тобою. Тебе преданнейший брат

Епископ Игнатий. 10 марта 1862 года

P. S. Я писал в С.-Петербург к Сергиевскому Архимандриту, чтоб он поторопил Горностаева относительно высылки планов Моздокской церкви.

№42

Всего более озабочивает меня Алексей. Дитя! Он желал быть постриженным в рясофор, но я отложил до твоего приезда. Вре­мя трудное! Далее еще труднее! Он этого не видит и никак не подозревает, что при действиях для настоящего надо очень се­рьезно думать о будущем. В нравственном отношении он утеша­ет. Имеет очень мягкое сердце.

Милосердый Господь да дарует тебе окончить твои дела благо­получно. У тебя ничего нет в сем мире. Один сын! И тот в обители.

18 марта 1862 года

№43

Новые молодые министры подвизаются с деятельностью, и, вероятно, успех увенчает их работу. В Синоде новый Обер-про­курор Ахматов, хороший знакомый Андрея Муравьева, который писал ко мне, выражая желание, чтобы я вступил снова, по поправлении моего здоровья, в общественное служение. Я отвечал решительным отказом, но по способности обстоятельств к пере­воротам, ничего впредь не узнаешь, а потому загадывать ничего нельзя. Также ничего настоящего нельзя признавать за верное. Милосердый Господь да устроит Твои обстоятельства по Сво­ей Всесвятой воле и Своей великой милости. Неизреченная ми­лость Божия, когда Бог призовет кого во время сей жизни к по­каянию и к тщательному приготовлению к вечности.

25 марта 1862 года

№44

Любезнейший Друг и Брат,

Петр Александрович!

Письмо Твое от 15-го марта я получил сейчас и спешу отве­чать: потому что Николай мой завтра едет в Ярославль по последнейшему и уже очень трудному зимнему пути; затем надо ожи­дать распутицы, при которой недели с две не будет сообщения между монастырем и соседними ему губернскими городами.

С сердечным участием услышал я весть о кончине Александ­ры Ивановны Марковой, к которой я очень расположился. По­трудись передать Сергею Александровичу мое благословение и усердный поклон. Бог, по неизследимым судьбам Своим, попу­стивший ему тяжелую скорбь, силен послать и духовное утеше­ние. Во временных скорбях часто приносит его, особливо при смерти близких, мысль о своей собственной смерти.

О предсмертных явлениях не полезно любопытствовать. Если б Богу было угодно показать что-нибудь с ясностью, то оно и было бы так показано. Все человеки, без исключения, вступают смер­тью в мир духов. Иным этот мир открывается раньше, другим позже. В Петербурге одна светская дама, в бытность мою на­стоятелем Сергиевой пустыни, три дня была истязуема в услы-шание всех присутствующих. Путей Божиих не понять. Иногда дается чудо самым неверующим и ожесточенным людям, и они остаются в своем неверии и ожесточении. Судя по тому, что Ты пишешь, надо понимать, что почившая имела перед смертью ви­дение. Тоже можно заключать относительно покойного о. Алек­сандра — Андрюши, скончавшегося при мне; я во время его кон­чины сидел у его кровати. Неясное, как я сказал, лучше остав­лять без истолкования, потому что попытка к истолкованию может быть душевредна, может послужить поводом к неприметному увлечению себя в обман, к получению настроения, способ­ного к обману себя.

Очень жаль князя Барятинского как человека. Вот один из печальных образцов земного счастья. Как все здешнее суетно, превратно, непрочно, ничтожно! Князь — посреди счастья — не­счастливец, посреди наслаждений — страдалец. Все блестящие земные положения изменчивостью своею подобны его положе­нию, с тою ничтожной разницей, что одни положения скорее рушатся, а другие не так скоро. В сравнении же с вечностью и скорое и нескорое земное одинаково скоры.

Мы поживаем благополучно. Давно никакие известия из шум­ного света не приходили в нашу тихую обитель. Здоровье мое как будто получше. Гомеопатия начала действовать на меня бла­готворно после кровопускания, которое было ничто иное, как последствие лечения водами. Однако говорят мои спутники, что я очень изменился в лице. Предаюсь воле и милости Божией.

Благословение Божие да почиет над Тобою

Тебе преданнейший брат

Епископ Игнатий. 30 марта 1862 года

№45

Любезнейший Друг и Брат,

Петр Александрович!

Приношу Тебе искреннейшую благодарность за поздравле­ние с Праздником Праздников в письме Твоем с 11-го по 12-е апреля. Может быть, этот ответ мой найдет Тебя еще в Ставрополе, и потому не останавливаюсь писать.

Святые Отцы уподобляют жизнь христианина плаванию ко­рабля в море, а удаление в уединение вступлению корабля в при­стань. Доколе ты в море, говорит святой Варсонофий, жди вет­ров и бурь; редко бывает там тишина или вполне попутный ве­тер. Следовательно, нельзя и не должно требовать от сердца постоянного пребывания в святых ощущениях: и то хорошо, что эти ощущения даются хоть на некоторое время, оставляя потом сведение в душе о своем существовании.

В делах Твоих положись на волю Божию. Нам обоим уже недолго странствовать на земле. Моли Бога, чтоб даровал оста­ток земной жизни провести в покаянии; это великий дар Бо­жий, дар вечный, как имеющий решительное влияние на нашу судьбу в вечности. Св. Тихон Воронежский перед кончиною своею особенно благодарил Бога за то, что ему дан был этот дар. Точно: при кончине именно окажется вся драгоценность этого дара. Так мы рассуждаем, и так должны молиться. Но, говорит святой Исаак Сирский, если ты помолишься Богу о чем-либо и Он медлит дарованием просимого, то ты не скорби; ты не премудрее Бога. Это случается по разным причинам, не­постижимым для ограниченного человека. А потому вполне справедливо при самых благих желаниях и начинаниях преда­вать себя воле Божией.

Мы поживаем благополучно. Кажется, гомеопатия начинает помогать мне. Ее действие можно уподобить действию долота и резчика, для которых нужно предварительное действие топора и других грубых инструментов, действию которых уподобляю действие на меня кавказских вод. — Алексей Петрович растет. Справедливо Твое замечание, что к нему особенная милость Божия, приведшая его в монастырь в самое трудное время жиз­ни в нравственном отношении. Особливо здешний монастырь драгоценен по уединению своему от предметов соблазна; к тому же юноша вступил в близкое и частое сношение с духовником своим, о. Феофаном, который и утешает его и побранивает: то и другое благотворно. Невозможно требовать с Алексея, чтоб он понимал современность, но моя обязанность, в особенности Твоя: предохранить его от пропасти, в которую он легко может ври-нуться по слепоте своей. Милосердый Господь, начавший уст-роять путь его, да устроит и до конца.

Михаил Чихачов, пишут мне, начинает терять здоровье, раз­валивается. На все свое время. Все мы — гости на земле.

Благословение и милость Божий да почиют над Тобою.

Тебе преданнейший брат

Епископ Игнатий. 26 апреля 1862 года

№46

Любезнейший Друг и Брат,

Петр Александрович!

Письмо твое от 22-го апреля получено мною 7-го мая. Отве­чаю, полагая, что ответ мой может еще застать тебя в Ставрополе.

Благо, что Ты сделал относительно себя все то, что зависело от тебя, остальное возлагаешь на Господа Бога. Приходящее Тебе страхование приходит с левой стороны. Докажется это тем, что оно отойдет от помыслов веры, когда возложишься на Бога, в воле Которого и жизнь наша и смерть. Умереть каждому из нас непременно надо. Благовременное приготовление к смер­ти есть драгоценный дар Божий, и потому невидимые враги наши усиливаются похитить его у нас. Милосердый Господь да упразднит их, послав нам правильный взгляд на временную и вечную жизнь, чтоб мы, для снискания блаженства во вто­рой, должным образом употребили первую, которая сама по себе, как быстро-преходящая не имела бы никакого значения, если б не решала нашей вечной участи. Святителя Тихона, ког­да он оставил Епархию и поместился в монастырь, лукавые помыслы в течение года выманивали из монастыря, представ­ляя ему, что он может быть полезен среди мира. Когда Святой понял, что это кознь вражеская, покушающаяся под благовид­ным предлогом похитить у него данное Богом время на покая­ние, тогда он успокоился и обратил все внимание на то, чтоб воспользоваться даром Божиим.

Когда сии строки были написаны 8-го мая вечером, то во вре­мя благовеста ко всенощному бдению (9-го храмовый Праздник монастыря) я получил письмо твое от 25-го апреля через Алек­сандру Ивановну Самарину, и спешу ответить на него, чтоб се­годня же письмо мое могло быть отправлено в Ярославль с тем лицом, которое доставило мне Твое письмо.

Непременно дождись отставки. Вера должна быть соеди­нена с благоразумием, которое признается величайшей хрис­тианской добродетелью. Не требуй от себя праведности и не смущайся возникающими греховными помыслами и ощуще­ниями: в противном случае вся деятельность Твоя примет фальшивое направление. Надо противиться греху и не увле­каться им. Действуй благоразумно и осмотрительно. Сам ви­дишь, что вообще дела принимают запутанный характер. Блю­дите, как опасно ходите [327], — говорит Священное Писание. Ми­лосердый Господь да вразумит и благословит тебя.

Тебе преданнейший брат

Епископ Игнатий. 9 мая 1862 года

№47

Любезнейший Друг и Брат,

Петр Александрович!

Письма Твои от 4-го и 9-го мая я получил 20-го в день Ангела Алексея Петровича. На вопрос главный Твой и на прочие второ­степенные вопросы я отвечал Тебе. Спасибо доброму совету из Тифлиса: он гласит также, что надо ожидать решения, т. е. от­ставки. Дела вообще таковы, что надо действовать ради Бога, руководствуясь Богом данными законом и разумом, остальное все возлагая на Бога: ибо никакой нет возможности признавать какое-либо благоразумнейшее соображение верным, так все шат­ко. Здесь носятся слухи, которые должно считать правдоподоб­ными, что Государь Император по внушению Ангельского свое­го сердца хочет по случаю наступающего тысячелетия России даровать подданным своим очень многое. Вслед за решением крестьянского вопроса должно последовать решение другого или других вопросов, не менее важных, а каких — не знаю, да и не любопытствую знать, будучи занят своею болезненностию по преимуществу. Известно же, что вслед за вопросами передовы­ми всегда стоят или возникают вопросы им последующие, о су­ществовании которых часто не предполагается, между тем как они важностью своею покрывают отцов и матерей своих. Так, когда выводят фундамент, то работа кажется куда какою огром­ною; но когда построится здание, то фундамент совершенно де­лается невидным. Неизвестно, что из всего этого выйдет; вся­чески надо ожидать больших реформ. Милость Божия да покро­ет Россию!

Кажется, я писал Тебе, что не должно преступать воли Божи-ей своею волею, а сделав с своей стороны должное, остальное представлять Богу.

Благодарю Бога за устройство Кавказской кафедры, в чем Ты принял значительное участие и за что благословение Божие да почиет над Тобою. Не оставь без внимания дела дома Архиерей­ского с Крупенским.

Мое здоровье как будто поправляется от гомеопатии, действу­ющей особенно хорошо после вод; это действие мелких долот после топора. Потрудись передать всем моим добрым знакомым мой усерднейший поклон, а Голоушевым — сердечную радость о выздоровлении главы семейства. С особенною благодарнос­тью вспоминаю о их расположении ко мне.

Твое чадо и прочие братия усерднейше тебе кланяются. Тебе преданнейший друг и брат

Епископ Игнатий. 21мая 1862 года

№48

В «Слове о различных отношениях естества человеческого к добру и злу» описано с подробностью, как в человеке, начинаю­щем истинно богоугодную жизнь, начинают возникать различ­ные греховные помыслы, через что фактически обнаруживается перед ним состояние падения, в котором находится все челове­чество. Такое воззрение на себя приводит к истинному покая­нию. Следовательно, нисколько не должно смущаться от возни­кающих во множестве помыслов. Это облако пыли, нанесенное ветром. Ветер с другой стороны унесет его.

27 мая 1862 года

№49

Милосердый Господь устроит Твой путь и доставит Тебе спа­сение, имиже весть судьбами Своими. Повторяю изречение Иса­ака Сирского: «Если молишься Богу о чем-либо и Он медлит услышать Тебя, не скорби об этом; ты не умнее Бога. Делается же это так по премудрейшему Промышлению Божию, непости­жимому человеческим разумом». А тому, что Бог любит нас не­сравненно более, нежели сколько мы любим и можем любить себя, надо веровать несомненно. «Все, — заключает Святой суж­дение свое об этом предмете, — удобно достигаемое и утрачива­ется скоро. Все же обретенное с болезнью сердца хранится тща­тельно».

Да совершается над всеми все благоугодное Богу, все попуска­емое Богом, а нам надо внимать себе и не заглядываться на сторо­ны, ибо переселение наше в вечность приблизилось. Нечего за­сматриваться на гостиницу — землю и на совершающееся в ней.

5 июня 1862 года

№50

Благословен Бог, освободивший Тебя от уз мира и дарующий Тебе возможность приготовиться покаянием к переходу в веч­ность. Бабаевский монастырь есть весьма удобное место для такой жизни, с такой целью, с целью приготовления себя в вечность. Монастырь очень уединен, не только зимой, но и летом. В быт­ность Твою в Москве Тебе не мешает побывать у Митрополита и у Викария и принять благословение их, как у Святителей.

14 июня 1862 года

Ваше Превосходительство,

Любезнейший Братец,

Петр Александрович!

Видя себя пришедшим в крайнее изнеможение и болезнен­ность, знаменующие приближение общего всем человекам пресе-ления из гостиницы — земли в вечность, покорнейше прошу Вас принять на себя, в случае моей кончины, распоряжение всем моим, впрочем весьма небольшим, имуществом, согласно прилагаемой при сем копии с предложения моего Костромской Духовной Кон­систории и согласно словесно сделанному мною Вам завещанию. Получив от Вас значительное денежное пособие во время нахож­дения моего на Кавказской Кафедре, я прошу Вас принять те вещи, какие найдете нужными и полезными для себя и для сына Ваше­го, Алексея Петровича, в Вашу и его собственность; другие отдать настоятелю и раздать братиям, преимущественно же тем из них, которые послужили мне лично. Главные предметы имущества моего состоят из: 1) Библиотеки, 2) Белья, шуб и разного платья, из которого цветные и бархатные рясы предназначены мною для ризницы Бабаевского Монастыря, 3) Экипажей: доршеза, кареты и зимнего возка. — Сочинения мои, остающиеся в рукописях, пе­редаю сполна в Ваши собственность и распоряжение.

Вам известен мой образ мыслей: почему понятно для Вас и то желание мое, чтоб оставшееся после меня имущество, как приоб­ретенное при убогом служении моем Церкви, а не от родственни­ков, поступило в пользу Церкви, ее служителей и нашей братии. Я убежден, что Вы исполните отчетливее и лучше мое желание, нежели как исполнил бы его я сам, и потому останавливаюсь от всякого мелочного распоряжения, могущего неожиданно затруд­нить Вас в Вашем действовании.

Милосердый Господь, по единой милости Своей, да отверзет мне врата милосердия Своего, да примет в них сиротствующую и нищую душу мою из среды многомятежного мира сего, да упо­коит ее во Царствии Своем. В свою чреду, которая непременно наступает для каждого земного странника, воззваны будете и Вы предстать Богу. От всея души желаю, чтоб это воззвание было услышано Вами с радостию, как призвание к радости вечной, не наветуемой и не пресекаемой уже никакою скорбию. Вашего Превосходительства покорнейший слуга и брат

Епископ Игнатий.

№209

июля 9-го дня, 1862 года

¹ Завещание святителя Игнатия.

На подлинном завещании Епископа Игнатия имеются следую­щие надписи:

1) «Что сие письмо написано и подписано рукою Его Преосвя­щенства Епископа Игнатия, в том удостоверяю. Костромской гу­бернский прокурор Коллежский Советник и Кавалер Петр Ни­колаев Кащиев. Что сие письмо написано и подписано рукою Его Преосвященства Епископа Игнатия, в том удостоверяю — Совет­ник Костромского губернского Правления Надворный советник Александр Васильев Попов. В том же удостоверяю Председатель Костромской гражданской Палаты Коллежский Асессор Петр Иванов Коровин.

2) «По указу Его Императорского Величества учинена сия надпись в том, что настоящее домашнее духовное завещание, по смерти завещателя Преосвященного Епископа Игнатия, после­довавшей 30-го апреля сего 1867 года, к явке в Костромскую Палату Гражданского Суда представлено 12-го мая сего же года при прошении родного брата завещателя, Действительного Стат­ского Советника Петра Александровича Брянчанинова. Граж­данская Палата по отобрании от подписавшихся под завещани­ем лиц установленных допросов, постановлением, состоявшим­ся 20 сего июля, заключила: усматривая, что домашнее духовное завещание Преосвященного Епископа Игнатия в форме своей составлено согласно 1014,1046,1050,1051 и 1054 ст. I ч. X т., к явке представлено в установленной 1060 и 1063 ст. срок, под­линность его удостоверена законным числом свидетелей и спо­ра на завещание ни от кого не объявлено, Гражданская Палата, не входя, за силою 1042 ст. I ч. X т., в рассмотрение законности содержащихся в завещании распоряжений, определяет: подлин­ность сего завещания засвидетельствовать со внесением в кре­постную книгу и о том учинить на завещании установленную 917 ст. I ч. X т. надпись, выдать оное предъявителю Действи­тельному Статскому Советнику Петру Александровичу Брянчанинову, при чем взыскать с него за акт 3 р<убля>, гербовые пошлины за употребленную по этому делу вместо гербовой про­стую, пять листов, бумагу — 2 р<убля> и за лист, следующий для написания завещания, по цене имения 700 р<ублей> и по количеству не полученной завещателем пенсии 250, итого де­вятьсот пятидесяти рублей, — 3 р<убля> 50 к<опеек>, а всего восемь рублей 50 к<опеек>, крепостных же пошлин с цены за­вещанного имения, на основании 372 ст. т. V Уст. о пошлине и 376 ст. того же тома и устава по продолжению 1864 года, не взыс­кивать, так как имение переходит к родному брату завещателя с выдачею из оного некоторых вещей братии Николаевского Ба­баевского монастыря. О записке денег 8 р<ублей> 50 к<опеек> в приход приходорасходчику дать указ. Вследствие чего озна­ченные пошлины 8 р<ублей> 50 к<опеек> взысканы и в приход записаны, а сие домашнее духовное завещание, по записке под­линником в крепостную книгу под N° 35-м, выдано Действитель­ному Статскому Советнику Петру Александровичу Брянчанинову с распискою в той книге июля 25 дня 1867 года.

За председателя товарищ его Н. Френев, секретарь Николай Баскаков, И. д. Столоначальника Ремщов. Печать Костромской Гражданской Палаты».

№52

Милосердый Господь да благословит твое путешествие и да дарует из духовной сокровищницы Своей разум и премудрость совершить все по Его воле, во славу Его святого имени и к пользе душ наших.

Когда я жил в Сергиевой пустыни, тогда не благоволили, чтоб мои сочинения были издаваемы печатью, имея на то свои при­чины. Может быть, эти причины существуют и доселе. Что ж касается до меня, я никак не ищу напечатания моих сочинений, никак не признаю их достойными напечатания или способными к назиданию христианского общества. Следовательно, если встретится препятствие к напечатанию, то не усиливайся, чтоб напечатали. Сначала мне не указывали прямо: на отказ употреб­ляем был свой прием. Именно: так перемарывали рукопись и так изменяли сочинение, что рукопись делалась никуда не год­ною, а сочинение делалось чуждым мне и получало искаженный вид, могущий соблазнить читателя, а автора сделать посмеши­щем публики. Впоследствии один цензор был столько добр, что сказал о существовании тайного приказания относительно моихсочинений, после чего я не стал беспокоить цензуру представле­нием туда трудов моих[328]. И теперь буду вполне мирен, если отка­жут в напечатании. Вообще, писания людей, проводивших аске­тическую жизнь, гораздо удобнее печатать по смерти их. Итак, если предварительно изъявят согласие, то пусть напечатаются те сочинения, которые я назначил к напечатанию. Если ж уви­дишь сомнения и колебания, то это — верный признак нежела­ния. Никак не попусти, батюшка мой, измарать рукопись «По­учений». Она у нас одна, и может быть полезною для келейного нашего употребления. Бог да устроит лучше! Может быть, отказ в напечатании послужит мне же, и вообще нам, к добру: охранит от многих неприятностей, которые могут возникнуть из самого напечатания, по духу времени и по множеству недоброжелате­лей. Наш век очень мудр и требует особенной мудрости в пове­дении.

Впрочем, да дарует Тебе Господь поступить с мудростию. По мнению моему, должно охранять с величайшим тщанием наше положение, нам устроенное и даруемое Самим Богом для наше­го приготовления к переходу в вечность, к граням которой мы оба приблизились, особливо приблизился я.

30 сентября 1862 года

№53

Мое здоровье как и было. То поотдаст, то опять так прижмет, что поневоле начнешь думать о смерти. В моей спальне повесили густые ситцевые занавеси, отчего эта келлия приняла характер затворнический. Никогда помещением своим я не был так дово­лен! Иногда взглянешь на мои две комнатки — и они представля­ются как бы раем. Вообще положение мое на Бабайках самое со­ответствующее состоянию моего здоровья и душевному настрое­нию, а потому и самое удовлетворительное. Заметно, что оно становится лучше и лучше! Это заставляет предполагать, что мы будем очень спокойны, когда пообживемся да устроимся, — когда опасающиеся нас убедятся, что нечего опасаться.

14 октября 1862 года

№54

Во-первых, милость и благословение Божие да покроют нас и да даруют Тебе устроить все по святой воле Божией к нашему спасению и спокойствию; к спасению и спокойствию сожитель­ствующим нам отцам и братиям. О сочинениях моих. Не без Про­мысла Божия устраивается напечатание их, доселе встречавшее затруднения. Недавно мы говорили с о. Иустином, что древние отеческие книги для монахов никак не могут быть применены вполне к современному русскому монашеству. Наиболее при­менимая книга это — преп. Нила Сорского, но и та написана именно для безмолвников. Что ж я увидел недавно, пересматри­вая написанное мною для переписки о. Моисеем. Увидел, что мои грешные сочинения содержат в себе приспособление уче­ния преп. Нила к современному монашеству, а именно «Аскети­ческие Опыты» могут удовлетворить этой цели. Их и переписы­вает о. Моисей.

Дата добавления: 2015-06-04