Ах, Мозес, Мозес, я так за тебя сегодня беспокоилась, — сказала миссис МакОгуошер, — ты слишком много работаешь, пора устроить себе каникулы. Ты слишком поглощен делами компании»

Мистер МакОгуошер Старший жил в отдаленном пригороде, милях в двадцати пяти от офиса, и пока машина сквозь потоки тран­спорта выбиралась из центра на окраину, он с любопытством глядел по сторонам — так, словно все видел впервые. Прошло не меньше часа — что поделаешь, транспортные пробки — прежде чем машина остановилась перед усадьбой МакОгуошера. Миссис МакОгуошер уже стояла в дверях, так как мисс Уильяме, как и положено хорошей секретарше, успела ей позвонить и предупредить, что боссу нездоро­вится.

Затянутый в униформу шофер пружинисто выпрямился и быст­ро открыл дверцу. «Нет, сынок, нет, нет. Сегодня я сяду впереди, рядом с тобой», — возразил старик, усаживаясь на переднее сиденье. Махнув рукой мисс Уильяме, он наконец устроился поудобнее, и ма­шина тронулась с места.

А Хоги вернулся к размышлениям о прошлом и будущем, как, должно быть, не раз сиживал и его отец. Покружив немного над словами мисс Уильяме, его мысли исподволь вернулись к жизни Па­паши МакОгуошера. Мисс Уильяме как-то рассказывала Хоги, что зайдя однажды в кабинет, увидела Папашу МакОгуошера, угрюмо сидящего за своим столом. Он молча глядел в небо, на стремительно пролетающие над фабричными корпусами облака, затем, неловко шевельнувшись, испустил глубокий тяжкий вздох. Мисс Уильяме ис­пуганно замерла, решив, что старик при смерти. «Мисс Уильяме, — произнес он, — немедленно вызовите машину. Велите шоферу подъ­ехать к входной двери, я поеду домой». Мисс Уильяме молча кивнула, и Папаша МакОгуошер откинулся на спинку кресла, сложив руки на животе. Открыв немного погодя дверь кабинета, мисс Уильяме сов­сем встревожилась при виде сгорбившегося за столом хозяина. «Ма­шина у подъезда, сэр, — сказала она, — помочь вам надеть пальто?» Чуть пошатнувшись, старик встал на ноги: «Ой, ой, мисс Уильяме, что я, по-вашему, совсем уже развалина?» Секретарша улыбнулась и мол­ча подала ему пальто. Он неловко сунул руки в рукава, а она аккуратно обдернула на нем пальто и застегнула пуговицы. «Ваш портфель, сэр. Я ни разу не видела вашего нового «кадиллака». Можно я провожу вас до машины?» Старик что-то одобрительно буркнул, и они вместе дошли до лифта и вниз.

Нет, нет, дорогуша, — возразил Хоги. — Просто я немного переутомился, а лишняя предосторожность не помешает. Так что позвоните адвокату и попросите его явиться ко мне завтра в десять утра. А на сегодня все». Он жестом отпустил секретаршу, и она вышла из кабинета, гадая, не овладело ли Хоги МакОгуошером предчувствие близкой смерти или еще какой беды.

К этому времени Хоги заметно полегчало. Нажав кнопку селекто­ра, он вызвал секретаршу: «Зайдите ко мне, мисс Уильяме. — В каби­нет вошла очень деловая на вид молодая женщина и молча присела у края стола. — Пригласите моего адвоката, пусть придет. Пожалуй, мне пора составлять завещание».

Он подошел поближе — туда, где соблазнительно манила к себе чуть приоткрытая Мозесом дверца. Тут она внезапно распахнулась настежь, и его взгляду открылся небольшой постамент черного дере­ва. На нем возвышался отлитый из чистого золота символ доллара, над которым сиял такой же золотой ореол. При виде его оторопелой физиономии Мозес расхохотался. «Это и есть мой святой, мой св. Люкр. Оно конечно, деньги — презренный металл. Так вот, мой свя­той — это доллар чистоганом».

От души посмеявшись шутке, старый Мозес поведал другу исто­рию своей жизни, — как он открыл свое дело в Верхней Силезии, как пользовался доброй репутацией за высокое качество работы, деловую порядочность и низкие цены, и тем же веселым тоном добавил: «И все полетело в тартарары. Пришли русские и все забрали, пустили меня по миру, выгнали из собственного дома, а ведь я был честным челове­ком, не мошенничал и не продавал подделок. Ну, покрутился я туда-сюда, начал без зазрения совести продавать втридорога всякую дребе­день и за это стал уважаемым человеком! Посмотри на меня теперь — у меня свой бизнес, своя фабрика, свой кадиллак и даже свой святой покровитель св. Люкр!» Все еще смеясь, он подошел к небольшому стенному шкафчику в углу кабинета, неторопливо открыл дверцу и так же неторопливо подозвал приятеля: «Kommen Sie hier».

Приятель живо вскочил на ноги и весело заметил: «Не на том ты языке говоришь, Мозес. Теперь тебе немецкий ни к чему, и как канад­ский гражданин, ты должен сказать "Опрокинь-ка рюмочку, дружи­ще"».

«О, мистер Хоги, — встревожилась секретарша, — да на вас лица нет. Может, лучше вызвать доктора Джонсона?»

Дата добавления: 2015-06-04