Наставления безмолвствующим, в сотне глав 5 страница

48) О внимательной и трезвенной сердечной молитве и делании ея.

Молитва, со вниманием и трезвением совершаемая внутрь сердца, без всякой другой мысли и воображения какого либо, словами: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий невещественно и безгласно воспростирает ум к самому призываемому Господу Иисусу Христу, словами же: помилуй мя опять возвращает его и движет к себе самому, так как не может еще не молиться о себе. Но когда он достигнет опытом совершенной любви, тогда всецело воспростирается он к единому Господу Иисусу Христу, о втором (т. е. о помиловании) прияв действенное извещение. (Почему, как говорит другой некто, взывает только: Господи, Иисусе Христе! в сильном любительном расположении сердца).

49) Как святые отцы предали нам говорить молитву.

Почему не все св. отцы предают нам всегда всю произносить молитву, но кто всю, кто половину, может быть, по силе и состоянию молящагося. Так божественный Златоуст предает всю ее возглашать, говоря так: умоляю вас, братие, никогда не оставлять правила молитвы, или пренебречь о нем. Ибо я слышал некогда отцев, которые говорили: «какой это монах, если он небрежет о правиле, или попирает его? Но он должен, ест ли или пьет, сидит дома или путешествует, или другое что делает, непрестанно взывать: Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, помилуй мя! — дабы это поминание имени Господа нашего Иисуса Христа раздражало на брань против врага. Поминанием сим душа, нудящая себя на то, может разыскать в себе все, и худое и доброе: прежде имеет она увидеть внутри, в сердце своем, худое, а потом и доброе. Поминание сие имеет привесть в движение змия, и поминание сие имеет смирить его. Поминание сие может обличить живущий в нас грех, и поминание сие может потребить его. Поминание сие может подвигнуть всю силу вражию в сердце, и поминание сие может победить и искоренить ее мало по малу: имя, Господа Иисуса Христа, исходя в глубину сердца, змия, держащаго пажити ея, смирить, душу же спасет и оживотворить. Непрестанно убо пребудь с именем Господа Иисуса, да поглотит сердце Господа, и Господь сердце, и будут два в едино. Впрочем дело сие не есть дело одного дня или двух, но многих лет и долгаго времени: ибо великий требуется подвиг и многолетний, да извергнется враг и вселится Христос».

И опять: «Нужно запереться в себе, и править умом, и обуздывать его, и всякий помысл и всякое действо лукаваго казнить призыванием Господа нашего Иисуса Христа». Еще: «где стоит тело, там да будет и ум, чтоб посреде между Богом и сердцем ничего другаго не находилось, как средостение, или перегородка, затеняющая сердце, и отделяющая ум от Бога. Если же иной раз что нибудь похитит ум, не надо замедлять в помыслах, дабы сосложение с помыслами не вменилось в дело греховное в день суда пред лицем Господа, когда судить имеет Бог тайная человеков. Упраздняйтеся убо всегда и пребывайте с Господом Богом нашим, пока Он ущедрит вас. И ничего другаго не ищите у Господа славы, кроме одной сей милости: ища же милости, ищите ея с сердцем смиренным и умиленным, и с утра до вечера вопийте, а если можно, то и всю ночь: Господи, Иисусе Христе, помилуй мя, и понуждайте ум свой на это дело до самой смерти. Ибо великаго понуждения требует дело сие, потому что узки врата и тесен путь, вводящий в живот, и одни нудящие себя входят в него: ибо таких нудящих себя есть царствие небесное (Мф. 7, 14; 11, 12). — Умоляю убо вас, не отдаляйте сердец ваших от Бога, но внимайте им и храните их всегдашним памятованием Господа нашего Иисуса Христа, пока не укоренится имя Господа внутрь сердца вашего, и оно ни о чем уже другом не станет помышлять, как только о том, да возвеличится Христос в вас».

Прежде же сего св. Златоуста св. Павел в одном из посланий своих сказал: аще исповеси усты твоими Господа Иисуса, и веруеши в сердце твоем, яко Бог того воздвиже из мертвых, спасешися: сердцем бо веруется в правду усты же исповестся во спасение (Рим. 10, 9. 10). И опять: никтоже может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым (1 Кор. 12, 3). Сие — Духом Святым прилагает он в таком смысле: когда сердце восприимет действо Духа Святаго, коим и молится: что есть достояние преуспевших, и тех, кои обогатились действенно возобитавшим в них Христом. — Согласно с этим говорит и св. Диадох: «Ум наш, когда памятию Божиею затворим ему все исходы, имеет нужду, чтоб ему дано было какое нибудь, обязательное для него, дело для утоления его приснодвижности. Ему должно дать только священное имя Господа Иисуса, которым и пусть всецело удовлетворяет он свою ревность к достижению предположенной цели. Но ведать надлежит, что, как говорит Апостол, никтоже может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым. С нашей стороны требуется, чтоб сказанное речение (Господи, Иисусе Христе, и проч.) умом, в себе утесняющимся, непрестанно было изрекаемо в сокровенностях его так, чтобы при этом он не уклонялся ни в какия сторонния мечтания. Которые сие святое и преславное Имя непрестанно содержат мысленно во глубине сердца своего, те могут видеть и свет ума своего (ясность мысли, или определенное сознание всех внутренних движений). И еще: сие дивное Имя, будущи напряженною заботливостию содержимо мыслию, очень ощутительно попаляет всякую скверну, появляющуюся в душе. Ибо Бог наш огнь поядаяй есть всякое зло, как говорит Апостол (Евр. 12, 29). Отсюда наконец Господь приводит душу в великое возлюбление славы Своея; ибо преславное то и многовожделенное Имя, укосневая чрез памятование о Нем ума в теплом сердце, пораждает в нас навык любить благостыню Его безпрепятственно, потому что нечему уже тогда полагать тому препону. И сие — т– есть бисер оный многоценный, который стяжавают, продав все свое имение с неизреченною радостию об обретении Его» (гл. 59). Святый же Исихий мысль свою о сем излагает так: «Душа, воспаривши по смерти на воздух ко вратам небесным, и там не постыдится врагов, имея за себя с собою Христа; но и тогда, как ныне, дерзновенно возглаголет к ним во вратех (Пс. 126, 5). Только до самого исхода своего, да не скучает она день и ночь взывать к Господу Иисусу Христу, Сыну Божию; и Он сотворит отмщение ея вскоре, по неложному божественному обетованию Своему, которое изрек Он в притче о неправедном Судье: ей глаголю вам, яко сотворит отмщение вскоре (Лк. 18, 8), — и в настоящей жизни, и по исходе ея из тела» (гл. 149). Лествичник говорит: «Бей супостатов Иисусовым именем; ибо против них нет более сильнаго оружия, ни на небе, ни на земле» (Сл. 21, 7). В другом месте прилагает он: «Иисусова память да соединится с дыханием твоим; и тогда познаешь пользу безмолвия» (Сл. 27, 61).

50) О том, что не только у св. отцев, но и у св. Апостолов обретаются, тайноводственно изреченныя Духом, словеса священной молитвы сей.

Но не только у сказанных св. отцев и подобных им, найдешь ты словеса священной молитвы, но и еще прежде них, у самых первых и верховных Апостолов Петра, Павла и Иоанна. — Один из них, как сказали мы прежде, говорит: никтоже может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым (1 Кор. 12, 3); другой: благодать и истина Иисус Христом бысть (Иоан. 1, 17), — и еще: всяк дух, иже исповедует Иисуса Христа во плоти пришедша, от Бога есть (1 Ин. 4, 2); предпочтенный же другим ученикам Христовым, на вопрос Спасителя ко всем Апостолам: — кого Мя глаголют человецы быти, — ответил от лица всех, блаженнейшее вводя исповедание: Ты еси Христос, Сын Бога Живаго (Мф. 16, 13. 16). — Почему и после них бывшие, наши славные наставники, и из них особенно те, кои шествовали путем безподъяремной, пустынной и безмолвной жизни, такия изречения, раздробленно и по частям тремя такими столпами святыя Церкви предвозглашенныя, и как божественные глаголы, по откровению Духом Святым предъузаконенные, собрав воедино и одни с другими, с помощью живущаго в них Духа Святаго, прекрасно согласив и сгармонировав, составили священную нашу молитву, нарекши ее столпом молитвы, и последующим за ними предавши — держать ее и хранить в том же виде.

Посмотри теперь, какой в сем дивный чин и какая дивная последовательность, носящая явную печать небесной премудрости! — Один возглашает имя: Господа Иисуса, другой: Иисуса Христа, третий: Христа, Сына Божия, как бы один за другим следуя, и один другаго со вниманием держась, в согласии и сочетании сих богодейственных глаголов. Видишь, как каждый из них берет в конце изречения другаго стоящее речение и его полагает началом своего? — Блаженный Павел сказал: никто не может исповедать Господа Иисуса. Последнее речение: Иисуса берет св. Иоанн и ставит первым в своем изречении: иже исповесть Иисуса Христа. Последнее его речение: Христа в исповедании св. Петра помянуто первым: Ты Христос Сын Бога. Так составилось как триплетная и нерасторжимая вервь, боготворная молитва наша, премудро и разумно сплетенная и сотканная. Так до нас дошла, так блюдется нами, и в том же виде от нас перейдет, к тем, кои будут после нас. Что касается до речения: помилуй мя, прилагаемаго к спасительным словам молитвы, т. е. Господи, Иисусе Христе, Сыне Божий, — то его приложили св. отцы, наипаче для младенчествующих еще в деле добродетели, новоначальных и несовершенных, ибо преуспевшие и совершенные о Христе, каждым из сих воззваний одним: Господи Иисусе; Иисусе Христе; Христе Сыне Божий! или даже только возглашением: Иисусе, довольны бывают, объемля то и лобызая, как полное делание молитвы, и чрез это одно исполняемы бывая неизреченной, всякой ум, всякое видение и всякое слышание превосходящей сладости и радования. — В убеждение и удостоверение в сем полнейшее сладчайший и душелюбивый Господь наш, Иисус Христос, Сын Божий, Коего словеса суть дела и глаголы — Дух и живот, явно возвестил: без Мене не можете творити ничесоже (Ин. 17, 5); еще: аще что просите от Отца во имя Мое, Аз сотворю (Ин. 14, 13. 14).

51) О том, что и новоначальным можно молиться иногда всеми словами молитвы, иногда частию их, — внутри однакож сердца и всегда, и о том, что не надо часто переменять речения молитвенныя.

Можно и новоначальным молиться иногда всеми словами молитвы, а иногда частию их, внутрь впрочем сердца и непрестанно. Ибо, по св. Диадоху, «всегда пребывающий в сердце своем далек от всех красных жизни сей вещей, — и ходя духом, похотей плотских изведывать не может. Поелику же таковый шествие свое совершает в ограждении добродетелями, сии самыя добродетели имея, как бы превратными стражами своего града чистоты; то все козни бесов против него остаются безуспешными» (гл. 57). — Пишет и св. Исаак: «кто ежечасно назирает за душею своею, у того сердце возвеселяется откровениями. Кто зрение ума своего сосредоточивает внутри себя самого, тот зрит в себе зарю Духа. Кто возгнушался всяким парением ума, тот зрит Владыку своего внутри сердца своего» (Сл. 8, стр. 54).

Но при сем не следует часто переменять речения молитвы, чтобы таким частым переменением и перенесением (внимания одного на другое), ум, привыкши к нестоянию на одном и уклонению от него, навсегда не остался неводруженным в себе и потому безплодным, подобно древам, часто пересаждаемым с места на место.

52) О том, что плод внутрь — сердечной молитвы требует долгаго времени подвига и нуждения себя, и что вообще все доброе немалым трудом и временем достигается.

То, чтоб молиться всегда внутрь сердца, равно как и то, что за пределами сего последует, достигается непросто и как случилось, не с недолгим и малым трудом, — хотя и это с некоторыми, по неизреченному смотрению Божию бывает, но требует долгаго и времени, и труда, и подвига, телеснаго и душевнаго, и нуждения себя напряженнаго и продолжительнаго. Ибо, по превосходству дара и благодати, коих чаем мы сделаться причастными, надлежит нам по силе своей приложить и соразмеренные с тем подвиги, и часы или предел того означить, — который, по священным наставникам нашим, есть — извержение из пажитей сердца врага, и действенное вселение в него Христа. Так св. Исаак говорит: «кто желает видеть Господа внутри себя, да напряжется всеусильно очистить сердце свое непрестанным памятованием о Боге, и тако во светлости ума своего всякой час будет он зреть Господа» (Сл. 8, стр. 55). И св. Варсонофий: «если внутреннее делание с Богом не поможет человеку, то напрасно он трудится во внешнем. Ибо внутреннее делание с болезнованием сердца приносит чистоту; чистота — истинное безмолвие сердца; безмолвие сие — смирение; смирение же уготовляет человека в обиталище Богу; силою же возобитания такого изгоняются бесы со страстьми; и бывает тако человек храмом Божиим, полным святости, полным света, чистоты и благодати. Блажен тот, кто, во внутреннейших тайниках сердца созерцая Господа, с плачем изливает пред Его благостию моление свое» (Отв. 210). И преподобный Иоанн Карпатский: «долгий подвиг в молитвах и немалое время потребны для того, чтоб в нестужаемом устроении ума обрести иное некое сердечное небо, где обитает Христос, как говорит Апостол: или не знаете себе, яко Иисус Христос в вас есть; разве точию чим неискусне есте (2 Кор. 13, 5)». — И великий Златоуст: «непрестанно пребывай с именем Господа Иисуса, да поглотит сердце Господа, и Господь сердце, и будет два едино. Но дело сие не есть дело одного дня, или двух, но долгаго подвига и немалаго времени. Ибо много подвигов и времени потребно, да извержется враг и вселится Христос».

53) О молитве сердечной нечистой; и о том, как достигает кто молитвы чистой и непарительной.

От постоянства в употреблении сказаннаго метода или приема к стяжанию чистой и непарительной молитвы, с препобеждением всех к тому препон в помыслах и внешних соприкосновенностях, подвизающийся приходит наконец в навыкновение без нуждения себя молиться истинно, чисто и непарительно, или в такое устроение, в коем ум всегда пребывает в сердце, не с нуждениеми против воли вводим бывая туда чрез дыхание, и тотчас опять выскакивая, но там неисходно с любовию пребывая, и непрестанно моляся. Св. Исихий говорит: «кто не имеет чистой от помыслов молитвы, тот не имеет оружия на брань, молитвы, говорю, той, которая непрестанно действовалась бы во внутреннейших сокровенностях сердца, дабы призыванием Господа Иисуса Христа не зримо был бичуем и опаляем враг, скрытно ратующий» (Гл. 21). И еще: «блажен воистину, кто так прилепился мыслию к молитве Иисусовой, вопия к Нему непрестанно в сердце, как воздух прилежит телам нашим, или пламя к свече». И тут же еще: «солнце, проходя над землею, производит день, а святое и поклоняемое имя Господа Иисуса, непрестанно сияя в уме, пораждает безчисленное множество солнцевидных помышлений» (Гл. 196).

54) О непарительной и чистой сердечной молитве, и раждающейся от нея теплоте.

Та есть и именуется сердечною молитвою — чистою и непарительною, из которой раждается в сердце некая теплота, как поется в псалмах: согреяся сердце мое и в поучении моем возгорится огнь (Пс. 38, 44), — огнь, который Господь Иисус Христос пришел воврещи на землю сердец наших, прежде износившую терние страстей, ныне приносящую духовные плоды благодатию, как говорит Господь наш Иисус Христос: огня приидох воврещи на землю, и что хощу, аще уже возгореся (Лк. 12, 49), — который (огнь) некогда, и Клеопу с бывшим с ним спутником, согревши и разжегши, заставил в изступлении вопиять друг ко другу: не сердце ли наше горя бе в нас, егда глаголаше нама на пути, и егда сказоваше нама Писания? (Лук. 24, 32). Говорит и св. Иоанн Дамаскин в одном тропаре своих к Богородице Пречистой песнопений: «влечет меня к песнопению сердечный огнь любви девическия». – И св. Исаак пишет:»от напряженнаго делания раждается безмерная горячность, распаляется в сердце горячими помышлениями, вновь появляющимися в уме. А сие делание и хранение утончают ум своею горячностию, и сообщают ему видение. — От сей горячности, производимой благодатию созерцания, раждается слезный ток. — От непрестанных слез душа приемлет умирение помыслов и возвышается до чистоты ума, а при чистоте ума человек приходит в видение таин Божиих. — После сего ум достигает до зрения откровений и знамений, как видел Пророк Иезекииль» (Сл. 59, стр. 459 — 60). И еще: «слезы, ударение себя по главе во время молитвы, повержение на землю побуждают сладостную теплоту слез внутрь сердца, и сердце с похвальною восторженностию воспаряет к Богу, взывая: возжада душа моя к Тебе Богу крепкому и живому: когда прииду и явлюся лицу Твоему, Господи (Пс. 41, 3)». (Сл. 69, стр. 508). И Иоанн Лествичник: «огнь (духовный), пришедши в сердце, воскрешает молитву; по воскресении же и вознесении ея на небо, бывает сошествие огня небеснаго в горницу души» (Сл. 28, 45). И еще: «кто есть верный и разумный монах, который теплоту свою сохранил неугасимою, и до самого исхода своего не переставал прилагать огнь к огню, теплоту к теплоте, вожделение к вожделению, тщание к тщанию». — И св. Илия екдик: «когда душа, упразднившись от всего внешняго, соединится с молитвою, тогда молитва, как пламя некое, окружив ее, как огнь железо, делает ее всю огненною. И тогда душа — все таже душа, только бывает неприкосновенною для всего внешняго, подобно раскаленному железу» (Гл. 103). Еще: «Блажен, кто еще в жизни сей таким видетися сподобился; и сам свой бренный по естеству образ видит огненным по благодати».

55) Теплота различное имеет порождение; но та, которая происходит от чистой сердечной молитвы есть самая настояще истинная.

Ведай, что теплота таковая различное и многообразное имеет в нас порождение и пребывание. Это явно из изложенных изречений святых отцев, но не смеем сказать, что — и из самаго дела (опыта). — Из них наиподлиннейшая теплота есть та, которая приходит от чистой сердечной молитвы, с нею всегда пораждается, возрастает и в существенном просвещении субботствует, т. е. существенно просвещенным, по свидетельству отцев, делает человека, так себя имеющаго.

56) Какое непосредственное действие теплоты сердечной.

Сия теплота непосредственно отгоняет все, что препятствует совершенным образом совершаться первейшей чистой молитве. Ибо огнь есть Бог наш, и огнь поядающий злокозненность бесов и страстей наших. Св. Диодох говорит: «когда сердце с жгучею некоею болью принимает бесовския стреляния, так что боримому думается, будто он носит самыя стрелы, — это знак, что душа стала ретиво ненавидеть страсти. И это есть начало очищения ея. Ибо если она не потерпит великих болей от безстыдства греха, то не возможет потом богатно порадоваться и о благотворности правды. После сего желающий очистить свое сердце, да разгорячает его непрестанно памятию о Господе Иисусе, имея это одно (т. е. чтоб памятовать Господа) предметом богомыслия и непрестанным духовным деланием. Ибо желающим сбросить с себя гнилость свою не так следует вести себя, чтоб иногда молиться, а иногда нет, но всегда должно упражняться в молитве с блюдением ума, хотя бы жил далеко негде от молитвенных домов. Ибо как взявшийся очистить золото, если хоть на короткое время оставит горнило без огня, делает, что очищаемая руда опять ожестевает; так и тот, кто иногда помятует о Боге, а иногда нет, что, кажется, что кажется приобретает молитвою, то теряет пресечением ея. Но мужу, любителю добродетели, свойственно всегдашнею памятию о Боге потреблять земляность сердца, чтоб таким образом при постепенном испарении худа под действием огня благаго памятования, душас полною славою совершенно востекла к естественной своей светозарности» (гл. 97). Вот каким образом ум, безпрепятственно пребывая в сердце, молится чисто и без блуждения, по слову святаго, который говорит: «огда бываетчистая и неблуждательная молитва, когда ум блюдет сердце, во время молитвы». Пишет и св. Исихий: «тот подлинно истинный монах, кто держит трезвение, и тот есть истинный трезвенник, кто в сердце монах (у кого в сердце только и есть, что он да Бог)».

57) О вожделении Господа и расположении к Нему, кои раждаются от теплаго внимания и молитвы.

От таковой молитвы, теплой и со вниманием, т. е. от чистой молитвы раждаются в сердце вожделение, божественное раположение и любовь ко всему памятуемому Господу Иисусу Христу, как написано: отроковицы возлюбиша тя, привлекоша тя (Пес. Пес. 1, 2). И еще: уязвлена есмь любовию аз (Тамже 2, 5) И св. Максим говорит: «все добродетели содействуют уму в божественном расположении, более же всех чистая молитва: ибо чрез нее к Богу воспаряя бывает он вне всего».

58) О слезах сердечных; и еще о божественном вожделении и расположении.

Из такого сердца источается почасту и слеза, очищающая и утучняющая, а не истощающая и изсушающая обогатившагося сим. Ибо сие последнее бывает от страха божественнаго, а то первое — от божественнаго расположения, при сильном и неудержимом вожделении и возлюблении приснопамятуемаго Господа Иисуса Христа. В восторге приведенная сим, душа вопиет: «усладил Ты мене вожделением, Христе, и изменил божественным Твоим расположением». И еще: «весь еси, Спасе, сладость, весь еси желание и вожделение, весь еси ненасытен, весь красота недомыслимая». — И с Павлом, проповедником Христовым, взывает: любы Божия обдержит нас (2 Кор. 5, 114). — Кто ны разлучит от любве Божия? скорбь ли, или теснота, или гонение, или глад, или нагота, или беда, или меч? — Известихся, яко ни смерть, ни живот, ни Ангели, ни начала, ниже силы, ни настоящая, ни грядущая, ни высота, ни глубина, ни ина тварь кая возможет нас разлучити от любве Божия, яже о Христе Иисусе Господе нашем (Рим. 8, 35. 38. 39).

59) Увещание — не искать ничего, что выше меры; и — еще — руководство относительно непрестаннаго сердцем памятования Господа нашего Иисуса Христа.

Да сподобиться желающий сего и того, что после сего бывает, — о чем теперь неблаговременно говорить, — пусть строго держится следующаго правила: «не ищи прежде времени того, что будет в свое ему время: ибо и доброе не добро, если не добре делается». — И по св. Марку: «не полезно прежде делания первейших дел, знать о вторых: ибо знание без делания надымает, а любовь созидает, потому что все терпит» (1 Кор. 5, 1). — Всемерно надо стараться, и всегда подвизаться о том, чтоб, как сказано, памятование Господа Иисуса Христа непрестанно носить во глубине сердца, — во глубине, а не вне и не сверху, — как говорит и об этомтот же св. Марк: «если полною духовною надеждою не откроется внутреннейшее сокровенное вместилище сердца нашего, то нельзя верно узнать живущаго там и увидеть приняты ли наши словесныя жертвы или нет».

60) О теплой ревности, о божественном в нас явлении, и о существенном просвещении благодати.

Ибо таким образом ревнитель о совершенстве в духе удобно отклонится не от дел только лукавых, но и от помыслов страстных и от мечтаний неподобных, как написано: духом ходите и похоти плотския не совершайте (Гал. 5, 16). И не только это, но и от всякаго вообще помысла и от всякаго мечтания отступит он, как попаляющий и потребляющий горячею своею о добродетели ревностию всякое лукавое действо, прежде чувственно и мысленно в нем действовавшее, с началовождями всего злаго злорадными бесами, как говорит св. Исаак: «страшен бесам и вожделенен Богу и Ангелам Его, кто с пламенною ревностию искореняет возращаемое в нем от врага терние». (Сл. 8, стр. 56). — И в такое преуспеяние приидет он, что от сего приимет извещение о любви к нему Божией, и действеннаго сподобится проявления и вселения существеннаго и божественнаго просвещения благодати, и в великом радовании востечет к прежнему, благодатию св. крещения священнодейственно сообщенному нам благородию и сыноположени. духовному. И о сем далее говорит св. Исаак: «это Иерусалим и царство Божие, внутри нас сокровенное, по слову Господню (Лк. 17. 21). Эта область облако есть Божией славы, в которую только чистые сердцем внидут узреть лице своего Владыки» (тамже). Только сам он да не ищет явления Бога в себе, чтоб не принять того, кто воистину тма есть, — и лживо представляется светом.

61) О действах Божеском и вражеском.

Почему, если ум его увидит свет, когда он не ищет его, то пусть не принимает его и не упраздняет, как говорит св. Марк: «есть действо благодати, неведомое младенчествующему о Христе, и есть другое действо злой силы. истине уподобляемое. Хорошо не всматриваться в таковое явление, из опасения прелести, и не проклинать его, из опасения оскорбить истину; но во всяком случае прибегать к Богу, Который Один ведает полезное в том и другом. Впрочем пусть спрашивает имеющаго благодать и силу по Богу научить и разсудить»

62) Об учителе просвещенном и незаблудном.

И если найдет могущаго научить, не потому только что узнал то из Божественнаго Писания, но потому, что и сам блаженно испытал божественное просвещение, — благодарение Богу. Если же нет, то лучше ему не принимать того, но в смирении прибегать к Богу, от искренняго сердца недостойным себя почитая и называя такого удостоения и видения, как сему тайно научились мы благодатию Христовою от языков (уст) нелживых, Духом Святым движимых и вещающих, равно как из богодухновенных Писаний, — а отчасти и из опыта.

63) О просвещении истинном и ложном, т. е. о свете Божеском и лукавом — вражеском.

В некоторых из своих писаний славные отцы наши указывают признаки непрелестнаго и прелестнаго просвещения, как сделал и треблаженный Павел Латрский, когда вопросившему его о сем ученику своему, сказал: «свет силы вражеской огневиден, дымоват и подобен чувственному огню; и когда душа, обуздавшая страсти и очистившаяся от них, увидит его, с неприятностию относится к нему и гнушается им: свет же Духа благаго благ, радостотворен и чист, и приближаясь освящает светом, радостию и тихостию исполняет душу, и делает ее кроткою и человеколюбивою». Тоже говорят и другие.

64) О мечтнании непотребном и благопотребном и как должно относиться к ним.

Как немного прежде помянули мы о мечтании, и о мечтании непотребном, то очень полезно будет, как нам кажется, и еще, сколько сможем, поговорить и о нем, и о всяком вообще мечтании. Ибо очень много противится оно проклятое чистой седечной молитве, и единичному неблуждающему деланию ума. Почему божественные отцы часто очень говорят о нем и против него. Многообразное, как баснословный Дедал, и многоглавое как Гидра, это мечтание есть как бы мост какой для бесов, как сказали отцы, чрез который проходят и переходят эти убийственные нечестивцы, общаются некако и смешиваются с душею. и соделовают ее ульем трутней, — обиталищем безплодных и страстных помышлений. — Таковое мечтание надобно отметать в конец, — если иной раз не хочешь, — ради покаяния и сокрушения, плача и смирения, особенно же ради посрамления нелепаго мечтания, — привлечь и противовозставить мечтание благолепное, и смешав то с этим, и чрез сие устроив брань против того, поразить его, как безчестное и безстудное, и возторжествовать над ним. Действуя так, ты не вред какой себе причинишь, а напротив большую получишь пользу от того, что с непогрешимым разсуждением устрояя дела свои, нелепое мечтание будешь упразднять благолепным, и на смерть поражать врагов их же оружием, как некогда божественный Давид Голиафа (1 Цар. 17, 49).

65) Не только непотребное, но и благопотребное мечтание неуместным признано святыми отцами в чистой молитве и в умном делании простом и единичном.

Такое впрочем борение свойственно младенцам еще, или новоначальным. Преуспевшие же при долголетнем подвиге, всякое вообще отметают мечтание и непотребное и благопотребное, так что и следа его не остается. Как воск тает от лица огня, так оно разсеявается у них и исчезает под действием чистой молитвы, ради простаго и безобразнаго привержения ума к Богу, предания себя Ему и преискренняго с Ним соединения. — Св. Исихий говорит: «всякой помысл воспроизводит в уме образ какого либо чувственнаго предмета: ибо Ассирианин (враг), будучи сам умною силою, не иначе может прельщать, как пользуясь чем либо привычным для нас, чувственным» (гл. 180). — И опять: «Поелику всякий помысл входит в сердце чрез воображение чего либо чувственнаго (чувственное же мешает умственному); то божественный свет Божества тогда уже начинает осиявать ум, когда он упразднится от всего и сделается совершенно безвидным (никакого вида и образа не представляющим). Ибо светлость оная проявляется в чистом уже уме, под условием оскудения его от всяких помышлений» (гл. 89). Тоже и Василий Великий: «как не в рукотворенных храмах живет Господь, так и не в воображениях каких и мысленных построениях (фантазии), — кои представляются (вниманию) и как стеною, окружают испортившуюся душу, так что она силы не имеет чисто взирать на истину, но все еще держится зерцала и гаданий». — И божественный Евагрий: «Бог там пребывающим признается, где познанным имеется; почему чистый ум и называется престолом Божиим, Помышление о Боге не обретется в помышлениях, печатлеющих ум образами, но в помышлениях не печатлеющих. Сего ради молящемуся надлежит всячески отдалять от себя помышления, печатлеющия в уме образы». — И св. Максим в пояснениях на великаго Дионисия говорит: «иное есть мечтание и иное помышление, или мысль. Оне производятся разными силами и свойствами движения разнятся: ибо мысль есть действие или произведение ума, а мечтание — плод страсти, напечатление образа, представляющаго нечто чувственное, или как бы нечто чувственное. Почему никакое мечтание не должно иметь места в отношении к Богу; ибо он паче ума все превосходит». — И Василий Великий: «ум, неразсеявающийся по внешним предметам и чувствами не носимый по миру, возвращается к себе самому, от себя же восходит к помышлению о Боге, и оною красотою облиставаем будучи, забвение приемлет о самой природе». — Сие ведая и ты, каждый час, с Божиею помощью, понуждай себя, безмечтанно, без воображений и образов, молиться чисто всем умом, всею душею и всем сердцем. — О сем говорит и св. Максим:

66) Об уме, душе и сердце — чистых и совершенных.

Об уме чистом: «Чистый ум тот есть, который, избыв от неведения, осиявается божественным светом».

Дата добавления: 2015-06-04