Рождение и первый год жизни

Как только женщина чувствовала приближение родов, она удалялась в особое, специально приготовленное для нее помещение, в котором пол был устлан мягкой рисовой соломой и мягкими тряпицами. Комната протапливалась, и в ней зажигался яркий свет. Для принятия родов выбирали наиболее теплую часть комнаты. Роженица обычно была одета в черную юбку. Чаще всего роды принимала свекровь, но если ее не было, для такого важного действа приглашали наиболее уважаемую и опытную бабушку. В комнате роженицы все было приготовлено не только для родов, но и для «кормления» бабушки Самсин, считающейся покровительницей рожениц. Женщины, прислуживающие при родах, располагали тело роженицы в полулежащем положении. Ее усаживали на согнутые колени с обращенными назад ногами, причем полностью сесть ей не давали, а держали в приподнятом состоянии. Роженица нагибала голову вниз, вытягивала руки вперед и раздвигала колени. Повивальная бабка во время родов обвивала роженицу сзади руками за живот, чтобы удержать ее в таком положении, которое, как считалось, должно было облегчить страдания. Все прислуживающие при родах ободряли роженицу словами.

Если ребенок в семье первый или в случае, если роды обещали быть сложными, прибегали к разного рода заклинаниям и заговорам. Одним из самых распространенных видов заговора является прикладывание к телу роженицы различных предметов. Наиболее ценными оберегами рожениц являлись одежда и имя мужа: к ступням роженицы прикладывали клочки бумаги с именем мужа, или ее накрывали одеждами мужа. Известно, что мать прославленного корейского буддийского наставника Вонхё (617–686), «будучи на сносях, переходила в полнолуние долину и разрешилась от бремени под необычным каштановым деревом. Само собой, она не могла идти дальше. И тогда она развесила на ветвях одежду мужа и провела под нею ночь».

Кормление роженицы происходит особым образом или особой пищей. Если первые роды протекали особенно сложно, муж ходил к ближайшему ручью и набирал полный рот воды, а затем возвращался домой и передавал воду своей жене изо рта в рот. В преддверии родов делали отвар из стеблей гречихи. Иногда роженице давали специальную смесь, изготовленную из сырого куриного яйца, смешанного с кунжутным маслом.

Находящиеся в это время в доме члены семьи, которые не участвуют в принятии родов, стремясь помочь роженице, совершают различные действия, наполненные символическим смыслом разрешения от бремени и сокращения влияния злых духов: вынимают ящики из мебели и кладут их на пол, а также меняют местами обувь (справа налево), которая находится на пороге дома, и выворачивают наизнанку носки 버선 [посон]. Как правило, после благополучных родов молодой матери давали отведать яств со «стола бабушки Самсин». Особенность стола заключалась в том, что не подавали мясо. В первые дни мать питалась исключительно рисом и супом из сушеных водорослей 미역 [миёк].

Важным действием после появления ребенка на свет является обрезание пуповины и ее сохранение. Корейцы до сих пор особенно бережно относятся к сохранению плаценты. Автору не раз приходилось слышать о том, что небольшой кусочек плаценты хранится в квартире в специальном потайном месте. Пуповину обычно обрезали специально для этого приготовленными бамбуковыми ножницами или нитью. При обрезании пуповины металлическими предметами не пользовались. Пуповину обрезала обычно женщина, принимающая роды (повивальная бабка или свекровь). Иногда пуповину перекусывали. Обычно это делал муж роженицы. После этого пуповину заворачивали в чистую солому или бумагу и относили в потайное место, после этого ребенка насухо вытирали. Ребенка мыли только на третий день после рождения в теплом отваре полыни.

Различные манипуляции с пуповиной начинали предпринимать по прошествии трех дней после рождения: ее клали в небольшой глиняный сосуд, накрывали крышкой и зарывали в землю, опускали в воду или сжигали. Существовало суеверие, что если крышку закрыть недостаточно плотно, в нее могут проникнуть различные насекомые и повредить пуповину, от чего на теле малыша появятся гнойные прыщи.

На третий день после родов соломенная подстилка, на которой происходили роды, убиралась и заменялась обыкновенной циновкой. В этот день роженица могла совершать очередное поклонение бабушке Самсин — наливала чашу воды и, зачерпывая ее горстью, выливала на землю, при этом просила, чтобы в груди было много молока.

После рождения ребенка на ворота дома сразу же вывешивалась сплетенная из соломы веревка 금줄 [кымчжуль]. Это должно было указывать на то, что в этом доме роженица и вход в него посторонним запрещен.

Само название веревки кымчжуль происходит от сочетания древнекорейского слова 금 [кым] со значением «дух» и 줄 [чуль] — «веревка».

Для увеличения эффективности оберега при его изготовлении проделывали определенные манипуляции: веревку кымчжуль плели в левую сторону из двух пучков соломы, с которой собран весь рис.

Если в семье рождался мальчик, то в веревку вставляли кусочки древесного угля и маленькие высушенные красные перцы, если девочка— кусочки древесного угля и белые клочки бумаги. Красный цвет считается цветом силы ян и защищает от злых духов, а черный цвет древесного угля — инь, уголь способен впитывать злые силы.

Считается, что красный цвет перца и его жгучий вкус должны остановить духов. Кусочки белого льна и белой бумаги, вплетенные в соломенную веревку кымчжуль, символизируют монеты. Как известно, деньги часто рассматриваются как эквивалент силы человека. Именно поэтому соломенная веревка с вплетенными в нее кусочками белого льна и бумаги в традиционной Корее считалась предметом особой магической силы. Кусочки древесного угля также вплетаются в соломенную веревку кымчжуль. Это связано с представлениями о том, что с помощью древесного угля можно разжечь огонь, которого боятся злые духи.

Бывало, в соломенную веревку вплетали веточки сосны. Как известно, сосна — вечнозеленое морозостойкое дерево, и ее хвоинки остаются зелеными в лютые морозы. Именно поэтому сосна традиционно рассматривалась как символ жизненной силы, и ее ветки использовали в качестве оберега от злых духов. Иногда вместо веточек сосны в веревку кымчжуль вплетали стебли бамбука и бамбуковые листья, символический смысл которых — несгибаемость, жизненная сила и твердость. Наряду с сосной и бамбуком вплетаются также веточки с восточной стороны молодого дерева персика. У дерева персика цветы появляются раньше листьев, поэтому считается, что оно обладает силой ян, способной оберечь от злых духов.

В течение трех недель доступ к роженице был ограничен. В течение целой недели после родов никто из домашних, кроме помогающих женщин, не имел права входить в комнату роженицы. Затем в конце каждой недели совершали поклонения бабушке Самсин: на невысокий столик выставляли три чаши с рисом, три чаши с супом из водорослей и одну большую чашу с чистой колодезной водой, вычерпанной на рассвете. В конце первой недели просили, чтобы ребенок рос в безопасности. В этот день принимали близких родственников (бабушку и дедушку) и на ребенка впервые надевали одежду. Это была кофта без воротничка. В конце второй недели ребенка переодевали в одежду с воротничком, и роженицу впервые навещали замужние родственницы и пожилые женщины из соседних семейств. В конце третьей недели, то есть через 21 день, совершали очередное поклонение бабушке Самсин. В этот день уже все желающие (родственники, соседи, знакомые) приходили к роженице. Они приносили подарки, которые обычно состояли из одежды и пищевых продуктов.

На 21-й день после родов снимали запретительную веревку кымчжуль. У корейцев число 21 является сакральным. Его упоминание можно встретить в корейском мифе о Тангуне — основателе Кореи. За 21 день («трижды седьмой день») медведица превратилась в женщину.

Большое торжество устраивали на сотый день после рождения ребенка с приглашением обширного круга знакомых.

Однако самым большим праздником в семье было празднование первого дня рождения ребенка — 돌 [толь]. Подготовка к празднику начиналась с раннего утра, в ней принимали участие как родственники, так и соседи. Женщины, руководимые старшей в семье — как правило, это была мать отца ребенка, — готовили кушанья. Ребенка одевали в красивый разноцветный костюм 돌빔 [тольпим], который представлял уменьшенную копию костюма взрослого человека. У мальчиков он состоял из кофточки 저고리 [чогори], штанов 바지 [пачжи] и халатика 두루마기 [турумаги], у девочки — из кофточки 저고리 [чого-ри] и юбки 치마 [чхима], а также штанишек9. Иногда и мальчикам, и девочкам подвязывали широкий поясок с вышитыми на нем благопожелательными иероглифами.

На этом празднике особое внимание придавалось обряду узнавания будущего ребенка. Этот обряд обычно проводили на женской половине дома. На широкой терассе мару выставляли небольшой низкий столик. Сначала на него клали различные яства: тонкую длинную лапшу 국수 [куксу], рисовые пирожные떡 [тток], изготовленные из клейкого риса, кашу из красных бобов, плоды ююбы и разные фрукты (яблоки, хурма, груши и др.) Все эти предметы символизировали долголетие, здоровье и защиту от несчастий и злых духов. Затем на столик или рядом с ним выкладывали различные предметы. Если это был мальчик, то набор предметов мог быть следующим: книжка, кисть, модель лука, монетка; если девочка, то вместо кисти, книги и модели лука выкладывали приборы для шитья: ножницы, иголку, наперсток. В зависимости от того, что ребенок выбирает, старались определить, кем он станет в будущем. Этот праздник сохранился не только на Корейском полуострове, но и в среде корейцев, проживающих в Центральной Азии. После проведения праздника родители ребенка раздавали всем гостям рисовые пирожные и получали подарки: нити или кольца.

Имя дается почти сразу же после появления на свет. На протяжении жизни у корейца было несколько индивидуальных имен. Первое имя — 아명(兒名) [амён] — «детское имя» давалось отцом или дедом. Его смысл мог быть связан с какими-нибудь событиями, предшествующими рождению. У корейцев, например, широко распространены сведения о том, что детское имя выдающегося военного, политического деятеля конца эпохи Корё (918–1392) Чон Мончжу (정몽주 (鄭夢周)) было 몽란 (夢蘭) [моннан] — «Приснившаяся орхидея». Это было связано с тем, что его матушке в период беременности неоднократно снились орхидеи, что, как мы уже говорили, является предзнаменованием того, что родится мальчик. Со вступлением в брак «детское имя» заменялось другим, официальным именем совершеннолетнего — 관명 (冠名) [кванмён]. Это имя давалось человеку после прохождения им обряда совершеннолетия, называемого 관례(冠禮) [квальле] (досл. «обряд надевания шапки»). Таким образом, понятие кванмён можно перевести как «имя, данное после прохождения обряда надевания шапки». Также существовало имя 자(字) [ча] («дополнительное имя») — имя-прозвище, под которым молодой женатый мужчина известен в кругу своих родственников и близких друзей, 호(號) [хо] («почетное имя», псевдоним) — имя-псевдоним, которое брали люди, занимающиеся литературной, научной деятельностью, а также ступившие на путь государственной службы.

Дата добавления: 2015-07-02