CARGOS EPTI 8 страница

Близнецы были ошарашены и напуганы. Я раскрыла их тайну и рассказала о том, о чем они даже сами не догадывались. Они в какое-то мгновение поняли, что именно в моих руках их дальнейшая судьба. Хотя и я понимала, что если эти идиоты решат выкинуть какую-то глупость, мне нечем будет ответить на нее. Да, я блефовала и считала, что все карты у меня на руках.

– Кто вы такая? – дрожащим голосом произнес Игорь.

– Я та, кто обеспечит вашу дальнейшую беззаботную жизнь, – сурово ответила я. – Мне не нужна ваша фигурка. Так как, отняв ее, я не была бы уверена, что смогу использовать ее силу в полной мере. Именно потому, мне нужны ее хозяева. И я готова дорого заплатить за оказанную мне услугу. Итак, вы согласны?

Близнецы думали недолго и в итоге согласились, все же попросив никому не раскрывать их секрета. На что я вновь рассмеялась, а после уверила, что мне нет нужды раскрывать того, что еще может мне пригодиться в будущем.

После мы приступили к оговору всех подробностей. И пока я говорила близнецы успели сделать себе кофе, а передо мной поставили грязную чашку с чаем, к которой я даже не прикоснулась.

– Этот юноша, – я указала на фотографию с моим сыном, – ваша цель. Вы должны будете оживить его в качестве сосуда для моего послания. Он умрет через неделю, максимум через полторы в Соединенных Штатах Америки, потому советую поднять английский язык, если до этого вы его не знали. Вот адрес морга, в который привезут его тело, – и я достала листок бумаги с написанным на нем адресом, протянула Игорю.

– А чего так далеко? – спросил так и не названный брат. – Разве нельзя было выбрать кого-нибудь здесь, в Москве? Это ведь намного ближе.

– Кажется, условия здесь ставлю я, – серьезно произнесла я, буравя взглядом второго брата. – Он – идеальная кандидатура для моей цели. И если я сказала, что вы должны создать сосуд с посланием из него, значит так и должны будете поступить. Вам ясно?

– Да, – ответил за обоих Игорь. – А в смысле он умрет через неделю или полторы? Вы убьете его? Или это придется сделать нам? – на лице Игоря четко читался некий страх.

Я улыбнулась.

– Мальчики, давайте скажем так, вы умеете создавать големов, а я умею видеть будущее. Сойдет такой ответ?

– Сойдет.

– Советую вам оставить около ста тысяч наличными, на ваши нужды и все такое. На остальное оформите визы в срочном порядке, если понадобится, дадите взятку, а также купите билеты до Нью-Йорка. Остальное советую перевести на банковскую карточку, чтобы возникло меньше проблем. Но это просто мой совет.

– А когда мы получим остальные деньги, ну, после того, как дело будет сделано? – заговорил не названный близнец.

– Поверьте, если у вас все получится, я узнаю об этом и к вам наведаются мои люди с вашим честно заслуженным гонораром, – произнесла я и потянулась к сумочке, доставая пачку сигарет с зажигалкой. Это была моя слабость, когда я лично наведывалась в это время. Никак не могла отказать себе в парочке сигарет. – У вас здесь можно курить?

Игорь сначала было хотел мотнуть головой, якобы говоря, что нет. Но после лично поднялся и открыл окно. Я закурила, попутно рассказывая дальше и стряхивая пепел в чай, что поставили передо мной.

– А теперь слушайте меня внимательно или записывайте если хотите, хотя не советую этого делать. Вы должны понимать, что это строго конфиденциальная информация, мальчики, – те согласно закивали головами. – Вы должны будете заложить в сосуд три простые вещи: первое, сосуд должен стать частью Консорциума; второе, сосуд должен уничтожить Консорциум; и третье, сосуд должен принести вам фигурку морской звезды. Вы запомнили?

– А что такое Консорциум? – спросил Игорь.

– Это те люди, с которыми у меня возникли конфликтные отношения, большего вам знать не нужно. А на счет морской звезды. Поверьте, даже если у вас появится соблазн воспользоваться этой фигуркой, я узнаю об этом. В лучшем случае, она попросту не покорится вам. В худшем, уничтожит вас, будто вас никогда и не было. Потому слушайте и запоминайте: как только получите фигурку морской звезды, храните ее так бережно, как только сможете, чтобы после передать ее мне лично в руки. За это, кстати, вы получите еще один гонорар, который обговорим при следующей встрече.

– А когда мы сможем увидеться вновь?

– Как только к вам в руки попадет морская звезда, – твердо произнесла я. – А теперь повторите послание, которое вы должны будете заложить в сосуд!

– Первое, стать частью Консорциума, – в один голос заговорили близнецы. – Второе, уничтожить Консорциум. И третье, принести нам фигурку морской звезды.

– Все верно, мальчики, – улыбнулась я и встала со стула, бросив окурок в кружку с чаем. – Надеюсь вы не наломаете дров, ведь от этого дела зависит ваша дальнейшая судьба. Удачи вам и до следующей встречи!

Я вышла за дверь, захлопнув ее за собой. И тут же услышала голос Игоря:

– Димка, братишка, не важно насколько эта женщина повредилась рассудком, зато теперь мы наконец-то богаты!

Я фыркнула себе под нос, но сдержалась, чтобы не вернуться обратно и не доказать, что рассудок у меня вполне на месте. Ведь я прекрасно знала, что эти братья-близнецы выполнят свою часть сделки. А ведь алчность – это один из смертных грехов…

* * *

Вне времени и пространства. База Консорциума.

– Я не знаю, какого черта ты прибыла сюда, Дама, но это может плохо сказаться как на тебе, так и на Главе! – воскликнул Король, как я только прошла сквозь линзу. Именно это стало его приветствием спустя все эти годы.

– Я тоже рада тебя видеть, Король, – съязвила я. – А ты все такой же, даже не постарел. Стройный, мускулистый. Держишь себя в форме? И да, кстати, я слышала у вас теперь новая Дама, потому зови меня по имени. Надеюсь не забыл его? Но все же напомню: Регина Малой.

– Ты пришла чтобы поговорить об этом? О твоем приходе, кроме меня, Туза и Главы никто не знает и лучше бы никому и не знать.

– А где же этот коротышка Туз?

– И ему на глаза лучше тоже не попадаться, – коротко ответил Король, провожая меня по коридору, ведущему на улицу из лаборатории, где располагались устройство по созданию или перенаправлению линз. – Он объявил комендантский час и следит за тем, чтобы никто тебя не увидел здесь, Регина.

– Ты, как всегда, такой обходительный, Король.

– Прошу, давай помолчим. Все же ты пришла говорить не со мной.

– Хорошо.

Мы вышли на площадь, вымощенную булыжником. С тех времен, как я была здесь в последний раз, очень многое изменилось. Зданий стало больше, что теперь база Консорциума больше походило на небольшой городок, нежели чье-то поместье с парой домиков. По сторонам были аккуратные газончики с небольшими декоративными деревьями. Не военная база, а парк отдыха какой-то.

Впереди показалось все то же неизменное строение, внутри которого засел Люциус. Хотя, чего это я? Не строение, а почти дворец, пусть и всего имеющий два этажа, да чердак с крышей. На улицах было пусто и даже как-то тоскливо. Солнце давно зашло по меркам здешнего времени и улицы освещались лишь редкими фонарями.

Мы подошли к самому сердцу базы Консорциума, нас встретили монолитные двери из тяжелого дуба с окантовкой из золота. Люциус всегда любил некое подобие безвкусной роскоши. Это я запомнила навсегда, но даже в этом чувствовалось что-то милое, греющее душу чувство.

Король открыл мне одну створку и встал, освобождая проход.

– Дальше ты пойдешь одна, – произнес он. – Я буду ждать тут, как закончите.

Я вошла внутрь и быстро взбежала по массивной лестнице, что располагалась в холле. Попутно отметила громадную люстру из хрусталя. И вот я оказалась на втором этаже, в начале длинного коридора, стены которого были в нижней части были обиты деревянными панелями, а в верхней атласными тканями багрового цвета. Здесь он все-таки сменил обстановку с моего прошлого визита.

И даже спустя столько времени коридор казался безумно длинным, даже в голове выстраивался парадокс, что снаружи здание не могло быть настолько длинным, как этот коридор. Тем не менее я добралась до заветной двери и постучала.

– Входи, Регина, – послышался хриплый голос Люциуса.

Я толкнула дверь и вошла внутрь. Люцифер сидел ко мне лицом, и я тут же заметила, как он постарел, даже будучи Арком. Прозрачная кожа покрылась пигментными пятнами, а на лице появились морщины, свойственные старикам человеческого происхождения. Он был одет в костюм, а на пальцах в свете ламп и огня из камина сверкали перстни.

– Присаживайся, дорогая Регина, – произнес он и улыбнулся. – Ты уже не та девушка, что я видел ранее, но та женщина, с которой я познакомился впервые. Для тебя ведь это уже произошло? Извини за мои манеры, ты прекрасно выглядишь и не слушай старика.

– Да, Люцифер, я уже встречалась с тобой в твоей молодости, – я села в кресло напротив него. Рядом в отверстии в стене находился аквариум, в котором плавало несколько золотых рыбок. – Ты сильно постарел. Это все действие морской звезды сказывается?

Он устало кивнул и откинулся в кресле.

– Ты не против, если я приглушу свет? Он жжет мне кожу.

– Не против, – произнесла я и Люцифер в ту же секунду подкрутил датчики света прямо у себя в столе. Стало мрачновато. Можно сказать, кабинет теперь освещал лишь свет от огня, что танцевал в камине. И тем не менее его хватало, чтобы я могла отчетливо видеть лицо Люциуса.

– О чем ты пришла поговорить со мной, дорогая Регина?

– Ты ведь и сам это прекрасно знаешь, Люциус, – неловко произнесла я и осеклась. – Мне и всему Объединенному Человечеству нужна фигурка морской звезды.

– Конечно же, я знаю об этом. Но и ты ведь знаешь, что я не могу ее тебе отдать. Это не по силам никому до того момента, пока силы намного могущественнее нас двоих не разрешат мне сделать это.

– О чем ты говоришь? Ты много раз говорил о каком-то предназначении, которого ты так и не достиг. Но время все идет и идет, и ты даже не приблизился к своей цели, – вспылила я. – Дак что же ты ищешь все эти долгие годы? Что?

– Ты не сможешь понять, – спокойно ответил Люциус. – Ты не видела то, что видел я. И не слышала того, что слышал я. Ты никогда не сможешь понять этого.

– Так отдай мне фигурку и мне не придется ничего понимать!

– Не могу, – недовольно ответил он. – Даже если бы хотел, не смог отдать. Пока я жив, фигурка будет служить только мне одному и никому больше. И поверь мне, в ближайшее время я точно не собираюсь встречаться с Пустотой.

Я разозлилась не на шутку.

– Какие силы вообще додумались сделать тебя стражем этой чертовой фигурки? Только извращенный ум мог сделать подобное! Отдать одну-единственную фигурку, от которой зависит сохранность всего человеческого рода, упрямому Арку, который к тому же стал с ней единым целым! Как бы хорошо я к тебе не относилась Люцифер, в такие минуты я желаю твоей скорейшей смерти!

И тут Люциус до хрипа рассмеялся, а после закашлялся.

– Я верю тебе, милая Регина, верю! Но ты должна понять, что Оно не даст тебе сделать это до тех пор, пока мое предназначение не будет выполнено.

– Да какое к черту предназначение? Что ты должен сделать? Из-за твоих выдумок должен погибать весь мой народ? Да ты безумен! – я подпрыгнула с кресла, размахивая руками в порыве гнева.

Люцифер поднялся со своего кресла тоже, смотря на меня недобрым взглядом.

– Не безумнее матери, что воскресила сына, чтобы навредить мне! – прокричал он мне в лицо, и я остолбенела. Слезы сами брызнули из глаз. – Не безумнее! Вспомни, что ты натворила в своих безумных попытках уничтожить все, что я создавал, чтобы добиться моей скорейшей кончины и, наконец-таки заполучить эту злосчастную фигурку. – И он бросил морскую звезду на стол, что та звякнула от удара, прокатилась пару десятков сантиметров и упала.

Я упала в кресло, не в силах сдержать слез.

– Не смей, слышишь меня? Не смей упрекать меня в этом! – сквозь слезы прокричала я.

– Я имею полное право упрекать тебя в этом, Регина, точно так же, как ты смеешь разбрасываться о моей некомпетентности!

– Я лишь желаю спасения своему народу, а Морти… он должен был мне помочь!

– И он уже помог, будь уверена! – вновь закричал Люциус. – Я уже чувствую, как его руки обвили удавку вокруг моей шеи и лишь ждут мгновения, чтобы задушить окончательно! Ведь ты этого хотела?

– Я лишь хочу… спасти людей, – сквозь собственные всхлипы произнесла я, теряя былую удаль и сдержанность.

– И я хочу того же самого, – Люциус вновь сел в свое кресло. – Просто так сложилось, что мы добиваемся одного и того же разными путями. И потому стали врагами друг для друга. Нам больше не о чем говорить с тобой, Регина. Прошу покинуть Консорциум и больше никогда не возвращаться.

Я послушно поднялась и направилась к двери, а потом остановилась.

– В чем твое предназначение, Люцифер? – произнесла я и сама не заметила, как осип мой голос.

– Что? Что ты там говоришь?

Я откашлялась и произнесла снова:

– В чем твое предназначение, Люцифер?

Он задумался, посмотрев на меня и в его глазах читалась усталость и боль.

– Я должен отыскать первопредмет, Регина. Тот, с которого все это и началось. Фигурку человека…

ГЛАВА 9

МГНОВЕНИЕ, КОГДА ВРЕМЯ ОСТАНОВИЛОСЬ

Январь 2015 года. США, Нью-Йорк, Брайтон-Бич, квартира Мортимера на Корбин Плэйс.

Мортимер Малой.

Ренегаты напали на Консорциум и вроде как операция возымела успех, но мне те события дались с трудом. Я каждый раз представлял, что именно моим решением был запущен цикл смертей людей, которых я, вроде как, считал близкими.

Лина. Я, можно сказать, почти что собственными руками убил ее. Я был повинен в ее смерти. Это было тяжело. Тяжело осознавать, что запущенный тобой в будущем поступок изменит тебя в прошлом. С одной стороны, я понимал, что раз для меня смерть Лины уже произошла, то я буду не в силах изменить события в будущем, от которых все пошло. Я понимал это на примере Виктора, которые несколько лет пытался отыскать способ спасти возлюбленную, но так и не спас ее. А с другой стороны, я чувствовал тяжкое бремя вины на своих плечах.

Мне была не под силу эта ноша и я сбежал. Не навсегда, но на время. Сказал Роулинсону, что мне нужно отлучиться и сиганул в линзу, оказавшись в конце 2014 года в родном Нью-Йорке, который и был омрачен плохими воспоминаниями, но все так же оставался знакомым и близким по духу. Хоть половина Америки и была объята оставшимися последствиями вируса Армагеддон, меня лично это никак не касалось. Я снял квартирку на Брайтон-Бич и целых три месяца вел жизнь в образе затворника, лишь изредка выбираясь наружу в поисках еды. Это были тяжелые месяцы самобичевания и морального разрушения.

Я много разговаривал с Наденькой. Она пыталась меня приободрить, утешить, поднять на ноги, рассказывая шутки или угрожая. Но ни что не могло возыметь на меня эффект. Потому разговоры были ни о чем. О смысле жизни и пространственных теориях бытия. Ни к чему другому пока что я был просто не готов.

И все эти месяцы сурок спал, будто пребывая в спячке, даже не желая шевельнуться, дать знать о том, что он помнит обо мне, совершенно ничего. Тишина, объятая одиночеством.

Но в одну ночь мое затворничество закончилось так резко, что я попросту не мог даже этого предугадать. Мне не спалось, и Наденька показывала мне разные забавные видео, над которыми было принято смеяться или хотя бы улыбаться. Я же оставался к ним безъэмоциональным.

– Послушай, а может опять попробуем кототерапию? – отозвалась Наденька, вновь выискивая во всемирной паутине видео с милыми котиками, которых она неожиданно полюбила и изредка даже изъявляла желание хотя бы попробовать почувствовать, какого это, когда у тебя на руках лежит это пушистое чудо. Мне же было все равно.

– Ну ты там, что-нибудь поищи, – конечно отозвался я, чтобы вконец не расстраивать Наденьку, – а я пока что схожу попить воды.

– Заметано, касатик!

Квартирка была у меня маленькая. Небольшой коридор у входной двери, из которого сразу был выход в гостиную, где я на диване и спал, а также двери в ванную комнату и на кухню. Потому, чтобы добраться до холодильника мне не потребовалось и больше двадцати шагов.

В холодильнике я обнаружил недопитую коробку сока, достал и открутил крышку, и уже планировал сделать глоток, как что-то резко и громко просвистело у меня рядом с головой, что от испуга я выронил коробку и та, ударившись об пол, замерла в неестественной подвешенной позиции. Все краски мира превратились в черно-белую гамму. Стрелки на часах замерли и все погрузилось в давящую на уши тишину.

Мои же движения казались мне медленными. Я резко провел рукой перед собой и увидел, как за ней в воздухе идет шлейф. Это не на шутку напугало меня.

После я услышал какой-то стук, исходящий из гостиной.

– Наденька, – произнес я, но мой же голос показался мне лишь отдаленным эхом кого-то другого, кто произнес эти слова. Голос был искаженным, неестественным. – Наденька?

Она не отозвалась.

Я медленно, крадучись направился в гостиную, откуда продолжили издаваться звуки стука. Прислонился спиной к стене, собрался с духом и выглянул.

Посреди черно-белых тонов посреди гостиной сидел тот самый сурок из моих снов, сотканный будто из лучиков света, он переливался и внимательно следил за мной. Покрутил своей головой, изгибая шею, а затем ударил несколько раз задней лапой об пол. Мне сразу стало понятно, кто именно издавал этот стук.

– Дак это все твоих рук… лап дело? – голос опять отозвался неестественным эхом.

Сурок опять изогнул шею и посмотрел на меня, будто оценивал или вовсе намекал на мою недальновидность. Опять ударил лапой об пол. Металлическая фигурка сурка на груди стала ледяной, что обжигала кожу, а после тоже засветилась подобно иллюзорному зверьку.

Я подошел ближе и склонился над зверьком, держа фигурку в руке. Сурок сам приблизился ко мне в одно мгновение и нас отделяло лишь пару сантиметров. Такой пушистый, что казалось даже, что он толстоват. Стоит на задних лапах и так неестественно смотрит, будто не зверек, а самый настоящий человек. Взгляд был не просто умный, а осмысленный.

Он уперся своими передними лапами об мою руку, а после за считанные секунды залез мне на плечи, щекоча меня своими усами. В следующее мгновение он вновь оказался передо мной, но теперь сжимая свою фигурку в своих передних лапах.

И тут послышался голос:

– Время… пришло…

Меня пробил озноб, и картинка перед глазами померкла. Образы стали сменять друг друга так молниеносно, что я даже не мог их различить. И вот картинка остановилась, и я видел все своими глазами, только это был не я, не совсем я. Другой я из другого времени. Я не мог управлять собой, но точно знал, что происходит.

Перед моими глазами был старый заброшенный колодец и там на глубине сидел тот самый доктор Айзек Рид. И я знал, что спасу его, знал, что он еще доставит мне хлопот, но он жизненно необходим для меня и моей жизни. Я увидел его предназначение в моей судьбе.

Это я отправил Рида в Консорциум, чтобы он изобрел препарат, прочищающий охотникам мозги, но на меня этот препарат подействовал иначе. Он позволил мне все вспомнить. Кто я такой и какая судьба меня ждет. После же я видел, что Айзек Рид стал верным помощником мне и моим планам в войне против Консорциума. На этом видения исчезли…

…а им на замену я увидел Роулинсона и мне открылась история знакомства с ним. Я выкопал его полумертвого где-то в лесах Мексики. И опять же это я отправил его в лапы Консорциума, зная, каким союзником он станет в будущем.

Затем передо мной появился Виктор. И я увидел, какое бесчисленное количество раз я являлся ему, направляя на пути и… разрушая его жизнь. Это я был тем человеком, что всучил ему фигурку черепашки и из-за которого он потерял свою возлюбленную. И это был я, кто манипулировал им и всей его жизнью с того самого поворотного момента. А так же я увидел то, что я отправил Виктора, отдав ему фигурку богомола, вместе со своими Ренегатами на базу Консорциума. И именно он передал мне фигурку сурка.

Я стал понимать, что все события, что произошли со мной за все это время – некое подобие петли времени. Все, что со мной произошло – последствия моих же собственных поступков в будущем. Что же я за человек? Зачем все это было нужно?

Но образы не переставали сменяться. Вот я вновь встречаюсь с Ридом для каких-то разговоров. Вот вновь Роулинсон для обсуждения планов. А вот опять Виктор и опять мои наставления ему. Но помимо них были и другие люди. Кого-то я спасал от смерти, кого-то уговаривал пойти со мной и так до бесконечности. Я сам создал эту петлю времени и уже не мог остановиться.

Потом я отчетливо увидел еще один фрагмент. Я спас молодого человека от смерти. Буквально выхватил из лап ученых, что ставили на нем опыты. И тут всплыло его имя – Константин Иневский. Человек-невидимка. Я понимал, что и его тоже я обязан спасти.

Образы стали гаснуть и когда исчезли совсем я почувствовал сурка. Я не мог его видеть или слышать, но отчетливо понимал, что он хотел мне рассказать. И он поделился со мной своей тайной.

Сурок никогда не видел будущего или прошлого. Он сам по себе явление, замкнутое на цикле жизни собственного хозяина. Он не способен предостеречь или показать то, что не мог знать или узнать его хозяин. Его дар – это временная петля жизни хозяина. Он видит, что, когда и где произойдет или может произойти. Он видит цель и ее решение или не решение, но это не будущее или прошлое, – это просто событие, – предчувствие события и мысли о том, как нужно его решить и нужно ли его решать.

А после он сказал мне, что мы с ним единое целое. Что я его единственный хозяин, что я его хранитель. И до самой смерти он будет помогать только мне и никому более. Любой, укравший его, не сможет воспользоваться им. Фигурка станет для него обычным куском металла. А после моей смерти он волен сам выбрать себе нового хозяина. Но я так же понял, что это не понадобится. Он живет в мире с наутилусом, что способен хоть целую вечность продлевать мое существование.

Черно-белые тона спали, и я знал свой дальнейший путь. Сурок подсказал мне, что чтобы не совершить летальной ошибки, я должен закольцевать петлю и иного выхода для нас попросту нет.

Время самобичевания закончилось.

Пора отправляться в дорогу…

ГЛАВА 10

КОРОЛЕВА СЕРДЕЦ

Вне времени и пространства. База Консорциума.

Регина Малой.

Я потеряла обоих сыновей и мужа. Я потеряла все, что было для меня самой жизнью.

Жалкое существование женщины, потерявшей все. Я была такой.

Сначала погиб Найджел…

Они с Морти гуляли рядом с нашим домиком у озера. Их не было так долго, что я забеспокоилась. Сердце матери билось так сильно, будто предчувствовало беду. И беда пришла в мой дом.

По словам полиции Найджела разорвали дикие звери и, что Морти выжил лишь благодаря чуду. Я в чудеса не верила. Никогда не верила. Но смерть моего мальчика ранила меня в самое сердце. Больше года я не могла прийти в себя, и мы с мужем продали этот проклятый домик у озера, от греха подальше.

И с тех самых пор, мой маленький Морти стал замкнут в себе, разговаривал сам с собой и повсюду носил с собой маленькую металлическую фигурку-талисман. Он пытался никогда не показывать ее мне, но в те моменты, когда он спал, а я сидела на краю его кровати и поглаживала по голове, я отчетливо могла разглядеть маленького сурка, что день и ночь успокаивал моего мальчика. Защищал, думала я…

А потом меня покинул мой муж. Сердечный приступ. Никто не мог предугадать этого и помочь ему в минуту слабости. В момент смерти никого не было с ним рядом. И я жалела об этом больше всего. Мы с Мортимером были в гостях у родственников. Мой любимый погиб, лежа в кровати, так и не проснувшись. Он ушел тихо, сказали мне врачи. Он покинул меня во сне.

Я не хотела жить. Я слишком часто задумывалась о собственной смерти, слишком часто задумывалась о суициде, но никак не решалась. Всегда вспоминала спящего в своей кровати моего единственного мальчика, допивала остатки вина, и сама укладывалась спать.

Лишь он единственный, мой Морти, придавал мне сил жить дальше. Бороться ради него. Выживать ради него. Сделать все, чтобы он смог жить дальше. Сделать все!

Но я не смогла…

Только ему стукнуло двадцать и замкнутый юноша, мой любимый сын, не отпускающий из рук этот чертов талисман сурка (из-за чего у нас не раз случались ссоры), покинул родительский дом и отправился в свободное плавание. Я боялась так сильно, что не спала ночами и изводила себя, названивая ему посреди ночи и беспокоясь о его самочувствии. А потом из-за моей опеки мы поссорились вновь. Он перестал разговаривать со мной, а я пыталась сдерживать себя, чтобы не позвонить ему вновь. Получалось у меня это не всегда, но я пыталась, честно пыталась. Сколько слез тогда утекло…

Сколько слез тогда утекло…

Я превратилась лишь в фантом самой себя. Витающее привидение, боящееся показаться на свет. Каждый день превращался в серые будни. А в моей голове всегда висел один вопрос: «Как он там, мой Морти?»

Засыпая, я представляла себе, что у него все хорошо. Он хорошо питается, живет собственной полноценной жизнью. Возможно, у него появилась спутница жизни, о которой я даже не знаю по собственной глупости. Учится, работает, живет и радуется жизни…

Но перед тем мгновением, как провалиться в сон мне всегда всплывали картины мрачные, тяжелые и гнетущие. И каждое утро я просыпалась в холодном поту, хватая спросонок телефон и набирая его номер… а после сбрасывая вызов, зная, что он не ответит собственной матери.

А потом спустя года, я вновь встречалась с ним. Он похорошел. Стал настоящим мужчиной, гордость для матери. Он был добр, светел, чист душой. Но даже тогда я смогла каким-то пятым чувством увидеть тьму, отпечатанную на его жизни. Морти все еще не отпускал от себя фигурку сурка, нося на груди. И только тогда я заметила странное явление. Его глаза…

С рождения у него была гетерохромия: один глаз был зеленым, а другой небесно-голубым. Теперь же оба глаза были голубыми. Я поинтересовалась у него, не носит ли он случаем линзы, чтобы скрыть свой врожденный дефект, на что он резко помрачнел и стал холоден ко мне, вновь закрылся от меня. Сказал, что это не мое дело и вновь покинул меня, даже не дав обещания, что мы увидимся вновь.

И нам уже не было суждено увидиться…

Меня разбудил звонок. Звонили из полиции и сообщили, что моего сына убили, но нужно явиться на осмотр тела, чтобы опознать личность. В тот момент я похолодела и всю ночь не могла сомкнуть глаз. В ту ночь я вновь пролила все слезы, что были. Казалось, что сама жизнь закончилась для меня. Казалось, что все, кто окружают меня – умирают.

На утро я замоталась в платок, пытаясь скрыть свое измученное заплаканное лицо и понеслась к моргу на опознание тела моего последнего сына, Мортимера. Но прибыв на место, я лишь узнала, что мой мертвый сын пропал бесследно…

* * *

– Прошу вас, успокойтесь, – произнес он, обнимая меня. – Я не могу видеть, как такая прекрасная женщина плачет.

Он улыбнулся. И при свете небольшого костра, у которого мы сидели, впервые за последние годы я увидела нечто теплое в этом лице, в этом взгляде, в этой улыбке.

Его звали Артем Новиков…

После всех своих утрат, после всей той боли, что я перенесла, я нашла в себе силы вернуться туда, откуда все началось. В домик у озера, в ту рощу, где погиб мой сын, Найджел. Я нашла то массивное дерево, что в обхвате метров десять и присела возле него, не сдерживая слез. Закрыла глаза в последней мольбе, чтобы Всевышний все же услышал мои просьбы и вернул мне хоть одного из сыновей. Но он был глух. Он не мог помочь мне. И я понимала, что еще чуть-чуть и револьвер, что лежал в моей руке, сыграет последнюю мелодию моей жизни. Понимала, что уже не вернусь и что все это лишь кошмар наяву, от которого я всеми силами хотела избавиться.

И избавилась бы…

Открыла глаза и передо мной прямо в воздухе висело прозрачное окно, что рябило, но казалось осязаемым. Сначала я испугалась, но потом…

– О, спасибо, что услышал меня! Спасибо! – мой взгляд был прикован к небу, будто каким-то всевышним силам было до меня дело.

И, уже не боясь совершенно ничего, я шагнула вперед, прямо в открытое передо мной окно.

Я буквально провалилась в него, не понимая где я, не понимая, что со мной произошло. А потом резкий удар и чувство, что я упала на что-то живое.

– Эй, по тише! – закричал незнакомец, скидывая меня с себя и вскакивая на ноги, достав из-за пояса пистолет. – Мадам, вы кто такая?

Я подняла на него взгляд. Молодой человек лет тридцати, обросший щетиной, в одежде, что уже больше напоминала лохмотья, с повязкой на голове на подобие банданы и тканевым поясом, к которому крепилась кобура. За спиной юноши был рюкзак. Он был крепкого телосложения, а шрамы на руках и теле выдавали из него изрядно помученного жизнью человека, однако справившегося со всеми невзгодами и вышедшим из всех передряг сухим из воды.

– Регина, – произнесла я, еле слышно.

Он наставил на меня пистолет и снял его с предохранителя.

– По-русски, значит понимаешь, – ответил он. – Ты кто такая? Странница? Охотница? Или еще кто?

Дата добавления: 2015-07-02