Групповая работа в Капре

Во время моего пребывания в Исалене я провел пятиднев­ные занятия в Каире, на ранчо Санта Фе, в Калифорнии, неда­леко от Сан-Диего. Там было восемнадцать человек с различной подготовкой. Тринадцать из лаборатории Капра и несколько — из группы Исалена, которую я вел раньше. Мы завладели Капром, весь отель Белл был под нашим контролем, не нарушаемым другими группами, на протяжении целых пяти дней. Я слыхал, что Оскар Ичазо хотел, чтобы каждый принимавший участие в школе на время работы находился на высокобелковой диете. Я с энтузиазмом согласился с таким выбором. Люди, работавшие на кухне, не возражали против сотрудничества с нами. В те­чение пяти дней мы были на диете, состоящей из сыра, мяса, яиц, рыбы и соевых бобов с одним экспериментальным принятием пищи с высоким содержанием углеводов. Я впервые столкнулся с этой диетой в 1936 г., будучи студентом колледжа Калифорнийского Технологического института, на биохимиче­ском факультете, под руководством д-ра Генри Брука, чьей основной работой в те дни было установление дневной потреб­ности в витаминах (минимальной). Чтобы выяснить, что собой представляет состояние при исключении белков, я перешел на испытательную безбелковую диету на шестинедельный период. Это было весьма низкое энергетическое состояние. Мы быстро определили, что в течение двадцати четырех часов был исполь­зован белок собственного тела. В пределах двух часов после принятия белка извне организм переключался с белка собствен­ного тела на белок внешнего источника. Позднее, когда у меня был излишний вес, я также пробовал безбелковую диету и за шесть недель потерял пятьдесят фунтов.

Аналогичная диета была предписана экспедиции на Эве­рест. Благодаря специфическому динамическому действию протеина было решено сделать диету экспедиции высокопро­теиновой, чтобы получить необходимую энергию для противостояния холоду и для постоянной активности.

Каждый из группы согласился делиться всем, что бы ни произошло в промежутках между непосредственными группо­выми занятиями — во сне и т.д.

Мы начали первый сеанс с интенсивного исследования це­лей группы. Пришли к соглашению, что мы постараемся достигнуть интеграции членов в группу, насколько это возмож­но. В первый же день группой были разучены ментации. Многие упражнения, использующие ментации, были проведены таким образом, чтобы каждый член группы знал ментации исчерпыва­юще и сделал их частью себя. Цели ментации были установлены в соответствии с движением вперед всей группы. Каждый про­делывал ментации на своем собственном духовном пути на цель, состоящую в том, что нужно достичь более высокого уровня, чем свой собственный, достичь уровня сверхсамости (Supraself), Высшего «Я» в своем биокомпьютере. Ментации были использо­ваны также в качестве упражнения по развитию идеи неизвест­ного в себе. Затем ментации были проделаны в парных комбинациях. Двоим следовало сесть друг против друга и пройти через ментации, отыскивая свои цели как пары или диады. Цели диады были установлены на уровне метапрограммы так, что член диады в ее пределах помогал бы другому достигнуть более высокого уровня сознания для достижения уровня сверхдиады. Каждый создавал диаду с каждым из остальных, т. е. семнадцать диад для восемнадцати человек. После окончания этого упраж­нения каждый уже хорошо знал другого. Все были полны решимости двигаться в одном и том же направлении.

Потом были проделаны ментации над групповыми целями, преобладавшими над целями индивида и диады. Вся группа дол­жна была двигаться на суперсэлфный уровень, к сверх-Я группы, с метапрограммой для сущностей более высоких, чем группа, чтобы группа могла получить от них помощь.

Используя музыку в качестве первичного стимула, мы приступали к упражнению, в котором составные части болеро размещались в каждом из трех центров: двигательном, центре чувств, и центре мышления. Болеро, в соответствии с Идрис Ша­хом, музыкальное произведение (ред-жанр) суфиев, созданный чтобы вызывать специальные состояния сознания. Ноты средне­го диапазона (мелодия) располагаются в эмоциональном центре в груди. Очень высокие ноты располагаются в интеллектуальном центре в голове. Самые низкие ноты располагаются в двигатель­ном центре в животе.

Большинство в группе справилось с этим упражнением. Позднее делались координированные упражнения, включающие ментации и болеро. Через них мы прошли несколько раз. Скоро они приобрели новое значение, которого мы раньше в них не
видели. Тело начало раскрываться и открывать новые пути мыш­ления. В другом упражнении мы использовали магнитофонное кольцо со словом «cogitate» (обдумывать, размышлять). Мы ложились на пол и слушали cogitate, повторяющееся каждые три четверти секунды в течение 15 минут. Каждый рассказал, что с ним происходило. Большинство слышали альтернативные слова. Трое настаивали, что альтернативные слова были на ленте. Ус­лышав отчеты друг друга и обнаружив, что другие слышали сло­ва, которых не было на ленте, они в конце концов убедились, что эти слова воспроизводил их собственный биокомпьютер. Только один человек показал реакцию страха на этот опыт. Этот страх был снят дискуссией с остальными участниками группы.

Другое кольцо содержало фразу «Глубже и глубже слива­емся я и моя мать». Большая длина предложения и меньшее количество повторений в минуту потребовали большего вре­мени, чтобы услышать варианты, проецируемые в предложении. Вместе с тем оставалось больше времени для того, чтобы прос­ледить психологические изменения как результат прос­лушивания сообщения на разных уровнях. Сообщение было угрожающим, как для мужчин, так и для женщин. Сплавление, растворение в своей биологической матери — это было слишком. Некоторые изменили фразу так, что она уже не озна­чала слияния с матерью. Получалось: «Ее мать и я сливаемся глубоко», т. е. человек отказывался от слияния со своей ма­терью, вместо этого сливаясь с чьей-то еще матерью.

Использовалась и концепция Матери-Земли, слияние с нею казалось более безопасным. Те же, кто сливался с космической матерью, впадали в экстаз.

Некоторые изменили предложение «глубже и глубже сливаемся я и мать» в более короткую форму «глубже и глубже, я и мать», и личность соединяла все в одну корпоративную сущ­ность. Оказывалось возможным «слиться» с биологической ма­терью и насладиться путешествием в полной мере. Те же, кто действительно «сливался» со своей биологической матерью, ста­новились с нею одним, чувствуя, как они вносят ее в голову, но это была вовсе не их мать извне, а собственная концепция ма­тери, которую они отвергали до этого момента.

Все большее число членов группы понимали смысл этого упражнения, обнаруживая, что они обладали внутренними конфликтами, вступали в борьбу с ними и обнаруживали необ­ходимость заняться ими. В дискуссиях группы они обрели уве­ренность в раскрытии этих особых внутренних программ, которые конфликтовали, противоборствовали одна другой. Ис­пользуя эту технику, они оказались способными увидеть весьма независимые системы управления, глубоко скрытые внутри их биокомпьютеров, которые временами овладевали ими без их позволения. По мере того, как ученики начали осознавать про­цессы внутри своих компьютеров в кооперации с группой и делиться операционными данными, их собственный биокомпь­ютер начинал работать совместно с другими людьми. Структура этих процессов начинала проясняться. Почти непроизвольно каждый соединялся с другими членами группы и делился с ними все больше и больше.

С необходимостью вырос некоторый вид метапрограммы в группе как целом, с целью подготовки и движения в направ­лении сверх-Я группы. Каждый должен был быть способным передать свое приобретенное допущение в более открытую систему допущений, систему, которая не задержит продвижения в новое пространство.

Я продолжал изложение моих концепций человеческого биокомпьютера и его работы, включая уровни сверх-Я и сверх­вида. Я утверждал, что собственное «Я», «Мое»,— есть сущность в биокомпьютере.

Для дискуссионных целей мы назвали эту сущность «самометапрограммист». Он работает способом, который оказывает­ся независимым от остального биокомпьютера настолько, насколько это возможно. Сущность, с которой обращаются к другой личности, когда говорят «мы», также является сущно­стью, которая говорит, когда говорят «Я». Эти говорящие сущ­ности встречаются, следовательно, тогда, когда есть уверенность, что это как раз искомый случай. Если есть созна­тельное знание своих собственных процессов, тогда можно ска­зать, что работает самометапрограммист. В человеческом биокомпьютере могут быть и другие независимые системы уп­равления, которые берут верх, и тогда оказывается, что самоме­тапрограммист исчез. Это может случиться в особенно высоких эмоциональных состояниях и при особых стрессовых ситу­ациях. Самометапрограммист может отречься и позволить другим системам управлять своим биокомпьютером.

Это выглядит так, как если бы кто-нибудь еще (из нынешней или прошлой внешней среды) вошел в данный биокомпью­тер и управлял им. Для целей прогресса в духовном смысле необходимо осознавать эти процессы и развить благожелательное внимание к неведомому внутри себя и своего собственного биокомпьютера.

Следующим упражнением была «неограниченная вера». В нем пытаются продвинуться за пределы текущих структур веры, убеждений. Мы слушали магнитофонную ленту, запрог­раммированную на повторение (пять повторений каждый раз), чтобы максимально усилить восприятие. Положение прос­лушивания было — лежа нa полу, в удобной позе, слабый ровный свет. Мы допускали метапрограммирование своего биоком­пьютера.

Дата добавления: 2015-07-02