КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
Книга вторая 16 страница
По-видимому, Оливера совсем не тревожило, что Лоренцо Марчелла предпринял убийственную атаку на его жену. – Я ему сказала, что мы женаты, – сообщила она Оливеру. – Поступай как хочешь, дорогая. Но я тебя уверяю, это не имеет никакого значения, то, что он преследует тебя. Итальянцы – неисправимые волокиты. – А тебя это не трогает? – Ну, конечно, мне не все равно. Но я тебе доверяю. Ты шлешь, как надобно себя вести. Нет, она его не понимала. Он отказывался быть с ней близок по-настоящему, и теперь, когда гораздо более молодой и привлекательный человек с ума по ней сходил, это, по-видимому, его совсем не беспокоило. А суть была в том, что чем больше времени она проводила с Лоренцо, тем больше ей нравилось его общество. Он был настоящий шарлатан, но при этом просто обворожителен. Его самый последний план был таков: Она приезжает в Италию, чтобы осмотреть главную фабрику фирмы «Марчелла». – Мой муж со мной может поехать? – спросила она. Они разговаривали в его офисе на Парк-авеню, правда, этот офис больше напоминал роскошную квартиру. На полу лежали овечьи шкуры, здесь стоял огромный белый стол, такие же огромные кресла и висели леопардовые занавеси. – Вы все время говорите о своем муже, – заметил Лорен-я его до сих пор не видел. Кто он? Расскажите, и я его убью. – Он улыбнулся. Она тоже улыбнулась: – Вы знакомы с моим мужем, Лоренцо. – Знаком? – Я думала, что кто-нибудь уже сказал вам об этом. – Что сказал? – Мой муж Оливер Либерти. Лоренцо посмотрел на нее вопросительно: – Вы, конечно, шутите? – Нет. – Но я вам не верю! – Но к чему мне лгать? – Он слишком для вас стар. – Какое смелое заявление! – Вы молоды, красивы, вы полны жизни. А Оливер? Ну, как это сказать по-английски – он уже не в гору идет, а с горы.
– Необязательно быть молодым, чтобы чувствовать себя полным энергии. А у Оливера удивительный запас жизненной энергии, может быть, больше, чем в нас обоих. – Ну, если так, – вздохнул Лоренцо, – значит, я вас просто украду. Она засмеялась: – Да, вы неисправимы. – Но вам это нравится. Да, приходилось признать, что это так. Лоренцо заставлял ее улыбаться. С ним она чувствовала себя молодой и легкомысленной. Жизнь с Оливером же стала каким-то одним сплошным бизнесом. Пиа родила девочку, чудесную малютку, которую назвали Розмари. Лорен стала крестной матерью, как было условлено. Ей очень нравилось теперь приходить к Пии, брать ребенка на руки и нянчить его. В ней вдруг проснулся материнский инстинкт. И она стала часто думать: если Оливер не спит с ней так, как положено мужу, как же она забеременеет? Шли месяцы, и она стала от него отделяться. Если он не хочет быть с ней близок в обычном смысле слова, пусть совсем к ней не прикасается. Когда же она хотела поговорить с ним на эту тему, он уклонялся от разговора, как будто все это пустяки. «Робертс, ты совершила ошибку. И я их все умножаю». Однажды в субботу вечером она пошла одна в кинотеатр на «Ночной город». Она сидела в темном зале, смотрела на экран, смотрела на Ника. Он был такой красивый. Камера так выигрышно подчеркивала его страстный темперамент. А когда он ложился в постель с Карлайл Мэнн, она закрывала глаза, она просто не могла этого видеть. Давным-давно кончилась их любовь, все прошло, а все равно это стояло у нее перед глазами так ярко, словно это было вчера. Может быть, ей надо было ему перезвонить по его просьбе после званого обеда у Джорджей? А она, вместо того чтобы поговорить с ним, бежала на Багамские острова и вышла замуж за Оливера. Глупая девчонка. Она должна была сначала выслушать Ника. А теперь уже поздно. Ник Анджело стал звездой экрана, и ее вот-вот должны были запустить на орбиту интересов ничего не подозревающей публики.
– Лоренцо приглашает нас поехать в Италию, – сказала она Оливеру. – Я никуда не могу сейчас уезжать, – ответил он. – Я как раз на середине переговоров с очень важным клиентом. – А что это за клиент? – Фирма «Шампанское Ривьеры». – Но неужели ты не можешь уехать на несколько дней? – Нет, – ответил он отрывисто. – В город приезжает владелец фирмы. Это вопрос личных отношений. И только я могу cm уговорить передать его счета в «Либерти и Чарлз». – А Хауэрд не может это устроить? – Но Хауэрд – это не я, Лорен. Я, конечно, учу его делать дела, но потребуется много времени и опыта, прежде чем он сможет переманить человека из другого агентства, так как умею это я. – А если я одна поеду с Лоренцо, ты не будешь против? – А в чем цель поездки? – Он хочет познакомить меня с другими служащими «Марчеллы» и чтобы я побывала на фабрике. Он считает, что если это дело выгорит в Америке, то хорошо бы я возглавила организацию его в Европе. Я разговаривала с Сэмм. Ей эта идея понравилась, и мне тоже. И конечно, это означает приличные деньги. – Тебе интересно знать, что я об этом думаю? – Да. – Тогда поезжай. Это важно. – Ты не против? – Ну, конечно, нет. Черт возьми этого Оливера. Ему действительно все равно. Он посылает ее в Европу с холостым и потрясающе привлекательным итальянским проходимцем. – Ну, тогда все в порядке, – сказала она. На следующий день она пила кофе у Пии дома. – Ты едешь в Рим с Лоренцо? – переспросила Пиа, чуть И пролив кофе на платье. Но Оливер как будто считает, что в этом нет ничего предосудительного. Пиа подпрыгнула на месте: – Хауэрд не позволяет мне даже здороваться за руку с Лоренцо Марчеллой. Эти итальянцы просто смертельно опасны особенно когда у них такая внешность, как у него. – Почему? – небрежно спросила Лорен. – Ты считаешь, что он привлекателен? – Какой чудной вопрос! Это просто потрясающий парень, совсем кинозвезда! Но Лорен привлекала не внешность, а его отношение к ней. – Когда появится в печати твоя реклама? – спросила Пиа. – В рождественских номерах. А это значит, что ее проспекты будут в конторах и офисах уже в конце ноября.
– Да это же замечательно! – А можно повидать детку? – спросила Лорен. – Она спит. – А разбудить нельзя? Пиа улыбнулась: – Ну, почему же нет? Ничего роскошнее, чем этот полет на частном самолете, Лорен и представить себе не могла. – Да ничего особенного, – сказал, однако, Лоренцо, пренебрежительно махнув рукой. То, что казалось ему не стоящим особого внимания, включало в себя прекрасно отделанную кабину со стереосистемой, кухню, мраморную ванную и спальню позади нее. Интерьер был такой роскошный, словно это была мансарда очень богатого особняка. Самолет принадлежал компании, но Лоренцо мог использовать его в собственных целях когда угодно. – Жаль, что твой муж не смог нас сопровождать, – сказал он, пристегиваясь ремнем в соседнем кресле и, разумеется, совсем об этом не жалея. – Не уверена, что ты жалеешь. – Нет, правда, bellissima, я никогда не ухаживаю за женами других мужчин. Как будто он мог ее провести. – А ты когда-нибудь был женат? – спросила она. – Нет, моя принцесса, мне еще только предстоит встретить женщину моей мечты. А кроме того, ведь у нас только одна жизнь, так зачем же каждый день есть одно и то же блюдо? Она сморщила носик: – Ты начинаешь говорить, как женоненавистник. – А что это такое? – спросил он с невинным видом. – Ну, ты понимаешь, что я имею в виду, когда женщину сравнивают с едой. Вряд ли это так уж приятно. А он смотрел на нее, не отрывая глаз: – Ты самая прекрасная женщина на свете. Мне так нравится, когда ты говоришь. Вот то, как ты открываешь рот, как при этом вздрагивают губы. И вообще, ты вся… так… такая соблазнительная. – Лоренцо, ты больше ни о чем не можешь говорить? Это был ее первый полет в Европу, и она не могла не волноваться. Лоренцо же это казалось забавным. – Я уже счет потерял, сколько раз пересекал Атлантику, – похвастался он. – Счастливец, – ответила она, пристегивая ремень и вся напрягшись перед взлетом. Она всегда нервничала, когда летала. Лоренцо был сама беспечность. Он взял ее руку и повернул к себе ладонью. – А… ты тоже будешь очень счастлива, – сказал он, изучая линии, – я это вижу по твоей руке.
– А что именно, Лоренцо? – Я тебе не рассказывал, что моя бабушка была цыганка? Я могу читать по руке и предсказывать будущее. – И что ты можешь сказать о моем будущем? – Ты будешь очень знаменита и очень богата. А… но вот тут ломаная линия, это значит, что ты разведешься. – Лоренцо, – сказала она сердито и отдернула руку. – Нет, нет, принцессочка, я пошутил. Он опять взял ее ладонь. – Может быть, у тебя будет много детей – два, три, да – четверо. – Он нахмурился. – И еще кое-что вижу, – сказал он, низко наклонившись над ее ладонью. – Что? – спросила она встревожась. – А то, что они не чисто американские дети, а наполовину Итальянцы. Она рассмеялась: – Ты скверный человек, тебе это известно? – О, да, мне много раз говорили об этом. Но там, где нужно, я совсем неплох. – Где же это? – В спальне. У него были такие опасные глаза, тонкий нос, скулы, словно вылепленные скульптором. Ей нравилось смотреть на него, и не только ей. Две стюардессы оказывали ему живейшее внимание. После взлета они выпили шампанского и ели восхитительно вкусную еду, потом Лоренцо смотрел кино, а она уснула. Он нежно разбудил ее, когда самолет подлетал к месту назначения: – Ax, bellissima, ты так устала, но через двадцать минут мы будем в моей родной стране. Она с трудом отогнала сон и пошла в ванную, освежить макияж и причесаться. Что же такое с ней происходит? Она летит на самолете с очень привлекательным итальянцем, а ее муж предпочел остаться в Америке. Она знала, что предстоит борьба. Неизбежная борьба с соблазном. «Ну, что ж, увидим, как ты выстоишь, Робертс. Но ведь я могу делать все, что хочу». Их встречали. Маленькая девочка в белом платьице бросилась к ней с букетом красных роз. Она с благодарностью приняла их, ничем не выдав, что несколько шипов вонзились в ладонь. Съемочная бригада с телевидения запечатлевала каждое мгновение встречи. Лоренцо сразу же представил ее нескольким людям. Они пожимали ей руку и целовали в обе щеки. Она была просто подавлена всеобщим вниманием. Лоренцо быстро вывел ее из здания аэропорта и усадил в лимузин, который помчался с такой скоростью по улицам Рима, словно принимал участие в гонках. Поэтому она почти не успела разглядеть что-либо из достопримечательностей. Лимузин доставил ее на виллу «Марчелла», где гостевая комната была больше, чем вся ее квартира в Нью-Йорке, в которой она жила до замужества. – Сегодня вечером вы отдыхаете, – сказал Лоренцо, – завтра будет большой прием в вашу честь. Он положил обе руки ей на плечи и запечатлел по нежному поцелую на каждой щеке. – Сейчас у меня дела. Если что-нибудь понадобится, звоните. До завтра. Несколько следующих дней были просто волшебными. Рим был самым прекрасным городом из всех, что она до сих пор видела. Лоренцо устроил ей экскурсию по городу, и она видела все – от фантастических развалин Колизея до Аппиевой дороги и все прекрасные здания и памятники, располагавшиеся между ними. Но особенно ей понравились вымощенные булыжником узкие улочки и яркие кафе на тротуарах. Она познакомилась с родными Лоренцо. Отец был просто пожилой вариацией того же типа, мать – устрашающе шикарной блондинкой. Лорен принимали, как королеву. Она посетила фабрику и встречалась со многими служащими. Ее портреты были повсюду. – Ты им понравилась, – сказал Лоренцо. – Они зовут тебя невинной американкой. – Но я не невинна. – У тебя есть что-то, что было свойственно Грейс Келли. Европейцам это очень нравится. Она ждала, что он перейдет к решительным действиям, но, очевидно, прав был Оливер – итальянцы очень любят флирт, но далее не идут. В последний вечер в Риме он пригласил ее на обед в ресторан на открытом воздухе. Она думала, что на обеде будет много народу, но оказалось, что их только двое. – Сегодня у нас типичное итальянское меню, – сказал он. – Ни шампанского, ни икры. У нас будут макароны, немного рыбы, много вина, и мы проведем вечер спокойно. Он развлекал ее историями из своего прошлого, и она прекрасно провела время. Позже он пригласил ее к себе домой. – У меня из окон самый лучший вид на Рим, – похвастался он. – Но, может быть, ты предпочитаешь дискотеку? – Нет, я хотела бы посмотреть, как ты живешь. Она знала, что вступает на опасную стезю. Она слишком Много выпила, и город этот дышал соблазнами, и все влекло ее К тому, чтобы поддаться соблазну. Лоренцо заворожил ее своим взглядом, она не могла отвести от него глаз. – А ты в этом уверена, Лорен? Потому что я не хочу тебя ни к чему принуждать. – Но что необычного в моем желании посетить твою квартиру? Он улыбнулся: – Да, bellissima, конечно, ничего. Хотя оба знали, что это не так. И действительно, из его окон открывался самый прекрасный вид, и обставлена квартира была со всевозможной роскошью. – А вот теперь настало время шампанского, – сказал он, – чтобы закончить вечер. Он налил по бокалу, поставил на стерео пластинку Билли Холлидея и открыл объятия. «Сердечная боль по утрам» звучала серенадой, и она вдруг подумала о Нике. Затем закрыла глаза и позволила Лоренцо обнять ее. Они танцевали медленно, и тела их тесно прильнули друг к другу.
«Интересно, что сейчас делает Оливер? Ха! Конечно, работает. Что же еще? И ты его никогда не любила, Робертс. Зачем же вышла за него замуж? Ну, это никого не касается». Она чувствовала пальцы Лоренцо сквозь тонкую ткань, и когда он начал расстегивать «молнию» на платье, она ему не помешала. Он спустил платье с плеч и опытной рукой расстегнул лифчик. Она знала, что сейчас изменит мужу, но уже не могла с собой совладать.
Арета Мэй так уставилась на Синдру, словно увидела привидение. – Мама? – сказала тихо Синдра, пораженная тем, какой худой и изможденной оказалась мать. – Мама, это я, Синдра. Арета Мэй недоверчиво покачала головой. – Нам можно войти? – спросила Синдра, стоя в дверях. – О, девушка, смотри-ка, – сказала Арета Мэй тихим дрожащим голосом. – Какая красивая. Лицо Синдры просветлело: – Да, мама, вы так думаете? Вы так действительно считаете? – Да, надо было шлепать тебя как следует по заднице, – сказала Арета Мэй, обретя спокойствие. Она уставилась на Ника: – Ну а ты, что ты можешь о себе сказать? Иисусе! Он словно опять стал подростком. – Вот мы приехали посмотреть, где вы и что вы, – промямлил он. – Я бы оставила вам адрес, если бы знала заранее, что вы собираетесь пожаловать, – ответила она язвительно. Все было, как прежде. Они прошли за ней в маленькую комнату, которую она называла домом. Комната была забита пачками газет и журналов. На каминной полке стояли две фотографии Льюка, окруженные свечными огарками. – А чем вы теперь занимаетесь, мама? – спросила Синдра, проведя пальцем по каминной полке и обнаружив густую пыль. – Больше уже не работаю, – сказала Арета Мэй, возясь с очками, висевшими на шнурке на шее. – Не имею необходимости. Есть теперь деньжата. На жизнь хватает. – А где Харлан? – спросил Ник, с нетерпением ожидая встречи с ним, чтобы задать ему взбучку. – А зачем тебе что-нибудь о нем знать? – спросила Арета Мэй подозрительно. – С ним все в порядке, мама? – спросила Синдра. – Ведь ураган случился после нашего отъезда. Мы ничего не знали, мы только сегодня услышали обо всем. Все ли в порядке? – Все обошлось, насколько это может быть с людьми, у которых был разрушен дом, – резко ответила Арета Мэй. Синдра села на старый вытертый диван. – Если бы я знала, я бы вернулась. Арета Мэй поджала губы. – Но ты, девушка, правильно сделала, что уехала. – А теперь я певица, – с гордостью поведала Синдра. – У меня есть своя пластинка, они играют ее по радио. А Ник снимается в кино. Арета Мэй покачала головой, лицо ее ничего не выражало. – Я в этом не понимаю, ничего об этом не знаю, – пробормотала она, и ее голос опять стал еле слышен. – Но, может быть, Харлан знает, – сказала с надеждой Синдра. – А где он? – Я больше с твоим братом не вижусь, – сказала резко Арета Мэй. – Но разве вы не потому переехали в Рипли, чтобы быть поближе к нему? Арета Мэй укоризненно взглянула на них. – Кто это вам рассказал такие басни? – отрывисто спросила она. – Мистер Браунинг, – отвечала Синдра, несколько испуганная странным поведением матери. – Так ты виделась с этим негодяем? Зачем ты с ним встречалась? – Но мы должны были узнать, где вы теперь живете. – Да как ты смогла пойти к нему? – спросила Арета Мэй, прищурившись. – Тебе не надо было этого делать. – Но я должна была найти вас. – Ну, вот и нашла, девушка. Вот она я. – Мы все знаем о Примо, – сказал Ник. Арета Мэй закашлялась. При этом все ее худое тело содрогалось. Синдра вскочила: – Ты здорова, мама? У тебя такой ужасный кашель. – Я прекрасно себя чувствую. – Но ты с врачом не советовалась относительно кашля? – Врачи! Ха! – зашлась в пронзительном смехе Арета Мэй. – Но тебе надо показаться врачу. Ты очень худая. Арета Мэй нахмурилась: – Не командуй, девушка, что я должна делать. Синдра хотела обнять ее. – Я так жалею, что оставила тебя. Я все время хотела тебе написать. Да, я не написала, но это ведь не значит, что мы должны оставаться чужими, правда? Арета Мэй отскочила в дальний конец комнаты, не желая, чтобы дочь обнимала ее. – Ты всегда поступала по-своему, Синдра. Ты всегда хотела поставить на своем и никого не признавала. – Но это не так, – возразила Синдра. – О, нет, это так. – Нет, не так. – Где вы живете? – Мы живем в Калифорнии, в Лос-Анджелесе. – А, там этот Голливуд, где полно секса, и наркотиков, и всяких плохих вещей, я читала об этом, – сказала сердито Арета Мэй. Синдра рассмеялась: – Да нет там ничего такого особенного, не больше, чем везде. Может быть, приедешь ко мне погостить? Я бы этого хотела. – А я нет. – Ну, тогда расскажи нам о Харлане. Он работает? – Тебе незачем иметь с ним дело. – Но почему? – Он себе беды наделал. – Но, может быть, мы сможем ему помочь, – предложил Ник. – Нет, вы ему не должны помогать. Господи ты Боже мой, не надо ему помогать. – Но мы так хотим! Глаза Ареты Мэй сердито полыхнули. – Вы не должны помогать парню, который дает. – Что? – Он дает. Продает себя на Окли-стрит. Садится с кем-нибудь в машину и дает. И он мне больше не сын. Льюк мой сын. Для меня только он существует. Он и Иисус. – Иисус? – быстро спросила Синдра, взглянув на Ника. – Да, девушка, Иисус. И тебе тоже лучше покаяться в своих грехах. Иначе Иисус отринет тебя, и ты будешь гореть в аду. – Мама, но я никогда ничего плохого не делала. – О, нет, девушка, ты причинила большое зло, – и ее глаза загорелись лихорадочным огнем. – О, да, это ты соблазнила мистера Браунинга и привела его в преисподнюю. – Нет, – ответила Синдра, чуть не плача, – ты же знати,, что я не виновата. Арета Мэй села на стул, скрестила руки и стала раскачиваться взад-вперед. – Ты можешь отрицать все, но Иисус знает, Иисус все видит. Ник взял Синдру за руку: – Давай уедем. – Не говори так, мама, – сказала Синдра и протянула к мой руку. – Не говори так со мной. Но тут Арета Мэй пронзительно запричитала: – И все грешники будут гореть в аду. И огонь выжжет им очи. А такая девушка, как ты, соблазнительница, станет наложницей дьявола. Ты такие вещи натворила, что ни один порядочный человек простить того не может. Синдра совсем обезумела: – О чем ты? Я же ни в чем не виновата. Бенджамин Браунинг меня изнасиловал, ты же знаешь. Странная улыбка зазмеилась в уголках скорбного рта Ареты Мэй. – Нет, это ты согрешила, девушка. Мистер Браунинг ведь твой отец. А ты ввела его в плотский грех. – Ее голос стал громче. – И ты будешь гореть в адском пламени. О, да, будешь. – Но он не отец мне, – сердито крикнула Синдра. – Да нет, это он твой отец, девушка, будь уверена. И когда ты избавилась от того ребенка, ты убила собственного брата. Ты и Льюка тоже убила, разве не так? Она подскочила к Синдре: – Это ты убила Льюка, потаскушка! Ник опять схватил Синдру за руку и силком вытащил ее из комнаты. Она истерически зарыдала. Он стащил ее с лестницы на улицу. – Что это она такое говорит? – кричала Синдра. – Ник, объясни, что она такое сказала? Зачем она так со мной? – Неужели ты не видишь, что она рехнулась? Один Бог знает, что здесь произошло. – Я должна увидеться с Харланом! – Хорошо, хорошо, мы его найдем. – Когда? – Прямо сейчас, – сказал он, заталкивая ее в машину. Они поехали на Окли-стрит, припарковали «кадиллак» и сидели в нем, ожидая. Немного времени спустя Ник оставил ее в машине и зашел в ближайший бар узнать, как оно все происходит на Окли-Стрит. – На нашей улице вы можете получить все, что хотите, – сказал бармен. – Только надо внимательно смотреть: такие парни выглядят, как девушки, и говорят подчас, как девушка, хотя промеж ног у них подарочек, который вас очень даже может удивить. – «Пограничники» они, милый, – сказала толстая женщина, которая сидела у двери и наслаждалась водкой. – Улица просто кишит ими. Да вы лучше присядьте ко мне, купите мне стаканчик, и я расскажу вам все, о чем пожелаете. – Благодарю, в другой раз, – сказал он и поспешил обратно. Синдра сидела и плакала. – Ты не должна обращать внимания на то, что болтала Арета Мэй, – сказал он, пытаясь успокоить ее. Голос у нее дрожал: – Но она сказала, что Бенджамин Браунинг – мой отец. А это знаешь что значит? – Да она говорила, сама не зная о чем. – О, нет, она-то знает. Она сказала правду, я уверена. – Тогда посмотри на это с положительной стороны. Если он тебе отец, значит, ты можешь потребовать половину наследства, когда он отдаст концы. – Будь серьезен, Ник! Ты не понимаешь! Когда мне было шестнадцать, Бенджамин меня изнасиловал, и я должна была сделать аборт. Помнишь, когда ты к нам приехал в трейлер? Я тогда была в Канзас-Сити, поехала, чтобы отделаться от ребенка, от ребенка, которым меня наградил мой отец. «Какая ужасная ошибка – все это путешествие, – подумал Ник. – Лучше бы не приезжать в Босвелл, оставив его в прошлом». В сумерки «пограничники» начали заполнять улицу. Некоторые бродили парами и заглядывали в автомобиль. – Мы ищем Харлана, – отвечала дружески Синдра. – Вы его не знаете? – А я чем плоха? – пропищал мясистый юнец шести футов ростом, в парике и белом мини-платье. – Ты прекрасна, – ответил Ник, – но мы хотим иметь дело с Харланом. – Если эта шлюха здесь появится, я ее отсюда запузырю, – сказал юнец и поплотнее приладил парик. – Да, мне кажется, мы нарываемся на неприятности, – сказал Ник. – Но он тем не менее мой брат, – сердито ответила Синдра. – А если Арета Мэй сказала правду, то ты – нет. Эти слова его задели: – Ну, Синдра, мы всегда с тобой будем как брат и сестра. Какое это имеет значение, кто твой отец! – Да, да, знаю, – закивала она, жалея, что обидела его. Они уже довольно долго сидели в машине и наблюдали, как тянутся по улице «королевки». – А ты его сможешь узнать? Что, если он тоже переодет в женское? И потом, тогда он был совсем мальчиком, а сейчас мужчина. – Мне бы очень не хотелось подчеркивать это обстоятельство, но черных лиц на улице не очень много. – Ты прав. Примерно часов в девять Синдре показалось, что она его выследила. – Ты уверена? – Не знаю, но, как ты сказал, черные лица встречаются не на каждом шагу. – Ладно, почему бы и не посмотреть, – сказал Ник, вышел из машины и подошел к черной женщине в пурпурном платье, боа из перьев и длинноволосом черном парике. – Харлан? – сказал он, подходя как можно ближе, чтобы получше разглядеть лицо. – Вы хотите сказать «Харлетта»? – пронзительно осведомилось создание. – Харлан, это я, Ник. Создание коснулось пальцем его подбородка: – А мы с вами знакомы? Мы уже с вами были? – Харлан, ради Бога, я Ник. А в машине сидит Синдра. Пойдем поговорим. Создание отступило в тень: – Харлетта никогда ни с кем не ходит, пока ей как следует не заплатят. Ник порылся в кармане, вытащил несколько купюр и сунул их созданию: – А теперь марш в машину. – У, – пискнул Харлан. – Мне нравится, когда со мной грубо разговаривают! Вот так они нашли Харлана. Накачанный наркотиками мужчина-проститутка для быстрого употребления. Ожесточившийся молодой человек, у которого в жизни не было никаких шансов добиться чего-нибудь еще. Они привезли его к себе в гостиницу и несколько часов разговаривали с ним, но он не выражал ни малейшего желания изменить образ жизни. Он смеялся над ними. – Поедем с нами в Лос-Анджелес, – умоляла Синдра со слезами на глазах. – Но у меня здесь друзья, – отвечал Харлан, беспокойно слоняясь по номеру. – Твои друзья шляются по улицам, – сказал Ник. – Проститутки обоего пола. Что же это за друзья? – Но, во всяком случае, они всегда со мной, когда я в них нуждаюсь, – фыркнул Харлан, внезапно сорвав парик и с сердцем зашвырнув его в угол. – Вы двое тогда сбежали и бросили меня. Вы не знаете, каково мне пришлось, когда вы удрали. Денег не было, и жилья не было. Арета Мэй должна была просить милостыню у этой свиньи Бенджамина Браунинга. – Он не приставал к тебе? Он что-нибудь сделал тебе? – спросила Синдра. – А как ты думаешь? – ответил Харлан, и его грубо намалеванные губы скривила презрительная усмешка. – Я убью этого ублюдка, – сказала Синдра, глядя невидящими глазами прямо перед собой. – Я голову ему оторву, к черту. – Успокойся, – сказал Ник. – Но он это заслужил! – О, да, – согласился Харлан. – А я сяду и буду смотреть. Пожалуйста, обеспечьте мне место в первом ряду, – прибавил он насмешливо. Но они не смогли уговорить Харлана уехать с ними. Деньги он взял и неохотно, но обещал не пропадать из виду Никто из них не поверил ему. – Это будет большая удача, если мы еще хоть раз с ним увидимся, – сказал Ник. Они сели в красный «кадиллак» и отправились в дальнюю дорогу, в Лос-Анджелес. И как только вернулись, Ник продал автомобиль. – Не понимаю тебя, – пожаловалась Энни, – зачем ты это сделал, ведь ты мечтал о «кадиллаке» всю жизнь? – Ты многого во мне не понимаешь, Энни, – ответил он. – Наверное, нам надо больше времени проводить вместе, – предложила она. Неужели ей недостаточно, что они живут вместе? Что ей еще от него надо? В тот вечер он один ушел из дому и позвонил Карлайл из автомата. – Твоя мать сейчас у тебя? – спросил он. – Ее нет в городе, – ответила Карлайл. – Что? Хочешь куда-нибудь пойти? – Да! – Приезжай. Но когда он приехал, она оказалась не одна. У нее в гостях была еще одна девушка – индонезийская фотомодель очень экзотического вида. И они втроем играли в игру, которой он никогда не занимался в школе. Он как бы растворился в бездне гедонистических удовольствий. Ему нужна была передышка. И когда он уходил от Карлайл, настроение у него было получше. На следующий день Мина сказала, что они выкупили его, расторгнув договор с женщиной-продюсером, и заключили другой контракт – на главную роль в фильме «Жизнь», с богатым спонсором, фильме о молодом убийце и его отце. – Это замечательное дело, Ник, – сказала быстро Мина, – лучший директор, первоклассные режиссура и съемки. И что самое лучшее – я удвоила твой гонорар. Но он не так уж обрадовался, как можно было ожидать. Он все время думал о Лорен. Так или иначе, но он должен с ней увидеться. Он пошел домой и сказал, что ему на два-три дня нужно слетать в Нью-Йорк. В аэропорту он выписал чек на шесть тысяч долларов и послал его Дэйву. Это были все деньги, что он имел на своем счету. Но ему же везет, и скоро он получит много больше. Летел он вечером. Скоро он так или иначе увидит Лорен. Ом еще не знал, что скажет ей. Он знал только одно: ему надо принять решение. И чем скорее, тем лучше.
Лорен чувствовала себя очень виноватой: она спала с Лоренцо. Это случилось только один раз – в ее последнюю римскую ночь, и она не находила себе оправданий. Событие было памятное, и она чувствовала себя только еще виноватее, стараясь о нем позабыть. «Наверное, я в отца, – думала она уныло. – Но тогда почему же я чувствую себя виноватой, ведь он, по-видимому, вины не чувствовал». После их возвращения в Америку Лоренцо вел себя, как истинный джентльмен. Она сказала, что жалеет о происшедшем и что это больше не повторится, и пусть он, пожалуйста, никогда об этом ей не напоминает.
Дата добавления: 2015-06-27; Просмотров: 233; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |