КАТЕГОРИИ: Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748) |
Назовите как хотите 15 страница
Перед тяжелой деревянной дверью она помедлила. Чтобы открыть такую, потребуется сильный толчок. Над лощиной стояла тень; никогда еще свежий воздух не казался ей таким сладким. Паттерсон навис над ней. Вот, подумала она, мой последний шанс. Он толкнул дверь, и она отворилась. Стречи нырнула под его руку и рванулась в сторону. Ему даже не потребовалось ловить ее — он просто протянул руку. — Куда? Паттерсон втолкнул ее в здание и сам вошел следом. Пинком закрыл дверь. Внутри царили смрад и полумгла. — Наверх. Первый пролет заканчивался замусоренной площадкой. В конце ее она различила маленькую дверь и второй пролет — именно к нему ее и подтолкнул Паттерсон. Миновав лестницу, они очутились в просторной верхней комнате, в которой явно кто-то жил: там имелся спальный мешок, какие-то тюки и деревянные ящики, примус и стул. Вдоль стены притулились пара котелков и ведро. — Садись на стул, — буркнул Паттерсон. — Я сегодня добрый. Она устало оглядела означенный предмет мебели. Наверняка кишит блохами. — Я постою. — У тебя нет выбора. Не желая провоцировать его, она села. Паттерсон подошел к разбитому окну и выглянул наружу. Было тихо. Из тенистой лощины сочился солнечный свет, но вместо того, чтобы освещать всю комнату, он ограничивался прямоугольником пыльного пола. Остальное тонуло в полумраке. По углам валялись клубки пыли и какой-то мусор, точно выжидающие крысиные мордочки. Он закурил сигарету. Паттерсон стоял у окна и курил, пуская дым в разбитое стекло. Не то чтобы он беспокоился о пленнице, просто предпочитал любоваться пейзажем. А пленница предпочитала, чтобы он так и продолжал смотреть в окно. Через некоторое время он обернулся и посмотрел на сидящую. Докурив сигарету, он в последний раз затянулся, сплюнул табачную жижу, бросил тлеющий окурок на пол и раздавил носком ботинка. Стречи сидела, уставившись в свои колени.
Он улыбнулся. Ее это насторожило. — Удобно? — поинтересовался он. — Вам лучше тоже присесть. — Она вцепилась в свою сумочку. — Ага. Значит, я оставлю тебя здесь и пойду за стулом? — Он покосился на нее. — Тебе не следовало связываться с ди Стефано. — Долго мы здесь пробудем? — Посмотрим. — Она ждала. — Все зависит от того, когда объявится малыш Клайви. — И что тогда? Он снова пожал плечами. — Безлюдно тут — не находишь?
Хотя прошло чуть меньше пятнадцати минут, Стречи они показались часами. Все это время они оставались на своих местах — он у окна, Стречи на стуле, — когда вдалеке послышался шум мотора. Какой-то автомобиль прошелестел по узкой грунтовке и плюхнулся в воду протока. Паттерсон высунулся в окно, чтобы убедиться, что это тот автомобиль, которого они ждут, но спускаться не стал. Вместо этого он прислонился к стене и стал ждать. Скрипнула и вновь захлопнулась тяжелая дверь. Застонали под шагами ступеньки. Из люка вынырнула голова Фрэнки, а когда показалось остальное, Стречи увидела, что в руке у него пистолет. Он злобно покосился на Паттерсона: — Ты бы хоть голос подал, что ли? Я ж тебя чуть не пристрелил! Паттерсон засопел. Не спуская глаз с громилы, Фрэнки принялся засовывать пистолет за ремень. Потом подмигнул Стречи: — Веселитесь? Она пожала плечами. — Веселуха, как в склепе. Ну что, леди, — по всей видимости, сидеть нам тут еще немного — что вы на это скажете? — Придется привыкать. — Надейтесь. — Он окинул взглядом комнату. — Что тут у нас — парадная зала? В самый раз к бесполезному титулу, который подсунул мне ваш бойфренд. Он топнул ногой, подняв облачко пыли. С подошвы его ботинка с глухим стуком упала шляпка грязи.
— Смешно, правда? — Он устремил на нее взгляд своих глазок-буравчиков. — Ваш приятель слинял-таки. Умудрился убедить этих идиотов из «Вёрджин», что кто-то их надул. Надо было ему бомбу в чемодан подложить, что ли. Она выдержала его взгляд и попробовала наобум: — Да, надо было. Нам обоим стало бы легче. Он помедлил, пристально глядя на нее: — Так тебе бы хотелось, чтобы он помер? — Пострадал. — Она сердито заморгала. — Не насмерть, но… — То есть… Стречи попыталась сыграть обманутую женщину: — А вы бы как себя чувствовали на моем месте? Он бросил меня ради этой блондинки — жены Линкольна. Попадись они мне оба… Он кивнул, не спуская с нее глаз: — Так ты скажешь мне, куда они могли податься? Она развела руками (сказать по правде, слегка переигрывая — но кто здесь говорит о правде?): — Хотелось бы мне знать. Что — в аэропорту их уже нет? — Он засопел. — Так вы не знаете, куда они девались? — Если бы я знал, я бы тебя не спрашивал. Послушай, хватит изображать обиженную. Эта мразь Клайв сбежал — не знаешь, куда? — Наверное, туда, где он может спрятаться. — С этой Златовлаской — верно? — Ну-у. — Горечь ее ответа была неподдельной. — Куда-нибудь в мотель. Что им нужно — только койка, и все. Фрэнки внимательно посмотрел на нее: — И ты ревнуешь — верно? — Я бы могла проверить все гостиницы при аэропорте. Скорее всего, их не так много. — Хитро придумано, Стречи, — ухмыльнулся он. — Но не думаю, что я поручу это тебе. Мы его поймаем, будь спок. А ты пока побудешь здесь. Она оглядела пыльную комнату: — Здесь? — Ага. — Лицо его вдруг стало пустым и ничего не выражающим. — К сожалению, ничего лучшего я тебе предложить не могу. — Он обернулся к Паттерсону. — Ты смазал замок? — Работает. Они заставили Стречи спуститься на полуэтаж и провели к той самой маленькой двери в его конце. Та легко отворилась: помимо замка Паттерсон смазал и петли. Комнатка оказалась чуть побольше чулана; там имелось и окно, но маленькое и слишком высоко — как в тюремной камере, не протиснешься, — и обломки старой мебели. Паттерсон пнул ногой ржавое ведро и ухмыльнулся: — Со всеми удобствами. — Сколько я здесь пробуду? Фрэнки ответил: — Столько, сколько нужно. В темноте они пристально посмотрели друг на друга. Паттерсона вдруг осенило:
— Когда следующий рейс — ну, в Америку? — Думаю, завтра, в то же самое время. Полагаешь, он попытается им улететь? — Вполне. Фрэнки снова взглянул на Стречи: — Возможно, ты пробудешь здесь целый день. — А смысл? — А в чем смысл жизни вообще? Можешь ответить? Фрэнки поманил Паттерсона, и они вышли из комнаты. Она услышала, как повернулся ключ. Стало темно; но не так, чтобы ничего нельзя было разглядеть. Она со вздохом уселась на какой-то ящик и принялась прислушиваться к собственному дыханию. Некоторое время она так просидела, вялая, точно тряпичная кукла, пытаясь избавиться от напряжения последних минут, стараясь ни о чем не думать. Она не прислушивалась — тем не менее внизу отчетливо слышались их голоса. Вот только слов она разобрать не смогла. Она услышала, как со скрипом открылась и вновь захлопнулась входная дверь. Рванулась с места и отъехала машина. Потом вторая. Стало быть, оба тюремщика оставили ее. Наступила тишина. Стречи поднялась с места и подошла к окну. Слишком высоко. Тогда она прошла через комнату и попробовала дверь. Та оказалась накрепко запертой. Она принялась ходить кругами по захламленной комнате. Снаружи стены здания были каменными, а изнутри — деревянными. Она бесцельно замолотила кулаками по стене. Будь у нее какой-нибудь острый предмет… Она принялась осматривать пол, но там не оказалось ничего, кроме кусков дерева или картона. Ни тебе гвоздя, чтобы можно было просунуть в щель между досками. Такое бывает только в романах. Стречи вернулась на свой ящик и прислушалась к окружающей тишине. Глухо. Даже птиц не слышно. Она в ловушке. Скорее всего, Фрэнки и Паттерсон оставят ее на часик, пока не решат, что делать дальше. Так что на все про все ей оставалось около часа — для какой-нибудь суперменши вполне достаточно. Для суперменши — но не для Стречи. Так что она выбрала другой путь. Она пошарила в ридикюле в поисках сотового… нет, в сумочке в поисках мобильника, раз уж она в Англии. Как это похоже на мужчин, подумалось ей, в жизни не догадаются заглянуть в женскую сумочку. Она набрала номер и принялась ждать, прижав к уху крошечный телефон.
Гудок… Еще гудок…. И еще. И голос — его голос: — Микки Старр слушает.
Линкольн Дин сидел в одиночестве в баре — эдакая романтическая фигура, подумалось ему с усмешкой. Сидел и вспоминал песню Фрэнка Синатры, в которой пелось про одинокое утро. Да, Синатра был настоящий мужик. И какую жизнь прожил… Линкольн схватил свой бокал и уставился в него, точь-в-точь как делал Синатра в том фильме, как бишь его — «Джокер», что ли? Там еще про то, как известному певцу полоснули ножом по горлу, но в конце фильма он снова смог запеть. Тогда это казалось вполне правдоподобным. Волшебник Синатра. Так вот, в этом фильме была сцена: герой вот так же сидел в одиночестве в баре с бокалом в руках, свет выхватывал высокие скулы и выражение лица загнанного зверя. Никто не мог смотреть в бокал так, как это делал Синатра. Линкольн залпом осушил свое виски с содовой. Где сейчас Глория? Сколько времени она держала его за дурака? Он провел пальцем по ободку бокала. Маловероятно, что все началось, еще когда он еще был в Штатах, — она и лорд Клайв тогда… нет, вряд ли. Клайв ночевал у них на гасиенде, это правда — но не могла ведь Глория выскользнуть из их супружеской спальни, чтобы присоединиться к гостю? Собственно, она могла обойтись и без этого. Два раза он ездил в Англию — и оба раза без нее. И в обоих случаях Клайв оставался в Америке. Сколько раз, милорд, — сколько? Линкольну вспомнилась строка из песни — как там у Синатры? — если бы она сейчас вошла в эти двери и сказала нужные слова, он бы ее простил. А разве нет? Ну что ей стоило позвонить? Да-да, думал он, мурлыча мелодию песни, именно: его одинокое сердце получило свой урок. — А, мистер Дин! Как вам не стыдно! Обернувшись, он увидел миссис Ниббетт. — В это-то время! Линкольн грустно улыбнулся. — Что-то стало холодать — не пора ли нам поддать, — объявил он. — Да вы пьяны! — Нет, — ответил он (что было правдой). — Просто хочу разобраться в себе. Она коснулась его руки: — Надеюсь, вы на меня не сердитесь? — Сержусь? За что? — Ну же, признайтесь! Вы ведь так рассчитывали на этот титул! — Более чем рассчитывал… — Но ведь торги были честными, и, знаете… в жизни всегда так — победителем может быть только один… Линкольн нахмурился. Вот с этим он был не согласен. Она продолжала: — Полагаю, вы решили устроить себе небольшой отпуск. И… раз уж вы здесь, я думала… Я надеялась, что у вас найдется минутка, чтобы поговорить с Уолтером. Пожелать ему удачи… — Я и так желаю ему удачи. Серьезно. — Но для него будет очень важно, если вы поздравите его с приобретением титула. Вы знаете, ведь его так никто и не поздравил. Никто — за исключением членов семьи. А что? — Она звонко рассмеялась и шутливо толкнула его локтем: — Просто все подумают, что вы полопались от зависти и даже разговаривать с ним не хотите! А я уверена, что это не так! И просияла — ни дать ни взять Элеонора Рузвельт во время предвыборной кампании. Внезапно Линкольна осенило: миссис Ниббетт — да, скорее всего, и прочие Ниббетты — так и не поняла, что Клайв всех надул. Но ведь тогда они все были в баре… Он пробормотал: — Боюсь, что Клайв был… э-э… недостаточно честен. Она игриво шлепнула его по руке: — Ну конечно — вы сердитесь на него за то, что он флиртовал с вашей женой, — но вы ведь должны понимать, что он — лорд и все такое. — Что с того, что он — лорд? — Ну, как же — droit de seigneur,[20] знаете? Линкольн обалдело уставился на нее. Она сказала: — Вот-вот. Ну, вы не забудьте, мистер Дин, — поговорите с Уолтером. Я знаю, что могу на вас рассчитывать. И миссис Ниббетт снова просияла. Он покачал головой. Да, пожалуй, с Уолтером стоит поговорить — хотя бы для того, чтобы узнать: разделяет ли он заблуждение своей супруги? Даже если и так, впрочем — что с того? Пусть хоть все Ниббетты думают, что их Уолтер — лорд Эском. Ему-то что, когда он, Линкольн, потерял жену? — Верно, — сказал он, обращаясь в равной степени к себе и к миссис Ниббетт. — Скажите — правда, что Стречи потеряла Клайва? — Леди Джейн? Что вы имеете в виду? — Она тоже куда-то делась. Уж не знаю. — Он подхватил свой бокал, но обнаружил, что тот пуст. — Сначала я думал, что Клайв и ее обманул, но теперь — теперь я вообще не знаю, что и думать. — Вы о чем? Он стукнул кулаком по столу: — А вы не задумывались, что вся эта чертовщина — заговор? Не знаю, заметили ли вы, но они все исчезли — и этот странный мистер Деларм, и архиподозрительный мистер ди Стефано, — где они? Что-то здесь явно не так. — Вовсе нет, — возразила она. — Пить надо меньше. Мистер ди Стефано никуда не исчезал. Полчаса назад моя сестра спускалась в вестибюль, так вот, она слышала, как мистер ди Стефано разговаривает с администратором — он еще говорил, что пробудет в отеле еще несколько дней. Мне было очень приятно это слышать — если повезет, я и мистера ди Стефано уговорю поздравить Уолтера. Так что не забывайте, мистер Дин, — помните: я на вас рассчитываю. Я знаю, вы не подведете… Она развернулась, чтобы уйти. — …потому что вы — американец, а уж мы, американцы, знаем, что к чему. Она уже выходила из бара, как Линкольн нашел в себе силы окликнуть ее: — А где сейчас мистер ди Стефано? А мистер ди Стефано был в шестидесяти футах от них — практически у него над головой, — в десяти ступеньках лестницы, что возвышалась за спиной Линкольна, и в двух этажах от бара. Он метался по комнате в препаршивейшем настроении. Дело в том, что, когда он позвонил-таки лондонским мафиози, выяснилось, что они ожидали от него аплодисментов по поводу своей ловкости в деле пропажи багажа, а он, оказывается, хочет еще! Как это, интересно, они помогут ему найти лорда Клайва? Они ведь и так уже расстарались — разве нет? Нашли, понимаешь, носильщиков, устроили трюк с багажом, из-за которого беглецы не смогли попасть на самолет. Но, продолжали они, настало время ему понять, что до сего момента они старались ему помочь — очень старались, как деловые люди — деловому человеку, но ведь всему же есть предел. Если Фрэнки нарвался на местного мошенника — это его проблемы. Или это какая-то афера? О которой он не стал распространяться? Которую он, американский гость в их прекрасной стране, пожелал провернуть в одного? И о которой, в сложившихся обстоятельствах, ему все-таки следует им рассказать. К тому времени Фрэнки окончательно слетел с катушек и буркнул в трубку, что никакой, мол, аферы нету, и вообще, какого хрена они решили, что есть? В таком случае, ответила трубка, нечего плакаться. Короче, расстались собеседники явно не друзьями. Фрэнки начал было остывать от «приятной» беседы, как ввалился громила Паттерсон — еще более не вовремя, чем когда-либо. Ему пришлось выслушать, что думает Фрэнки об Англии и ее обитателях. — Не стоит их злить, — посоветовал Паттерсон. — Я все-таки на них работаю. Если вы их заведете, расхлебывать придется мне. — Меня это должно волновать? Паттерсон скорчил гримасу — мол, «а-почему-нет». Фрэнки отрезал: — Пора поднажать на Стречи. Она надежно закрыта? — Ну, комнату я запер. И входную дверь. — А ее ты связал? Паттерсон уставился на него. — Господи Иисусе, ну и идиот, — вздохнул Фрэнки. — Поехали-ка туда. — Я с утра ничего не ел. — И что? — Так мы пообедаем в отеле? — Поехали, мать твою! — Мы вообще будем обедать? — Да, по пути в каком-нибудь ресторане. — Ресторан — в Девоншире? Это же дыра, мистер ди Стефано. Вы же видели, что здесь за места. — Но ведь здесь люди живут. И потом — разве не в каждой английской деревне подают рыбу с картошкой?
Как пес возвращается на блевотину свою, удачно вспомнилось Деларму, так глупый повторяет глупость свою.[21] Ни Клайв, ни Глория в самолет так и не сели, и их исчезновение еще раз доказало, как прав был он сам, отказавшись от полета. Ну конечно же, злодейская парочка только притворялась, что собирается в Штаты, — чтобы сбить с толку его, Деларма. А может, они и впрямь собирались улетать, пока он не нашел их в аэропорту. В любом случае, он их раскусил. На самолет они не сели. Тогда куда же они делись? Вернулись на блевотину свою. В залитом неоном полумраке холидей-инновской парковки рыскал Деларм. Рассеянный электрический свет делал огни машин разом потускневшими и размытыми, но он знал, что ищет. Вот машина Стречи, а вот — «родстер» Линкольна Дина. А вот еще машина, еще и еще — на любой из них Клайв и Глория могли вернуться из бристольского аэропорта в свое девонское логово. Опять, значит, решили его провести. Но он умнее, чем они думали. Какую бы аферу Клайв ни собирался провернуть с титулом, важны были лишь две вещи: во-первых, тогда, в аэропорту, и Клайв, и миссис Дин признались, что еще никто из претендентов не выплатил полной суммы, а значит, титул достанется тому, кто это сделает первым; а во-вторых, в кармане знаменитого Делармова пальто лежал факс, подтверждавший, что его церковь в Америке готова предоставить ему сто пять тысяч долларов при условии, что они убедятся (то есть при условии, что лично Деларм убедится) в подлинности и достоверности титула. Также в факсе говорилось, что деньги уже лежат на его счету. Вооруженный этим документом, Деларм может спокойно выписать Клайву чек хоть сейчас, и тем самым дело будет сделано. Конечно, лукавый англичанин вполне может быть там, в отеле, охмуряет кого-нибудь из прочих претендентов, зато у него, у Деларма, деньги уже наготове. И именно он, Деларм, заключит эту сделку. Титул лорда Эском достанется ему. Как шторм, влетел Деларм в вестибюль отеля. Он должен быть настороже. Он должен убедиться, что на сей раз передача титула будет окончательной и неоспоримой.
Стречи, одинокая и забытая в темном чулане, вдруг почуяла запах уксуса и рыбы с картошкой. Она слышала голоса двух мужчин, но не смогла разобрать ни слова. Единственное, что было отчетливым, — этот запах, от которого текли слюнки. Она сглотнула. Только теперь Стречи поняла, как она голодна, — когда сквозь щель в двери проник сюда запах жирной пищи и насытил спертый полумрак ее темницы. Он окутал ее и принялся мучить, точно назойливая муха на жаркой постели. Внезапно послышались шаги: кто-то поднимался по лестнице. У самой двери шаги стихли. Послышался скрежет — точно кто-то открывал ключом проржавевший замок, — и дверь со скрипом отворилась. В комнату ворвалась волна света, нахлынула на нее и ослепила. Когда она отвернулась, чтобы закрыться от света, она почувствовала себя принцессой, заточенной в башне. Они светили фонариками прямо ей в лицо. Один из них что-то сказал. — Что? — переспросила Стречи. — Ты не передумала? — Это ди Стефано. — Где Клайв? — Я же говорила — я не знаю. Проклятый свет. Головы не поднимешь. — Это мы слышали два часа назад. Ты все еще не образумилась? — Вы не могли бы убрать этот свет? — Мне нравится наблюдать за тобой, Стречи. За ходом твоих мыслей — понимаешь, о чем я? Немигающий свет — точно прожектор. Она ответила: — Он бросил нас обоих. — Ты попусту теряешь время, пытаясь защитить его. Он сбежал с женой Линкольна — тебе это известно. А тебя оставил по уши в дерьме. Она пожала плечами. Он сказал: — Ну что ж, я ведь могу оставить тебя здесь, пока не найду Клайва. А пока ты торчишь в этой вонючей комнате, твой приятель трахает эту блондинку. Что ты об этом думаешь? — Он — не мой приятель. — Ну, теперь-то нет, конечно. Она постепенно привыкла к свету, но все еще не могла смотреть на него. Он так и оставался голосом из темноты. Внезапно тон его изменился: — Ты должна помочь мне, Стречи. — Запертая в этой комнате? Он усмехнулся: — Ты можешь выйти отсюда в любое время. Только скажи. Она снова пожала плечами, и Фрэнки буркнул: — Ну ладно. Он не спешил опускать фонарь. Паттерсон рыгнул. Фрэнки огрызнулся: — Ты не мог бы..? — Простите. После рыбы у меня вечно отрыжка. — Эй, Стречи, — проголодалась? — Есть немного. — Если так и будешь молчать — станешь еще голоднее. Они оставили ее и спустились на берег протока. В темноте не было видно, насколько он глубокий. По воде шла легкая рябь — на ней играли лунные блики, и поток неожиданно громко журчал по гладким камушкам. Ночной воздух веял прохладой и пахнул листвой. Паттерсон закурил. Фрэнки тихо спросил его: — Ну, какие будут предложения? — Предложения? Я делаю, что говорят. Фрэнки коротко взглянул на него и покачал головой: — Может, она знает, где он, а может, и нет. Но она — все, что у нас пока есть. — Есть еще Линкольн. Наверное, его супруга уже звонила ему. — Ага. С телефона в спальне. — Представляю себе, — усмехнулся Паттерсон. — Она — в постели. — Тебе только и остается, что представлять. Паттерсон все еще усмехался: — Ну, может же парень помечтать? Ничего баба, правда? — Забудь про миссис Дин. Я говорю о нашей. — Которая заперта наверху? — Паттерсон опять улыбался. — У тебя в сигарете что — гашиш? Я имею в виду Стречи. — Тоже баба что надо. Фрэнки выдохнул: — Я имею в виду — как думаешь, она знает, что происходит? — Держу пари, что да. И еще много всего интересного. — Боже мой, — процедил сквозь зубы Фрэнки. — И зачем только я приперся в эту проклятую страну? О да — ведь думаю здесь я? У нас два варианта — либо сидеть здесь и караулить Стречи, либо вернуться в отель и порасспросить Линкольна. — В отеле намного удобнее. — Так вот ты что советуешь — оставить Стречи в этом чулане на всю ночь? Вряд ли это разумное решение. Оставь ее одну на несколько часов — и мало ли что может случиться? Может, я один съезжу в отель, а ты останешься здесь и присмотришь за Стречи? Паттерсон резво выбросил окурок: — О да, я уж за ней присмотрю… — Прекрати, а? Паттерсон пожал плечами: — Просто подумал, что мы могли бы что-то с этого поиметь. Да вы и сами, наверное, думали об этом. — Он многозначительно покосился на Фрэнки. — Ночь будет долгой, места здесь безлюдные. Да что там, мы ведь уже убили тут одного. Паттерсон бросил взгляд за деревья, туда, где была неприметная могила тощего. — Он был бродяга, — пробормотал Фрэнки. — О нем никто и не вспомнит. — А она кто? В смысле, если она исчезнет, — кто удивится? — Достаточно. Паттерсон задрал голову и уставился на звезды. Он был выше и крупнее Фрэнки. — Вы же сами спросили моего совета. А вы как думаете? Либо мы будем сидеть тут и ждать, пока расколется Стречи, или поднажмем на нее, и она расколется этой ночью? Вообще-то вы здесь босс, мистер ди Стефано, но лично я полагаю, что чем дольше мы будем тут торчать, тем дальше уедет Клайв. Фрэнки пробурчал из темноты: — Пошли.
Его трудно было не узнать: при безжалостном освещении вестибюля отеля стоял Деларм, огромный и темный, — точно Иоанн Креститель в раскаленной пустыне; но преподобная Тина в прямом смысле зашла слишком далеко, прежде чем его заметить. Он тотчас же устремил на нее взгляд — взгляд коршуна на добычу. То, что она появилась из бара отеля, явно говорило не в ее пользу. И выражение ее лица. Не говоря уже о том, как оно застыло при виде бородача. Впрочем, что ей теперь до него, подумала она. Когда миссис Ниббетт позвонила ей домой, поначалу она не позволила себе поверить до конца, но теперь-то, когда она встретилась со всем семейством Ниббетт и присными в баре «Холидей Инн», она позволила резонным доводам убедить себя, что титул останется за Ниббеттами. Возможно, одной миссис Ниббетт она бы и не поверила, но там были торжественный Уолтер, не говоря уж о Мертл, Конраде и Джули с Хантером, и постоянные «еще капельку» искрящегося шампанского — такое убедило бы и самого закоренелого циника. А уж эскомского приходского священника тем более, ибо преподобная мисс Гам отнюдь не была циником. Тем паче что она сама искренне хотела этому верить. Узнать, что ее приход благословлен чудесными Ниббеттами, а не грозным Делармом, было поистине блаженством. Но вот на ее пути стоял исчезнувший было претендент. Преподобная глубоко вдохнула и выдохнула, чтобы выветрились пары шампанского, улыбнулась и смело двинулась мимо него. — Ну что ж, — сказала она. — Борьба была трудной, и, в конце концов, победитель-то должен быть один, ведь правда? И изо всех сил постаралась сделать сияющую свою улыбку сочувственной. Он степенно кивнул: — Да, пришлось попотеть. Хотя я бы предпочел, чтобы конкуренция не была такой жесткой. — Вы когда улетаете — завтра? — Через несколько дней. — Видами решили полюбоваться? — Не до того будет. — А что тогда? — Да так, кое-какие бумаги. Ничего особенного, — поспешил он ее заверить. — Бумаги? Он покачал головой: — Так, пустяки. Ее улыбка стала смахивать на трупное окоченение. — Н-но вы остаетесь здесь? — Ну да. Завтра я вряд ли смогу уделить вам время, мисс Гам, но я всегда знаю, где вас найти. — А-а. — Она слегка вздрогнула. — Так… я могу вам понадобиться? Он уставился на нее: — Несомненно. Она осторожно сглотнула. — В-визит вежливости? — храбро предположила она. — Надо кое-что обсудить. И исправить. Тина изо всех сил старалась принять шутливый тон: — А что — грядут какие-то перемены? — Естественно. — И… и какова же ваша роль? — Ну, как новый лорд поместья Эском… Она содрогнулась. Он осторожно облизнул губы. — Я очень интересуюсь духовной жизнью своих подданных… — Новый лорд… Тина так и не смогла заставить себя закончить фразу, ибо она заключала в себе приговор всему эскомскому приходу. Она робко возразила: — Но я говорила с Ниббеттами… — Они все еще здесь? — Тут. — Она слабо кивнула в сторону бара. Деларм пожал плечами: — Да толку-то от них сейчас… — Значит, новый лорд — вы? Она должна была это спросить. Получить подтверждение… — Да, — объявил он — и, не удержавшись, добавил: — Я — лорд.
Странная вещь: всякий раз, когда Паттерсон приходил в состояние возбуждения, курить ему не хотелось. Старая армейская привычка, полагал он: как только начинаются боевые действия, никакого открытого огня, никаких посторонних запахов. Так что, как только в кровь стало поступать достаточное количество адреналина, потребность в стимуляторах отпадала сама собой. Вслед за Стречи и Фрэнки поднимался он по шаткой лестнице наверх. Первым шел Фрэнки. Паттерсон замыкал шествие — подавшись назад, он наблюдал, как в полумраке покачиваются ягодицы Стречи. Стоит протянуть руки — и он сможет провести ладонями по ее бедрам. Они поднялись наверх. То ли там было светлее, то ли их глаза успели привыкнуть к темноте. А уж когда Фрэнки посветил фонариком, то стало видно очертания предметов за балкой. Оконный проем, давно лишенный всяких стекол — в дыру окна проникали обрывки лунного света и гасли на грязном полу. Крыша частично обвалилась. На деревянных стенах лежали неясные тени — то ли ящики, то ли обломки мебели. Луч фонарика Фрэнки упал на деревянный стул. — А вот и кресло с моими инициалами, — усмехнулся он. Он уселся в него, устроил фонарик на коленях, позволяя ему освещать всю комнату. — Где вы? — окликнул он. Луч фонарика зашарил по темноте и выхватил силуэт Стречи — ей пришлось отвернуться от слепящего света. — Третий уровень, — буркнул он. — Только на сей раз в роли легавого — я сам. Должно быть, он ухмылялся, но все, что она видела, — слепящий луч. Справа от нее что-то зашевелилось — это Паттерсон устраивался на полу. Фрэнки заговорил снова — на сей раз он повысил голос. Выходит, он вовсе не ухмылялся. — О'кей, Стречи, — уже поздно, и я начинаю терять терпение. Где Клайв, черт возьми? — Я что — должна догадаться? Он заорал: — Отвечай на вопрос! Прикрыв глаза ладонью, она уставилась в пол. — Полагаю, что дальше, чем был, когда вы спрашивали меня в последний раз, — ответила она. — Еще одна шуточка, — мягко сказал Фрэнки, — и я дам тебе пощечину. Очевидно, без этого не обойдется. — Не знаю я, где он. — Что ж, — раздался голос из темноты, — по-видимому, нам придется это из тебя выбить. Она услышала, как скрипнул стул. — Так ты этого добиваешься? — спросил он. Теперь он стоял, и луч его фонарика подрагивал. — Даю тебе последний шанс, Стречи, — просто сказал он. — Мы здесь одни. Мы устали. И ты — не героиня боевика. — Я не могу сказать вам, где он. Я не знаю. Ди Стефано вздохнул.
Дата добавления: 2015-06-27; Просмотров: 217; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы! Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет |