Василий Шукшин. Волки!

В воскресенье, рано утром, к Ивану Дегтяреву явился тесть, НаумКречетов, нестарый еще, расторопный мужик, хитрый и обаятельный. Иван нелюбил тестя; Наум, жалеючи дочь, терпел Ивана. -- Спишь? -- живо заговорил Наум. -- Эхха!.. Эдак, Ванечка, можно всецарство небесное проспать. Здравствуйте. -- Я туда не сильно хотел. Не устремляюсь. -- Зря. Вставай-ка... Поедем съездим за дровишками. Я у бригадиравыпросил две подводы. Конечно, не за "здорово живешь", но черт с ним -- дровнадо. Иван полежал, подумал... И стал одеваться. -- Вот ведь почему молодежь в город уходит? -- заговорил он. -- Дапотому, что там отработал норму -- иди гуляй. Отдохнуть человеку дают. Здеськак проклятый: ни дня, ни ночи. Ни воскресенья. -- Што же, без дров сидеть? -- спросила Нюра, жена Ивана. -- Ему жеконя достали, и он же еще недовольный. -- Я слыхал: в городе тоже работать надо, -- заметил тесть. -- Надо, Я бы счас с удовольствием лучше водопровод пошел рыть,траншеи: выложился раз, зато потом без горя -- и вода и отопление. -- С одной стороны, конечно, хорошо -- водопровод, с другой -- беда: тыб тогда совсем заспался. Ну, хватит, поехали. -- Завтракать будешь? -- спросила жена. Иван отказался -- не хотелось. -- С похмелья? -- полюбопытствовал Наум, -- Так точно, ваше благородие! -- Да-а... Вот так. А ты говоришь -- водопровод... Ну, поехали. День был солнечный, ясный. Снег ослепительно блестел. В лесу тишина инездешний покой. Ехать надо было далеко, верст двадцать: ближе рубить не разрешалось,Наум ехал впереди и все возмущался: -- Черт те чего!.. Из лесу в лес -- за дровами. Иван дремал в санях. Мерная езда убаюкивала. Выехали на просеку, спустились в открытую логовину, стали подыматься вгору. Там, на горе, снова синей стеной вставал лес. Почти выехали в гору... И тут увидели, недалеко от дороги, -- пятьштук. Вышли из леса, стоят, ждут. Волки. Наум остановил коня, негромко, нараспев заматерился: -- Твою в душеньку ма-ать... Голубочки сизые. Выставились. Конь Ивана, молодой, трусливый, попятился, заступил оглоблю. Иванзадергал вожжами, разворачивая его. Конь храпел, бил ногами -- не могперешагнуть оглобину. Волки двинулись с горы, Наум уже развернулся, крикнул: -- Ну, што ты?! Иван выскочил из саней, насилу втолкал коня в оглобли... Упал в сани.Конь сам развернулся и с места взял в мах. Наум был уже далеко. -- Грабю-ут! -- заполошно орал он, нахлестывая коня. Волки серыми комками податливо катились с горы, наперерез подводам. -- Грабю-ут! -- орал Наум. "Что он, с ума сходит? -- невольно подумал Иван. -- Кто кого грабит?"Он испугался, но как-то странно: был и страх, и жгучее любопытство, и смехбрал над тестем. Скоро, однако, любопытство прошло. И смешно тоже уже небыло. Волки достигли дороги метрах в ста позади саней и, вытянувшисьцепочкой, стали легко нагонять. Иван крепко вцепился в передок саней исмотрел на волков. Впереди отмахивал крупный, грудастый, с паленой мордой... Уже толькометров пятнадцать -- двадцать отделяло его от саней. Ивана поразилонесходство волка с овчаркой. Раньше он волков так близко не видел и считал,что это что-то вроде овчарки, только крупнее. Сейчас понял, что волк -- этоволк, зверь. Самую лютую собаку еще может в последний миг что-то остановить:страх, ласка, неожиданный властный окрик человека. Этого, с паленой мордой,могла остановить только смерть. Он не рычал, не пугал... Он догонял жертву.И взгляд его круглых желтых глаз был прям и прост. Иван оглядел сани -- ничего, ни малого прутика. Оба топора в саняхтестя. Только клок сена под боком да бич в руке. -- Грабю-ут! -- кричал Наум. Ивана охватил настоящий страх. Передний, очевидно вожак, стал обходить сани, примериваясь к лошади. Онбыл в каких-нибудь двух метрах... Иван привстал и, держась левой рукой заотводину саней, огрел вожака бичом. Тот не ждал этого, лязгнул зубами,прыгнул в сторону, сбился с маха... Сзади налетели другие. Вся стаякрутнулась с разгона вокруг вожака. Тот присел на задние лапы, ударилклыками одного, другого... И снова, вырвавшись вперед, легко догнал сани.Иван привстал, ждал момента... Хотел еще раз достать вожака. Но тот сталобходить сани дальше. И еще один отвалил в сторону от своры и тоже началобходить сани-с другой стороны. Иван стиснул зубы, сморщился... "Конец.Смерть". Глянул вперед. Наум нахлестывал коня. Оглянулся, увидел, как обходят зятя волки, ибыстро отвернулся. -- Грабю-ут! -- Придержи малость, отец!.. Дай топор! Мы отобьемся!.. -- Грабю-ут! -- Придержи, мы отобьемся!.. Придержи малость, гад такой! -- Кидай им чево-нибудь! -- крикнул Наум. Вожак поравнялся с лошадью и выбирал момент, чтоб прыгнуть на нее.Волки, бежавшие сзади, были совсем близко: малейшая задержка, и они с ходувлетят в сани -- и конец. Иван кинул клочок сена; волки не обратили на этовнимания. -- Отец, сука, придержи, кинь топор! Наум обернулся: -- Ванька!.. Гляди, кину!.. -- Ты придержи! -- Гляди, кидаю! -- Наум бросил на обочину дороги топор. Иван примерился... Прыгнул из саней, схватил топор... Прыгая, он пугнултрех задних волков, они отскочили в сторону, осадили бег, намереваясьброситься на человека. Но в то самое мгновение вожак, почувствовав под собойтвердый наст, прыгнул. Конь шарахнулся в сторону, в сугроб... Саниперевернулись: оглобли свернули хомут, он захлестнул коню горло. Коньзахрипел, забился в оглоблях. Волк, настигавший жертву с другой стороны,прыгнул под коня и ударом когтистой лапы распустил ему брюхо повдоль. Триотставших волка бросились тоже к жертве. В следующее мгновение все пятьрвали мясо еще дрыгавшей лошади, растаскивали на ослепительно белом снегудымящиеся клубки сизо-красных кишок, урчали, Вожак дважды прямо глянулсвоими желтыми круглыми глазами на человека... Все случилось так чудовищно скоро и просто, что смахивало скорей насон. Иван стоял с топором в руках, растерянно смотрел на жадное, торопливоепиршество. Вожак еще раз глянул на него... И взгляд этот, торжествующий,наглый, обозлил Ивана. Он поднял топор, заорал что было силы и кинулся кволкам. Они нехотя отбежали несколько шагов и остановились, облизываяокровавленные рты. Делали они это так старательно и увлеченно, что,казалось, человек с топором нимало их не занимает. Впрочем, вожак смотрелвнимательно и прямо. Иван обругал его самыми страшными словами, какие знал,Взмахнул топором и шагнул к нему... Вожак не двинулся с места. Иван тожеостановился, -- Ваша взяла, -- сказал он. -- Жрите, сволочи. -- И пошел в деревню.На растерзанного коня старался не смотреть. Но не выдержал, глянул... Исердце сжалось от жалости, и злость великая взяла на тестя. Он скорым шагомпошел по дороге. -- Ну погоди!.. Погоди у меня, змей ползучий. Ведь отбились бы и коньбыл бы целый. Шкура. Наум ждал зятя за поворотом. Увидев его живого и невредимого, искреннеобрадовался: -- Живой? Слава те господи! -- На совести у него все-таки было нелегко. -- Живой1 -- откликнулся Иван. -- А ты тоже живой? Наум почуял в голосе зятя недоброе. На всякий случай зашагнул в сани. -- Ну, что они там?.. -- Поклон тебе передают. Шкура!.. -- Чего ты? Лаешься-то?.. -- Счас я тебя бить буду, а не лаяться. -- Иван подходил к саням. Наум стегнул лошадь. -- Стой! -- крикнул Иван и побежал за санями. -- Стой, паразит! Наум опять нахлестывал коня... Началась другая гонка: человек догонялчеловека. -- Стой, тебе говорят! -- крикнул Иван. -- Заполошный! -- кричал в ответ Наум. -- Чего ты взъелся-то? С ума,что ли, спятил? Я-то при чем здесь? -- Ни при чем?! Мы бы отбились, а ты предал!.. -- Да где же отбились?! Где отбились-то, ты што! -- Предал, змей! Я тебя проучу малость. Не уйдешь ты от меня,остановись лучше, Одного отметелю -- не так будет позорно. А то при людяхотлуплю, И расскажу все... Остановись лучше! -- Сейчас -- остановился, держи карман! -- Наум нахлестывал коня. --Оглоед чертов... откуда ты взялся на нашу голову! -- Послушай доброго совета -- остановись! -- Иван стал выдыхаться. --Тебе же лучше: отметелю и никому не скажу. -- Тебя, дьявола, голого почесть в родню приняли, и ты же на меня стопором! Стыд-то есть или нету? -- Вот отметелю, потом про стыд поговорим. Остановись! -- Иван бежалмедленно, уже далеко отстал, И наконец вовсе бросил догонять. Пошел шагом. -- Найду, никуда не денешься! -- крикнул он напоследок тестю. Дома у себя Иван никого не застал: на двери висел замок. Он отомкнулего, вошел в дом. Поискал в шкафу... Нашел недопитую вчера бутылку водки,налил стакан, выпил и пошел к тестю. В ограде тестя стояла выпряженнаялошадь. -- Дома, -- удовлетворенно сказал Иван. -- Счас будем уроки учить. Толкнулся в дверь -- не заперто. Он ждал, что будет заперто. Иван вошелв избу... Его ждали: в избе сидели тесть, жена Ивана и милиционер. Милиционерулыбался: -- Ну что, Иван? -- Та-ак... Сбегал уже? -- спросил Иван, глядя на тестя. -- Сбегал, сбегал, Налил шары-то, успел? -- Малость принял для... красноречия. -- Иван сел на табуретку. -- Ты чего это, Иван? С ума, что ли, сошел? -- поднялась Нюра. -- Тышто? -- Хотел папаню твоего поучить... Как надо человеком быть. -- Брось ты, Иван, -- заговорил милиционер, -- Ну, случилось несчастье,испугались оба... Кто же ждал, что так будет? Стихия. -- Мы бы легко отбились. Я потом один был с ними... -- Я же тебе бросил топор? Ты попросил, я бросил. Чего еще-то от менятребовалось? -- Самую малость: чтоб ты человеком был, А ты -- шкура. Учить я тебявсе равно буду. -- Учитель выискался! Сопля... Гол как сокол, пришел в дом на все наготовенькое да еще грозится. Да еще недовольный всем: водопроводов, видители, нету! -Да не в этом дело, Наум, -- сказал милиционер, -- При чем тутводопровод? -- В деревне плохо!.. В городе лучше, -- продолжал Наум. -- А чевоприперся сюда? Недовольство свое показывать? Народ возбуждать противСоветской власти? -- От сука! -- изумился Иван. И встал. Милиционер тоже встал. -- Бросьте вы! Пошли, Иван... -- Таких взбудителев-то знаешь куда девают? -- не унимался Наум, -- Знаю! -- ответил Иван. -- В прорубь головой... -- И шагнул к тестю. Милиционер взял Ивана под руки и повел из избы. На улице остановились,закурили. -- Ну не паразит ли! -- все изумлялся Иван. -- И на меня же попер. -- Да брось ты его! -- Нет, отметелить я его должен. -- Ну и заработаешь! Из-за дерьма. -- Куда ты меня счас?! -- Пойдем, переночуешь у нас... Остынешь. А то себе хуже сделаешь. Несвязывайся. -- Нет, это же... што ж это за человек? -- Нельзя, Иван, нельзя: кулаками ничего не докажешь. Пошли по улице по направлению к сельской кутузке, -- Там-то не мог? -- спросил вдруг милиционер. -- Не догнал! -- с досадой сказал Иван. -- Не мог догнать. -- Ну вот... Теперь -- все, теперь нельзя. -- Коня жалко. -- Да... Замолчали. Долго шли молча. -- Слушай: отпусти ты меня. -- Иван остановился. -- Ну чего я ввоскресенье там буду?! Не трону я его. -- Да нет, пойдем. А то потом не оберешься... Тебя жалеючи, говорю.Пойдем счас в шахматишки сыграем... Играешь в шахматы? Иван сплюнул на снег окурок и полез в карман за другой папироской. -- Играю.

Дата добавления: 2015-06-28