Часть I. Славяне Восточной Европы в v—vii ВВ. Карта 6. Распространение памятников колочинского типа и мощинской культуры

Карта 6. Распространение памятников колочинского типа и мощинской культуры

а — памятники колочинского типа; б — памятники мощин­ской культуры (городища, селища, курганные могильники, грунтовые могильники); в — памятники типа Тушемли — Банцеровщины; г — памятники пражско-пеньковского типа; д — поселения пражско-корчакского облика; е — позднедья-ковские поселения

1 — Тайманово; 2 — Новый Быхов; 3 — Нижняя Тощица; 4 — Щатково; 5 —Гряда; 6 — Шарейки; 7 —Слобода; 8 — Юреви-чи; 9 — Колочин; 10 — Демьянки; 11 — Макшшга; 12 — Вла-димировка; 13 — Смольянь; 14 — Белокаменка; 15 — Мансу-рово; 16 — Усох; 17 — Глажево; 18 — Хохлов Вир; 19 — Мак-ча; 20 — Кветунь; 21 — Посудичи; 22 — Яковлевичи; 23 — Су­ворове; 24 — Целиков Бугор; 25 — Смячь: 26 — Колодезный Бугор; 27 — Стрелица; 28 — Заярье; 29 — Левкин Бугор; 30 — Чашгаще; 31 — Артюховка; 32 — Раковая Сечь; 33 — Боль­шие Будки; 34 — Комаровка; 35 — Груновка; 36 — Суджа; 37 — Казачья Локня; 38 — Княжий; 38а — Картамышево I, II; 386 — Песчаное; 39 — Авдееве; 40 — Курск; 41 — Воробьевка; 41а — Жерновец; 416 — Тазово; 41в — Букреевка-2; 41г — Ка-монево 2; 42 — Лебяжье; 43 — Воротынцево; 44 — Синюково; 45 — Зайцево; 46 — Федяшево; 47 — Дуна; 48 — Акипшин-ское; 49 — Поречье; 50 — Щепилово; 50а — Сенево; 51 — Са-тинки; 52 — Супруты; 53 — Огубское; 54 — Дубровка; 55 — Почепок; 56 — Шаньково; 57 — Спас-Перекша; 58 — Мощины; 59 — Николо-Ленивец; 60 — Свинухово; 61 — Дюкино; 62 — Дубосище; 63 — Серенск; 64 — Ленское

ГЛАВА 2. КУЛЬТУРЫ ВЕРХНЕГО ПОДНЕПРОВЬЯ И СМЕЖНЫХ ОБЛАСТЕЙ

колочинских поселениях (Стрелица, Целиков Бугор, Щатково) и, по-видимому, отражают процесс славян­ского проникновения в южные районы Верхнего Под-непровья.

Хозяйственные ямы выявлены на всех исследован­ных колочинских селищах. Весьма характерны ок­руглые в плане ямы-погреба с почти отвесными стен­ками и горизонтальным дном. Диаметры их 0,6—1,5 м, глубина — 0,4—0,8 м. Встречаются также колоколо-видные ямы.

Погребальные памятники колочинской культуры представлены исключительно грунтовыми могильни­ками с захоронениями по обряду трупосожжения. Известны крупные кладбища, насчитывающие не­сколько десятков, а иногда и сотни погребений. В Ле­бяжьем исследовано 110 могил, но по подсчетам Ю. А. Липкинга их было не менее 250. В Новобыхов-ском могильнике раскопано более 40 погребений, но всего их было, как предполагает исследователь па­мятника Л. Д. Поболь, несколько сотен. В могильнике Тайманово, датированном II—VIII вв., раскопано 165 захоронений, однако трудно сказать, сколько погре­бений относится к третьей четверти I тысячелетия н. э. В основном же могильники были сравнительно небольшими и состояли из одного — трех десятков захоронений.

Сожжение умерших всегда происходило на стороне. Для захоронений остатков кремации, собранных с погребальных костров, устраивались круглые или удлиненные ямы диаметром 0,3—1 м, в очень редких случаях — до 1,8 м. Глубина их 0,1—0,65 м. Ямы за­полнялись пережженными костями, золой, углем. Как правило, сожженные кости перемешаны с остатками погребального костра. В могильниках Княжий, Ле­бяжье, Новый Быхов и Нижняя Тощица зафиксиро­ваны и очищенные от золы и углей захоронения.

Встречаются как урновые, так и ямные (безурно-вые) погребения. Известны могильники, где урновые захоронения составляют сравнительно небольшой процент (Новый Быхов — 7,4%, Тайманово — 12%, Усох — 17%), а на ряде кладбищ их не оказалось во­все. С другой стороны, в Лебяжинском могильнике половина погребений — урновые, а в Княжинском — свыше 80%. Единичные захоронения накрыты пере­вернутым вверх дном сосудом. Во многих захороне­ниях отмечены обломки глиняных горшков.

Вещевой инвентарь могильников очень скуден. Об­наружены предметы украшений, пряжки, глиняные пряслица, а из могильника Княжий происходят два железных копья.

Некоторые исследователи полагают, что среди па­мятников колочинского типа имеются и курганные захоронения. При раскопках курганов около с. Демь-янки на берегу Ипути действительно были обнару­жены погребения с глиняными сосудами колочинско-го типа (Соловьева Г. Ф., 19676, с. 187—198). Однако анализ материалов этих раскопок показывает, что подкурганные погребения с колочинскими горшками не имеют отношения к курганным насыпям. Все три кургана (1, 2 и 14), под которыми были открыты эти захоронения, были насыпаны только в XI в. для тру-поположений на ритуальных кострищах (Седов В. В., 19706, с. 134). Курганы в Кветуни обычно относят тоже к V—VII вв. (Артишевская Л. В., 1963, с. 85, 86). Но недавно Е. А. Горюнов на основе изучения

архивной документации показал, что ямы с колочин­ской керамикой под курганами — не погребения, они связаны с разрушенным поселением III—V вв.

Вся керамика из памятников колочинского типа изготовлена без помощи гончарного круга. Наиболь­шее распространение получили горшкообразные со­суды четырех типов:

Тип 1. Тюльпановидные сосуды со слегка расши­ренным туловом, слабо намеченной шейкой и чуть отогнутым венчиком (табл. IX, б, 7, 9). Они встреча­ются по всему ареалу колочинских и тушемлинско-банцеровских древностей.

Отдельный вид сосудов этого типа составляют горшки, близкие к тюльпановидным, но имеющие более заметные плечики.

Тип 2. Цилиндро-конические сосуды с цилиндри­ческой или почти цилиндрической верхней частью и усеченноконической нижней. Переход от верхней части к нижней приходится на середину горшков, иногда — ниже середины высоты, и бывает как резким, так и закругленным (табл. IX, 2—5, 10). Такие сосу­ды бытовали на той же территории, что и керамика типа 1.

Тип 3. Ребристые сосуды, по форме занимающие среднее положение между цилиндро-коническими и биконическими. Верхняя и нижняя части их усечен-ноконические, но диаметр венчика заметно превы­шает поперечник днища. Сосуды обычно низкие ши­рокие (табл. IX, 8). Они более характерны для Коло­чинского региона, хотя изредка встречаются и на Смоленщине, и в северной Белоруссии.

Тип 4. Банковидные и конусовидные сосуды. Они почти совсем не профилированы. Преимущественно распространены на памятниках тушемлинско-банце-ровского облика, хотя в небольшом количестве встре­чаются на некоторых колочинских поселениях и в погребениях.

Кроме горшков, на колочинских памятниках обыч­ны миски, глиняные сковороды и диски. Последние в древностях типа Тушемли—Банцеровщины не полу­чили распространения, а миски там встречаются в очень небольшом количестве. На колочинских па­мятниках известны миски ребристые, биконические и цилиндро-конические. Цилиндро-конические бы­туют по всему Верхнему Поднепровью и Подвинью, а ребристые и биконические распространены исклю­чительно на памятниках колочинского типа.

Среди прочих находок довольно часты глиняные пряслица биконической и иных форм (табл. VIII, 7, 9—11, 20). Из железных предметов бытового назначе­ния при раскопках найдены ножи, шилья, различные железные кольца. На городище и селище Колочин об­наружены железные рыболовные крючки, обломок косы, пешня, долото, наконечники копий и дротиков (табл. VIII, 13, 17, 18). Из Тайманова происходит фрагмент железного сошника. В Колочине найден клад, в составе которого было четыре серпа с дугооб­разно изогнутой рабочей частью (табл. VIII, 21). На селище Смольянь обнаружено звено удил. Наконечни­ки копий встречены в Княжинском могильнике. Из поселения Хохлов Вир происходит трехлопастный на­конечник стрелы с уступом при переходе от острия к черенку. Он важен для хронологии колочинских древ­ностей, поскольку подобные наконечники были рас­пространены лишь во второй половине VI—VII в.

ГЛАВА 2. КУЛЬТУРЫ ВЕРХНЕГО ПОДНЕПРОВЬЯ И СМЕЖНЫХ ОБЛАСТЕЙ

серповидная бляшка с округлым вырезом и двумя ост­рыми уголками, прорезные бляшки, прорезная наклад­ка на ремень (табл. VIII, 3—6). Все они имеют близ­кие аналогии в кладах VI—VII вв.— Мартыновском, Новосуджанском, Хацкинском. В области распространения колочинских памятни­ков найдены и пальчатые фибулы (карта 5), которые, как и появление здесь полуземляночных жилищ с печью в углу и глиняных сосудов пражско-пеньков-ского облика, свидетельствуют, видимо, об инфильт­рации сюда славянского (антского) населения. На основе вещевых находок колочинские древности относят к V—VII вв. Поселение Смольянь датировано при помощи радиоуглеродного анализа концом VI— началом VII в. (Третьяков П. Я., 1966, с. 259). Основой хозяйства племен, оставивших колочин­ские древности, как свидетельствуют находки, были земледелие и скотоводство. Охота, рыбная ловля и иные промыслы, очевидно, имели второстепенное зна­чение. Уровень экономического и общественного раз­вития Колочинского населения был таким же, как и у племен корчакской и пеньковских культур. Правда, в Колочинском ареале не выявлено таких укреплен­ных ремесленных центров, как Пастырское или Зим-новское городища. Происхождение культуры типа Колочина во всех деталях пока не исследовано, но несомненно, что она имеет местные корни в древностях днепровского лево­бережья предшествующего времени. С позднезаруби-нецкими древностями колочинские памятники генети­чески связаны самыми существенными культурными элементами — на основе керамического материала и домостроительства. Прямоугольные полуземлянки столбовой конструкции с центральным опорным стол­бом и очагом в средней части ведут свое начало от позднезарубинецкой культуры днепровского левобе­режья. Для поселений этой культуры они не менее ха­рактерны, чем для селищ Колочинского типа. Эволю­ционное развитие основных типов глиняной посуды Колочинского облика из позднезарубинецких убеди­тельно прослежено П. Н. Третьяковым и Е. А. Горюно-вым (Третьяков П. Н., 1974, с. 40-118; Горюнов Е.О., 1975 б, с. 42—50). Топографические условия располо­жения позднезарубинецких и колочинских поселений абсолютно идентичны. Во многом сходен и погребаль­ный обряд тех и других племен. Незначительные раз­личия, которые выявляются при сравнительном ана­лизе колочинских и позднезарубинецких древностей Подесенья и Гомельско-Могилевского поречья Днеп­ра, могут быть обусловлены временными мотивами. П. Н. Третьяков, проводивший большие полевые ис­следования в Подесенье и обобщпвший все известные здесь материалы I тысячелетия н. э., относит колочин­ские памятники к славянским. Основанием для этого, по мнению исследователя, служит некоторое сходство колочжнских древностей с достоверно славянской культурой правобережной Украины, что проявляется в топографии поселений, устройстве полуземляночных жилищ, распространении грунтовых могильников и курганов с захоронениями по обряду трупосожжения, в близости глиняной посуды (Третьяков П. Я., 1966, с. 259—264). Отсюда делается вывод о славянстве и зарубинецкой культуры, эволюционно связанной с деснинскими древностями первой половины I тысяче­летия н. э.

Более многочисленны металлические принадлеж­ности одежды и украшения. В одном из жилищ по­селения Целиков Бугор найдена бронзовая квадрат­ная пряжка с округлыми выступами на углах. По северокавказским аналогиям она датируется V— VIII вв. (Горюнов Е. А., 1971, с. 42—46, рис. 14). Из Посудичей происходит бронзовая пластина с резным решетчатым орнаментом, имеющим аналогии на па­мятниках третьей четверти I тысячелетия н. э. в По-дунавье и на Боспоре. Наиболее вероятной датой этой находки считается VI в. (Амброз А. К., 1970, с. 73, рис. 2, 7). В могильнике Смячь найдены железная овальная пряжка с длинным, загнутым на конце язы-чком и бронзовая круглая бляшка с зубчатым краем и со шпеньком, имеющие аналогии в древностях V— VI вв. (Горюнов Е. А., 19746, с. 121, рис. 1). При рас­копках Колочинского городища обнаружены неболь­шие бронзовые трапециевидные привески, украшен­ные пунсонным орнаментом. Трапециевидные привески встречены в Лебяжинском могильнике и на поселении Воробьевка. В Княжинском могильнике найдены две железные пряжки (табл. VIII, 8,12) и бронзовое толстопроволочное колечко. Четыре пояс­ные пряжки происходят из Лебяжинского могильника (табл. VIII, 1,2). Среди них есть В-образные пряж­ки, относящиеся к V—VII вв. На поселении у с. Боль­шие Будки в верховьях Сулы встречен бронзовый браслет с утолщенными орнаментированными конца­ми, относящийся к VI в. (Ильинская В. А., 1968, рис. 3). Фрагменты браслетов с утолщенными конца­ми обнаружены также в нескольких погребениях Ле­бяжинского могильника и в могильнике Усох.

Интересные вещи происходят из могильника в Кве-туни (Артишевская Л. В., 1963, с. 94, 95, рис. 6). Бронзовая литая пряжка состоит из овального коль­ца, орнаментированного насечками, и фигурного осно­вания, украшенного геометрическими линиями и руб­чатыми насечками (табл. VIII, 16). Она имеет анало­гии в дунайских древностях VII—VIII вв. Однако, как показал А. К. Амброз, эта пряжка и подобные ей верхнеднепровские изделия являются произведения­ми местных мастеров, работавших в контакте с ремес­ленниками Подунавья (Амброз А. К., 1970, с. 73, 74).

На том же памятнике найдены щитковая фибула с перекладинами (табл. VIII, 14), которая имеет при­балтийские аналогии V—VI вв., бронзовая круглая и плоская бляшка со шпеньком, обломок проволочного браслета и крестообразная бляшка с ромбообраз-ным углублением, заполненным красной эмалью (табл. VIII, 15). Предметы с выемчатой эмалью не­однократно встречены в ареале памятников колочин-ского типа, но не составляют особенности этого ареа­ла. Подобные украшения известны на обширной территории от юго-восточного побережья Балтийско­го моря на северо-западе до Среднего Поднепровья и Окского бассейна на юге и востоке. Поэтому их харак­теристику целесообразнее сделать после описания ту-шемлннско-банцеровских и мощинских древностей, для которых предметы с выемчатой эмалью так же обычны, как и для Колочинского региона.

На колочинских поселениях и в могильниках, на­ходящихся в южных районах их ареала, обнаружены предметы, известные по среднеднепровским кладам типа Мартыновского и пеньковским поселениям. В Ле­бяжинском могильнике найдены пряжка с обоймой,

3 Археология СССР 33

Дата добавления: 2015-06-28