Часть I. Славяне Восточной Европы в v—vii ВВ. Логические памятники, оставленные населением, смешанным в этническом отношении, обычно харак­теризуются элементами

логические памятники, оставленные населением, смешанным в этническом отношении, обычно харак­теризуются элементами, свойственными культурам того и другого этноса.

Таким образом, длинные курганы с самого начала сочетают в себе славянские и местные прибалтий-скофинские или балтские культурные особенности. А это значит, что кривичи как отдельная восточно­славянская племенная группировка формировались в условиях взаимодействия славян, расселившихся в бассейнах Великой, Западной Двины и Днепра, с местным населением.

Некоторые эстонские археологи, подчеркивая на­личие в псковских длинных курганах золыго-уголъ-ных прослоек и каменных конструкций, склонны считать эти памятники прибалтийскофинскими (Лаул С., 1971, с. 319-329; 1975, с. 378-384).

Мысль о неславянской принадлежности длинных курганов высказывали также М. И. Артамонов (Ар­тамонов М. И., 1967, с. 65—68) и И. И. Ляпушкин (Ляпушкин И. И., 1966, с. 127-134; 19686, с. 91-95). Доводы этих исследователей были рассмотрены и от­вергнуты в монографии о длинных курганах (Се­дов В. В., 1974а, с. 36—41). Однако мнения о неславянстве этих памятников продолжают придер­живаться некоторые исследователи. В книге «Архео­логические памятники древней Руси IX—XI вв.» длинные курганы Псковской земли рассматриваются в качестве погребальных сооружений дославянского финноязычного населения — чуди (Булкин В. Л., Дубов И. В., Лебедев Г. С., 1978, с. 21-24).

Исследователи, приписывающие захоронения в псковских длинных курганах прибалтийскофинско-му населению, не учитывают самого существенного обстоятельства — погребальный ритуал.

В настоящее время погребальный обряд славян второй половины I тысячелетия н. э. изучен обстоя­тельно и на весьма широкой территории Европы от Эльбы на западе до Поднепровья на востоке. В лес­ной зоне славянского расселения вплоть до X в. без­раздельно господствовал обряд трупосожжения. В раннее время захоронения совершались в грунтовых могильниках, в VI—VII вв. зарождается и широко распространяется обычай сооружать курганные на­сыпи. В различных регионах славянского расселения курганы различаются некоторыми незначительными деталями строения, но погребальный обряд всюду однообразен (Zoll-Adamikowa Я., 1975; Русано­ва И. П., 1976).

Кремация умерших совершалась, как правило, на стороне, вне курганов. Остатки трупосожжений (кальцинированные кости без пепла или с неболь­шим количеством золы), собранные с погребального костра, помещались в курганные насыпи индивиду­ально, т. е. для каждого захоронения рыли в насыпи или в ее основании ямку или устраивали небольшую площадку для помещения костей кучкой. Основная масса погребений безурновые и безынвентарные. Лишь в сравнительно немногих случаях остатки сожжения помещались в глиняные (реже берестя­ные) урны.

Наряду с лепной керамикой и домостроительством погребальный обряд является важнейшим этногра­фическим признаком славянской культуры третьей четверти I тысячелетия н. э. Именно по этим элемен-

там славянские древности вычленяются исследовате­лями среди синхронных иноэтничных — германских, фракийских, балтоких, финских, тюркских и пр. Так, на основе деталей погребальной обрядности в Ниж­нем Подунавъе славянские трупосожжения диффе­ренцируются от фракийских, в бассейне Эльбы — от германских и т. п. даже в тех случаях, если они на­ходятся в общих могильниках. Конечно, на террито­рии Европы проживали и такие неславянские пле­менные группировки, у которых погребальная обряд­ность была близка славянской. В маетности, к ним, как кажется, принадлежали некоторые племена днепровских балтов. Поэтому при этнической атри­буции погребальных памятников приходится привле­кать керамический материал, а при наличии исследо­ванных поселений — и элементы домостроительства.

Прибалтийскофинский похоронный ритуал I ты­сячелетия н. э. весьма существенно отличался от сла­вянского. Могильники прибалтийскофинских племен, хорошо изученные на территории Эстонии, Латвии и Финляндии, характеризуются коллективным спо­собом погребений. Различить индивидуальные захо­ронения здесь просто невозможно. Остатки крема­ции, совершенной на стороне, не помещались отдель­ными захоронениями, а рассыпались внутри оградок. В каждой из оградок каменных могильни­ков таким образом разбрасывали по нескольку или по нескольку десятков погребений, которые невоз­можно расчленить. Захоронения в оградках совер­шались иногда в течение нескольких столетий. Не­возможно распределить по погребениям и вещи, встречаемые при раскопках оградок прибалтийско­финских могильников (Шмидехельм М. X., 1955; Selirand /., 1974).

Погребальный обряд, выявляемый по материалам всех исследованных до сих пор длинных и круглых курганов Псковской земли, не имеет ничего общего с прибалтийскофинским ритуалом. На основе обряд­ности все псковские курганы второй половины I ты­сячелетия н. э. должны быть отнесены к славянской культуре. В распоряжении археологов пет ни малей­ших оснований предполагать, что в Псковской земле до славянского расселения жили прибалтийскофин-ские племена, которые хоронили умерших не по при-балтийскофинскому, а по славянскому ритуалу.

Длинные и круглые курганы с трупосожжениями Псковской земли находятся в одном ряду с курган­ными памятниками других славянских регионов. Эволюция обрядности у псковских славян протекала идентично развитию погребального ритуала в других местах славянского расселения. Как и на Псковщи­не, в Припятском Полесье или в Повисленье ранние курганные насыпи были коллективными усыпальни­цами, содержащими по нескольку индивидуальных захоронений. Примерно в одно и то же время во всех этих регионах на смену курганам со многими пог­ребениями приходят насыпи с одним-двумя трупо­сожжениями. Во всех этих регионах господствуют безурновые и безынвентарные захоронения. Процент захоронений с вещами примерно одинаков. Основное различие заключается лишь в том, что в Псковском регионе развился обычай наряду с распространен­ными в славянском мире полусферическими курга­нами сооружать длинные или удлиненные насыпи. Впрочем, удлиненные и овальные курганы встреча-

ГЛАВА 3. КУЛЬТУРЫ СЕВЕРНЫХ ТЕРРИТОРИЙ

Рис. 9. Изборекое городище

ются и на коренных славянских землях, в частности в Повисленье.

Говоря о славянстве населения, оставившего псковские длинные курганы, необходимо, учитывая сложную этноисторическую обстановку того времени, допускать, что среди захоронений в этих насыпях были трупосожжения не только пришлых славян, но и местных прибалтийских финнов и, возможно, балтов. Дифференцировать их невозможно. Все за­хоронения имеют славянский облик, что, очевидно, обусловлено этнокультурным воздействием славян на местное финноязычное население.

Существенные выводы для изучения этнической структуры населения, хоронившего умерших в псковских длинных и синхронных с ними круглых курганах, может дать анализ керамического мате­риала. Глиняная посуда из рассматриваемых памят­ников не дает повода для их прибалтийскофинской атрибуции. Среди керамического материала псков­ских длинных курганов имеются глиняные урны (Михайловское, Жеребятино, Володи), сопостави­мые по всем признакам с достоверно славянской ке­рамикой третьей четверти I тысячелетия н. э., назы­ваемой пражско-корчакской. На это уже обращали внимание археологи-слависты (Русанова И. П., 1976, с. 200).

Находки керамики пражоко-корчакского облика в длинных курганах свидетельствуют, что среди захо­ронений этих памятников имеются несомненно сла­вянские. Эти погребения принадлежат к ранней фазе

культур длинных курганов. Отсюда следует, что славяне или были создателями этой культуры или составляли часть населения, создавшего ее.

Г. С. Лебедев явно ошибается, видя какие-то «серьезные изменения деструктивного характера» в материальной культуре населения северо-западных земель в VIII—IX вв. (Булкин В. А., Дубов И. В., Лебедев Г. С., 1978, с. 65). Погребальный ритуал, как уже отмечалось, вплоть до распространения об­ряда ингумации, т. е. до начала XI в., в Псковской земле не претерпел каких-либо существенных изме­нений. Металлические предметы, встречаемые в длинных курганах,— скорлупообразные бляшки, браслеты с расширяющимися концами, пинцеты, а также каменные блоковддные кресала выходят из употребления не одновременно, не деструктивно и, самое главное, не только в регионе псковских длин­ных курганов, но на всей широкой территории их бытования.

В VIII—IX вв. когда длинные курганы постепенно сменились полусферическими насыпями с одиноч­ными трупосожжениями, археология не фиксирует ни притока нового населения в Псковский регион, ни какого-либо разрыва в эволюции материальной культуры,

Имеется также ряд косвенных доводов в пользу славянской принадлежности псковских длинных кур­ганов. В науке известно, и об этом пойдет речь ниже, что в древнерусских курганах X—XIII вв., располо­женных в лесной зоне Восточной Европы, там, где происходила славянизация аборигенного финно-угорского населения, отчетливо проявляются различ­ные и порой многочисленные субстратные элемен-

Дата добавления: 2015-06-28