Песня 1. Медитируйте на великие мантры:

Вишватма - йога

Медитируйте на великие мантры:

Ишавасьям идам сарвам, йят кинча джагатъям джагат.

- Эта Вселенная пронизана Господом. Сарвам кхалвидам брахма, на иха напасти кинчана

- Все это воистину Брахман, многообразия не существует.

Йят-ча кинчит джагат сарвам дришьяте шруйяте апи ва антар бахишча тат сарвам въяпья нарайянах стхитах

- Все, что можно видеть и слышать в этой Вселенной, все наполнено Господом Нарайяной, внутри и вовне.

Виштабхьядам идам критснам экамсена стхито джагат - Бесконечно малой частицей Себя Я наполню эту Вселенную.

Йо мам пашьяти сарватра, сарвам ча майи пашъяти - (Мудрый человек) видит Меня всюду и все существа во Мне.

Эти формулы напоминают вам, что в каждом атоме Вселенной пребывает высшая Сущность. Постоянно удерживая эту возвышенную мысль, вы сможете осознать бесконечный абсолютный Брахман.

Простое сочувствие этой истине не поможет. Вы должны быть практичными. Вы должны действительно расширять сердце и пытаться ощутить, что все видимое и слышимое вами есть Бог и только Бог. Вы должны спрашивать себя на каждом шагу: "Проявляю ли я эту истину своей мыслью, словом и делом?" Если вы действительно осознаете это, то уже никогда не навредите ни одному существу, не произнесете грубого или вульгарного слова, никогда не подумаете плохо о других и всегда будете заняты служением всем, сознавая собственный Дух. Только такое бескорыстное служение человечеству и космическая любовь приведет вас к вершинам вишватма-йоги (йоги всех душ, йога единства).

www.e-puzzle.ru

Лютая зима, лютущая! Да Снегур Бог разгневался, Разгневался, рассердился.

Да своего слугу кликнул, Да слугу Слана* молодца, Да ему слова говорит:

«Ой, ты, слуга Сланец, Знаешъ ли, Слан, не знаешъ? Наказали Боги пана короля,

Пана короля, пана царя! Край - Земля была плодородная, обильная, да тёплая;

Лютой зимы не видели, Лютой зимы, бела снега; Да меня он не приглашал,

Да и мне жертвы не колол, Веду книгу же мне не пел, Веду книгу, веду песню,

Иль я его не богатил. По всей земле все родилось; Да триста городов он ставил,

Триста городов, крепостей, Да все с башнями;Уж вся земля заселилась.

Млады удальцы все на поле, Млады удальцы, да девушки; Да со стадами,

Да сивые стада мне пасут; а девушки на ораньи, и сколько добра собрали,

Вдоволь добра на поле, Триста молотцов свалилися, да с девчатами,

Что их стада не пасутся; что их поле не прежнее, Пусто поле, запущено.

Старая матерь во дворце, Да слёзно плачет пану, что вся земля заселилась,

Да поля не осталось, Да где же стада пасти, Да где девушкам ораять,

Да где девушкам посеять. Чудится пан, дивится, Да что делать, куда идти?

Да мы ведь ещё не знаем, Да где же есть пустая земля запущеная;

Думал гадал малое время, Малое время три месяца; Так что больной слег,

Да на постелюшку. Порхнула Юдоля, слетела, да с горы Долицы*,

Слетела Юдоля во дворец, Да ему слова говорит: "Ой, пан ты, да король,

Что же ты кароль молодой, да зелёный, Да вот ты уже и больной слёг,

Да в постелюшку. Ну, что дивишся, да чудишся? Ведь ты же не знаешъ,

Где есть пустая земля, да запущеная? А забирай молодцов -удальцов,

Да девушек, Да выходи же на Дунай, да на море. На Дунае жертву сколешъ,

Да ясную птицу, Жертву сколешъ, мольбу молвишъ: «Ой, мати ли, ой, Юдоля, Да самовила! Ты сойди ко мне, Да на облаке; Да дай ты мне, лютую стрелу,

Люту стрелу, златую свирель. Стрелой я в битве побьюся, с лютой Ламией,

Да над ней в битве верх возьму; Да зачем она заняла весь Дунай, да ещё и море;

А как на свирели засвищу, так поплывёмъ, чтоб достигнуть того поля,

Где не летала Юдоля, где маладенца нога не ступала, и птица там не порхала,»

И лишъ только жертву заколешь, и эту мольбу промолвишь

Слетит Юдоля, и бросит, к тебе стрелу, да златую свирель;

Стрьлой на битве побьёшся, Да над Ламией верх возьмёшъ;

А на свирели посвистишъ, то по Дунаю поплывёшъ, и всё море исплаваешъ;

Да чтобы полдня (юга) достичъ, Пустых полей, запущенных.»

Дивится король, чудится, города тут нет; Так что же, сидеть в пещере,

Да на каменьях; Ни тебе поля ораять, ни тебе сеять?; Что же шататся по горе

Да траву запасать, и пасти как мы пасём сиво стадо? Побейте Боги этих чужаков! Лишъ толька пан да понял, что ему полемъ наступать, что то поле заселять, да сильное войско он собирал, Сильное войско, младых удальцов,

Да выхадил он на орду, Побится, да поратиться; Сам молодец из молодцов,

И только рать он начал, как тут же прокричал: «Ой, Юда ты самовила,

Да где же тебя носило» и ещё речъ он не прокричал, тут же слетела она на орду,

Да вместе билась и, ратилась; Да тебе помощъ акажу,

Штопъ ты жэ лишъ, кароль, верхъ взялъ;

Кагда землю запаланишъ,

Да эту землю засьлишъ;

Да горатъ - крепасть паставишъ,

Да горатъ - крепасть на пале."

Ищо Доля нь сказала,

Крикнула птица на дваре,

Крикнула птица, прапела;

Тутъ жэ Доля ультела,

Сльтела Доля, спархнула,

Толька панъ Долю и видалъ.

Лишъ заря засвьтилася,

Свьтла заря, пьрьливаясь,

Пьрьливаясь блеснула,

Младъ удальцы явилися,

Младъ удальцы, да девушки,

Да весь дворъ пьрьполнился.

Да иму слёзна плачутца,

Што палей нь асталася,

Да где жэ стада имъ пасти,

Да где жэ девушкамъ арать.

Заплакалъ царь, запричыталъ!

Матьри слова гаваритъ:

"Ой, мати ли, радная мать,

Атамкни, мати, сундуки,

Да рухлядь мне павыбьри,

Златую рухлять цветную.

Пака азъ тутъ жэ, ва дварцэ,

Ва дварцэ, мати, при тьбе.

Патомъ пайду, мать, шататца,

Шататца, мати, па палямъ,

Где есть поле запущъна;

Где Доля жэ нь льтала,

Да где маладецъ нь ступалъ,

Да где птица нь порхала;

А сяду азъ на томъ поле.

Да паставлю крепасть, горатъ.

Младъ удальцамъ стада пасти;

А девушкамъ жэ на пале,

Имъ на пале, мать, орати,

Да орать, мати, сеити.

Да што тьперь ужэ пара.

Пално малатцовъ ва дварцэ,

Да мне жэ слёзна плачутца,

Што палей нь асталася;

Да мы весь скарбъжэ сабрали."

Матьрь въ атветъ ы гаваритъ:

"Ступай жэ ты, сынокъ, иди,

Скарее поле засьли,

Скарее въ рати пабьди.

Убей Бохъ Щура Ломушку,

Што всё поле запаланилъ,

Да што никто тамъ нь ходитъ."

Аделся панъ, нарядился,

Златую рухлядь накинулъ,

Златую рухлять цветную.

Барза каня жэ онъ сьдлалъ,

Барза каня шэстикрыла;

Да молатцъвъ съ сабой забралъ

Мало число да сто тысячъ;

А съ малатцами девушъкъ,

Мало число да сто тысячъ;

Да пабрьли жэ на паля.

Хадилъ жэ панъ, да всё брадилъ,

Хадилъ жэ панъ да па палямъ,

Мало время три месяца;

Да дастигалъ жэ Дуная.

Тутъ матьрь иму жалилась,

Всё жалилась, пьчалилась.

Да ты пашли татарчонка,

Съ татарчонкамъ бьлу книгу,

Бьлу книгу чърна письма:

"Ой, сынокъ ли, ты панъ кароль,

Ой, ну ты, сынъ, ка мне пришолъ,

А тьбе, сынъ, нь сказала,

Што тьбя, сынъ, я видьла,

Што ты жэ, сынъ, приаделся,

Убрался, сынъ, нарядился,

Накинулъ залату рухлять,

Златую рухлять цветную;

Да матьрь улыбнулася,

Улыбнулась, засмиялася,

Лишъ то матьри въ умъ прийдётъ.

Да ты пашли татарчонка,

Съ татарчонкамъ бьлу книгу,

Бьлу книгу чърна письма:

"Права, ты, сынъ, где жэ ходишъ?

Куда жэ землю ты деньшъ?

Край - земля пладародная,

Абильная, сынъ, тёплая;

Ищо жэ, сынъ, нь видьлъ ты,

Нь видьлъ ты лютой зимы,

Лютущэй зимы всё снежнай."

Лишъ кагда прийдётъ Зарьвъ день,

Всё Зарьвъ - день, Зарьвъ - месяцъ;

Да вдвое млатцовъ на пале,

На поле, да на выганахъ,

Щыры ягнята въ кашаре;

Да вдвое дьвчатъ на пале,

Да на пале, да на жатве,

Да жнутъ бьлую пшъницу;-

Да сабьрутъ бьлы гроздья;

Младъ удальцы на давильню,

Да пьютъ зьлёнае вино,

Зельно вино трёхлетнее,

Вино пьютъ, хараводъ вьдутъ;

Дьвчата жэ песню паютъ,

Да песню ани плясаву.

Я жэ, сынъ, закручынилась,

Кручынилась, пьчалилась,

Да што землю аставишъ ты,

Да землю пладародную,

Да пустишся ты па палямъ,

Пустымъ палямъ, запущънымъ;

Где жэ Доля нь льтала,

Где жэ маладецъ нь ступалъ,

Да где птицы нь порхаютъ;

Да где лютущая зима,

Лютая зима снежная.

Да Снегуръ Богъ жэ на ньбе,

Да шлётъ онъ вернава слугу,

Вьрна слугу Сланца млатца,

Да павеитъ бьлымъ снегамъ,

Да поле всё пабьлеитъ.

Давольна, сынъ, ты исхадилъ,

Давольна, сынъ, ты шатался,

Па полю да белъ Дунаю,

Да белъ Дуная, да маря!

Вьрнися, сынъ жэ, вазвратись,

Вьрнися, сынъ, да ты прийди,

Да садися ты ва дварцэ,

Да ва дварцэ при матьри;

Да тьбя мать жэ абручытъ,

Да тьбя мать жэ ажънитъ.

Што паплывёшъ, где белъ Дунай,

Иво прайдёшъ, исплаваишъ,

Да ступишъ жэ ты на пале;

Давольна будьтъ кручыны,

Да кручины, да пьчали.

Нь льтаитъ чърна птица,

Чърна птица ластавица.

Тьперь ты, сынъ, што жэ плачъшъ,

Да што плачъшъ, што кликаишъ!»

Да панъ кароль книгу паётъ,

Бьлу книгу чърна письма,

А вовсе нь кручынитца,

Нь жалитца, пьчалитца.

Татарчонку речъ нь молвитъ,

Лишъ писалъ белую книгу,

Бьлу книгу чърна письма:

«Ой, мать ли, родная матьрь,

Ужъ азъ, мать, на белъ Дунае,

Утрамъ па ньму паплыву.

Дьсной рукою памахалъ,

Дьсной рукою азъ полю,

Да поле азъ благаславилъ.

Што Богъ мне помащъ падаётъ

Да штобы поле засьлить,

Гадно поле для оранья;

Патомъ паставлю новый гратъ,

Што новый горатъ заветный,

Новый горадъ, новый астрохъ,

Сьрьть поля, где белъ Дунай,

То нь Дунай, рька вьётца,

Рька вьётца да всё змиёй.

Да тьчотъ ана ва море.

Рька будьтъ белъ Дунаемъ,

А море жэ Чърнымъ морьмъ,

Какъ бутта мы на Край – зьмле.

Да нь пархаютъ тутъ птицы;

Што Бога я мальбой малю,

Кагда прийдётъ вьсна, лета,

Паслалъ штопъ чорную птицу,

Да чорну птицу ластачку,

Какъ бутта я на Край – зьмле –

Да ты жэ, мать, нь кручынься,

Нь кручынься, нь пьчалься;

И азъ тутъ нь кручынюся,

Нь жалуюсь, нь пьчалюсь.»

Написалъ панъ бьлу книгу,

Бьлу книгу чърна письма,

Писалъ книгу, паслалъ иё,

Да слезъ жэ са барза каня.

Да девушки заплакали,

Всё девушки, да малатцы,

Заплакали, закликали,

Увидьвшы татарчонка,

Што идётъ да атъ Край –зьмли,

Где аставили стару мать,

Стару мать, родную сьстру,

Радну сьстру радна брата.

Панъ жэ имъ слова гаваритъ:

«Ой, вы, радные сестрицы,

Радны сьстры, радны братья!

Што жэ вы все заплакали,

Заплакали, закликали,

Да што поле запущъна?

Што Доля тутъ нь льтаитъ,

Што моладьцъ тутъ нь хадилъ,

Да птица тутъ нь порхала;

Толька тутъ вольна оранью.

Да поле вы паорьте,

Белъ пшэницу пасеите,

Бьлу пышку замесите,

Бьлу пышку, да белый хлепъ;

Да ушъ тутъ нь какъ на гарахъ

«Словна мы сивае стада!»

Тако слова панъ гаваритъ,

Девушки засмьялися,

Всё девушки, да малатцы,

Смьялись, улыбалися.

Тьперь панъ на белъ Дунае,

На белъ Дунае, на маре.

Тутъ видитъ Щура Ломищэ,

Зафыркалъ онъ, да зашыпелъ,

Да запищалъ тутъ лютый змей,

Всё запищалъ, да засвистелъ,

Да всё поле жэ затряслось,

Тряхнулась, пакачнулася!

Пашолъ панъ съ бела Дуная,

Съ панамъ малатцы удальцы,

Младъ удальцы, да девушки.

Да для Бога жэртву колютъ,

Жэртву колютъ ясну птицу,

Ясну птицу, да са маря,

Жэртву колютъ, мальбой молютъ,

Такое слова гаварятъ:

«Ой, мати ли, ой, Доля ли,

Ой, Доля самародица,

Да где жэ ты, толька жэ где!

Да ты прийди къ намъ на Дунай,

Да на Дунай, да на маре,

Да ты намъ дай, да ты падай,

Да дай намъ лютую стрьлу,

Люту стрьлу, злату свирель;

Стрьлою въ битвь ратитца,

Да въ битвь лютай съ Ламищъмъ,

Да штобы въ битвь верхъ намъ взять,

Што весь Дунай запаланилъ,

Дунай весь, да ищо море;

А на свирели пасвистимъ,

Какъ засвистимъ, такъ паплывёмъ,

Што дастигньмъ таво поля,

Да где Доля нь льтала,

Да где маладьцъ нь ступалъ,

Да где птица нь порхнула,

Но лишъ пусто, запущъна;-

Маладецъ стада нь пасётъ,

А девушки нь ораютъ,

Нь ораютъ, да нь сеютъ.»

Да панъ жэ жэртву закалолъ,

Да панъ мальбою малился.

Льтитъ Доля самародица,

Льтитъ Доля, да порхаитъ,

Да стрелу иму падаётъ,

А са стрьлой злату свирель:

«Съ стрьлою ратью ратишся».

Да кричала, пракричала:

«Эй, Ломищэ, Щуръ Ломищэ!

А павыйди исъ пьщэры,

Исъ пьщэры да на пале

Пабитца, да па ратитца:

А какъ мьня асилишъ ты,

Нь пайду па белъ Дунаю;

Азъ тьбя силаю вазьму,

Пайду па белу Дунаю.»

Разгневался Щуръ Ломищэ,

Разгневался, рассердился,

Да исъ пьщэры выльзалъ,

Да бился онъ жэ, ратился;

Да тутъ панъ стрелачку пустилъ,

Да Ломищэ онъ патстрьлилъ,

Упалъ Ламищэ на пале,

Упалъ и слова нь сказалъ!

Засвисталъ панъ тутъ ва свирель,

Пасвистывалъ мало время,

Мало время три часочка;

Па Дунаю жэ тронулся,

Путь Дунай иму устилалъ,

Да па Дунаю онъ праплылъ;

Дастигъ жэ онъ паля – стьпи,

Пусто поле, запущъна.

Што Дивъ кароль, да онъ дивной,

Да гарада жэ нь ставилъ,-

А сиделъ жэ ва пьщэре,

Ва пьщэре ва камьннай.

Да на пале онъ нь аралъ,

Да нь аралъ, да нь сеялъ;

Да лишъ шатался па гаре,

Да травою лишъ питался,

Какъ пасётца сиво стада!

Убей Бохъ этихъ щъньтянъ,

Пално тутъ щъньтянъ чужаковъ.

Три ваиводы на пале;

Лишъ всё вайско увидьли,

Вайско малатцы удальцы,

Младъ удальцы, да девушки,

Разгневались, рассердились,

Пасьдлали барзыхъ каней,

Да ка пьщэре скочили,

Ка пьщэре, да ва дварецъ,

Да каралю весть приньсли,

Да што панъ - чужакъ выступилъ,

Павыступилъ панъ на пале,

Да всё жэ поле паланилъ.

Дивъ кароль, сильно дивился,

Да сильна онъ разгневался,

Разгневался, рассердился.

Да сабралъ сильнае вайско,

Сильно вайско младъ удальцовъ,

Да павышълъ онъ на арду,

Да бился онъ жэ, ратился,

Да мощнаю онъ битваю,

Тягался онъ мало время,

Мало время три месяца;

Дива краля вьдь адалелъ,

Задумался да што делать?

Да тутъ иму на умъ пришло,

Да крикнулъ онъ, да пракричалъ:

«Доля, Доля, самародица,

Да где жэ ты, да толька где!»

Ищо речъ нь сказалася,

Какъ пришла Доля на арду,

Да на арду, да на пале,

Да иму помащъ падала;

Схватилась Доля ратитца,

Натъ каралёмъ жэ верхъ взяла.

Тутъ панъ жэ поле занималъ,

Тутъ панъ всё поле паланилъ,

Да паланилъ жэ, захватилъ.

Доля иму службу рькла,

Назначила, паручила,

Такое слова гаваритъ:

«Ой, панъ ли, ты, да ты панъ царь,

Тьперь всё поле паланишъ,

Тьперь всё поле засьлишъ,

Таво жэ, панъ, ты нь знаишъ,

Што поле-та студёнае,

Студёна поле, снежнае,

Люта зима, лютющая!

Идёшъ, панъ, атъ Края – зьмли,

Где паля пладародные,

Абильные, да тёплые,

Лютющэй зимы нь видалъ.

Но ты жэ, панъ, да напишы

Бьлу книгу чърна письма,

Да напишы, панъ апишы:

«Ищо лета нь минула,

Да што бьрёшъ младъ удальцовъ,

Младъ удальцовъ, да девушъкъ,

Да забьрёшъ девять каровъ,

Да выйдьте на белъ Дунай,

На белъ Дунай, всё на маре,

Да жэртву тамъ ты закали,

Сньгура Бога васславишъ;

Да иму мальбой молишся,

Штопъ паслалъ вернава слугу,

Верна слугу Сланца млатца,

Штобъ нь слалъ иво на пале,

Штобъ навалитъ бьла снега;

Паслалъ бы иво да въ горы,

Да на горы, пригорачки,

Да где нь пасутца стада,

Где девушки нь ораютъ,

Нь сеютъ белу пшэницу.»

Доля службу назначила,

Назначила, паручила,

Да въ горадъ жэ ультела,

Убей Богъ пана караля,

Нь сталъ писать бьлу книгу,

Бьлу книгу чърна письма;

Да жэртву жэ онъ нь калолъ,

Да мьня славай нь славилъ,

Да са мальбой нь малился.

Давольна, азъ разгневался!

Па утру рана жэ сайдёшъ,

Да сайдёшъ ты жэ на паля,

Да навьюжышъ бьла сньга,

Штопъ пабьлела всё поле;

Штобъ нь пасли сиво стада,

Да нь ораютъ девушки,

Нь ораютъ, да нь сеютъ.

Какъ толька пану въ умъ прийдётъ,

Штобъ написать бьлу книгу,

Бьлу книгу чърна письма,

Да штобы жэртву закалоть,

Штобъ закалоть девять каровъ,

Да мьня славай паславить,

Да мальбою мьня малить.»

Разгневался Сланъ маладецъ,

Разгневался, рассердился,

Накинулъ белы адежды,

Бьлы адежды снежные.

Да сахадилъ онъ на пале,

Да где ораютъ девушки,

А малатцы стада пасутъ,

Да навьюжылъ бьла снега,

Вьюжылъ снегамъ мало время,

Мало время три месяца.

У пана жэ кручынушка,

Кручинушка, таска – пьчаль,

Да плачътца, причитаитъ!

А нь знаитъ жэ што делать,

Да што делать, да паделать?

Какой бьды жэ наделалъ,

Да пашолъ онъ ва Край – землю,

Ва Край – землю, да ва дварецъ,

Да ва дварецъ ка матьри.

Девять юнашей и девять девушек уходили в горы, да забирали девять коров и гнали их во двор кмета; в это время девушки пели следующую песню:

Дата добавления: 2015-06-28