Впереди человек

— Что он к тебе пристает? — спросила Наташа.

— Пристаю? — удивился Паша. — И не думаю даже.

— План придумал… — с опаской поглядывая на Пашу, сказал Боря.

— Интересный? — оживился Женя.

— Не очень, Женя, но хороший, — заторопился Паша. — Торжественный ужин из восьми блюд! В первый день все должно быть торжественное. Знаете, какой ужин? На первое — суп из мясных консервов, на второе — каша с вареньем, на третье — сладкий лапшевник, потом — компот, потом какао…

— Ти-ти-ти! — передразнила Наташа. — Лакомка! Гони его, Борька. Он так тебя научит, что продуктов и на неделю не хватит.

Боря, не спуская глаз с приятеля, потихоньку передвинулся, оказавшись между ним и разложенными на траве продуктами. Даже руки расставил, точно уже защищал от посягательства свое хозяйство.

— Я тоже подумал: раз план, то плохо будет… — Боря покосился на Пашу. — Уходи отсюда!

— Как же его, Боря, гнать? Он твой главный помощник, — серьезно сказал Женя. — Ты только посматривай, как бы он ночью до продуктов не добрался.

— А ну, пусть попробует! — угрожающе зарычал Боря, вызвав общий смех.

— Чудной ты, Борька! — укорил его Паша. — Я просто хотел, чтобы нас с тобой похвалили. Сказали бы: «Вот повара так повара!» И ты, Наташа! Он твоего голубя хотел голодом уморить, а ты заступаешься. Для тебя, Наташа, я тоже план придумал: ты по одной заплатке к дырке не пришивай, сразу семь заплаток на одну дырку. Одна порвется, шесть останется. До самой пади Золотой хватит.

— Ты уйдешь?.. — прикрикнула Наташа. — Женя, пусть он не пристает, иначе…

— Правда, Паша, потише!.. — Женя огляделся. Тихо, мирно кругом. Но обманчива эта мирная тишина. «Нам-то ничего, мы с дедушкой, а Федька в разведке, один». — Может, ребята, и правда наврали на зверей? — неуверенно проговорил он. — Весь день мы по тайге шли — ни один зверь за нами не увязался, не выскочил на нас.

— Нет, Женя, столько пишут и рассказывают страшного про тайгу! Неужели всё врут? — возразил Паша. — Не напали потому, что нас много. Ну, и дедушка с нами. К нему звери привыкли, как к Федьке собаки… А все-таки храбрый парень Федька! Ты бы, Женя, ушел, как он, совсем один?

— Если боевое задание, конечно пошел бы… — Женя помолчал и добавил: — Только в первый раз, наверное, боялся бы немного.

— И я бы пошел… — сказал Паша.

— Молчи уж! — оборвала его Наташа. — Тоже туда же… Чем болтать, залезь лучше на дерево, посмотри, не видно ли Федьки.

— Ничего не видать! — через минуту донесся с дерева голос Паши. — И зверей тоже не видать!

— Дедушка, ничего с Федькой не случится? Не заблудится он? — озабоченно спросил Женя.

— Кто его знает? — неопределенно ответил Сергей Егорыч. — Тайга — она тайга и есть… Ну-ка, Боря, давай мастерить стол. Звери зверями, а на таборе должен быть порядок.

Экспедиция после первого походного дня готовилась к ночлегу. Солнце склонялось к закату и устало покоилось, точно отдыхало, в розоватых и легких, как перышки, облаках.

Лошадь была развьючена. На опушке горел костер. Около него неторопливо возился с котелками и мешочками Боря. Наташа помогала ему. Женя устраивал постель. Паша уже закончил свою работу — начистил картошки, натаскал воды. Однако Федя с разведки все еще не возвращался.

Дедушка приучал ребят к таежной жизни. Хотя им была знакома любая работа — дома приходилось все делать, — но здесь пришлось учиться новому. В тайге все делается по-особому, все труднее. Задумается ли кто дома, как заправить постель? Конечно, нет. А устроить постель в тайге оказалось совсем не так просто. Правда, настлать под кошму мелких веток или травы, чтобы мягко было и от земли сырость не проникала, всякий догадается. Многие догадаются также положить над изголовьем и вдоль боков по бревнышку, а лучше по два, одно на другое, — постель раскатываться не будет и ветерком не продует, теплее спать. Это просто.

А вот с какой стороны костра постель устроить? Оказывается, не все равно. Надо с наветренной стороны, чтобы, когда уснешь, дым на тебя ночью не пополз, искры не полетели. Нужно, значит, сначала определить, откуда ночью ветерок тянуть будет. А это уже непросто…

Или костер. Как его сложить так, чтобы теплее было и дров сжечь поменьше? Конечно, дров в лесу много, но переводить их напрасно тоже нечего.

А как сделать таганок, да такой, чтобы можно хоть пять котелков подвесить и жаром управлять? Кипеть надо супу — кипит, не кипеть и не остывать — не кипит и не остывает.

Как все это сделать?

Ребята старательно учились у дедушки. До пади Золотой далеко: путешествуя с нашей экспедицией, ты, мой читатель, тоже наберешься опыта таежной жизни. Пока же только стол удался такой, что Боря им залюбовался. А дела всего на пять минут: нужно выкопать две канавки на расстоянии метра одна от другой, такие, чтобы в них можно было спустить ноги. Площадку между канавками накрыть плащом. Вот и всё. Стол готов.

Ну, теперь Боря может навести порядок: расставить миски, кружки. Один угол стола он выделил под продукты и сложил туда многочисленные мешочки и узелочки. Для всего нашлось свое место. Сразу стало удобно и уютно. Не путаются под ногами ни котелки, ни банки. А главное — сидеть хорошо. Выброшенную из канавок землю Боря сложил позади холмиком так, что можно откинуться на него, как на спинку дивана. Ребята тут же попробовали. Чудесно, как в настоящем кресле! Дедушка, правда, сидел иначе — ноги калачиком под себя. Ребята попробовали — больше пяти минут не выдержишь.

Нет, очень интересна таежная жизнь! Если бы только не эти звери…

— Вот сейчас тебе, Женя, приказ писать можно! — с наслаждением развалившись, воскликнул Паша. — Садись за стол и пиши.

— Какой приказ?

— А ты и не думал? Без приказов нельзя. В каждой экспедиции приказы и дневники пишутся. Папанинцы на Северном полюсе и то писали. А если бы партизан Сергей дневник не писал, никто никогда про падь Золотую не узнал бы. И с нами всякое случиться может. Вдруг звери…

— Хватит тебе, Пашка, каркать! — рассердился Женя. — «Звери, звери»!

— А приказ писать все равно надо.

— Надо, — подумав, согласился Женя. — Потом напишу. Я еще постель не кончил.

— Тогда знаешь что? Я свою работу уже сделал — напишу приказ, а потом вместе обсудим. Ладно?

Экспедиция втянулась уже в настоящую тайгу. Правда, это была еще не та тайга, где не ступала нога человека, о которой мечтал Паша. Ребята пришли сюда по тропе, хотя и заросшей травой и кустарниками, но все же проложенной людьми.

Это была и не та тайга, какой ее раньше представляли ребята: мол, непроходимый, дремучий лес, а за каждым деревом — зверь. Ни одного зверя ребята еще не видели. Конечно, они были, но почему-то не обнаруживали себя. И неопытному человеку тайга бы показалась веселой и совсем не страшной.

Здесь все напоминало лес вблизи Монгона, куда мальчишки бегали за удилищами. Так же по склонам рассыпались веселые березки в белоснежных платьицах и тонкоствольные стройные лиственницы с нежной, мягкой хвоей. Так же спокойно и высоко раскинули свои кроны молчаливые сосны, охраняя молодую поросль задорных, ершистых сосенок. Так же лиловел сохранившимися кое-где цветами багульник — чудесный забайкальский кустарник, густо покрывающий склоны сопок.

И все-таки это была тайга. Не слышно здесь ни человечьего голоса, ни гудка паровоза, ни лая собак. Только раздавались тут и там голоса птиц. Резко, гортанно, точно вдруг рассердившись на кого, крикнет большеголовая сойка, пискнет, снуя по дереву вверх и вниз головой, неутомимый голубоватый поползень. Застучит дятел. Пронзительно, переливчато засвистит красноголовая желна и сразу оборвет, прислушиваясь, не подкрадывается ли кто к ней. Если остановиться и вслушаться, то можно различить едва уловимые шорохи, вздохи, подозрительные вскрики и потрескивание.

Таежные голоса, таежные звуки…

Цепи гор и округлых сопок, покрытых лесом, отделялись одна от другой долинами, падями и распадками. По падям протекали быстрые, с холодной чистой водой речушки. Встречались небольшие озера. Но даже в падях, которые походили на степь около Монгона, голоса птиц звучали по-особому. Будто те же песни жаворонков, то же кукование беззаботных кукушек, та же жалобная просьба парящего высоко в небе коршуна — «пи-и-ить… пи-и-ить», — все будто знакомо, но в то же время кажется другим. Да так и должно быть. Здесь действительно уже другие птицы. Они очень хорошо знают, что такое острые зубы соболя, колонка и других хищных зверюшек, они слышали рев медведей и вой волков, им приходится постоянно остерегаться бесшумной и кровожадной рыси. И пади только напоминают, но совсем не походят на родную примонгонскую степь. Там, куда ни посмотришь, увидишь людей, постройки, изгороди, скот. Здесь — только одна едва заметная тропа напоминает о человеке. Здесь — тайга!

— Слушайте приказ! — закричал Паша. — Борька, хватит тебе над супом колдовать!

— Я над кашей, — возразил Боря, — не густеет долго…

— Не пожалел бы крупы, так загустела бы. Хочешь, чтобы из одной воды каша получилась?.. Слушайте! Я не от себя, мы с Женей решили.

Остроносенькое лицо его стало серьезным. Он потрогал галстук.

— Предисловие к приказу номер один…

— Какое еще предисловие? — удивился Женя.

— Без предисловия приказ не получился. Приказ надо писать коротко и просто: раз-раз! — Паша энергично взмахнул рукой. — А нам придется подробнее… кто-нибудь без нас станет читать и без предисловия не все поймет… Продолжаю: «Предисловие к приказу номер один по экспедиции в падь Золотую. Написано в дремучей тайге на таборе в пади Зун-Неметей (смотри карту похода). Зун-Неметей — название бурятское. У нас почти все пади, хребты и речки называются по-бурятски, потому что раньше — давно, еще когда люди не расселились, — в Забайкалье жили одни буряты. Они и назвали. Настроение экспедиции бодрое. Больных и раненых нет. Ждем встречи с дикими зверями с минуты на минуту, но мы полны решимости. Сегодня днем экспедиция осталась без обеда — не получился обед. Суп сначала посолил Борис, потом Наташа, потом Евгений, а я добавил. Кашу никто не помешал — она подгорела. Правда, удался очень хорошо чай, но без обеда плохо. Решили мы распределить работы и за каждое дело назначить ответственного (смотри приказ номер один)». — Паша взглянул на Женю. — Вот, Женя, предисловие. Теперь начинается сам приказ.

«Приказ № 1

Пункт 1. Главным поваром и главным завхозом экспедиции назначен Борис. В подчинении у него продукты, кружки, ложки, миски и поварешка. Работа его — кормить экспедицию вкусным завтраком, обедом и ужином вплоть до пади Золотой и обратно, а также следить, чтобы продуктов хватило на весь поход.

Пункт 2. Помощником Бориса назначен Павел. Работа: чистить картошку, ходить за водой, мыть посуду, колоть дрова.

Пункт 3. Главным портным и главной прачкой назначена Наташа. Работа ее: на привалах чинить одежду, если порвется; следить, чтобы в назначенное время все стирали свое нижнее белье и портянки. В подчинении у Наташи иголки, нитки, пуговицы, мыло и лоскутки. Вторая работа: ухаживать за голубем и кормить его. Борису выделять для голубя ежедневную порцию пшена.

Пункт 4. Главным разведчиком назначен Федор. Работа: вести карту похода, разведывать места для ночлегов и привалов, разведывать воду, разведывать в озерах и речках рыбу и места для купания. Предупреждать о появлении опасных зверей.

У разведчика Федора самая опасная работа, он больше всех рискует жизнью. Поэтому приказываем: далеко Федору не отходить, а если увидит рысь, волка или медведя, в бой с ними не вступать, а громко кричать: «Ку, ку-ку!» По этому сигналу по экспедиции объявляется тревога. Все немедленно бегут на помощь Феде, кроме дедушки Сергея Егорыча, который обязан сторожить Савраску, и еще одного дежурного, который остается в таборе следить за обедом. Дежурят все по очереди — по три дня. Первая очередь — Наташи.

Еще постановили: отдать Федору компас Евгения, чтобы не заблудился в разведке».

Паша остановился передохнуть.

— Тяжело писать приказы!.. — сказал Боря, не без удовольствия слушая товарища и соображая, откуда у того слова берутся: так и летят.

— Да, тяжеловато, — скромно согласился Пашка. — Ничего не поделаешь, в экспедиции никак нельзя без приказов и планов.

Последнее слово заставило Борю насторожиться, но Паша уже читал дальше:

— «Пункт 5. Начальником экспедиции единогласно назначен Евгений Котышев. Слово его — для всех закон. Он еще обязан вести дневник экспедиции, вечером устраивать место для постелей, помогать тому, кто не успеет сделать свою работу.

Пункт 6. Заготовлять дрова на привалах всем, кроме главного повара, по указанию начальника экспедиции.

Пункт 7. Дедушка Сергей Егорыч, по его просьбе, назначается не начальником экспедиции, а особым советником-специалистом. Его работа: назначать привалы, охранять Савраску от зверей и быть главным советником начальника, повара, помощника, разведчика и портного».

— Правильно, дедушка, про вас написал? — спросил Паша.

— Совершенно правильно! — важно кивнул головой Сергей Егорыч. — Прямо сказать, всем приказам приказ: и чином никого не обидел, и слог очень хорош.

— Еще не все про вас, — довольный похвалой, скромно улыбнулся Паша. — Дальше читаю:

«Как главный особый специалист дедушка дает клятву, что не вернется домой, пока не найдем падь Золотую, открытую красными героями, бесстрашными и великими партизанами дядей Сережей и дядей Васей. Началь…

Паша не успел докончить. Вдруг раздалось:

— Ку, ку-ку!.. Ку, ку-ку!..

Это взывал о спасении Федя. Звери!

Если бы внезапно рядом раздался выстрел пушки, он не произвел бы на ребят большего впечатления. Вот оно, уже началось!

Ребята застыли в том положении, в каком захватил их сигнал о помощи. Не мигая, они безмолвно переводили взгляд с одного на другого. Потом, не дыша, обернулись к лесу.

Солнце уже скрылось за горой. Вокруг все изменилось, помрачнело. На небе потухли яркие, веселые краски; алый закат подернулся синевой; синева обволакивала небо и уже разливалась по земле. Строго и четко вырисовывались линии гор. Сами горы точно приблизились. Казавшаяся светлой и безобидной за полчаса до этого глубина леса наполнилась настороженным сумраком. Ни одного звука не раздавалось — даже птицы и те попрятались.

Значит, звери не нападают днем, звериное время наступило только сейчас. Из нор и лесных трущоб вышли они на добычу и вот уже напали на Федю.

— Ку, ку-ку!..

Повторный сигнал о помощи вывел ребят из оцепенения. Они схватились за ружья. Дедушка невозмутимо курил трубку.

— Дедушка, берите быстрее ружье! Бежим Федьку выручать.

— Очень хорошо! — Дедушка недовольно пожевал губами, отчего колючие усы его сердито зашевелились. — Савраску караулить мне? Главным советником и особым главным специалистом — тоже мне? Нагрузка немалая, но раз по приказу, то не возражаю. Что полагается, то полагается. А если разведчик закуковал, то бежать мне не положено. Так в приказе сказано — я должен оставаться на месте, возле Савраски.

— Это, дедушка, особый случай! Это общая тревога! — с жаром возразил Паша. — Когда звери нападают, тут должны все…

— Что-то, кажется мне, память у тебя больно коротка стала. Ну-ка, прочитай еще раз, что кому делать по тревоге…

— Там неправильно написано! Мы исправим!

— Как? Как? — привстал дедушка. — Постановление первого общего собрания экспедиции неправильное? Говорили, голосовали, записали — и неправильно? Я с тобой, герой, не согласен? Так прошу и в дневник записать. Не согласен!

Показывая, что разговор окончен, Сергей Егорыч. отвернулся и занялся палаткой.

Ребята смятенно глядели в темнеющую глубь леса. Что сейчас творилось там?

— Ку, ку-ку!

— Эгей! Фе-дя! Держи-ись! — сложив руки рупором и раздельно выговаривая каждый слог, крикнул дедушка. — Сей-час мы го-ло-со-вать бу-удем! По-тер-пи!..

— Ку, ку-ку! Ку, ку-ку! Ку, ку-ку! — сердито донеслось в ответ из леса.

— Скажи пожалуйста! Люди думают, а он там еще и сердится, — удивленно развел руками дедушка.

Женя твердо выступил вперед. Он был бледен, но спокойно, привычно поправил галстук.

— Пашка, становись в середину! — тихо сказал он. — Мы, Боря, по краям…

Когда ребята скрылись, Наташа вскрикнула. Они забыли патроны и ушли с незаряженными ружьями. Ушли к зверям беззащитными и даже не взяли топориков и ножей. Молча, зажав ложку в дрожащей руке, смотрела Наташа в сторону ушедших друзей.

— Подержи-ка, Наташа, колышек, — услыхала она голос.

Девочка неприязненно взглянула на дедушку и опять обернулась к лесу. Она не видела, как Сергей Егорыч некоторое время смотрел на нее, растерянно моргая глазами, потом нахмурился, тяжело вздохнул и вновь склонился над палаткой.

Ребята меж тем, осторожно продвигаясь вперед, приближались к речушке.

— Дома вон какой хороший был, а тут… нас одних к зверям посылает… — прошептал Паша, испуганно озираясь.

— Замолчи! Тут и так… — оборвал Женя. — Правильно он рассердился. Постановили, значит, надо выполнять. Да чего мы, ребята, боимся? Помните, с пикой хотели идти? А сейчас три ружья. Как дадим!..

Ребята, осторожно пробираясь вперед, приблизились к речушке. Шум стремительно перекатывающейся на быстринках воды раздавался все ближе. Федя должен быть здесь, но почему-то не подает больше никаких признаков жизни. Ребята молча переглянулись. У всех мелькнула одна ужасная мысль: «Неужели опоздали?»

— Не бойтесь!.. Нет зверей, — вдруг неожиданно близко послышался голос Феди.

Ребята остановились, удивленно озираясь. Совсем рядом говорит Федя, а не видать его.

— Куда смотрите? Вот я! — раздалось сверху.

Только тут ребята увидели его. Главный разведчик висел на лиственнице, зацепившись подолом рубахи за сучок. Он был в самом смешном и беспомощном положении и походил на куклу, подвешенную за спину на новогоднюю елку.

— Оглохли вы, что ли? Долго мне тут висеть? Сигнал подаю, а они там голосовать придумали. Подожди, Пашка, вот только слезу, так наподдам! Ведь договорились, чтобы по сигналу сразу бежать! — напустился Федя на ребят. — Долго мне так висеть? Ползут как черепахи!

Пожалуй, никогда ребята не слушали Федино ворчание с такой радостью, как сейчас.

— Ой, Федька, ты живой? Только тише, не кричи… Тебя зверь на дерево загнал?

— Вот молодец, Федька! Разведчик так разведчик! — сказал Паша. — Сразу догадался прицепиться к дереву, чтобы не упасть и медведю не достаться. Много их было?

— Ни одного… Не видел даже! — хмуро буркнул Федя сверху.

— Ни одного?.. — недоверчиво протянул Женя. — А сигнал? Как же ты?.. — Женя не договорил. Даже не верилось, чтобы Федор, непревзойденный разведчик, мог попасть впросак из-за пустяков.

— Что, Пашка, рот разинул? — вместо ответа сердито крикнул Федя. — Думай быстрее, как меня спасать! По сухим лиственницам, ребята, не лазьте, — миролюбивее, стараясь скрыть смущение, добавил он. — Сучки толстые и, если посмотреть, совсем крепкие, а на самом деле, как хворостинки. На лиственнице у меня наблюдательный пункт был. Сначала ничего не видел, потом смотрю — и вдруг… Ох, ребята, что я увидел!

— Стаю волков?

— Да нет. Спасайте скорее, расскажу.

С большим трудом сняли разведчика с лиственницы. Надев слетевший картуз и таинственно оглядывая ребят, Федя прошептал:

— Дым…

— Что?

— Дым…

Ребята недоуменно переглянулись.

— Ага. Дым. Далеко, километра три отсюда. — Федя переводил испуганные глаза с одного на другого. — Сначала густой, потом поменьше, а потом и совсем не стало. Я, как увидел, хотел быстрее с наблюдательного пункта спуститься, да тут сучок и обломился. Понимаете? Дым!

— Понятно, — кивнул Паша. — Ясно. Некоторые вулканы перед извержением дымятся и…

— Катись ты со своим вулканом! — перебил его Федя. — Женя, ты понимаешь?

— Что-то не понимаю. Дым и дым…

— «Дым»! — пренебрежительно повторил Федя. — А ты понимаешь, мы вслух читали Майн Рида? А что дедушка говорил? Разведчику все замечать надо. И думать, что означает дым.

— Кто-то костер разжигал.

— Ага. Вот видишь. А кто разжигал?

— Человек, конечно, — вставил Паша.

— Вот именно… человек! А какой человек?..

Федя умолк и вопросительно посмотрел на всех.

— Алька, вот кто! — неожиданно выпалил он.

— Алька-а?!

— Он! Честное слово, он!

Сообщение потрясло ребят.

Но в это время речка зажурчала как-то по-особенному, точно кто переходил через нее. Ребята вспомнили, что они одни, совершенно одни в тайге. Подстегнутые страхом, они со всех ног помчались назад, только около табора перевели дух и оглянулись. Странно — ни один зверь не преследовал их.

Глава III

Дата добавления: 2015-06-28