Ветер перемен» П. Самуэльсона

Глава 40 «Экономикс» называется «Ветер перемен: эволюция экономических доктрин» и содержит обстоятельное изложение взглядов нобелевского лауреата на направления и этапы развития экономической мысли или, по словам П.Самуэльсона, политичес­кой экономии, начиная с Адама Смита и до наших дней.

Такие временные рамки им охвачены потому, что, на его взгляд, политической экономии «по крайней мере лет двести от роду» и что «днем ее рождения можно считать появление в 1776 г. «Иссле­дования о природе и причинах богатства народов» Адама Смита». Другими словами, «Богатство народов» А.Смита — это, по Самуэльсону, «день рождения политической экономии», а все, что было до этого — «предыстория экономики», т.е. незапамятные време­на, когда запрещались в рамках государственной политики ростов­щичество и ссудный процент, когда меркантилисты, будучи «со­ветниками принца», вставали горой за протекционистский тариф, чтобы принести «наций процветание», и когда физиократы, «ве­рившие в кругооборот экономической жизни», надеялись «рефор­мировать старый режим предреволюционной Франции».

Значительную часть этой главы автор «Экономикс» посвящает так называемой «классической экономике», в которой сам А.Смит провозглашается им «пророком свободной конкуренции» и глашата­ем «нарождающегося класса буржуазии», а его книга — необык­новенно авторитетно написанным «шедевром», оказавшим «гро­мадное влияние на последующий век». Затем в самуэльсоновской «классической экономике» речь заходит о «его Преподобии» Т.Р.Мальтусе и о «ключевой фигуре этого века» Д.Рикардо. «Осень» этих экономистов, по мнению нобелевского лауреата, связана с открытым первым из них и поддержанным вторым «закономумень­шения прибыли», поскольку именно Т.Р.Мальтус, выдвинув теорию снижения заработной платы рабочих при росте численности на­селения, повлиял на то, что вместе с ним и Д.Рикардо «поставил не на ту лошадь». А в результате «с 1820 по 1870 г., т.е. целые пол­века, экономисты и политики были загипнотизированы», не по­няв результатов «промышленной революции, развенчавшей этот закон»⁵.

В тексте следующего подзаголовка главы характеризуется «нео­классическая экономика», зарождение которой П.Самуэльсон на­зывает следствием произошедшего в 70-е гг. XIX в. раздвоения «древа экономики». Причем одним из направлений он называет «совре­менную посткейнсианскую магистральную экономику», выросшую из «неоклассической экономики и кеинсианства», другим — направление, которое «вышло из Марксова «Капитала» (1867, 1885, 1894) и его заново открытых более ранних работ по экономике». Им воздается должное так называемой неоклассической революции, открывшей математические средства анализа, спроса, полезности, все­общего экономического равновесия и сделавшей политическую экономию более «научной». При этом весьма примечательно, по его мысли, то обстоятельство, что и А.Маршалл — англичанин и Дж.Б.Кларк. — американец, внесшие наибольший вклад в неоклас­сическую революцию, с годами стали больше дорожить достигну­той славой и высоким положением в обществе и что этим объяс­няется охлаждение их «социалистического пыла». Что касается имен У. Джевонса, Л.Вальраса и В.Парето, то они, по оценке П.Самуэльсона, не просто ввели элементы математики в экономическую науку, но и превратили их в «утонченные методы экономическо­го анализа».

Кратко и лаконично высказывается нобелевский лауреат и в следующей части главы с подзаголовком «Кейнсианская революция». В частности, он указывает на то, что в годы после первой миро­вой войны политическая экономия, с одной стороны, далеко продвинулась в объяснении экономической ситуации и в описа­нии циклов деловой активности, а с другой — неоклассическая экономика того времени «не выработала развитой макроэкономи­ческой модели, которая бы соответствовала ее чересчур развитой микроэкономике». И только эпохальная «Общая теория занятос­ти, процента и денег» Дж.М.Кейнса, вышедшая в свет в 1936 г., не позволила экономической науке «остаться прежней»,, и «простодуш­ная вера в закон Сэя улетучилась⁶.

Завершающая часть этой, несомненно, важной для историков экономической мысли главы 40 содержит суждения П.Самуэльсона о магистральном пути экономики в период «современной посткейнсианской политической экономии» и о «консервативных атаках» про­тив этого пути. Прежде всего, ученый признает здесь, что торже­ством посткейнсианства стало лучшее функционирование смешан­ной экономики, что после второй мировой войны был достигнут беспрецедентный в истории рост производства и уровня жизни. Но главное, по его словам, состоит в том, что «смешанная эко­номика даже нисколько не приблизила золотой век», что еще не найдена единственно совершенная модель экономической политики, «которая избавит нас от необходимости выбирать между полной за­нятостью и стабильностью цен». Возможно, поэтому автор «Эко­номикс» счел необходимым заявить об институционализме как о серьезном экономическом течении сорокалетней давности и о це­лесообразности посвящения остатка этой главы краткому обзору «школ, решительно критикующих магистральное направление эко­номической науки посткейнсианской эры».

В числе таких школ нобелевский лауреат называет в первую очередь Чикагскую школу, собравшую в своих рядах, как выра­жается П.Самуэльсон, «апостолов свободной конкуренции», в том числе М.Фридмена, и ратующую за достоинства подлинно «ры­ночных цен». Затем выделяется так называемая гэлбрейтовская критика и отмечается, что Дж.К.Гэлбрейт, «чьи книги продаются так легко», в своих исследованиях обосновывает немало «очень нужного и полезного», критикуя господствующую в экономике ор­тодоксию. И наконец, третья критикующая магистральное направ­ление экономической науки школа — это так называемые новые левые или те американские экономисты, именующие себя «ради­кальными экономистами», хотя в действительности они озабочены «мелкими и теряющими свое значение вопросами...».

Дата добавления: 2014-01-03