Студопедия

КАТЕГОРИИ:


Архитектура-(3434)Астрономия-(809)Биология-(7483)Биотехнологии-(1457)Военное дело-(14632)Высокие технологии-(1363)География-(913)Геология-(1438)Государство-(451)Демография-(1065)Дом-(47672)Журналистика и СМИ-(912)Изобретательство-(14524)Иностранные языки-(4268)Информатика-(17799)Искусство-(1338)История-(13644)Компьютеры-(11121)Косметика-(55)Кулинария-(373)Культура-(8427)Лингвистика-(374)Литература-(1642)Маркетинг-(23702)Математика-(16968)Машиностроение-(1700)Медицина-(12668)Менеджмент-(24684)Механика-(15423)Науковедение-(506)Образование-(11852)Охрана труда-(3308)Педагогика-(5571)Полиграфия-(1312)Политика-(7869)Право-(5454)Приборостроение-(1369)Программирование-(2801)Производство-(97182)Промышленность-(8706)Психология-(18388)Религия-(3217)Связь-(10668)Сельское хозяйство-(299)Социология-(6455)Спорт-(42831)Строительство-(4793)Торговля-(5050)Транспорт-(2929)Туризм-(1568)Физика-(3942)Философия-(17015)Финансы-(26596)Химия-(22929)Экология-(12095)Экономика-(9961)Электроника-(8441)Электротехника-(4623)Энергетика-(12629)Юриспруденция-(1492)Ядерная техника-(1748)

Полифонический роман. 2 страница




- комедия Бернарда Шоу (1913), один из первых текстовевропейского неомифологизма, хотя еще несколько наивно иповерхностно понятого. Известно, что Шоу схватывал на летуидеи, носившиеся в воздухе. И миф о Пигмалионе - неглавное, что для нас важно в этой пьесе. О главном мы скажемниже. Начнем с мифа. В древнегреческой мифологии Пигмалион - легендарный царьКипра, который был известен тем, что чурался женщин и жилодиноко. В своем уединении Пигмалион сделал из слоновой костистатую прекрасной женщины и влюбился в нее. Он обратился смольбой к Афродите, чтобы богиня вдохнула в статую жизнь.Тронутая такой любовью, Афродита оживила статую, которая сталаженой Пигмалиона по имени Галатея и родила ему дочь. А теперь напомним сюжет комедии Шоу. Профессорфонетики Хиггинс стоял с записной книжкой на одной из улицЛондона и каждому человеку, который к нему обращался (человек сзаписной книжкой - подозрительная личность!), чрезвычайно точноговорил, из какого района Англии он родом или даже в какомрайоне Лондона живет. Случайно на этом же месте оказался полковник Пикеринг,ученый-индолог, разыскивавший Хиггинса. Хиггинс приглашаетПикеринга к себе, чтобы показать свою фонетическую аппаратуру. При разговоре присутствует цветочница Элиза Дулиттл, поповоду вульгарной речи которой Генри Хиггинс делает несколькоедких замечаний. Вначале цветочница оскорблена, но потом онасоображает, что, если чудак-ученый научит ее говорить"по-образованному", она сможет изменить свой социальный статуси стать владелицей цветочного магазина. Она приезжает кХиггинсу и требует, чтобы он давал ей уроки. Сперва профессор свозмущением отказывает - у него ведь обучаются провинциальныемиллионеры. Но поведение девушки столь эксцентрично и забавно,что Хиггинс заключает с Пикерингом пари: он берется за полгодаобучить Элизу литературному языку так, что она сможет выйтизамуж за знатного джентльмена. Вначале эксперимент удается лишь отчасти. Элизаоказывается способной. Ей делают "генеральную репетицию" наприеме у матери Хиггинса. Но Элизу забыли научить самомуглавному - речевой прагматике, то есть навыкам светскогоразговора. Заговаривая о погоде, Элиза сбивается на манерудиктора, читающего метеосводку, а потом и вовсе начинает напривычном жаргоне рассказывать истории из свой жизни "внароде", что, впрочем, сходит за "новый стиль", который кажетсяочаровательным молодому Фредди, так же как и сама Элиза. Однако девушка оказывается способной не только в планеовладения литературной речью, она преображается как личность,влюбляется в Хиггинса и пеняет ему на то, что он обращается сней как со своей игрушкой. Хиггинс с удивлением обнаруживает,что перед ним прекрасная женщина. Финал - открытый, хотя Шоу в"Послесловии" и уверяет, что Элиза вышла замуж за Фредди.Параллельно отец Элизы из мусорщика становится богачом ипереходит в средний класс - а все оттого, что Хиггинс находит унего ораторские способности. Теперь о главном. Сознательно или бессознательно, чуткийБернард Шоу показал в начале ХХ в., что человек - это то, чтоон говорит, человек - это его язык, его речевая деятельность.Такое смещение с социальных проблем на эстетические в широкомсмысле было характерно для начала ХХ в. в целом, но в пьесе Шоуслышатся явно неслучайные переклички с зарождающейся новойидеологией - аналитической философией: рядом с Лондономпреподают основатели этой новой философии Бертран Рассел иДжордж Эдвард Мур. Первоначальный вариант аналитическойфилософии - логический позитивизм (см.) все проблемысводил к проблемам языка. В частности, одной из его сверхзадачбыло построение идеального научного языка. А теперь послушаем, как Генри Хиггинс излагает налондонской улице свое социолингвистическое кредо: "Фонетика - только. Нетрудно сразу отличить по выговоруирландца или йоркширца. Но я могу с точностью до шести мильопределить место рождения любого англичанина. Если это вЛондоне, то даже с точностью до двух миль. Иногда даже можноуказать улицу. [И] Наш век - это век выскочек. Люди начинают в Кентиштауне,живя на восемьдесят фунтов в год, и кончают на Парк-лэйн ссотней тысяч годового дохода. Они хотели бы забыть проКентиштаун, но он напоминает о себе, стоит им только раскрытьрот. И вот я обучаю их". Хиггинс об Элизе: "Вы слышали ужасное произношение этойуличной девчонки? Из-за этого произношения она до конца днейсвоих обречена оставаться на дне общества. Так вот, сэр, дайтемне три месяца сроку, и я сделаю так, что эта девушка с успехомсойдет за герцогиню на любом посольском приеме". Хиггинс об отце Элизы: "Д у л и т т л (меланхолическим речитативом). Дайтемне слово сказать, хозяин, и я вам все объясню. Я могу вам всеобъяснить. Я хочу вам все объяснить. Я должен вам всеобъяснить. Х и г г и н с. Пикеринг, у этого человека природныеспособности оратора. Обратите внимание на конституцию: "Я могувам все объяснить. Я хочу вам все объяснить. Я должен вам всеобъяснить". Сентиментальная риторика. Вот она, примесь уэльскойкрови. [...] Х и г г и н с (встает и подходит к Пикерингу).Пикеринг! Если бы мы поработали над этим человеком три месяца,он мог бы выбирать между министерским креслом и кафедройпроповедника в Уэльсе". И наконец, Хиггинс своей матери об Элизе: "Если бы вызнали, как это интересно, - взять человека и, научив егоговорить иначе, чем он говорил до сих пор, сделать из негосовершенно другое, новое существо". Этот оптимизм, с которым Шоу впервые во всеуслышаниеобъявил, что человек - это его язык (при этом он предварил ещеи так называемую гипотезу лингвистическойотносительности Эдуарда Сепира и Бенджамена Ли Уорфа, всоответствии с которой реальность опосредована языком, накотором о ней говорят, а не наоборот, как думали ранее), - этотоптимизм созвучен тому оптимизму, с которым европейскаяфилософия начала ХХ в. вступала в свою новую - лингвистическую- фазу. Этот оптимизм вскоре кончился, ибо оказалось, что людям,даже говорящим на одном языке, становится все труднее и труднеедоговориться при помощи слов, и мировая война, разразившаясячерез год после премьеры "П.", была явным тому свидетельством. Логический позитивизм в 1930-е гг. исчерпал себя,идеальный язык оказался никому не нужен. Лингвистическаяфилософия повернулась лицом к живому языку (на этой стадиискорее Хиггинсу следовало обучаться "правильному" живому языкуу цветочницы, как Людвиг Витгенштейн впитал в себя речьдеревенских ребятишек (см. биография) и неслучайно послеэтого развернул свою философию на 90 градусов, призывая изучатьживую речь (во всяком случае, такова концепция одного изисследователей биографии Витгенштейна Уильяма Бартли). В 1930-е гг. философы поняли, что метафизика, выброшеннаялогическими позитивистами на помойку как ненужный хлам, нужна,и появилась новая метафизика, обращенная к человеку, - экзистенциализм. Лит.: Руднев В. Морфология реальности // Митин журнал. 1994. -No 51.(или полиметрическая композиция). Когда передстиховедением встала задача описания стихотворных размеров (см. система стиха), то иногда попадались тексты, написанныенесколькими размерами. Что с ними делать, не знали. Например, впоэме Некрасова "Кому на Руси жить хорошо" есть основной размер- белый 3-стопный ямб: В каком году - рассчитывай, В какой земле - угадывай, На столбовой дороженьке Сошлись семь мужиков. Но там есть и другие размеры - размеры песен и баллад,например об атамане Кудеяре: "Было четыре разбойника, / БылКудеяратаман". Это 3-стопный дактиль. Особенно остро проблема встала при описании стиха ХХ в.,например поэм Блока и Маяковского, где размеры менялисьбуквально на каждом шагу и один мог незаметно перетекать вдругой. Тогда (по-видимому, не без бессознательного влиянияпонятия "полифония" М. Бахтина (см. полифоническийроман) П. А. Руднев предложил термин П., которыйрассматривал многоразмерность одного текста в духе системности структурной поэтики (см.) - как один суперразмер. Еслиугодно, как нечто, похожее на верлибр (см.), которыйтоже состоит из строк, отсылающих к другим размерам. Вот, например, начало "Двенадцати" Блока, одного изтруднейших для анализа полиметрических текстов: Черный вечер. Белый снег. Ветер, ветер! На ногах не стоит человек. Ветер, ветер - На всем божьем свете! Отчетливо складывающийся в двух первых строках 4-стопныйхорей в четвертой строке сбивается на раешник (свободныйрифмованный стих русского лубка). В дальнейшем ритмика поэмыстроится на противопоставлении 4-стопного хорея, передающегочеканный шаг красногвардейцев, и других размеров, как правило,народного или городского фольклора, отражающих стихийное началов сюжетной и идеологической коллизии поэмы. Вот появляетсягородской романс - 4-стопный ямб: Не слышно шуму городского, Над невской башней тишина, И больше нет городового - Гуляй, ребята, без вина! А вот размер, напоминающий кольцовские эксперименты, в немотчетливо слышится ритмика блатной песни: Ужь я времячко Проведу, проведу... Ужь я темячко Почешу, почешу [...] Ужь я ножичком Полосну, полосну!.. Самым интересным в "открытии" П. оказалось то, что почтикаждое звено в многоразмерной системе текста несет свойзкспрессивносмысловой обертон. Особенно очевидным это стало прианализе блоковской драмы "Роза и крест", где у каждогоперсонажа, как показали несложные подсчеты, имеется свойметрический голос. В целом явление П. было частью характерного для начала ХХв. процесса верлибризации культуры (см.). Лит.: Руднев П. А. О стихе драмы А. Блока "Роза и крест" //Учен. зап. Тартуского ун-та, 1970. - Вып. 251. Руднев П.А. Опыт описания и семантической интерпретацииполиметрической структуры поэмы А. Блока "Двенадцать" // Тамже, 1971. - Вып. 266. Руднев В.П. Стих и культура // Тыняновский сб.: ВторыеТыняновские чтения. - Рига, 1986.Полифония (древнегр. poliрhonia - многоголосие) -музыкальный термин, обозначающий великий музыкальный стиль,господствовавший в Европе до середины ХVIII в. (до великогоклассицизма). В полифонии в отличие от гармонии (см. также додекафония) нет деления на мелодию и аккомпанемент, всеголоса равноправно ведут свои партии, от наложения которыхобразуется полифонический стиль - стиль мотетов, фуг иполифонических фантазий. М. М. Бахтин применил термин П. р. прежде всего ктворчеству Достоевского в книге "Проблемы творчестваДостоевского". Книга вышла в 1929 г. и практически осталасьнезамеченной. Бахтин был репрессирован (сослан в Саранск).После издания этой книги с изменениями и под названием"Проблемы поэтики Достоевского" в 1963 г. она принесла Бахтинумировую славу, сделав его одним из самых знаменитых русскихфилологов и философов советского периода. Бахтин был авангардистом в литературоведении (ср. авангардное искусство). Он придумал какое-то совершенно свое,альтернативное литературоведение (см. также карнавализация). Под П. р. Бахтин понимал тот факт, чтов отличие от других писателей Достоевский в своих главныхпроизведениях ведет все голоса персонажей как самостоятельныепартии. Здесь нет "мелодии и аккомпанемента" и, конечно, нетникакой "гармонии". Борьба и взаимное отражение сознаний и идейсоставляет, по Бахтину, суть поэтики Достоевского. Его герой,пишет Бахтин, "более всего думает о том, что о нем думают имогут думать другие, он стремится забежать вперед чужомусознанию, каждой чужой мысли о нем, каждой точке зрения нанего. При всех существенных моментах своих признаний онстарается предвосхитить возможное определение и оценку егодругим, угадать смысл и тон этой оценки и старается тщательносформулировать эти возможные чужие слова о нем, перебивая своюречь воображаемыми чужими репликами". Вот пример полифонического проведения идеи в романе"Преступление и наказание": Раскольников еще до начала действияромана опубликовал в газете статью с изложением теоретическихоснов своей идеи. Достоевский нигде не излагает этой статьи вмонологической форме. Мы впервые знакомимся с ее содержанием[...] в напряженном и страшном для Раскольникова диалоге сПорфирием [...). Сначала статью излагает Порфирий, и притомизлагает в нарочито утрированной и провоцирующей форме. Этовнутреннее диалогизированное изложение все время перебиваетсявопросами, обращенными к Раскольникову, и репликами этогопоследнего. Затем свою статью излагает сам Раскольников, всевремя перебиваемый провоцирующими вопросами и замечаниями[...]. В результате идея Раскольникова появляется перед нами винтериндивидуальной зоне напряженной борьбы несколькихиндивидуальных сознаний, причем теоретический статус идеинеразрывно сочетается с последними жизненными позициямиучастников диалога". При этом неотъемлемой чертой П. р. Бахтин считает то, чтоголос автора романа не имеет никаких преимуществ перед голосамиперсонажей. Особенно это заметно, когда Достоевский вводитрассказчика, принимающего участие в действии на правахвторостепенного персонажа ("хроникер" в "Бесах"). Другая особенность поэтики П. р. - герои, обрастая чужимиголосами, приобретают идеологических двойников. Так, двойникамиРаскольникова являются Свидригайлов и Лужин, двойникамиСтаврогина - Кириллов и Шатов. Наконец, Бахтин противопоставляет П. р. Достоевскогомонологическому роману Л. Н. Толстого, где автор являетсяполновластным хозяином своих персонажей, а они - егомарионетками. Не боясь преувеличения, можно сказать, что всямодернистская проза ХХ в. выросла из Толстого и Достоевского,либо беря линию одного из них (так, Джеймс полифоничен, а Прустмонологичен), либо парадоксальным образом их сочетая, как этоимеет место в творчестве Томаса Манна и Фолкнера. В "Волшебной горе" Т. Манна Ганс Касторп постояннопребывает в "интеривдивидуальной зоне" своих "герметическихпедагогов" - Сеттембрини и Нафты, Клавдии и Перекорна, Беренсаи Кроковского. Но при этом авторитарность чисто толстовскогоавторского голоса здесь тоже очевидным образом присутствует. В "Докторе Фаустусе" полифонический тон задаетфигура рассказчика Серенуса Цейтблома, который в процессенаписания биографии своего друга, гениального композитораЛеверкюна, находится с ним в отношениях напряженной полемики.Прямой отсылкой к П. р. Достоевского ("Братьям Карамазовым")является диалог Леверкюна с чертом, где герой хочет убедитьсебя в нереальности собеседника, "интериоризировать" диалог,превратить его во внутреннюю речь и тем самым лишитьистинности. Особая "редуцированная полифония" присутствует в прозеФолкнера, особенно в романе "Шум и ярость" и трилогии оСноупсах ("Деревушка", "Город", "Особняк"). "Шум и ярость"представляет собой композицию из четырех частей, каждую изкоторых ведет свой голос - трое братьев Компсонов и (последнюючасть) автор. В трилогии о Сноупсах голоса получают попеременно"простаки" Чик Малиссон и В. К. Рэтлиф и утонченный ГэвинСтивенс. При этом в обоих романах одно и то же содержаниепередается разными лицами по-разному (ср. также событие). Концепция П. р. Бахтина (см. также карнавализации)философски чрезвычайно обогатила отечественное и западноелитературоведение, превратила его из скучной описательнойфактографии в увлекательную интеллектуальную языковуюигру (см.). Лит.: Бахтин М.М. Проблемы поэтики Достоевского. - М., 1963. Бахтии М.М. Вопросы литературы и эстетики. - М., 1976. Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. - М., 1979.

"ПОРТРЕТ ДОРИАНА ГРЕЯ"

- роман Оскара Уайльда (1891). Несмотря на то что этотроман написан в конце ХIХ в., он по своей проблематике иидеологии целиком принадлежит ХХ в., а по художественному языку- европейскому символизму, а тем самым модернизму и неомифологизму. Кроме того, в этом произведениивпервые поставлена проблема соотношения текста и реальности какпроблема энтропийного времени (см.). В концепциикультуры ХХ в., развиваемой на страницах этого словаря, "П. Д.Г." играет в культуре ХХ в. едва ли не меньшую роль, чем,например, "Доктор Фаустус" Томаса Манна. Напомним вкратце сюжет романа. Художник БэзилХоллуорд написал замечательный портрет молодого и знатногокрасавца Дориана Грея. Художник столько души вложил в этотпортрет, что не хочет его нигде выставлять и дарит Дориану. Вэтот момент появляется университетский друг художника лордГенри, циник и имморалист, воспевающий "новый гедонизм",человек, который "всегда говорит безнравственные вещи, ноникогда их не делает". Он сетует на то, что красота ДорианаГрея скоро потускнеет, а портрет всегда будет напоминать ему оего молодости. Риторика лорда Генри так заразительна, что Грейв отчаянии: пусть лучше старится портрет, а он остается вечномолодым. Лорд Генри начинает играть огромную роль в антивоспитанииГрея, ориентируя его на эстетизм, гедонизм и легкое отношение кнравственности. Грей влюбляется в красивую, но бедную девушку, актрисумаленького театрика Сибилу Вэйн. Однако когда она, охваченнаялюбовью к Дориану, не хочет и не может изображатьнесуществующие чувства на сцене - начинает плохо играть, он безсожаления расстается с нею, наговорив ей жестоких слов. Сибилакончает жизнь самоубийством, а Грей, случайно взглянув напортрет, замечает, что портрет изменился - на губах появиласьжесткая складка. Итак, его желание сбылось - отныне портретстанет его совестью, он будет стареть, а Дориан останется вечномолодым. Вдохновленный лордом Генри и прочитанным по его советуРоманом Гюисманса "Наоборот", Дориан Грей пускается во всетяжкие. Он ведет самый беспутный и безнравственный образ жизни,какой только можно себе представить, и лишь его обаяние истранно не меркнущая с годами красота заставляют общество неотвернуться от него, хотя о нем идет много пересудов. Проходятдесятилетия, но он остается молодым и прекрасным, меняется лишьего портрет, становясь все безобразнее, но об этом никто незнает, кроме самого Грея; он тщательно спрятал портрет вукромной комнате своего дома. Художник Бэзил приходит увещевать Дориана. Тот показываетему портрет, а затем в приступе гнева убивает художника.Портрет становится еще ужаснее. Погружаясь все больше в безднупорока, Грей не может остановиться. На портрете он выглядит ужеотвратительным стариком. В припадке ярости Грей бросается напортрет с ножом, но убивает тем самым себя, превращаясь в трупомерзительного старика, тогда как на портрете восстанавливаетсяоблик прекрасного юноши. Обратимся теперь к мифологическим реминисценциям романа.Прежде всего, Дориан Грей наделяется целым рядом прозвищ,именами мифологических красюцев - Адонис, Парис, Антиной,Нарцисс. Последнее имя подходит к нему, конечно, более всего. В мифе о Нарциссе говорится, что прорицательТиресий предсказал родителям прекрасного юноши, что тот доживетдо старости, если никогда не увидит своего лица. Нарциссслучайно смотрит в воду, видит в ней свое отражение и умираетот любви к себе. Дориан Грей влюблен в свое "второе я" портрет, подолгусмотрит на него и даже целует его. В конце романа, когдапортрет заменяет его, Грей все больше и больше влюбляется всвою красоту и, не выдержав красоты своего тела и, поконтрасту, омерзительности своей души, которую ему показываетпортрет, по сути кончает собой, умирает, как Нарцисс, от любвик себе. Другой не менее важный миф, который используется всюжетном построении романа, это легенда о том, как Фауст продалдушу дьяволу за вечную молодость. В роли искусителя выступаетлорд Генри. Он стращает Дориана картинами безобразия его тела,когда оно постареет. Тогда-то Дориан и говорит сакраментальнуюфразу: "- Как это печально! - пробормотал вдруг Дориан Грей, всееще не отводя глаз от своего портрета. - Как печально! Ясостарюсь, стану противным уродом, а мой портрет будет вечномолод. Он никогда не станет старше, чем в этот июньский день...Ах, если бы могло быть наоборот! Если бы старел этот портрет, ая навсегда остался молодым! За это... за это я отдал бы все насвете. Да, ничего не пожалел бы! Душу бы отдал за это! (подчеркнуто мной. - В.Р.)". Так и получается: Дориан становится вечно молодым"отродьем Дьявола", как называет его проститутка в порту, апортрет гнусно стареет. Попробуем теперь разобраться, что все это означает с точкизрения концепции энтропийного времени (см.). Свойствофизического времени - необратимость, связанная с накоплениемэнтропии, распада, хаоса, как показал современник ОскараУайльда великий австрийский физик Людвиг Больцман. В романемного раз изображается этот процесс энтропийного разложениятела. Энтропийному времени противостоит семиотическое время,который исчерпывает, уменьшает энтропию и тем самым увеличиваетинформацию. Текст с годами молодеет, так как он обрастает все большимколичеством информации. В этом одна из важнейших мемориальныхфункций культуры: если бы не сохранялись тексты о прошлом, мыбы ничего не знали о наших предках. В романе Уайльда текст и реальность меняются местами.Портрет приобретает черты живого организма, а Дориан становится текстом. Происходит это потому, что в романе заложенаидеология панэстетизма, которой живут его герои. Именно конецХIХ в. и начало ХХ в. связаны с протестом позитивногофизического времени против второго начала термодинамики (см. время). Протест этот выражался даже в самойстатистической термодинамике Больцмана, им наполнена философияНицше, Вагнера, Шпенглера, Бердяева. Это возврат ксредневековой философии истории Блаженного Августина, на местоэнтропии ставившего порок. Не случайно Дориан Грей влюблен не столько в актрисуСибилу Вэйн, а в те роли (тексты), которые она играет, -Джульетту, Розалинду, Имоджену. Он сам - музыкант и страстнолюбит все прекрасное. Коллекционирует предметы древнегоискусства. Это - декадентский вариант мифологемы Достоевского отом, что красота спасет мир. Красота губит личность, потому чтоэто не настоящая красота, а дьявольская, что показываетпортрет, который хранится у Дориана Грея. За сделку с дьяволомнадо расплачиваться. Вся история, происшедшая с Дорианом Греем,- это дьявольское наваждение: убитый, Грей становится такимбезобразным, каким и должен быть, а портрет вновь превращаетсяв текст - равновесие восстанавливается. Лит.: Руднев В. Текст и реальность: Направление времени вкультуре //Wiener slawistischer Almanach, 1986. - В. 17. Руднев В. Морфология реальности: Исследование по "философиитекста". - М., 1996.



Поделиться с друзьями:


Дата добавления: 2017-01-14; Просмотров: 301; Нарушение авторских прав?; Мы поможем в написании вашей работы!


Нам важно ваше мнение! Был ли полезен опубликованный материал? Да | Нет



studopedia.su - Студопедия (2013 - 2024) год. Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав! Последнее добавление




Генерация страницы за: 0.015 сек.