Древние ведические заповеди, или законы Сварога

Велес

Макошь

Купало

Бог Купало (Купала, Купайло) — одно из немногочисленных древнеславянских божеств, имя которого дожило до наших дней и сохранило сущность языческого почитания природы и неразрывного единения с ней, не взирая на прибавление во времена христианства имени Иван — Иван Купало.

Традиционно считается, что Купало знаменует собой день летнего солнцестояния. Праздник отмечается ночью как проводы самого длинного дня. В эту ночь от «живого огня» зажигается священное кострище, через которое люди прыгают, очищаясь огнём, и омываются водой в реке или озере. Танцуют, поют, приносят бескровные жертвы богам, выбирают суженых, ищут заветные травы на лугах и в лесах.

Исследователь древней религии славян Г. А. Глинка (1776—1818 гг.) описывает Купалу весёлым и прекрасным богом лета, одетым в лёгкую одежду и держащим в руках цветы и полевые плоды, на голове у него — венок из цветов купальниц.

Само слово «купало» исследователь производит от «купа», «куст», который в славянском языке увеличительно называется «купина». «Купа (масса) происходит от сего слова как название собрания однородных вещей».

Академик Б. А. Рыбаков также склоняется к основному значению слова «купа» как «масса» в данном случае людей, которые «вкупе», то есть вместе, отмечают праздник Купалы. Но здесь возникает резонный вопрос: разве остальные праздники славяне отмечали не «вкупе»?

То есть даже основная функция бога Купалы оставалась не до конца понятной.

«Велесова книга» даёт на этот вопрос ясный и исчерпывающий ответ: Купало — славянский бог Чистоты и Здоровья. В текстах отмечается, что «Купало-бог правит мытницами всяческими и омовениями» (дощ. 38-А). В другом месте: «А боги купалили, а дожди дождили, так что земля стала размокшей» (дощ. 36-А). То есть, основным значением является слово «купание», «очищение водой».

Чистота духовная и физическая настолько почиталась у древних славян, что была возведена до уровня культа, поскольку следовать пути Прави, приближаясь, таким образом, к Богам и Пращурам, может лишь чистый человек. «Только молясь богам, имея чистыми душу и тело, будем жить с Праотцами нашими, в Богах сливаясь в единую Правду» (дощ. 1).

Соблюдение обряда купальской чистоты — мови — было одним из законов Сварога, который предписывал ежедневно — утром и вечером — творить молитву и совершать омовение. Это объёмное психофизическое деяние обозначалось коротким словом «мовь». «Мы должны, как отцы наши, очищаться молитвой на мови и мыться, творя молитву о чистоте души и телес своих. Ибо Сварог установил те омовения, и Купалец на них указал, и мы не смеем этим пренебрегать» (дощ. 26).

Таким образом, почитание Купалы — это очищение, это физическое здоровье и нравственное совершенство. Это забота о сохранении Рода и достойном потомстве. Именно поэтому Купало причисляется к солнечным богам и ставится в ряд наиболее почитаемых богов славянского пантеона: «Высшие наши владетели только Хоре и Перун, Яр, Купало, Лад и Даждьбог» (дощ. 8). Изображается он «в венце, который возлежит на голове его, сплетённый из зелёных веток, цветов и плодов» (дощ. 8).

Реконструкция древнеславянского аграрного календаря позволила установить, что Купало приходил в мае, когда прогревалась вода в реках и озёрах, и начинался купальный сезон. Этот месяц так и назывался — Купало. Он был третьим после Белояра и Ладо (марта и апреля) и самым радостным месяцем весны. Это пора солнечной активности, пора цветения и начала плодоношения, прекрасная пора расцвета жизни, торжества любви, здоровья, силы.

Пик Купалы приходился на летнее солнцестояние («макушка лета») и отмечался 23—24 июня в соответствии с природным календарём.

В этот день все природные стихии набирали максимум солнечной жизнеутверждающей силы и приобретали магические свойства. Люди очищались огнём и водой, искали в лесах заветные травы. С пригорков пускали горящее просмоленное колесо — знак того, что с этого дня Солнце начинает катиться к зиме.

В дополнение образа Купалы хотелось бы вновь обратиться к «Велесовой книге», где этот бог упоминается в связи с конкретными историческими событиями. Речь идёт о времени, когда греки захватили побережье Чёрного и Азовского морей и разрушили славянские святыни, в том числе и особо почитаемые храмы Сурожи. Произошло это в VII в. по христианскому летоисчислению. Славяне стали «сирыми и нищими» и на протяжении двух сотен лет не имели сил «пойти на рать и мечами вернуть землю свою, отбив её у врагов». В этот непростой для Руси момент к славянам приходит бог Купало и призывает их «стать гордыми и чистыми душой и телом», стать «достойными славы отцов» (дощ. 21). Он посылает доброе предзнаменование в виде расцветшей среди зимы лозы. «Этому есть знамение, что у Днепра расцвела лоза зимой. Это Купало предсказал нам знамением победу над врагами» (дощ. 28).

В этих строках Купало предстаёт не только «прекрасным, весёлым богом изобилия», но и побуждает славян к действию, напоминая об исполнении обряда очищения души и тела как необходимого условия для победы над неприятелем. Активная, жизнеутверждающая позиция Купалы в трудный час направляется на усиление воинского духа и укрепление физического тела.

Таким образом, «Велесова книга» дополняет известные доныне функции Купалы новыми, но не противоречащими ему качествами. И в этом ещё одно подтверждение подлинности древнеславянских текстов, записанных кудесником отцом Хорыгой на деревянных дощечках в IX в. н. э.

Макошь (Макош, Мокоша, Мокош, Мокуша) — единственная богиня, упоминаемая летописцем Нестором в составе пантеона богов, воздвигнутых князем Владимиром в Киеве в 980 году.

Упоминается Макошь и в других летописных источниках восточных славян, что говорит о широком распространении данного культа на этой территории в древние времена.

И, видимо, в связи с древностью и даже архаичностью образа его сущность оказалась размытой, не до конца понятной. 1 Некоторые исследователи-слависты прямо признавались, что не могут объяснить функцию Макоши (А. Кайсаров). Иные добросовестно стремились собрать воедино этот таинственный полузабытый образ из отдельных отрывков, намёков и просто догадок.

«Макошь — женское божество, оно является одним из наиболее загадочных и противоречивых», — отмечал Б. А. Рыбаков в книге «Язычество древних славян».

Известно, что противоречивым и загадочным всегда является то, что в силу отрывочности и недостаточного количества информации не может дать исчерпывающего ответа на интересующий вопрос. Но усилия исследователей, собирающих по крупицам факты и, таким образом, приближающих нас к пониманию истины, уже обернулись целым рядом сведений, которыми можно поделиться.

В своё время Е. В. Аничков писал о «гадательном характере» богини, а

Н. М. Гальковский полагал, что Макошь — нечто вроде русалки. И. И. Срезневский обращает внимание на то, что слово «къш» в древнеславянском означает «жребий». «Учитывая глубокую индоевропейскую древность слова Ма (мать), — пишет Б. А. Рыбаков, — можно представить себе «Ма-кошь», как наименование «Матери счастливого жребия», богини Удачи, Судьбы».

Понятие «къш» встречается и в многочисленных христианских документах-поучениях против язычества XII—ХГѴ вв. в перечне: «чяры и усряче и къшь...», «срячя, кошь и сносудец». Отметим, что «усрячя» или «среча» — это ворожба, гадание.

Как отмечает Б. А. Рыбаков, у сербов Среча — красивая девушка-пряха, прядущая нить человеческой судьбы. А на русском севере почитание Макоши как богини-пряхи, покровительницы женской судьбы сохранялось вплоть до XIX в.

Таким образом, Макошь связана с судьбой, водой, туманами, гаданиями, прядением, женщинами и сопутствующим всему этому тёмным временем суток.

В приведённом перечне явно недостаёт одного важного звена, которое бы могло соединить разрозненные части в единое целое. Уже будучи знакомыми с религиознофилософской системой славянского мировоззрения, мы знаем, что каждый её образ целостен и гармоничен. Что характерными чертами данного мировоззрения являются всеобъемлющая связь общих природных закономерностей с каждым человеком, явлениями и их одновременная поэтизация. Ведь древнеславянская философия является не просто фотографическим отображением мира, а глубокой и объёмной картиной, формирующей целый ряд мифологических образов.

Исследование «Велесовой книги», устных славянских сказаний и других материалов дали уникальную возможность отыскать утерянные звенья в воссоздании целого ряда уже описанных образов древних богов. Более полный облик смогли обрести Великий Триглав, Матерь-Сва-Слава, Радогощ, Числобог. Получены новые данные по Купале и Велесу. К великой радости, нашлись дополнительные сведения и к образу Макоши.

Оказалось, что Макошь у наших предков олицетворялась прежде всего с Луной.

Так, в «Сказании о Святославе» приводится удивительно ёмкое и образное описание богини, очень характерное для мировосприятия древних славян. Мы даём отрывок в свободном переводе. «Матъ-Макошь в небе встаёт, чтобы сиять нам в ночи. Садится она в серебряную ладью и плывёт над тучами, гонимыми стрибожъими ветрами. Однако время от времени ладья Макоши тускнеет, и тогда Перун с Белобогом отправляют её во Сварожью небесную кузницу. Там Семаргл-Огнебогразжигает горн, а Стрибог кузнечными мехами раздувает его, и в горниле этом раскаляют ладью добела. А потом кладут её боги на наковальню и бьют по ней молотами, так что искры сыплются во все стороны, и растекаются до самого края небесного, и играют в ночи зарницами. Куют боги лодию, с боку на бок переворачивают, а когда темнеть начинает, опять раскаляют и продолжают ковать, пока не заблестит вся, как новая. Тогда возвращают лодию, мать-Макошь в неё садится и вновь по синим небесным водам продолжает свой извечный путь над землёй».

В этом же «Сказании» при описании боевого порядка войска, говорится, что оно выстроилось «Юницей-Макошью», то есть «молодой Луной», «полумесяцем».

Видимо, этот же вид боевого построения имеется в виду и в «Велесовой книге», где говорится: «Друг наш (Германарех) пип кровь с вином (то есть участвовал в обряде братания. — Прим. авт.), а потом в одно лето пошёл Мокошем на нас...» (дощ. 27).

Таким образом, именно связь с Луной объясняет все вытекающие из этого последующие явления: таинственность, чародейство, гадания, вода, туман, ткачество, женщины.

Макошь — ночная богиня, она скользит по небу в серебряной ладье, отражаясь в речной и озёрной глади, где русалки с вилами водят хороводы.

Женщины, прежде чем приступить к прядению, вымачивали шерсть, коноплю или лён в воде. Затем сушили, трепали, делали кудель, из которой тянули пряжу — тонкие волокна, а из них уже делали нити. Прядение начиналось осенью, когда долгими зимними вечерами девушки и женщины приступали к этому нелёгкому и ответственному занятию. Помощь полной Луны-Макоши была в эту пору неоценимой. Макошь глядела в окно и становилась свидетельницей всех женских тайн и помыслов. А женщинам представлялось: точно так же, как они из кудели делают пряжу, так и Макошь из озёрной мглы, собранной для неё русалками, прядёт серебряные нити людских судеб.

Женщины были уверены, что от покровительства Макоши зависит, выйдет ли полотно добрым, тонким, сгодится ли на приданое. Ибо одной из особых тайн, доверяемых лишь Макоши, были мечты о суженом. А ведь хорошее приданое — это всегда богатство. Поэтому Макошь являлась также покровительницей брака и семейного счастья.

А уж всяческая ворожба и гадания тем более не могли обойтись без Макоши. И здесь она воистину раскрывалась как «Мать Жребия» и «Богиня Судьбы». Ведь изначальное понятие слова «къш» (коще, Кощей) — это «кость». Чтобы выяснить жребий, нужно бросить «кости». Гадание на судьбу, магия, находились под покровительством лунной богини. Образ Луны, отражённой в воде, вызывал глубоко волнующие ассоциации у наших боготворящих природу славянок. Мы не знаем точно, каким образом осуществлялись эти гадания, только для совершения магического обряда женщина должна была встать на берегу озера или, лучше, на мосту так, чтобы видеть сразу две Луны, соединяющих стихии неба, земли и воды, и произносить слова обращения к богине. Поэтому даже в XVI в. священники на исповеди спрашивали у женщин: «Не ходила ли еси к Мокуши?»

Домашние заботы, определение «счастливого жребия», не говоря уже о естественных физиологических циклах, связанных с Луной, делали Макошь поистине женской богиней. В её честь восточнославянские женщины всегда носили подвески-обереги в виде лунниц как символ небесной покровительницы.

Вполне вероятно, что в более ранние времена матриархата, когда исчисление велось ещё по лунному календарю, богиня Макошь имела более широкие «полномочия» и являлась главенствующей во многих сферах. Но с переходом на солнечный календарь и воцарением патриархата её функции «сузились», сохранив ипостась покровительницы женщин. Тем не менее то обстоятельство, что Макошь была оставлена в киевском пантеоне реформатором князем Владимиром, говорит о важном положении богини даже во времена, непосредственно предшествующие христианству.

Известно, что культ Макоши сохранился вплоть до XIX в., трансформировавшись в Параскеву-Льняницу, или Параскеву-Пятницу, праздник которой отмечался 28 ноября, что совпадает с Малыми Овсенями.

Б. А. Рыбаков обратил внимание на почитание 12 пятниц в году и пришёл к мысли о существовании под христианскими наслоениями древнего апокрифического календаря, где в годичном цикле почитались пятницы, предшествующие главным праздникам — Масленице, Купале, Перуну и т. д.

Действительно, пятница на Руси издавна была Женским днём, днём лада, мира, семейного благополучия, покровительницей которого считалась Макошь. Таким образом, она почиталась каждую неделю, и каждый месяц (полнолуние). А в более древние времена главных пятниц в году должно было насчитываться 13, поскольку это был лунный год. С переходом на солнечный календарь установился 12-месячный цикл, а число 13 позднее вообще было объявлено христианами «бесовским» и «дьявольским» не только как отрицание «тёмного» лунного календаря, а и проявления язычества в целом.

Б. А. Рыбаков наделил Макошь ещё и функцией «богини плодородия, распределения», «матери хорошего урожая». Да, можно сказать, что Макошь была связана с урожаем, но ровно настолько, насколько на него оказывает влияние Луна. Урожай и прочие составляющие земледельческого культа находятся на попечении Даждьбога, Хорса, Световида и иных богов Света.

В свете новых данных трудно также согласиться с предположением Б. А. Рыбакова о том, что изображённая на лицевой части Збручского идола богиня с рогом изобилия в руке является Макошью. Дело в том, что по левую руку от неё на боковой грани изображён Перун. А как свидетельствует опять же «Велесова книга», Перун неразрывно связан с Перуницей, которая приносит павшим на поле брани витязям «рог славы». «Та Перуница летит к нам и подаёт рог, наполненный живой водой вечной жизни герою нашему, который отведал вражеского меча и утратил отсечённую голову. Но мы не имеем смерти от этого, а только жизнь вечную...» (дощ. 7-Д). «Летит в сварге Перуница и несёт рог славы» (дощ. 8/3).

То есть логичнее предположить, что на Збручском идоле рядом с Перуном изображена всё-таки Перуница, держащая в руках рог славы.

Широта предположений предыдущих исследователей естественна, поскольку образ, скажем, Перуницы (да и не только её), ранее был вовсе неизвестен и не упоминался ни в одном из летописных источников.

Благодаря «Велесовой книге», «Сказаниям» и другим уникальным материалам мы имеем счастливую возможность воссоздать образы ряда полузабытых божеств древнеславянского пантеона, одним из которых является удивительная и таинственная богиня Макошь.

Велес — один из самых мистических и древнейших богов славянского пантеона. Имя его производят то от индоарийского «велу», что значит «луг», «пастбище» (в том числе и в переносном смысле — как «луга смерти», «луга Нави» или «поля Сварожии»), то от корня «вел» со значением «мёртвый». То от санскритского «вала» («бала») — волос, шерсть скота, а также глагола «бал» («вал») — сохранять богатство, питать, одаривать. И, видимо, все эти варианты имеют смысл, поскольку образ Велеса является наиболее объёмным и многомерным среди прочих богов славянского пантеона. Он — известный покровитель пастухов, «скотий» бог, правитель земных и небесных стад. А тот, кто владеет большими стадами, владеет и богатством, поскольку во времена скотоводства (преимущественно бронзовый век), именно животные кормили, одевали и обували людей, а также служили средством обмена и продажи. Имя Велеса и производный от него корень «вел» стали обозначать признаки богатства и могущества: «велий» («великий»), «велеть», «величать».

Летописец Нестор в ПВЛ пишет, что при заключении мирного договора с греками (в 907 г.) Олег Вещий с дружиной «по Русскому закону кляшася оружьемъ своимъ и Перуномъ богомъ своим, и Волосомъ скотьимъ богомъ».

Перун и Велес не случайно поставлены рядом как равновеликие божества. Если Перун — покровитель воинской доблести, то Велес — бог изобилия и достатка.

Известно, что пастухи, выгоняя скот на пастбища, на вольном воздухе предавались созерцательным размышлениям и игре на простейших музыкальных инструментах, которые мастерили сами: рожок, дудочку-сопилку и др. Именно здесь, на лоне природы, зарождались первые музыкальные и поэтические произведения. А во времена продажи скота (особенно осенью) наступал праздник, и многие певцы и музыканты показывали людям своё искусство на различных инструментах — гуслях, кобзе, волынке и др. Поэтому в сознании людей имя

Велеса также стало ассоциироваться с богом Поэзии и Музыки. Вплоть до последних времён настоящие пастухи собирали стада поутру игрой на дудке или свирели.

Велес также издавна (если не изначально) был связан с Нижним миром, то есть миром Нави, миром Смерти. В цикле времён года этому соответствует Зима. В литовском языке до сих пор сохранились слова welis — «покойник» и welsi — «души мёртвых», а также понятие Вальгаллы в древнесканидинавском эпосе, как рая для погибших воинов. В «Бояновом Гимне» IV в. есть фраза: «Зряти Велеси не убегти», то есть не избежать смерти, после которой человек предстаёт перед Велесом — хозяином царства мёртвых. Отныне умершему славянину предстоит трудиться вместе с Велесом на «лугах Сварожьих» — так же, как и на земле, пасти скот и выращивать злаки, только без болезней, врагов и страданий. В мире Нави всё имеет синий цвет — люди, трава, животные.

Ныне хорошо известный Збручский идол имеет три сферы: небесную, земную и потустороннюю. И если с определением образов двух первых сфер существуют некоторые разногласия, то относительно божества нижнего мира все исследователи приходят к единому мнению — это изображение Велеса.

Причастность к миру Нави наделяет Велеса качествами мудреца и волшебника. В земной ипостаси он имеет облик Медведя — «волохатого», то есть лохматого (косматого) зверя. Охотники издавна считали медвежью лапу или ожерелье из медвежьих когтей Велесовым оберегом. Волхвы же использовали мохнатую звериную шкуру, обращая её мехом наружу, в обрядовых ритуалах и для общения с Навью, постижения великой мудрости предков, обретения дара пророчества, дара вещего певца, музыканта, сказителя. Причастность Велеса к культу медведя и миру Нави, миру умерших предков, очень архаична: она восходит ещё ко временам мезолита (каменного века), а может быть, и к временам палеолита (эпохе охоты и собирательства).

Известный украинский археолог Николай Чмыхов справедливо полагал, что наиболее значительные события каждой определённой эпохи находят отражение в небесной сфере и выражаются названиями знаков Зодиака. Если в 4—2 тыс. до н. э. индоевропейцы занимались в основном разведением крупного рогатого скота, то у них существовал культ Быка-Тельца, который несомненно связан с появлением на небе созвездия Тельца. Переход во 2 тыс. до н. э. — I тыс. н. э. к земледелию и разведению мелкого рогатого скота обусловил также смену Тельца на созвездие Овен. Описание древнейшего зодиака, возглавляемого ещё Близнецами, существовавшего в 6680—4400 гг. до н. э., опять-таки связано с определёнными явлениями в социально-бытовой и народно-хозяйственной жизни наших далёких предков. Быть может, этот период был ознаменован частым рождением близнецов? И, возможно, это было связано с какими-то природными катаклизмами, когда, как пишет Н. Чмыхов “исчезал магнитный экран Земли и на Землю попадала космическая радиация. Тогда же... происходили сильнейшие землетрясения и извержения вулканов, приводящих к попаданию радиоактивных элементов на поверхность Земли из её недр. Космическая и земная радиация вызывали значительные изменения в живых организмах, в том числе и мутации” (Чмихов М. Вісім тисячоліть археологічноі' космологіі' в Украіні // Космос Древньоі Украіни. — Киев, 1992. - С. 91). В этой связи очень интересны парные божества из Трипольской культуры и близнечные композиции на ранних сосудах буго-днестровской культуры, которые похожи на изображения «сиамских близнецов»: две головы и одно туловище — не есть ли это результат мутаций, приобретших в определённую эпоху глобальный характер и нашедших отражение на небе?

Мы не случайно привели здесь данную концепцию. Возвращаясь к образу Велеса и медведя как его земного воплощения, имевшего главенствующее значение в эпоху мезолита-неолита, можно естественно предположить, что именно этот символ видели наши предки на небесном своде. А учитывая, что это, видимо, были ещё времена матриархата, то созвездие олицетворяло не медведя, а медведицу, и не одну, а двух (Большую и Малую) — тоже «тандем» (в древности это были Лосихи).

Таким образом, выходит, что культ Велеса древностью превосходит всех остальных богов славянского пантеона, уходя корнями в эпоху мезолита-неолита, эпоху Близнецов (7—4 тыс. до н. э.), в эпоху матриархата.

По архаичности он может быть приближен только к культу Сварога, о котором мы говорили ранее.

Во времена, когда охота сменилась на скотоводство и началась эпоха обожествления крупного рогатого скота (ок. 3 тыс. до н. э.), с именем Велеса вначале стали связывать образ Коровы (остатки матриархата, в «Велесовой книге» упоминается небесная Корова Земун как прародительница славян), а затем Быка.

У наших предков самыми крупными и могучими животными почитались быки буй-туры, поэтому именно туру было отдано предпочтение. О том же пишет и академик Б. А. Рыбаков в книге «Язычество древних славян»: «Не лишено вероятия, что у древнего Велеса могли быть две звериные ипостаси: более архаичная, охотничья — медведь (сохранённая на севере) и несколько более поздняя, связанная со скотоводством, — тур, встречаемая в южных областях от Украины до Далмации».

В древних дощечках-летописях IX в. Велес описывается очень поэтично: «В ночи Велес идёт в Сварге по Молоку Небесному, и идёт в чертоги свои, и садится у Звёздных Врат. И мы начинаем петь (вечернюю) песню, и Велеса славить от века до века, и храмину его, которая блещет огнями многими, и становимся, будто агнцы, чистыми» (дощ. 8/2). Именно ему, богу мудрости Велесу, и посвятили древние кудесники дощечки, которые не случайно названы «Велесовой книгой» («Влес-книгу сию посвящаем богу нашему») (дощ. 16).

С изменением общественного уклада жизни и переходом к земледелию Велес становится богом Плодородия. В «Велесовой книге» отображена преемственность этого процесса, и никто иной, как Велес, «научил праотцов наших землю раять и злаки сеять, и жать, свивая снопы на полях страдных. И ставить Сноп у Огнища, и почитать его как отца божьего — Отцом нашим, а Матерью — Славу» (дощ. 8/2).

Вплоть до XIX в. на Руси существовал обычай после жатвы оставлять на поле небольшую полосу колосьев «Велесу на бородку», как своеобразную жертву богу, служащую залогом будущего щедрого урожая.

Однако, как справедливо отмечает академик Б. А. Рыбаков, «дополнительные земледельческие функции божества не заслонили его основной сущности: вплоть до христианизации Руси Велес-Волос сохранил своё значение «скотьего бога» в прямом смысле слова. Только лишь в силу этого и могло произойти замещение Велеса по созвучию имён со святым Власием, ставшим на русской почве покровителем скота вплоть до XIX века» (Рыбаков Б. А. Язычество древних славян).

Велес завершал дни празднования зимнего солнцестояния (святки), когда он прибавлял света «на волосок», а также приходил посмотреть на скот. (Рыбаков определил этот день 6 января). Хозяева к этому времени старались чисто убрать конюшни, коровники и овчарни, чтоб перед Велесом было не стыдно. Также в велесовы дни кормили скот необмолоченными снопами, которые хранили специально для праздника. К этому дню пекли обрядовое печенье в виде животных, а также принимали ряженых, одетых в вывороченные мехом наружу тулупы и в звериных масках. Ряженых следовало хорошо угостить, поскольку в этом виде хозяев посещал сам бог Велес — покровитель скота, богатства, урожая и прочего благосостояния.

Что же объединяет столь разные проявления культа Велеса: богатство и поэзию; потусторонний мир и земные стада; мудрость и хлеборобство; волшебство и благополучие; музыку и дикого зверя — медведя или тура? На первый взгляд, качества во многом несовместимые. Однако не станем забывать, что в мировоззрении предков не могло быть ничего случайного и противоречивого. Исходя из этого, мы искали связующую нить, искали ключ для разгадки. И такую разгадку дала нам «Велесова книга» в одной короткой фразе: «Влес-книгу эту посвящаем богу нашему, который есть Прибежище и Сила».

Сила — вот ключевое слово, связывающие все перечисленные понятия воедино! Все ипостаси Велеса — Медведь, Буй-Тур, богатство, изобилие, щедрый урожай — это проявления Силы. Что могло быть отраднее для ока нашего предка-скотовода, как не многочисленные стада, пасущиеся на зелёных лугах? «....Обрели скуфь великую — овец и коров, которые стали нашей силой», — говорится в «Велесовой книге» (дощ. 34). «Скуфь» на древнеславянском — это «скот», отсюда и «скифы», что значит «скотоводы». Скот приносил силу, достаток и процветание. Обильные поля — это сила. Мудрость, общение с предками — источник ещё большей силы, ведь по славянским представлениям боги и души предков приходят из Нави в трудную минуту и помогают оставшимся на земле. А этому содействуют волхвы, жрецы, кудесники — связующее звено мира духовного и физического, мира Нави и Яви. Наконец, музыканты, певцы и поэты силой творения, силой духа вселяют в людей уверенность и устремление к прекрасному, готовят к подвигу во имя своей земли и своего народа. Сила слова не меньше, а может, и больше силы меча. «Меч Бояна — то острый язык» — говорится в «Бояновом гимне». Посему певцы-бояны именовались на Руси Велесовыми внуками.

Велес — одно из наиболее «пластичных» славянских божеств, прошедших через горнило многих тысячелетий. Менялись времена, условия и образ жизни, ипостаси самого Велеса, однако его суть оставалась неизменной, как и вся древнеславянская ведическая философия. Велес и является одним из наиболее показательных проявлений этой философии — гибким, динамичным, многоплановым и многомерным образом, изменяющимся по форме, но неизменным по содержанию.

Так и у славян, как этноса в целом, на протяжении тысячелетий (особенно последнего) Неоднократно менялась внешняя оболочка: общественное устройство, образ жизни, даже вера, однако душа славянина во многом остаётся прежней и хранит те изначальные зёрна духовных ценностей и присущую им силу, которая всегда помогала нашему народу выстоять и победить во всяческих катаклизмах.

И поскольку Велес в славянской мифологии отвечает за силу, олицетворяя мощь и торжество жизни, только он сумел дать столь мощный импульс, который позволил «Книге Велеса» пробиться сквозь тысячелетний слой времени! — полагает журналист А. С. Кортченко.

Вспомним же и восславим одного из величайших богов наших предков, ведь именно в корнях этой философии хранится сила как прошлого, так и будущего.

Велесу — слава!

Дата добавления: 2017-01-14