ВВЕДЕНИЕ. Толстик Владимир Алексеевич

ОСНОВЫ ТЕОРИИ ИЕРАРХИИ ИСТОЧНИКОВ РОССИЙСКОГО ПРАВА

Толстик Владимир Алексеевич

Лекция

В авторской редакции

Подписано в печать 02.2009. Формат 60х84/16. Гарнитура Таймс.

Печать офсетная. Усл. печ. л. 1,1. Тираж 150 экз. Заказ

Организационно-научный и редакционно-издательский отдел

Нижегородской академии МВД России.

Отделение оперативной полиграфии

Нижегородской академии МВД России.

603600, Н. Новгород, Анкудиновское шоссе, 3.

[1] См.: Российская газета. - 2000. - 18 января.

[2] См.: Баранов В.М. Теория права в контексте проблем взаимодействия международного и российского права // Российская правовая система и международное право: современные проблемы взаимодействия / Под ред. В.М. Баранова. - Н. Новгород, 1998. - Ч. 1. - С. 59.

[3] «Ареопагитики» – сочинение религиозно-философского характера, включающее трактаты «О божественных именах», «О небесной иерархии», «О церковной иерархии», «Таинственное богословие» и десять писем. «Ареопагитики» были подписаны именем первого афинского епископа Дионисия Ареопагита (отсюда название). Заметим, что подлинность «Ареопагитиков» ставится под сомнение (БСЭ: В 30 т.
/ Гл. ред. А.М. Прохоров. – М., 1970. - Т. 2. - С. 188-189).

[4] См.: Советский энциклопедический словарь / Гл. ред. А.М. Прохоров. - М., 1983. - С. 476.

[5] См.: Философский энциклопедический словарь. - М., 1997. - С. 171.

[6] В классическом труде Дж. Марча и Г. Саймона (March J.G. Organizations / March J.G., Simon H.A. - N. Y., 1958.) иерархия связывается с тем, что составляющие систему элементы (блоки принятия решений) обладают ограниченной «решающей способностью» (или «ограниченными интеллектуальными возможностями»), поэтому возникает необходимость в разбиении цели на подцели так, что достижение общей цели равносильно достижению совокупности целей.

[7] См.: БСЭ. - Т. 10. - С. 123.

[8] См.: Тихомиров Ю.А. Публичное право. - М., 1995. - С. 45, 212-215.

[9] См.: Проблемы общей теории права и государства: Учебник для вузов / Под общ. ред. В.С. Нерсесянца. – М., 1999. – С. 565.

[10] См.: Аппарат управления социалистического государства: В 2 ч. - М., 1976. - Ч.1. - С. 162; Чиркин В.Е. Государствоведение: Учебник. – М., 2000. - С. 293.

[11] СЗ РФ. - 1995. - № 47. - Ст. 4472.

[12] См.: Миронов Н.В. Международное право: нормы и их юридическая сила. - М., 1980. - С. 25.

[13] См.: Советский энциклопедический словарь. - С. 1057.

[14] См.: Миронов Н.В. Указ. соч. – С. 48.

[15] См.: Ожегов С.И. Толковый словарь русского языка / С.И. Ожегов, Н.Ю. Шведова. – С. 739.

[16] См. там же. - С. 748.

[17] См. там же. - С. 545.

[18] См.: Поленина С.В. Научные основы типологии нормативно-правовых актов в СССР / С.В. Поленина, Н.В. Сильченко. - М., 1987. – С. 63.

[19] СЗ РФ. – 1994. - № 32. – Ст.3301.

[20] См.: СЗ РФ. – 1995. - № 42. - Ст. 3921.

Становление новой правовой российской государственности немыслимо без эффективного правового воздействия на общественные отношения, которое в свою очередь предполагает наличие качественного законодательства. Одним из важнейших требований качества закона является обеспечение строгой иерархии источников действующего права.

Нарушение иерархии может приводить не только к снижению эффективности правового регулирования общественных отношений, дезориентации людей, возникновению трудноразрешимых конфликтов и прочим негативным явлениям. Социальные последствия этого явления могут быть значительно более серьезными. Под угрозой оказывается целостность государства и надежность его правовой системы. В третьем разделе Концепции национальной безопасности Российской Федерации «Угрозы национальной безопасности Российской Федерации», говорится, что «единое правовое пространство страны размывается вследствие несоблюдения принципа приоритета норм Конституции Российской Федерации над иными правовыми нормами, федеральных правовых норм над нормами субъектов Российской Федерации». При этом обеспечение приоритета федерального законодательства и совершенствование на этой основе законодательства субъектов Российской Федерации названо в числе основных направлений защиты конституционного строя[1].

Закрепление в Конституции Российской Федерации положения о том, что общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры РФ являются составной частью ее правовой системы, с одной стороны, явилось неоспоримым свидетельством концептуальной направленности государственной политики на всестороннее восприятие общечеловеческих ценностей, признание прав и свобод человека и гражданина в качестве высшей ценности. С другой стороны, первые попытки реализации данного положения обнажили весьма существенное отставание теоретического осмысления проблемы от практических потребностей. В этой связи В.М. Баранов справедливо отметил, что процесс интеграции России в международное сообщество государств предполагает переосмысление практически всех общетеоретических понятий, в том числе и «ключевых», составляющих «остов» правоведения[2].

К числу таких понятий относится иерархия источников права в целом и иерархическое соотношение российского и международного права, в частности.

Основная проблема состоит в том, чтобы теоретически объяснить и нормативно обосновать, почему один источник права должен иметь иерархический приоритет по отношению к другому источнику права и имеет его; другой должен иметь приоритет, но не имеет; третий не должен иметь приоритета, но имеет. И уже на этой основе выстроить вертикальную структуру законодательства РФ, включающую в себя и источники права субъектов РФ, и источники международного права. При этом необходима детальная регламентация вопросов иерархического построения источников российского права, которая является одним из важнейших условий качества действующего нормативного, интерпретационного и правоприменительного массива и, следовательно, эффективного функционирования всей системы правовых актов. Без нормативно установленной иерархии источников права любые предложения науки и опыт прак­тики по этому вопросу рискуют остаться благими пожеланиями.

Дата добавления: 2014-01-04