Культурологические идеи западников и славянофилов

Теория и история отечественной культуры

Культурология в России в XIX –XX вв. – неотъемлемая часть мировой культурологической мысли, хотя и обладающая определенным своеобразием. Оно обусловлено социальным, национальным и цивилизационно-историческим самосознанием России в данную историческую эпоху.

С одной стороны, ей предстояло определиться среди народов и культур Запада и Востока.

С другой, это необходимо было сделать в процессе быстро протекавшего и неумолимого обновления ее собственной культурной традиции.

Наконец, ощущение неустойчивости, нестабильности, неопределенности и нервозности в новой русской культуре неуклонно нарастало по той причине, что сам Запад (в сторону которого все более клонилось историческое движение России) явственно обнаруживал в это время постоянное обновление собственных ориентационных идеалов и целей. От католицизма –

к протестантизму,

гуманизму,

просветительству,

рационализму,

утилитаризму,

либерализму,

демократизму,

социализму.

Тема культуры в русской мысли впервые получает серьезное теоретическое осмысление в «Философских письмах» Петра Яковлевича Чаадаева (1794 – 1856 гг.) и спора вокруг них между западниками и славянофилами. В 40е годы проблема национальной культуры становится для многих русских людей их личной проблемой. Они ставят себе задачу понять и осознать роль и место России, говоря словами Чаадаева, «в общем порядке мира». Или же, говоря словами В. С. Соловьева (в его парижской лекции 1888 г. «Русская идея»), - как «вопрос о смысле существования России во всемирной истории».

Полагая, что народы – существа нравственные (как и отдельные личности), Чаадаев определял культуру, как духовное образование общественно-исторической жизни. Материальный характер цивилизации (как реально существующей культуры) являлся для него признаком либо еще не родившейся культуры (как в России), либо начавшей вырождаться (как в Северо-Американских СШ). Истинная культура носит чисто духовный характер, что нашло свое выражение в мире христианском. Причем мах. выражение этой духовности, по Чаадаеву, имело место пока лишь в католической Западной Европе эпохи средневековья. Свою же современность он воспринимал в остро-проблемном плане. С одной стороны, он был убежден, что «в мире христианском все должно непременно способствовать установлению совершенного строя на земле, да и ведет к этому на самом деле». С другой, был вынужден констатировать, что реальное «социальное развитие», действительный ход исторической жизни народов Западной Европы осуществлялись «как в добре, так и во зле», что протестантизм и Реформация вернули мир в «разобщенность язычества». Где же выход?

Обозначив эту проблему, Чаадаев, в контексте критической части его «Философских писем», обращается к России. К той самой России, которая не доросла еще до собственно духовной стадии в развитии ее цивилизации, не вышла из поры «юности» в «зрелый возраст», которая не только не стала мостом между Западом и Востоком (к чему была как бы предрасположена географически), но даже не развила «традиций ни того, ни другого», а обратилась за христианским учением к «растленной Византии», только что отпавшей от «вселенского братства», и на этом пути создала лишь гигантскую государственность, поработившую каждую человеческую личность.

Литература

3. Артановский С. Н. На перекрестке идей и цивилизаций. СПб., 1994.

4. Актуальные проблемы культуры XX в. /Под ред. В. И. Добрынина. М.,1993.

Дата добавления: 2013-12-13